«Нам не узнать всей правды о войне -
Её, увы, обуглены страницы.
Но в этот день подумай в тишине
О тех, кто был, и станут чьи-то лица
родней родных.»
В. Гаврилов из газеты «Гатчинская правда» от 24 декабря 1961 года № 255(7081)
Наша сегодняшняя скоротечная жизнь мало располагает современных граждан к раздумьям над нашей национальной историей, над судьбами наших предков, наших отцов и дедов. Тем не менее рискну покуситься на Ваше драгоценное время, дорогой и уважаемый Читатель, который становится весьма редкой птицей во времена тик-токеров и блогеров. Когда разукрашенная тату и импортными красителями молодёжная тусовка, разодетая в пух и прах жёстко борется друг с другом за каждые 10 секунд внимания для просмотра очередного «шедеврального» ролика, сопровождая его похабщиной и матом, выполняя неплохо оплачиваемый заказ глобальных трансгуманистов, представителей которых до чёртиков развелось в нашем дорогом Отечестве.
Я снова и снова возвращаюсь к непростой теме блокадного Ленинграда и его Героев – наших обычных сограждан с типичной судьбой представителей того героического поколения, которое спасло страну и мир от коричневой чумы, от очередного захода «цивилизованной» Европы на «дикий» Восток. Прошлый мой рассказ о моём любимом Герое – ветеране Финской и Великой Отечественной, защитнике Ленинграда, старшем воентехнике I ранга Иване Васильевиче Титове я строил на основании своих личных впечатлений от встреч с этим интересным Человеком с необычайной судьбой и редким человеческим обаянием, обладавшим искромётным чувством юмора и поражавшим своим жизненным оптимизмом. Сейчас у меня появилась возможность рассказать значительно больше о нём, о людях, с которыми он общался, работал, служил и воевал в великое суровое время на основании по-настоящему уникальных архивных материалов Министерства Обороны Российской Федерации и на основании его личных записей и документов, которые я получил непосредственно минувшим летом от его дочери, двоюродной сестры моей супруги – Ольги Ивановны Титовой в Санкт-Петербурге.
Итак, окунёмся в эти материалы, скрупулёзно собранные его дочерью Ольгой Ивановной Титовой, его младшей сестрой Анной Васильевной, осмысленные и подготовленные Вашим автором.
Родился Ваня Титов 7 марта 1906 года в деревне Васильевское Уваровского уезда Московской губернии (ныне территория Можайского района, деревни не существует с послевоенных лет, территория заросла березняком) в крестьянской семье. Мать Титова Прасковья Емельяновна (11.02.1886г. - 15.05.1944г.), отец Василий Андреевич (1976-1943г.) – ветеран первой мировой войны. Деревня располагалась западнее тех мест, где проходили события Бородинского сражения Отечественной войны 1812 года, недалеко от старой Можайской дороги. Эта местность известна тем, что в ней находится исток Москва-реки. Небольшой ручеёк из которого получается настоящая река на которой расположилась наша державная столица вытекает из Москворецкой лужи – обширного болота, расположенного от деревни Васильевское до села Старьково на старой Можайской дороге. По преданиям некогда на месте этого болота было полноводное озеро, которое к началу ХХ века высохло и поросло осокой.
В дружной семье Василия Андреевича и Прасковьи Емельяновны выросло 8 детишек: Иван (1906), Алексей (1907), Михаил (1912), Фёдор (1914), Александр (1916), Анна (1919), Ефросинья или Инна, как её звали родные (1921) и младший Григорий (1923). Деревня просуществовала фактически до октября 1941 года, когда перед приходом фашистов жители деревни покинули её. Титовы пешком ушли в Москву к детям. Деревня сгорела до тла. После войны деревня не была отстроена.
Как все дети до 1926 года вместе с семьёй Иван был правой рукой отца, помогал отцу в тяжёлом и кропотливом и трудоёмком крестьянском хозяйстве. С 1928 года родители отправили на вольные хлеба - работал в Серпухове подмастерьем в мастерской у портного. Дело спорилось у работящего ученика мастера, многому научился, что в дальнейшей жизни ему неоднократно сгодилось и оказалось весьма полезным. В октябре 1928 года был призван на действительную службу в ряды Красной Армии в 1 авиационную бригаду, дислоцированную в городе Троцк (так нарекли историческую Гатчину в честь Льва Троцкого), который на период с 1929 по 1944 был Красноармейском, а затем вновь получил своё историческое название. 16 октября 1928 года принял Воинскую присягу.
В 1929 году закончил школу младших авиаспециалистов.
Напомню, что Петербург-Ленинград и Гатчина – это место зарождения и формирования русской авиационной военной школы.
На юго-западной окраине Гатчины невдалеке от дворца находится обширное и ровное поле. С начала XIXв. оно называлось "военным", так как принадлежало Лейб-гвардии Кирасирскому полку. В мае 1909 г. инженерное ведомство получило от военного министерства разрешение заниматься здесь испытаниями аэропланов. Поле было достаточно широкое, позволяло ориентировать взлетно-посадочную полосу по "розе ветров"; поблизости имелись ж/д станция и воздухоплавательный полигон в деревне Сализи.
23 апреля 1910 г. ген. А. Кованько назначил штабс-капитана Г.Г. Горшкова заведующим Гатчинским аэродромом. Кроме ангаров на 10-12 самолетов, на окраине аэродрома вырос небольшой городок с мастерскими, бензохранилищем, метеостанцией. Взлетно-посадочная полоса пролегала вдоль Балтийской железной дороги, но был возможен взлет на Егерскую слободу. Официально аэродром был открыт 26 марта 1911 г.
Гатчинская Авиашкола была создана 3 мая 1910 г. Официально она именовалась авиационным отделом Офицерской воздухоплавательной школы (ОВШ), а с 19 июля 1914 г. - Военно-авиационной школой.
В 1911-1912 гг. в этом первом авиационном учебном заведении были сформированы два отдела (по-нынешнему – факультеты): воздухоплавательный, с полигоном (летние лагеря) у дер. Сализи; и авиационный, с полигонами-аэродромами Военное поле в г. Гатчине и Корпусной, специально построенный для ОВШ в С.-Петербурге. Так началась новая, авиационная история этих территорий.
Первый выпуск школы состоялся в августе 1910 г. За 1910-1916 гг. в ней было подготовлено 342 лётчика (269 офицеров и 73 нижних чинов).
