Сретение – это праздник встречи. Долгожданной и, в то же время, неизбежной, закономерной и одновременно необходимой. Так с кем же встретился Христос на пороге храма?
Что празднует Церковь в день Сретения Господня? В чём значимость встречи младенца Христа и старца Симеона? Что важного для отдельно взятого человека в том, что однажды в Иерусалимском храме встретились носитель ветхозаветной праведности с Установителем Нового Завета?
Итак, исходя из названия, Сретение – это праздник встречи. Долгожданной и, в то же время, неизбежной, закономерной и одновременно необходимой.
О Симеоне Богоприимце мы знаем чрезвычайно мало: «муж праведный и благочестивый, чающий утехи Израилевы», которому «было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня» (Лк. 2:25 – 26). Вот, пожалуй, и всё, что сказано в Евангелии от Луки. Есть, конечно, ещё некое предание, гласящее, что Симеон был одним из тех семидесяти переводчиков, которые переводили Священное Писание на греческий язык в III веке до н. э., переводившим, конкретно, книгу пророка Исаии, усомнившимся в возможности рождения Христа от Девы и получившим, в качестве вразумления, то самое откровение, что он доживёт до исполнения пророчества и увидит это своими глазами.
Но предание преданием, а факты – вещь упрямая. Общеизвестно, что именно в Египте и именно в III веке до н.э. было переведено только Пятикнижие, остальные же книги переводились разными лицами в период времени с III века до н. э. по II век н. э., следовательно, переводчиком Писания Симеон мог быть, а мог и не быть. И указанная история могла иметь место лишь в том случае, если до книги пророка Исаии руки переводчиков дошли при жизни Симеона, хотя, это могло случиться и после. Так что, хотим мы того или нет, а доподлинно мы знаем о Симеоне Богоприимце только то, что говорит нам Евангелие. Впрочем, от этого ничуть не хуже.
Доподлинно мы знаем о Симеоне Богоприимце только то, что говорит нам Евангелие. Симеон олицетворял собой не просто Ветхий Завет, старец являл ветхозаветную праведность.
Судите сами: краткое евангельское «муж праведный, чающий утехи Израилевы» характеризует Симеона куда полнее и глубже, чем пространная история его трудов и сомнений. И дело здесь в том, что в момент, когда Богородица с праведным Иосифом пришли в Иерусалимский храм для принесения благодарственной жертвы, в храме произошла встреча не просто Ветхого и Нового Заветов.
Симеон олицетворял собой не просто Ветхий Завет, старец являл ветхозаветную праведность. Праведность, заключавшуюся в верности Богу и исполнении Его Закона. Ветхозаветная история знает немного примеров искреннего раскаяния закоренелых грешников. Ветхозаветный эталон покаяния – это либо Адам, быстро раскаявшийся после потери рая, либо Давид, однажды впавший в тяжкий грех, обличённый пороком и принесший искреннее покаяние, которым проникнут, написанный им в этой связи, 50 псалом. Однако ни Адам, ни, тем более Давид не жили продолжительной греховной жизнью. Мы знаем лишь об одном грехе каждого из них. Причём, если у Адама это была слабость перед обольщением змия, то у Давида – единичное падение праведника.
Из раскаявшихся грешников хорошо известен лишь один – царь Манассия. Впрочем, его покаяние не заставило ветхозаветную традицию смотреть на него теми глазами, какими мы смотрим, например, на Марию Египетскую. И поэтому ветхозаветная праведность – это не глубокое покаяние после соделанного греха, а жизнь, прожитая в «хождении пред Богом», то есть в каждодневном скрупулёзном и точном следовании Закону во всём, от важных дел до мелочей.
Сретение старца–праведника и Богомладенца Христа – это не просто встреча двух Заветов. Эта встреча являет собой исполнение Ветхого Завета в явлении Того, Чья Любовь легла в основу Завета Нового.
В лице Симеона перед нами предстаёт не просто Ветхий Завет, а Ветхий Завет, пришедший к своему исполнению. Благословение труда, позволяющего хоть и в поте лица, но всё же есть свой хлеб – в покое субботнего дня. Благословение ветхозаветной праведности, возможно лишённой явного подвига, но подчиняющей исполнению Закона все силы души – в вечном покое, в «приложении к народу своему» престарелого и насыщенного жизнью праведника. Однако именно этого закономерного итога была лишена жизнь Симеона. Для него упокоение было неразрывно связано с Тем, Кто, придя в мир, сообщит Ветхому Завету конечное исполнение.
Если мы попытаемся сформулировать краткую характеристику Библии, то мы должны будем назвать её книгой о Христе. Ветхий Завет посвящён Христу грядущему, Новый Завет – Христу, явившемуся в мир. В этой связи, единственно возможным исполнением Ветхого Завета до пришествия Христова была ветхозаветная праведность – «хождение пред Богом», жизнь в верности Ему и исполнение Его Закона. Конечным же и полным исполнением Ветхого Завета могло стать лишь пришествие в мир Спасителя. И именно эта встреча Ветхого Завета, в лице праведного старца, с Тем, Кто Своим пришествием этот Завет полностью исполнил, с воплотившимся Сыном Божиим, и лежит в основе церковного празднования. Другими словами, во встрече старца–праведника и Богомладенца Христа не просто встречаются два Завета, эта встреча являет собой исполнение Ветхого Завета в явлении Того, Чья Любовь легла в основу Завета Нового.
Впрочем, как нам хорошо известно, даже самые значимые библейские события, помимо своего значения в целом для мира, имеют важность и для всякого отдельно взятого человека. Так встречу с Христом пережил не только Симеон. Для большинства из нас, верующих, церковных людей, собственная встреча с Богом, так сказать, личное сретение, стала в жизни поворотным этапом. С воцерковлением изменились образ мысли, система ценностей и приоритетов, а у некоторых – и вся жизнь целиком.
Подлинно христианская жизнь – это если радость встречи с Господом переживается нами всякий раз, когда мы участвуем в таинствах, когда приходим на богослужение, когда становимся на домашнюю молитву, когда берём в руки Евангелие.
У каждого со времени этой встречи прошло время. Но каждый ли, по прошествии этого времени, стал лучше? Не возобладали ли за это время над нами старые привычки? Не привыкли ли мы к вере, Церкви и святыне как к чему-то обыденному? В конце концов, наша жизнь, изменившись однажды, подлинно ли в евангельском духе изменилась, коснулась ли вера Христова глубин души, или нас хватило только на изменение лексикона и перемену гардероба? Эти и подобные им вопросы очень полезно задать себе сейчас, переживая вместе с Церковью радость Сретения.
Подлинно христианской жизнь становится только при условии, что радость встречи с Господом переживается нами всякий раз, когда мы участвуем в таинствах, когда приходим на богослужение, когда становимся на домашнюю молитву, когда берём в руки Евангелие. Когда к этой радости мы относимся благоговейно и трепетно, когда из боязни её потерять начинаем гнушаться грехом и сторониться соблазнов, когда прилагаем все усилия, чтобы сохранить эту радость как можно дольше, не разменять её на житейскую суету, не пожертвовать ею ради сиюминутного, пустого и малоценного.
Итак, встретим Господа с радостью и с готовностью эту радость беречь, приумножать и жить так, чтобы она непрестанно жила и действовала в нас!
Оценили 22 человека
49 кармы