Часть 5. Фактор эмоциональности

Продолжение темы, начатой тут, рекомендуется чтение сначала

§1. Мракобес и вежливость

Мракобесы бывают вежливыми и хамами. При этом, если вежливыми, то не просто вежливыми, а лощёно-вежливыми. Откуда это берётся – а мракобес же у нас деятель, который несёт тьму под знаменем света, вот и использует он вежливость, как вариант этого знамени. Использует со всей присущей ему манерой задирать каждый свой вымпел как можно выше. Поэтому вежливость у него выступает, как один из способов ослеплять оппонента блеском своей позиции. Но только проблема в том, что вежливость – не лучший способ защищать неправую позицию. Ведь если мракобес что-то вежливо спросил, ему вежливо ответили, его вежливо спросили, он вежливо ответил, а как ему вежливо предъявили суть его несоответствия, и возразить оказалось нечего, что ему остаётся делать? «Желание с вами общаться исчерпано, разговор закончен. До свидания!» – говорит мракобес, и уходит. Уходит (понятное дело) со своим мнением, и уверенностью, что он всё равно прав (самому себе доказать он умеет) но как быть с остальными? Оппонент остался со своим мнением (и ладно бы он один), но теперь к нему имеют мотивации примкнуть все остальные свидетели их спора. А ведь когда боец уходит с ринга, ему записывают техническое поражение, чтобы он сам об этом не думал. И если он не нашёлся, что ответить, и уходит, то он вроде как попадает под эту традицию.

На что рассчитывает лощёно-вежливый мракобес? На контингент, которому главное не содержание, а форма. Он по форме дела вежливость соблюл – для них это должно говорить о том, что правда всё-таки на его стороне. А каким образом это сочетается с логикой – не важно: он же рассчитывает на тех, кто идёт не от логики, а от веры. И вот у кого в вере уже изначально установки заданы, что правда на его стороне, тот увидит в его вежливости этому подтверждение, и этим удовлетворится. Вот только со всеми остальными проблема получается.

Защищать тёмные идеи светлыми методами так же безнадёжно, как и защищать светлые идеи тёмными методами. То ли дело хамство – вот тут у мракобеса всё получается куда складнее. Ему предъявили свои возражения к его позиции – он ответил «Ты дурак, и несёшь бред!». А общественность поймёт по-разному: кто-то подумает, что он сам дурак, раз так себя ведёт, а кто-то, что дурак всё же оппонент, с которым мракобес не стал разговаривать потому, что с дураками говорить не о чем. Поэтому то, что мракобес в этом случае ничего конструктивного не ответил, здесь уже вроде как не получается однозначным его поражением: у каждого зрителя право на своё мнение, и каждый у себя в голове прав.

Трюк «…потому, что ты дурак!» не прокатывает только с теми зрителями, кто понимают, что обозвать другого дураком может любой дурак, а вот обосновать может только тот, кому есть, чем обосновывать. И что поэтому, если кто-то претендует на то, что оппонент действительно дурак, он должен сказать такие слова, которые может сказать только не дурак, чтобы было видно, что это не ему самому не хватило ума понять оппонента. И что не соизволить таковых привести, и ждать от других, что должно прокатить и так, всё равно, что не явиться на суд, и ждать, что он должен быть благосклонен в своём заочном решении. Но как быть с теми, кто этого не понимает, и, кто привыкли сами разговаривать на такой манер? А эти могут и принять сторону хама (почувствовав «своё, родное»), и таковых часто оказывается большинство. А мракобесу же главное выиграть не в качестве, а в количестве (т.е. в решающей силе), и поэтому тут он своё может и взять. Вот поэтому основная сила мракобесов не в вежливости, а в хамстве. И классический мракобес всегда хам. И вежливый мракобес – как белая ворона, которая удивляет необычностью, а хамы – как вороньё, которые создают эффект тьмы тьмущей, как в плане цвета, так и в плане звука.

§2. Мракобес и высота

Взгляды на хамство и вежливость у просветителя и классического мракобеса радикально противоположны. Для просветителя есть свет и есть тьма. И свет даёт возможность что-то видеть, а тьма не даёт возможность видеть ничего. И если человек встречает несогласие с оппонентом, то смотрящий на свету видит два варианта: либо оппонент чего-то не знает из того, что знает он, либо он сам чего-то не знает из того, что знает оппонент. Смотрящий во тьме видит только один вариант: оппонент глупее него и точка. Поэтому для просветителя в случае взаимонепонимания с оппонентом обязательны соответствующие проверки, и только после этого возможны какие-то выводы. Техника эта называется вежливостью и противопоставляется невежливости – сиамского близнеца невежества, которое для просветителя находится где-то внизу, куда не хочется окунаться. У мракобеса взгляд на вещи другой. Внизу находятся ничего не знающие или думающие неправильно. Чуть выше идут что-то знающие, но не очень уверенные. Затем идут уверенно знающие. А затем идут самые-самые уверенные. И когда кто-то самый уверенный утверждает что-то для него самое само собой разумеющееся (и вдобавок ещё святое), то для того, кто позволяет себе этого не понимать, никаких нормальных слов не остаётся, кроме самых резких. С высоты этой разницы в своём понимании мракобес обрушивается на своего оппонента.

Когда сталкиваются убеждения мракобеса и просветителя, сталкиваются сами форматы понимания, и начинается война форматов. В которой мракобес пытается утвердить свой формат, а потом в рамках его правил победить. «Ты дурак», в адрес оппонента у него, помимо всего прочего, означает «Правильно разговаривать так: если оппонент дурак, то ему надо об этом так и говорить. Это правильнее всего. Вот ты пойми это и прими. А затем посмотри, с какой искренностью я это говорю и подумай, что за этим стоит…». И примерно таким образом он пытается затолкать в голову оппонента своё видение вещей.

В понимании просветителя ситуация выглядит так: он стоит на крыше дома, а мракобес с земли пытается до него доплюнуть. Но в понимании мракобеса всё наоборот: оппонент находится на дне пропасти, а сам он сверху плюёт ему на голову. Проблема в том, что когда плюёт тот, кто стоит слишком низко, плевок не долетит, и никакая уверенность плюющего ему в этом не поможет. Поэтому полезно отходить, чтобы не словить обратно на свою голову свою посылку. И поэтому мракобес часто не любит оставаться и проверять, есть ли ему что ответить за свои камменты или нет. Он обнаружил несогласие с кем-то, он откамментировал в своих лучших традициях и ушёл.

§3. Мракобес и прямота

У просветителя есть факты и построенный на них ход рассуждений, ведущий к соответствующим выводам. У мракобеса есть просто его видение дела и связанные с ним ощущения. Нет конструктивного хода рассуждений; есть просто готовые выводы, которые надо пересадить в чужую голову. Выводы эти заключаются в определённых понятиях, обозначающих правильное и неправильное, неприемлемое и неприемлемое, позволительное и непозволительное, и т.п. вещи. Что ему остаётся ещё говорить? Это он и говорит.

Однако, оппонента мало известить о своём мнении, надо ещё и мотивировать бросить своё и принять чужое. Но что должен делать мракобес? Просто сказать ему, что он заблуждается? Так это тому, как с гуся вода будет. А вот если неприятные вещи говорить начнём, это уже не совсем вода будет. Пусть отмывается. И чем хуже ему будет, тем больше стимула подумать будет, как этого избежать в следующий раз. Поэтому оскорбления для мракобеса получаются как-то предпочтительнее. Главное, иметь оправдание, которое обычно находится в том, что как иначе вести себя остаётся, если оппонент по-другому не понимает?

Так же, для просветителя истина существует, как нечто независимое от чьих-то восприятий. Для мракобеса истина – это его фанатичная вера в то, что что-то обстоит определённым образом. И если он искренне верит в то, что оппонент идиот, значит, так оно и есть. Доказывать это не нужно. Доказывать нужно всё остальное, опираясь на это.

Если у мракобеса оппонент идиот – значит, оппоненту нужно для начала это понять. А затем подумать, что нужно делать, чтобы перестать таковым быть. Выкинуть из своей головы свои убеждения, и принять убеждения мракобеса. Оппонент не хочет этого понимать? Ну так и есть – идиот!

Обозвать идиотом того, кого мракобес считает идиотом, для него в порядке вещей. Это как, находясь в зоопарке называть обезьяну обезьяной, а козла козлом. «А что в этом такого? Как ещё называть? Слава обезьяна и козёл для того и придуманы, чтобы называть ими обезьяну и козла. Ну и со словом идиот то же самое…». Мракобесу просто непонятно, на что он тут не имеет право. Другое дело, если человека обозвать обезьяной. Это да, такое просто так оставлять нельзя. А вот обезьяну обезьяной назвать это не оскорбление, это просто констатация факта.

. Отличительная черта мракобеса: с ходу сразу обзывать оппонента идиотом и мразью, не приводя либо вообще никаких доводов, либо приводя самые дешёвые и сердитые. И всё равно даже тут, не дожидаясь ответа, действовать на основе них так, как будто возражений и не будет.

§4. Мракобес и честь

В очерёдности оскорблений у мракобеса всё тоже вывернуто задом наперёд: первым оскорбляет не он; первым оскорбляют его. Если ему сказали, что на Солнце пятна – этим оскорбили его святыню, его гордость, его достоинство. Теперь он имеет право на ответный удар. Потому, что согласно его логике это означает, что он вроде как ничего не понимал, и мыслил неправильно. А поскольку мракобес не знает иных слов, которыми это можно выразить, кроме «идиот» и т.п., для него это самым прямым образом означает, что фактически его обозвали идиотом. Так что в ответ теперь должны входить такие оскорбления оппонента, чтобы он понял, кто в этом плане сильнее (у мракобеса кто сильнее возмущён, тот и прав). До оппонента должно дойти, что он зря вообще это начал. А в идеале, принудить оппонента к извинениям и привлечь к наказанию.

Чем дальше от истины убеждения мракобеса, тем более нелестными будут выводы в его адрес в случае их разоблачения. Это означает, что чем сильнее мракобес заблуждается, тем сильнее у него виноватым окажется оппонент, когда сообщит, что у него пятна в его убеждениях. Потому, что это будет означать, что тем большим идиотом он его этим обзовёт. Эту проблему мракобес пытается переложить с больной головы на здоровую, притягивая за уши вывод о том, что если оппонент сказал «у вас пятна в ваших убеждениях», то этим он сказал «вы – идиоты». Голубая мечта прожжённого мракобеса – это возможность привлекать к ответственности за одно, как к ответственности за другое. Потому, что в этом случае можно будет заставить молчать всех, кто говорит вещи, на которые мракобесу нечего возразить.

§5. Мракобес и эмоции

Любители с ходу вываливать оскорбления обычно эмоциональны, т.к., в этом у них находит выход та энергия, которая не нашла применения в умственном развитии. Так же они эмоциональны потому, что на эмоциях строятся все их мотивации. Просветитель идёт от разума, мракобес от веры. «Нравится – верю». Само «нравится», естественно, должно быть соответствующе сильным, чтобы направлять свой взор только в сторону подтверждений.

Всё, что идёт в сторону опровержений, мракобесом отбортовывается. И всё это держится на соответствующей силе эмоций. И когда он сталкивается с несогласием оппонента, то там, где просветитель выкладывает доводы, мракобес обрушивается на него со всей инерцией своих эмоций. Просветитель заготавливает доводы, которые он будет приводить оппонентам, мракобес заготавливает эмоции, которые надо на оппонента обрушить так, чтобы мотивировать его перестать своими убеждениями мешать мракобесию.

Так же, мракобес может быть начитан литературы от своих единомышленников и иметь заготовленные доводы, которые прокатывают у таких, как он, но которые не факт, что прокатят у оппонента. И когда он столкнётся с несогласием своих изначальных утверждений, он обрушится на того со своими доводами, которые начнёт со слов «Ты дурак, и не понимаешь, что…». То, что он его доводы могут быть известны оппоненту, и неприемлемы по причине других доводов, которые мракобесу не ведомы, последний не догадывается – это не входит в его формат понимания. Редкий мракобес сможет сохранить формальную вежливость и обойтись без излияния своих эмоций.