В 1910 г. в Гатчине открылась первая частная авиашкола С.С.Щетинина «Гамаюн», а в 1911 г. - школа Первого Российского товарищества воздухоплавания - ПРТВ. В эти школы принимали всех желающих, как военных, так и гражданских лиц, в том числе, женщин.
Именно здесь, в Гатчине первые русские пилоты открывали путь современной авиации. Среди них были: Михаил Ефимов, Константин Арцеулов, Георгий Горшков, Пётр Нестеров, первая русская авиатрисса Лидия Зверева. Нестеров погиб 26.08.1914 г., впервые применив воздушный таран и сбив австрийский самолёт. В Гатчине на доме № 16 по ул. Люцевской (Чкалова), где он жил, установлена мемориальная доска с надписью: «В этом доме в 1912 г. жил выдающийся русский летчик Петр Николаевич Нестеров, основоположник высшего пилотажа и творец первого в истории авиации воздушного тарана».
А.И.Куприн «Потерянное сердце»: «Из Гатчинской авиационной школы вышло очень много превосходных летчиков, отличных инструкторов и отважных бойцов за Родину.»
В 1911-1912 гг. в этом первом авиационном учебном заведении были сформированы два отдела (по-нынешнему – факультеты): воздухоплавательный, с полигоном (летние лагеря) у дер. Сализи; и авиационный, с полигонами-аэродромами Военное поле в г. Гатчине и Корпусной, специально построенный для ОВШ в С.-Петербурге.
Ранцевый парашют Котельникова РК-1 (русский, Котельникова первый)впервые испытывался 6 (с аэростата) и 26 июня (с аэроплана) 1912 года недалеко от Гатчины на воздухоплавательном полигоне в деревне Сализи.
1 апреля 1918 г. Гатчинская авиашкола получила название «Социалистическая авиашкола рабоче-крестьянского красного воздушного флота». Вскоре ее эвакуировали в Самару. На аэродроме разместились части ВВС РККА.
В первой половине 1920-х годов аэродром был реконструирован. В отличие от предыдущего однообразного поля, теперь здесь появились грунтовые взлётно-посадочные полосы, рулёжные дорожки («стартовые улицы»).
Позже на взлётно-посадочных полосах появилось и искусственное покрытие. К лету 1926-го года были построены кирпичные ангары, новые здания служебно-технической застройки. В августе 1926 года с Комендантского аэродрома Ленинграда сюда была перебазирована знаменитая 1-я Краснознаменная истребительная авиационная эскадрилья, в которой в 1926—1928 гг. служил и советский лётчик-испытатель В.П.Чкалов. 27 июля 1927 года на Троцком аэродроме состоялись соревнования, на которых В. П. Чкалов, в очередной раз проявил своё оригинальное летное мастерство.
Весной 1927 г. в Троцке 1-я тяжёлая эскадрилья была преобразована в 55-ю. Помимо этого, была сформирована 57-я эскадрилья, на вооружение которой поступили первые восемь закупленных в Германии у фирмы «Юнкерс» транспортных самолётов G-24, в варианте бомбардировщика, получившие у нас обозначение ЮГ-1. Осенью 1927 года они поступили и в 55-ю эскадрилью, взамен «Голиафов».
В конце 1920-х 1-я истребительная эскадрилья была перевооружена на самолёты отечественного производства И-2.
Также, использовались по назначению сооружения деревни Сализи (на картах конца 1930-х годов она уже обозначается, как «Салози»), предназначенные для обеспечения полётов дирижаблей. Весной 1926 года здесь в эллинге останавливался дирижабль «NORGE», построенный и управляемый итальянским генералом-дирежаблестроителем Умберто Нобиле, полярная экспедиция Руаля Амудсена. Здесь производилась непосредственная подготовка дирижабля к полярному полёту. В качестве гостиницы полярникам были предоставлены помещения гатчинского дворца Павла I.В начале 1930-х годов в Красногвардейске (Троцк в 1929 году был в очередной раз переименован) базировалась 6-я отдельная разведывательная эскадрилья, имевшая на вооружении, помимо других самолётов, в 1933—1934 годах крайний оставшийся «Голиаф».
В 1930-е годы на аэродроме базировалась 1-я авиабригада, самолёты И-15, И-16, И-153, Р-5, ТБ-1, СБ. Для тренировок парашютистов в это время была предоставлена Сигнальная башня Дворца — для использования в качестве парашютной вышки. Сам аэродром был огорожен колючей проволокой. Напротив Балтийского вокзала находился пост с караульным помещением. На территории аэродрома стояли 4 кирпичных ангара, имевшие с двух сторон четырёхстворчатые ворота, убиравшиеся при открытии справа и слева в арочные аван-ворота. От ангаров шли выводные рулежные дорожки. Поле имело две взлетно-посадочные полосы, расположенные крестообразно; использовались они в зависимости от направления ветра. Взлетно-посадочные полосы с искусственным покрытием, имевшие длину 500 м каждая, были выложены квадратными и шестигранными цементобетонными плитами. Летное поле имело систему водоотвода.
С появлением самолетов-бомбардировщиков на северо-западной окраине лётного поля были построены два больших арочных ангара, в которых размещались самолеты СБ. Ангары и летное поле обслуживала специальная аэродромная команда (прообраз аэродромно-эксплуатационной роты), в которой часто приходилось находиться герою нашего повествования. На южной окраине лётного поля находилась метеостанция. Новые большие ангары были построены на северо-западной окраине поля. У железнодорожной ветки находился склад ГСМ. Склад боеприпасов, окружённый земляным валом, располагался на улице Пограничной.
18 сентября 1932 года в Красногвардейске на проводившихся учениях ЛВО производилась выброска воздушного десанта 3 авиамотодесантного отряда — одновременно прыгали с парашютами две группы по 12 человек с двух самолетов ТБ-1 1-й авиабригады, а самолеты 55-й эскадрильи 3-й авиационной бригады и 56-й эскадрильи 1-й авиационной бригады выполнили посадочное десантирование второй волны десанта.
С декабря 1933 до конца 1934 года в Красногвардейске, в 1-й Краснознаменной истребительной авиационной эскадрилье, проходил службу известный советский лётчик-истребитель дважды Герой Советского Союза С.И.Грицевец (1909-1939).
Но вернёмся к судьбе героя нашего повествования - в 1929-1930 гг. Иван Титов служил авиамотористом авиаотряда 41 авиадивизии, базирующегося в Красногвардейске (Гатчине).
в 1930 году, когда ему предложили остаться на сверхсрочную службу принял решение стать кадровым военным. В 1930 году был принят в ряды ВКП(б).
В 1930-1933 г.г. служил старшим авиамотористом управления 1 авиабригады.
В 1934 году к нему в Красноармейск (Гатчину) родителей отправили младшую сестру Анну. Небольшое отступление -девушка закончила седьмой и восьмой класс, рабфак живя в семье старшего брата. После окончания учёбы пошла на работу в красноармейский Дом офицеров, затем на артельный завод «Граммофон». В 1941 Анна вышла замуж за бывшего сержанта ВВС Красной Армии, работника этого же завода Анатолия Пожарова . Скромное свадебное торжество молодые люди отметили по предложению старшего брата на квартире Титовых-старших. То есть Иван Васильевич помог младшей сестре закончить образование, устроить личную жизнь и получить постоянную работу. Такая взаимопомощь была весьма характерна для всех членов дружного семейства Титовых.
В 1934 при Ленинградской школе лётчиков (ЛШЛ) были организованы Курсы усовершенствования технического состава ВВС, а в мае 1938 г. школа и курсы были переименованы в 1-е Ленинградское военное авиационно-техническое училище по подготовке техников по эксплуатации самолетов.
Летная же школа была преобразована во 2-е Ленинградское авиационно-техническое училище, которое должно было готовить техников по вооружению. Обучение летного состава для ВВС передали во вновь созданные в других городах военные авиационные училища.
В 1934-1939 г.г. Иван Титов обучался на Курсах усовершенствования военного технического состава ВВС, организованные на базе ленинградской школы лётчиков (ЛШЛ).
Это было насыщенная и интересная пора. Во время обучения Иван Васильевич освоил прыжки с парашютом из стратосферы в группе под руководством известного специалиста – лётчика и парашютиста-испытателя Константина Фёдоровича Кайтанова. в последствии читал лекции для личного состава по этой теме.
В начале 30-х годов парашютное дело находилось в стране в удручающем положении. Летчики тех лет с грустью вспоминают, что зарубежные средства спасения не отличались надежностью, часто отказывали. Учебно-тренировочных парашютов не было. Некоторые летчики вообще считали, что парашют не нужен, он только мешает в работе. Другие полагали, что прыгать не следует - нужно спасать машину во что бы то ни стало.
Тем временем постепенно менялись традиции, создавалась новая авиационная техника. Промышленность приступала к изготовлению отечественных парашютов. Входили в практику показные и тренировочные прыжки, заработали курсы инструкторов.
Знаменитые парашютисты 30-х годов, первые мастера парашютного спорта Союза - Л.Г.Минов, Н.А.Евдокимов, Я.Д.Машковский, К.Ф.Кайтанов - стали выдающимися организаторами парашютного дела в Ленинграде и Красноармейске (Гатчине). Прыгали много. Покидали самолеты во время выполнения фигур высшего пилотажа. Приземлялись на лес, лед, воду, прыгали при сильном встречном ветре с солидной дополнительной нагрузкой, метали гранаты в воздухе, испытывали новые парашюты, участвовали во всесоюзных соревнованиях.
К.Ф. Кайтанов по праву занимает почетное место среди парашютистов-первопроходцев. И в его группе обучался, прыгал с парашютом И.В.Титов и стал одним из первопроходцев по парашютным прыжкам из стратосферы.
Кайтанов - человек смелый и мужественный. 15 июля 1933 года Кайтанов установил первый всесоюзный рекорд затяжного прыжка, оставив самолет на высоте 3270 м и пролетев 3170 м за 61,5 с. Не хватило полсекунды для установления мирового достижения. 4 марта 1935 он совершил высотный прыжок с высоты 6800 м и спускался 17 минут.
Первым 9 июня 1936 года исполнил прыжок из верхней точки «мертвой петли», той, которую в киевском небе замкнул П.Н. Нестеров.
Позже, 28 июля 1937 года, установил всесоюзный рекорд высоты парашютного прыжка, спустившись с 9800 м за 30 мин. 24 августа 1937 установил новый мировой рекорд высотного прыжка, спустившись из стратосферы - с 11037 м. Написал интереснейшую книгу о развитии парашютного спорта в СССР «Мои прыжки. Рассказы парашютиста». Жанр: Биографии и Мемуары. Издательский дом: «Детгиз» Год издания: 1938.
Каждый раз испытатели шли на большой риск. Но созданная ими методика спасла жизнь многим летчикам в годы Великой Отечественной войны. После Победы установлено: вынужденных прыжков в ходе боевых действий было применено несколько тысяч раз. По пять-шесть раз купол наполнялся спасательным воздухом у героев-чкаловцев Н.А. Панова, А.Ф. Попова, Б.И. Гарина и А.А. Балалуева.
К.Ф.Кайтанов в книге «Под куполом парашюта», изданной в 1984 году в издательстве ДОСААФ рассказывает: «Подобно тому, как с гибнущего корабля последним сходит капитан, летчик, пилотирующий самолет, обязан был создать благоприятные условия для прыжков своему экипажу и покинуть самолет последним, за исключением тех случаев, когда кто-либо из участников полета из-за ранения или потери сознания не мог применить парашют.
Мы, инструкторы парашютной подготовки, прыгали много. Нами двигала жажда накопления практического опыта. Очень многое было не ясно. Немало надо было узнать, изучить, попробовать самим, отработать, чтобы потом рекомендовать другим. Поэтому мы покидали боевые самолеты во время выполнения ими фигур высшего пилотажа, приземлялись на лед, лес, прыгали при ветре, доходящем до 18 метров в секунду, с дополнительной нагрузкой, доходящей до 25 килограммов, с разного рода вооружением, со стрельбой и метанием гранат в воздухе… Все это была экспериментальная работа, так как учиться нам было не у кого. Мы все познавали на практике и познавали с жадностью.»
Принято считать, что день 2 августа 1930 года является днем рождения наших воздушно-десантных войск (ВДВ). 2 августа 12 добровольцев во главе с инструктором Л. Г. Миновым впервые в истории страны с помощью парашютов произвели групповое десантирование с оружием. И тот исторический день отныне празднуется как День рождения воздушно-десантных войск России.
По решению штаба РККА в марте 1931 года в Ленинградском военном округе был создан опытный нештатный воздушно-десантный отряд численностью 164 человека со специальным вооружением и автотранспортом. Отряду придали авиаэскадрилью, состоящую из двенадцати тяжелых самолетов ТБ-1 и десяти самолетов Р-5. Командиром отряда назначили Е. Д. Лукина.
В задачу отряда входила отработка всех элементов по проведению посадочных и десантных операций. Имелся и так называемый парашютный эшелон, который должен был в тылу противника захватывать посадочные площадки или аэродромы для последующего приземления самолетов основных сил. Парашютной подготовкой бойцов руководил неутомимый Л.Г.Минов.
В январе 1932 года было принято решение об организации четырех соединений десантных войск. Долгое время они входили в состав Военно-Воздушных Сил, несмотря на то, что комплектовались из наземных войск.
Было ясно, что боевая техника нового рода войск должна быть легкой, подвижной, обладать достаточной огневой мощью, быть удобной во время десантирования. Для разработки такой техники при управлении ВВС РККА создали отдел, который возглавил военный летчик, талантливый изобретатель Павел Игнатьевич Гроховский. Позднее отдел был преобразован в особое конструкторское бюро. Для проведения летных испытаний ОКБ был придан летный отряд, в составе которого были такие известные летчики, как А. Ф. Анисимов, В. А. Степанченок и другие. Были у ОКБ и свои кадры парашютистов. Служил ли в этом отряде Иван Васильевич – такой информации у меня нет. Но то, что он участвовал в работах для ОКБ Гроховского в Гатчине – это точно. Тут пригодился, весьма кстати, и его опыт в швейном ремесле при изготовлении и испытании различных конструкций парашютов. То, что Иван Васильевич активно привлекался к работам Гроховского подтверждает цитата из книги К.Ф.Кайтанова «Под куполом парашюта»:
«Бурно развивающийся Военно-Воздушный Флот и воздушно-десантные части требовали большого количества спасательных, десантных и грузовых парашютов. Конструкторы создали десантный парашют с куполом из хлопчатобумажной ткани вместо дефицитного шелка.
Для массовых перебросок десантников по воздуху в основном использовались самолеты ТБ-1 и ТБ-3. Для того чтобы полнее использовать тягу моторов и тем самым повысить грузоподъемность, эти же самолеты буксировали планеры, которые также разрабатывали в ОКБ П.И. Гроховского. Был построен и испытан в воздухе по тому времени самый большой в мире планер «Яков Алкснис». Первый полет на нем совершил П. И. Гроховский. Далее испытания проводил летчик В. А. Степанченок. Этот планер брал шестнадцать десантников, которые лежали в крыльях по восемь человек, головой вперед. Масса планера с грузом составляла около 3000 килограммов.
В план работ ОКБ были включены разработки еще больших планеров. Например, планер Г-63 грузоподъемностью семнадцать человек и 500 килограммов груза, Г-64, который мог брать пятьдесят десантников. По идее эти планеры должны были перевозить тяжелое оружие и буксироваться теми же самолетами, какие несли на себе воздушный десант. Забегая вперед, скажу, что перевозка дополнительных грузов на планерах широко применялась в период Великой Отечественной войны.
В ОКБ были созданы специальные кассеты, которые прикреплялись к нижним крыльям самолета и имели обтекаемый профиль. Например, к самолету Р-5 крепились две кассеты. В каждой из них головой вперед лежали по семь человек. Кассеты и подвесные люльки также широко использовались в годы Великой Отечественной войны на самолетах Р-5 и У-2 для перевозки различных грузов.
Вместе с конструированием и постройкой планеров ОКБ разработало так называемый планерлёт — громадный планер с общим полетным весом 3000 килограммов, на котором был установлен мотор в 100 лошадиных сил. Такой аппарат давал значительный экономический эффект.
Тогда же появились и несколько типов парашютов из хлопчатобумажных материалов с большой площадью купола для спуска тяжелых грузов. Чтобы уменьшить массу парашюта, ослабить силу удара о землю спускаемого груза, были сконструированы специальные платформы с амортизационными устройствами, которые давали возможность в два-три раза уменьшить площадь парашюта.
Для ночных прыжков хлопчатобумажные купола парашютов изготовляли темного цвета. Были изготовлены специальные комбинезоны с вшитыми в них парашютными лямками, к которым с помощью карабинов крепились парашюты. Создавалась разнообразная картонажная тара для сбрасывания с парашютами медикаментов, медицинского инструментария, продуктов питания как в холодном, так и в горячем виде, стеклянных и других легко бьющихся предметов. Работало особое конструкторское бюро и над созданием самолетов, приспособленных к сбрасыванию грузов и перевозке людей при минимальных затратах. Большой вклад в деятельность ОКБ внесли В. О. Малинин, А. И. Привалов, М. А. Кавардаев, А. И. Соснин, В. Г. Баранов, Б. А. Урлапов, И. В. Титов, Н. И. Преображенский и другие.
Необычность летной работы, перевозка по воздуху и сбрасывание на парашютах различных нестандартных грузов, испытание в воздухе парашютных куполов от одного до сорока метров в диаметре всегда привлекали внимание работников Центрального аэродрома и кто-то метко окрестил ОКБ «Цирком Гроховского». Работы, выполненные под руководством П. И. Гроховского по воздушно-десантной и авиационно-транспортной технике с 1930 по 1936 год, трудно перечислить.»
То есть мы видим, что в своей книге Константин Фёдорович Кайтанов отметил вклад Ивана Васильевича Титова в важнейшую работу ОКБ Гроховского. Не скрою, мне было приятно прочитать в книге выдающегося лётчика, парашютиста-испытателя и парашютиста-рекордсмена о вкладе в общее дело развития техники парашютного дела и в технические разработки для советских воздушно-десантных войск нашего родственника.
В Гатчине на северной окраине аэродрома находился ангар филиала конструкторского бюро П. И. Гроховского. Здесь находились новинки грузовых парашютов, новые объекты, подлежащие испытаниям. Летчиков и парашютистов, в том числе Титов И.В. неоднократно привлекался к испытаниям десантной техники и парашютов. Известный полярный летчик М.Каминский, работавший под началом Гроховского в Особом конструкторском бюро, посвятил первую часть автобиографической книги «В небе Чукотки» памяти своего руководителя. В первых главах, названных «В „цирке“ Гроховского» автор подробно описывает личность П. И. Гроховского, его изобретения, работу ОКБ под его началом, вклад в создание новых войск — Воздушно-десантных войск.
Тема воздушно-десантной техники и специальной техники и вооружения для ВДВ была абсолютно новой, никакого отечественного и зарубежного опыта в этой области не имелось. И создание при таких условиях в столь короткий короткий срок, чуть более 5 лет основ развития парашютно-десантной техники, сдача на вооружение РККА целого ряда образцов парашютов, подвесок, установок, десантной тары, переоборудование имевшихся тяжелых бомбардировщиков ТБ-1 и ТБ-3 для десантирования были существенным достижением пионеров этого направления.
Их книги Кайтанова: «Бывало и так, что из-за полученных тяжелых ранений штурмана, радиста или другого члена экипажа, которые находились в бессознательном состоянии и не могли выполнить прыжок, летчики, несмотря на грозившую смертельную опасность, вели самолет на вынужденную посадку, рискуя сгореть в воздухе от взрыва бензобаков или же разбиться при приземлении самолета на неподготовленную площадку.
Сколько их было таких случаев, когда летчик в горящем обмундировании, посадив свой самолет, выскакивал из своей кабины и бросался вытаскивать находящегося без сознания на своем рабочем месте другого члена экипажа. Сколько было и таких случаев, когда другие члены экипажа с опасностью для жизни, разламывая заклинившийся фонарь кабины, вытаскивали летчика, потерявшего сознание или придавленного деформированными частями самолета. Все это делалось во имя боевого товарищества, во имя выполнения воинского долга, ярко проявлявшегося в тяжелой боевой обстановке.»
Об этом очень хорошо написал поэт А. Твардовский:
«У летчиков наших такая порука,
Такое заветное правило есть:
Врага уничтожить — большая заслуга,
Но друга спасти — это высшая честь!»
Но на войне, в реальной боевой обстановке бывали и другие случаи. В военной биографии Ивана Васильевича Титова приключился, к сожалению, именно такой случай…Но об этом расскажу ниже.
В 1939-1940 г.г. Иван Васильевич Титов участвовал в войне с белофиннами в 68 авиабригаде в звании младшего лейтенанта-техника.
За боевые действия в Финской компании Иван Васильевич был награждён медалью «За отвагу» и орденом Красной Звезды. После окончания Финской компании был повышен в звании. Нужно отметит, что колоссальные усилия и жертвы, принесённые Красной Армией в Финской зимней компании 1939-1940 г.г. были не напрасны – граница от Ленинграда была отодвинута. Если бы этого не удалось достигнуть, в июне-июле 1941 года Ленинград был бы обречён.
Аллеи Гатчинского парка
Запали в память мне тогда,
И звёзды гатчинского неба
Надеждой одарили на года…
В сентябре 1940 года Иван Титов расстался с полюбившейся ему Гатчиной. В сентябре 1940 года Иван Титов был переведён с повышением на службу в город Таллинн – старшим техником звена управления 4 смешанной авиабригады, в последствии авиадивизии (4САД). Был летающим борттехником на тяжёлых ТБ-3 и скоростных бомбардировщиках СБ с экипажем 2 пилота, стрелок, бортовой техник.
Его вместе со всем семейством (супругу Нину Васильевну и двух сыновей Юрия и Гурия) перевели в Таллин в 1940 году, где ему предоставили отдельную трёхкомнатную квартиру. Дела на службе у старшего техника спорились, он был на хорошем счету у руководства дивизии. Осенью 1941 он должен был отправиться на учёбу в лётную академию. Друзья уважали его за мастеровитость, инженерную хватку, желание помочь, научить коллег и подчинённых, за его компетентность в вопросах организации технического обслуживания и знание конструкционных особенностей авиатехники в шутку частенько называли в тесной компании «генералом» Титовым.
Пришёл грозный июнь 1941…Люфтваффе начало бомбардировки Таллина с первых часов войны, 22 июня 1941 года. В августе их интенсивность особенно возросла, в связи с попытками советского командования эвакуировать жителей города, части Балтийского флота, подразделения 8-й армии и промышленные активы, важные для военного производства.
ОПИСАНИЕ НАЧАЛА ВОЙНЫ (личные записи Ивана Васильевича Титова)
«Раннее солнечное утро 22 июня 1941 года застало меня на Таллинском аэродроме. Вылет по непонятным причинам задерживался. Неожиданно полёт отменили и получили задание вылететь в район Пскова. Через некоторое время самолёт вернулся так как Псков горел.
«Да, это война», - вздохнув сказал комдив.
И война не замедлила появиться над Таллином. Фашистская авиация бомбит морской порт, аэродром, горят подсобные помещения, дома начсостава, есть убитые и раненые в семьях военнослужащих. Имеются потери личного состава и материальной части. Идёт срочная эвакуация начсостава, 2 часа на сборы, и мы на вокзале. Прощание с семьёй, слёз нет от горечи происходящего. Шестилетнему сыну наказываю любить и слушать маму, быть её помощником, любить и не давать в обиду младшего брата. Не мог я знать, что смотрю на сыновей в последний раз, что их жизни трагически оборвутся в голодном блокадном Ленинграде (18-21 апреля 1942 года).
В первой половине июля перебазировались в Старую Руссу, где первое раннее утро встретило нас жесточайшей бомбёжкой. Ощутимые потери в материальной части и личном составе. Прямым попаданием разбита столовая, погиб весь обслуживающий персонал.
Аэродром не успевают заравнивать. Противник чувствует своё превосходство, неиствоствует в своей безнаказанности. Срочно эвакуируем большие авиамастерские на Восток.
Вокзал и подъездные пути в огне от бесприрывных методичных бомбёжек. Горят цистерны, рвутся боеприпасы, железнодорожный персонал мужественно и самоотверженно растаскивает горящие составы. И среди этого ужаса идёт эвакуация гражданского населения, крики и стоны раненых. В полях горят хлеба, сельское население с гуртами скота уходит вглубь страны, и мы ничем не можем им помочь. В голове неотступные думы – почему, почему так? В последствии горькое чувство притупилось и появилось чувство упрямства и ярости для преодоления настигших бед. И только воля и титаническое напряжение всего Советского народа, вера в обязательную Победу позволили в ряду тягчайших битв сломать хребет той страшной и огромной военной машине потенциальными людскими, материальными и промышленными ресурсами всей Европы и окончательно добить коричневую нечисть в её фашистском логове…»
К сожалению, это совсем короткие заметки. Мысли написать больше и подробнее о пережитых событиях были у Ивана Васильевича, но их реализации помешала необходимость трудиться на пенсии (Иван Васильевич работал в школе помощником директора по хозяйственной части до последнего своего дня) и скоропостижный уход из жизни. Подвело ветерана сердце…
Я с Вашего разрешения попробую воссоздать насколько это возможно воспоминания Ивана Васильевича с помощью записей его дочери Ольги Ивановны, используя свои воспоминания о моих встречах и беседах с Иваном Васильевичем, с помощью доступных материалов из государственных архивов и из семейных архивов нашей семьи и наших родственников. Мне в этом деле очень помогли записи Ольги Ивановны, которая живёт в Санкт-Петербурге и документы Министерства Обороны из личного дела старшего техника-лейтенанта И.В.Титова, ставшие доступными на сайте pamyat-naroda.ru в последнее время.
С 22 июня 1941 года 4 смешанная авиадивизия приняла активное участие в боях за военно-морскую базу - порт Таллин.
Иван Васильевич войну начал в звании старшего техника 1 ранга звена управления 4 смешанной авиадивизии (4САД). Кроме своих технических, он хорошо освоил обязанности борт-стрелка на тяжёлых бомбардировщиках ТБ-1, ТБ-3 и скоростном бомбардировщике СБ и в случае необходимости мог подменить выбывшего или раненого сослуживца.
4 САД, в которой воевал Иван Васильевич была перебазирована в первой половине июля 1941 года из Таллина в Старую Руссу.
На сайте pamyat-naroda.ru мне удалось найти оцифрованную копию журнала боевых действий 4-ой САД Ленинградского фронта за первые месяцы Великой Отечественной.
Вот что написано в журнале рукой младшего сержанта штаба 4-ой САД Рыбина Николая Герасимовича 20 июля 1941 года:
«По распоряжению зам.командира 4САД полковника Сухоребрикова 20 июля 1941 года экипаж командира звена 63 СбП 4-ой САД ст.лейтенанта Минаева должен перелететь на борту повреждённого самолёта СБ с аэродрома Ст.Русса на аэродром Выскатка (оригинал записи см. на фото). Экипаж в составе лётчик ст.лейтенант Минаев, штурман лейтенант Тапленников, стрелок-радист мл.сержант Цоколенко, пилот серж. Рулёв, военн. Техник 1 ранга Титов.
В полёте в районе ш. Гдов-Нарва самолёт был обстрелян вражеской зенитной артиллерией. В районе озера Самро СБ был атакован 5 МС-109.
После атаки у СБ была разбита вся верхняя часть. Самолёт произвёл посадку на площадку в 150-180 метрах от деревни Б.Освищи (Старопольское с/п Сланцевского района Ленинградской обл. Прим. Ходанов), из которой бежали и стреляли немецкие солдаты. Весь экипаж за исключением в/т Титова убежали в лес. По сообщениям колхозников Выскатка была занята немцами ещё 12 июля. По сообщениям экипажа воентехник Титов был убит истребителями, а потому не успел выскочить из самолёта.»
Историческая справка (Ходанов):
1)Топленников Владимир Евгеньевич – лейтенант, младший лётчик-наблюдатель 63-го скоростного бомбардировочного авиационного полка 4САД. Погиб 21 июля 1941 года, не вернулся из боевого вылета на самолёте СБ. То есть штурман погиб буквально на следующий день.
2) Цаплиенко Валентин Осипович – младший сержант, 55СБАП, 4САД,27А (4 УдА).
3) о судьбе командира экипажа Минаеве и пилота сержанта Рулёва ничего не удалось выямнить, даже имена и отчества неизвестны.
Да! Наши войска по-настоящему только учились воевать, поэтому и несли ощутимые потери. А немецкие части действовали оперативно и слаженно, потому что у них был немалый опыт ведения боевых действий. И, по-настоящему, наш комсостав и наш солдаты научились воевать к 1943 году и за это обучение наш народ заплатил большой кровью своих лучших сыновей. Это нужно понимать всем нам, сегодняшним гражданам нашей дорогой России. И нужно чётко себе представлять, что наши «партнёры» из США и НАТО опасаются нашей армии, только из-за того, что большинство офицерского корпуса России и многие контрактники прошли суровую боевую школу, приобрели столь необходимый боевой опыт в Сирии. А наши Рода и семьи потеряли своих отцов и сыновей в расцвете лет и совсем молодых, заплатив за эту школу дорогой ценой – их жизнями…
Возвращаюсь к судьбе Ивана Титова. Вы уже поняли, что самолёт СБ был потерян в результате отсутствия оперативной информации у командования части. Мало того, что повреждённую машину командир отправил на захваченный уже неделю назад аэродром. Так ещё повреждённая машина была отправлена без прикрытия истребителями… Хорошо быть умным, читая журнал боевых действий с экрана компа в XXI веке, находясь дома в удобном кресле с чашкой кофе…
На самом деле воентехник Иван Титов не погиб. Контуженный и тяжело раненый в левую руку Иван Титов (раздробленный локтевой сустав, как установила медкомиссия Куйбышевского РВК Ленинграда после войны) оглушенный при попадании вражеских снарядов в самолёт, Иван Васильевич в отчаянии боролся с заклинившим фонарём кабины стрелка, но горящий корпус самолёта не поддавался. Скоростной бомбардировщик, с рёвом, по пологой траектории стремительно приближался к земле и, срезав несколько молодых деревьев, рухнул на краю заросшего кустарником болота. Судьба на этот раз была благосклонна к герою нашего повествования. При ударе о болотистую поверхность самолёт не взорвался, носом зарылся в болото и продолжал гореть.
От страшного удара Иван получил несколько ранений левой руки и предплечья потерял сознание. Пришёл в себя от невыносимой боли, пронизывающей всё тело, ужасного жара и гари, передняя часть самолёта, двигатели были охвачены огненным смерчем. Ивану оставалось жить считанные мгновенья...
Собрав волю в кулак, сконцентрировав все духовные и физические резервы организма, не щадя себя, Иван из пистолета с остервенением стрелял в обшивку самолёта до последнего патрона, с ожесточением из последних сил обожжёнными руками и зубами удалось повредить обшивку самолёта, вывалиться из него и отползти в болотной жиже на некоторое расстояние и выбраться на относительно сухое место. Самолёт продолжал гореть и в какой-то момент раздался страшный взрыв...
Опираясь на локти, удалось приподнять голову, Иван осмотрелся кругом.
Буквально в нескольких десятках метров от себя он увидел цепь немецких автоматчиков с овчаркой, стремительно приближавшихся к горящим обломкам самолёта. Иван сумел достать из нагрудного кармана партбилет и спрятать его в голенище сапога под портянкой. Придержав собак, к раненому подошло несколько фашистов. Увидев, что лётчик жив, направили автоматы, ближний немец обыскал его и, обратив внимание на эмблемы технаря - скрещённые ключ и молот, спросил: «Рус — техник?». Иван только кивнул головой. Техническая специальность военнопленного во многом определила его дальнейшую судьбу.
Так старший техник-лейтенант Иван Титов оказался в фашистском плену в псковском лагере для военнопленных. В дальнейшем его ждал долгий путь в фашистских лагерях для военнопленных – Рига, Германия – Айзенхюттенштадт (Stalag Ш-B) и Луккенвальде (Stalag III-A) в земле Бранденбург, Кюстрин (в 80 км к востоку от Берлина, сейчас Польша, благодаря СССР, его руководителю И.В.Сталину и воинам Красной Армии).
Где бы не находился в плену, сразу после выздоровления после тяжёлого ранения, везде сознание постоянно бередила мысль: «Бежать. Любой ценой бежать, чтоб продолжить борьбу с врагом». Но несколько попыток побега были неудачными. Наиболее близок к побегу был в Шталаге III-А в Луккенвельде, где ему даже удалось организовать интернациональную ячейку компартии. Но буквально накануне намеченной даты побега в начале 1943 его перевели в Шталаг III-C в Кюстрине.
Так старший техник-лейтенант Иван Титов оказался в фашистском лагере для военнопленных Stammlager IIIC под Кюстрином.
Историческая справка: Лагерь военнопленных M-Stammlager IIIC был построен в июне 1940 года на окраине деревни Альт-Древитц в 6 км от крепости Кюстрин (сейчас — Drzewice, один из районов города Костшин-над-Одрой, Польша, около 80 км к востоку от Берлина). Советские военнопленные стали поступать в лагерь в июле 1941 года. Для их содержания была отведена отдельная территория.
По имеющимся на сегодняшний день данным, в лагере погибло свыше 12 тысяч военнопленных (убиты или умерли от голода). Большинство военнопленных солдат были отправлены работать в промышленности и на фермах в Бранденбурге. 1 декабря 1944 в лагере находились 2036 американцев, 631 бельгиец, 1416 англичан, 17 568 французов, 1046 итальянцев, 2 поляка, 1591 серб и 13 727 советских военнопленных.
Лагерный номер 19299 был вытатуирован на левой руке у Ивана Васильевича – горькая памятка на всю жизнь…
Как выяснилось после окончания войны, жена Ивана Нина получила в блокадной коммунальной квартире на Лиговке осенью 1941 две похоронки из авиачасти: первую в скорости после крушения самолёта на занятой немцами территории, и вторую, через месяц, когда командир экипажа и члены экипажа были обстоятельно опрошены после возвращения в часть, когда они засвидетельствовали, что пятый член экипажа – воентехник Титов самолёта СБ был убит...
Нина Васильевна, жена и односельчанка Ивана Васильевича, с которым она были знакома с детства, не поверила в смерть любимого человека, несмотря на документальные свидетельства, уверенная в том, что муж чудом спасся и остался в живых, была человеком глубоко верующим и холодными блокадными ночами, плача над спящими мальчиками, вымаливала своего Ванечку у господа Бога... Голодной и холодной зимой 1942 года мальчики один за другим умерли от голода. А от Ивана по-прежнему не было никаких вестей...
Работая на заводе, возвращаясь на ночь в лагерный барак, Иван с товарищами тщательно изучили территорию завода и лагеря, порядок охраны и перемещения личного состава, тщательно обдумывали и планировали побег... Несколько раз, буквально не хватало толики везения, чтобы попытка состоялась, хотя итог побега оптимизма не вселял. Мучительно долго проходили долгие месяцы плена...
И вот наступили февральские дни 1943 года. Последнее время по непонятным для узников причинам порядки в лагере и на заводе несколько смягчились. Меньше стало избиений и издевательств со стороны немцев, рабочие-пленники уже стали забывать об экзекуциях и расстрелах за нерадивость, проступки и брак в работе. И вот настало морозное утро, когда с утра в казарме охраны послышались неразборчивые возгласы, крики, неожиданно зазвучала траурная музыка. Перед рабочей сменой на заводе в общей комнате собрали всех пленных. С информационным сообщением выступил начальник лагеря, который с мрачным выражением лица на ломаном русском языке рассказал всем, что германский вермахт понёс тяжёлые потери в битве на Волге под Сталинградом, но немецкий народ сплочён как некогда - соберётся с силами и нанесёт смертельный удар большевистской гадине.
И тут, я постараюсь максимально близко к оригинальному рассказу процитировать, как мне уже в 1978 году за праздничным столом 23 февраля в Ленинграде, в их квартире на Невском проспекте, дом 114, живописал дядя Ваня: «Он, гад, рассказывает со скорбным выражением лица, а меня ну просто распирает, ведь сколько времени пришлось жить под тяжёлым гнётом мыслей, ничего не зная об истинном положении вещей на фронте, о судьбе родных, вот радость наружу так и попёрла — не могу себя сдержать, все вокруг изображают печаль и скорбь, а меня так и распирает, он на меня пялится - а я улыбаюсь на все 32 и всё тут!. Не выдержал фашист, сорвался. Подскочил, ударом всего тела завалил на пол, подскочила охрана и давай упавшего сапожищами охаживать, а комендант всё в лицо норовил ударить. Били, долго-ли не помню, но пришёл в себя от ужасного холода на полу в карцере, боль во всём теле страшная, а во рту - жуткое крошево. Десятка полтора передних зубов вперемежку с кровью, кусками губ и ошмётков дёсен...»
Но по какой-то причине не расстреляли, и через неделю на черновые работы снова бросили. Возможно сказался серьёзный дефицит квалифицированных рабочих. Комендант вскорости отправился на Восточный фронт.
Новый немецкий комендант был из выздоровевших после ранения фронтовиков. У него к русским было, по какой-то причине, достаточно либеральное отношение. По крайней мере, советских военнопленных он по своему отношению почти не выделял, по сравнению с другими, работающими на заводе, поляками и пленными французами, англичанами. Ивана вернули на работу на завод.
В марте 1945 года, во время страшного авианалёта на завод и аэродром авиации союзников, Ивану в обстановке всеобщего хаоса, взрывов и пожаров наконец удалось бежать. До темноты пересидел в лесу, вечером наткнулся на польский хутор. Рискнул, постучался в дом, на удивление пустили, помогли привести себя в божеский вид, умыться, накормили, дали гражданскую одежду и объяснили куда нужно идти в сторону линии фронта. С Божьей помощью, линию фронта пересёк благополучно.
Прошёл проверку СМЕРШ, поверили — и теперь уже рядовым был направлен на фронт в составе 29 Уральской мото-стрелковой бригаде рядовым. Принимал активно участие в жестоких боях за освобождение Венгрии. Получил солдатскую медаль «За отвагу» и медаль «За освобождение Будапешта». Победу праздновал в Будапеште.
ОН СМОГ, ОН УСПЕЛ ОТОМСТИТЬ НЕНАВИСТНОМУ ВРАГУ за сожжённое родное Васильевское, за боль и смерть родных и боевых друзей, за жертвы и разрушения, ставшего родным Великого города!...
А победной весной 1945 года Нина Васильевна получила очередную, третью похоронку на мужа. Освобождённые советскими воинами товарищи Ивана по лагерю сочли Ивана Васильевича погибшим при авианалёте, о чём было составлено и отправлено соответствующее уведомление в освобождённый Ленинград. Но не смотря на весь ужас ситуации, Нина Васильевна и на этот раз не поддалась отчаянию и по-прежнему верила, что Боженька не даст пропасть её суженному. И она всё вынесла, она победила в страшной схватке с войной и жестоким врагом, она дождалась своего Ванечку в конце ноября 1945!
Иван Васильевич Титов был награждён двумя орденами Красной Звезды, орденом Великой Отечественной войны II степени, медалями «За отвагу», медалью «За оборону Ленинграда».
Вторым орденом Красной Звезды был награждён в 1958 году Указом Верховного Совета СССР №266/35: «За отвагу, проявленную в боях с немецкими захватчиками при совершении побега из плена в период Великой Отечественной войны, наградить: орденом Красной Звезды… п.93Старшего техника-лейтенанта Титова Ивана Васильевича…»
После войны, прошедшему ужасы плена фронтовику далеко не сразу удалось найти работу в любимом Ленинграде. После месяцев скитаний удалось устроиться завхозом по совместительству сторожем в вечернюю школу рабочей молодёжи №207, а потом №209. При школе выделили комнату в коммуналке. Выручала и старенькая надёжная швейная машинка Zinger, по старой доброй памяти Иван Васильевич обшивал всю семью, шил шторы для школьного кинозала и кабинетов своей 92 школы…За работой на этой машинке я частенько заставал его в их квартире на Невском проспекте, дом 114 и в конце 70-х и в 80-х.
У любящей пары в апреле 1947 родилась доченька Оля, которую любили и пестовали, на которую даже пылинке не давали упасть.
Находясь порою рядом с этой замечательной парой, нам, молодым было в диковинку наблюдать за тем, как они относились друг к другу. Они ценили каждый миг, проведённый рядом со своей «половинкой», и сейчас, спустя десятилетия, вспоминая Ивана Васильевича, всегда рядом представляешь тихую, незаметную, бесконечно добрую и заботливую Нину Васильевну. Расставаясь даже на час-другой, они прощались друг с другом так, будто расставались навсегда.
Они и ушли от нас в вечность, так же, как и жили - тихо, незаметно, вскорости друг за другом, не позволив даже самой смерти надолго разлучить их...
P.S.
Любая война характерна тем, что на ней проявляются все сильные и слабые стороны каждого бойца, каждого отдельного индивидуума. И побеждает та сторона, у которой более сплочённые бойцы, выше выучка и взаимовыручка, когда бойцы убеждены в том, что высшая честь – это право сложить голову «за други своя», за свою родную землю, за свободную и вольную жизнь своих детей и внуков-правнуков.
В наше время есть другие люди (и их немало) с другими ценностными ориентирами, которые считают, что нужно создать из людей управляемое стадо с которым можно делать с помощью «пастухов» и «собак» всё что угодно, например, создать стада «служебных» людей зомбированных или чипированых для выполнения сугубо специфических ограниченных задач и получающих удовлетворение за счёт выполнения полученных от «хозяев» команд, стимулирующих определённые зоны мозга для выполнения заданий сформулированных человеческими существами «высшего» уровня. И эти люди уже давно находятся среди нас и считают, что выполнения поставленных задач по «выращиванию» служебных людей им осталось пройти буквально шаг-другой и человеческое «быдло» будет поставлено на службу существами более высокого уровня. Ребята, так это и есть современный фашизм и ждать его торжества нам осталось совсем немного. Ведь по сути при жизни одного поколения мы с Вами увидели, как были обрушены идеалы целых стран и целых поколений, а «быдло» послушно шло на убой за умелыми и подлыми пастухами и собаками в заготовленное для забоя стойло…
К великому сожалению, можно констатировать, что принципиально ничего не меняется с течением веков: Россия одна – Россия борется за право оставаться собой…И во многом от состояния нашей страны, её народа зависит, что будет завтра с нашим хрупким, небольшим, тесным и взаимосвязанным, как оказалось, современным миром на нашей красивой планете. Нам-то точно не грозит отсидеться в Австралии или Новой Зеландии.
Пока ещё борется, но здоровых сил всё меньше, а любителей и последователей Соросов&Co, Швабов, Цуккербергов и Гейтсов с Джобсами, последышей Гайдаров, Чубайсов и Грефов, уже новых и «свежих» «эхов» и «лождей», