И не пытайтесь переубедить меня. Для этого я имею веские причины. Возмутительные события, происшедшие в моей жизни, не позволяют думать иначе.
Гулял я мирно с Тамерланом в парке, любовался падением осенней багряной листвы и контролировал конвенции соблюдения собачьего туалета. Мой пекинес – зверь активный, интересующийся, и главное – смелый. Не зря у него такое имя. Запросто может облаять лабрадора или овчарку. Те, правда, в основном внимания не обращают, снобистски отворачивают морды или, в крайнем случае, лениво прохрипят что-то. Удовлетворив потребности своего эго, Тамерлан, как ни в чём не бывало, спокойно трусит дальше.
А тут он как с цепи сорвался, вернее, с поводка. Понёсся вперёд, лает, призывает меня в свидетели. Странное дело, всего-то художник стоит, малюет себе что-то помаленьку. Знаете, такой набивший оскомину типаж в берете, с длинным шарфом, мольбертом, палитрой и кисточками. Шмыгает носом – замёрз. Тёмные очки на нос напялены. Ничего особенного. Что могло не понравиться Тамерлану?
Я подошёл поближе, взглянул на холст. Ясное дело, пейзаж, но не обыкновенный, а в кубическом стиле. Грани разъезжаются в разные стороны, находят друг на друга, преломляются под нелепыми углами. Не оригинально, такого добра перевидал я на своём веку предостаточно. Ещё один мазила воображает, что открыл новое видение мира. Тамерлан заходится истеричным лаем, такого с ним не было с тех пор, как его укусила кошка. Бегает вокруг художника кругами, но подходить вплотную боится. Незадачливый любитель пленэра видимо немного струсил. Весь как-то поджался, растопырил кисточки в разные стороны – собрался обороняться.
- Да вы не бойтесь, - добродушно сказал я. – Сейчас мы его успокоим.
Художник только что-то неразборчиво пролепетал в ответ.
Но тут Тамерлан, преодолев невидимый барьер страха, рванулся вперёд и вцепился художнику в штанину. Ему бы полчищами свирепых, диких воинов управлять, а не в собачьей оболочке родиться! От неожиданности художник пошатнулся, тёмные очки слетели с носа. Глаза наши встретились.
Вместо правильных черных кружков зрачков, какие имеются у всех нормальных людей, этот тип обладал чёрными квадратиками, вокруг которых сразу же начинались белки глаз, без перехода в радужную оболочку. Два чёрных квадрата. По Малевичу в каждом глазе. Получается, рисовал он пейзаж кривым, не потому что воображал, что видит его таковым, а потому, что видел всё окружающее в странном преломлении своего квадратного зрачка!
Я застыл в изумлении. Почувствовав неладное, Тамерлан перестал дёргаться на штанине незнакомца. Художник быстро поднял очки и водрузил их обратно, стыдливо отворачивая от меня своё лицо. Он забубнил «извините-извините-извините», деловито сворачивая мольберт и одновременно пытаясь стряхнуть повисшего на штанине Тамерлана.
Тамерлан сам разжал челюсти, шлёпнулся на землю и вопросительно взглянул на меня. Мол, будем брать в плен, или как?
Тем временем подозрительный художник закончил паковать свои принадлежности, и воровато озираясь и повторяя «извините-извините-извините», поспешил к плотной группе деревьев. Берет его съехал набок, а шарф развевался от быстрой ходьбы. Неуверенно, ожидая каждую секунду какой-нибудь пакости, мы с Тамерланом перебежками последовали за ним.
Художник сунул руку в карман, с деревьев как будто слетела пелена, и перед нашим изумлённым взором предстала небольшая летающая тарелка. Тамерлан тихонько заскулил. Не беспокоясь более о конспирации, возмутительный тип шмыгнул в летающую тарелку, как мне показалось, вызывающе хлопнув дверцей. Тарелка булькнула и мгновенно взмыла в серое осеннее небо.
Это что же, дорогие мои сограждане, получается? Инопланетяне облюбовали нашу планету для пленэра? У них там что, своих ландшафтов не хватает? Или же наши особенно привлекательны? А может не только природа наша их интересует. Если призадуматься, то ведь явно этот художник не был случайным явлением. Они, может, систематически к нам летают. Или даже живут среди нас! Возьмём, к примеру, Пабло Пикассо. Откуда вы знаете, что он не инопланетянин? Может, его на каком-то этапе подменили, и стал он рисовать своих кубических женщин, потому что видел всё так. Именно не воображал, что видит, а видел! Или, ещё хуже – у них там на планете все женщины такие. Копнём глубже. Все импрессионисты у меня тоже под подозрением. Зрачки их наверняка расслаивались, или вообще были фасеточными, как, скажем, у мух. Вот и рисовали они всё пятнышками, потому что видели пятнышки, и ничего другого. Интересно, какие зрачки были у Ван Гога? Со вспышками разноцветного пламени? А у Кандинского? Кто ему в глаза взглянет, сразу замертво рухнет. Потому как зрачки его должны были постоянно перемещаться невозможным скоплением точек и линий. Такие, знаете ли, инфузории-туфельки подвижные. Нормальному человеку смотреть не рекомендуется. Гоген был тоже подменённый – это очевидно. У него с цветовой гаммой было что-то не в порядке. Другой цветовой механизм действовал в его глазах! Зрачки-то может и были круглые, да не человеческие. В нашей земной истории таких примеров пруд пруди! Рембрандт имел какую-то внутриглазную подсветку, потому на его картинах освещение неестественное, такого в природе не бывает. Вот вам ещё инопланетянин. Или Эль Греко – почему у него все фигуры какие-то вытянутые? Зрачки у него были вытянутые, внеземного происхождения, а он лишь честно рисовал то, что видел, не более. Сальвадор Дали – тот вообще страшный человек, вернее, нечеловек. У него зрачки периодически растекались в глазах или ящичками открывались. А Босх, вы видели картины Босха?! Я о нём и предполагать что-то боюсь. Даже в пещерной живописи инопланетяне кое-что подмалевали, это же несомненно.
Люди в своей беспредельной глупости думали, что им открывают новое направление в искусстве, преподносят оригинальный взгляд на мир. Ничего подобного! В наших картинных галереях развешаны работы инопланетян. Прямолинейных инопланетян-реалистов. Только человеческое невежество придаёт им какие-то революционные черты видения мира. Теперь я понял, почему Джоконда так улыбается. Да она же над нами через века смеётся, просто хохочет, заливается издевательски! Старый пришелец Леонардо был большим шутником, я вам доложу.
У меня с тех пор все под подозрением ходят. Единственное направление в искусстве, которому я доверяю – это соцреализм. Всё остальное - от Лукавого.
Я ненавижу кубизм!
Певзнер Марк Яковлевич
Оценили 15 человек
33 кармы