§6. Мракобес и праведный гнев

Когда что-то не вписывается в поворот, то удар обо всё, что встретится на обочине, будет тем сильнее, чем выше была скорость. И аналогично этому мысль человека, выбившаяся из своей привычной колеи и ударившаяся о неприятные выводы, вызовет соответствующие эмоции. Т.е., если человека всю жизнь приучали верить, что эти хорошие, а те плохие, то, когда ему скажут: «А давай снесём памятник первым, и поставим вторым!», естественной реакцией будет негодование. И чем больше инерции несло в себе всё то, что не вписалось в новую колею, тем больнее будут эмоции по поводу этого морального столкновения.

За обиду обычно хочется наказать «виновника» аварии, что проявится в соответствующей форме негодования на его позицию. И аналогичным образом проявляется оно и у мракобеса, только несоответствие у него закономерно, а эмоции всегда на полдвенадцатого.

Когда мракобес обнаруживает несогласие с оппонентом, он имеет тенденцию искренне на него злиться. Тут он подобен ребёнку, который бьёт стул, об который ударился. В чём основание для такого действия, тот вразумительно объяснить не сможет, но сама мотивация понятна и без этого: по поводу полученного ущерба возникает энергия возмущения, которая, как электрический разряд, ищет выхода. А когда выхода в нужную сторону нет, она ударяет в ненужную.

Когда ударившийся об стул ребёнок не понимает, что злиться надо на свою невнимательность, он злится на стул, за то, что тот стоял там, где стоял, а не там, где он бы об него не ударился. Аналогичным образом и мракобес злится на просветителя, который откопал правду там, где она была зарыта, а не там, где этот хотел, чтобы тот её откапывал.

Чем больнее мракобес ударяется об правду, тем сильнее злится на оппонента, а не удариться он не может, потому, что у мракобеса правда всегда не там, где она зарыта. И когда мракобес сталкивается в дискуссии с просветителем, то получается, что обоснованных доводов у него не находится. Но поскольку он верит в свою правоту, он не может объяснять это своей несостоятельностью. Причинно-следственная цепочка у него выворачивается: он прав, а значит, доводы в защиту его позиции должны быть состоятельны, а раз других доводов у него нет, значит, те, что есть, и есть состоятельные, надо только это суметь «увидеть» и «понять». Всё это он пытается затолкать в голову оппонента при помощи оскорблений, и злится, что оппонент не хочет этого понимать.

§7. Мракобес и закалка

Поскольку истина отличается от заблуждений тем, что у неё всё сходится с собой, а у заблуждений нет, то мракобесу часто приходится воевать не только с просветителем, но и с мракобесами других пород. И общаться он предпочитает с теми, кто ему понятнее, а это люди его же уровня. Только у них постоянно что-то не сходится, а методы у его оппонентов оказываются те же самые.

Мракобесы обрушивают друг на друга поток своих мотиваторов, котирующихся я по принципу «чем мощнее/язвительнее/остроумнее, тем лучше». В силу этого мракобес постепенно приучается к тому, чтобы чужая ругань для него была, как с гуся вода. Свою же ругань он наоборот, позиционирует сокрушающей и всепобеждающей, вкладывая в это все импульсы, которые им движут. Ну а вежливые замечания просветителя о несостоятельности его позиции он на фоне такой жизни он просто не замечает, как не замечает человек, кувыркающийся во время наводнения в смывшем его потоке, капли дождя, моросящего сверху.

§8. Мракобес и верность

Чем сильнее заблуждения мракобесов, тем чётче против них доводы. И тем труднее им протаскивать свою беспардонность и делать рожу кирпичом. И тем больше ничего не остаётся, кроме как хамить и изворачиваться так, как может это делать только самый неадекватный человек. Поэтому тут действует своего рода естественный отбор, в котором остаются самые верные своему делу, а все остальные отсеиваются. И если учение мракобесов уж слишком ядрёное, а противостояние ему достаточно серьёзное, то при нём остаются старые закалённые бойцы, проверенные временем. Поэтому, если учение мракобесов уж слишком несостоятельное, то при встрече с их адептами сразу жди от них проявления всех особенностей мракобесной вежливости.

Продолжение там же.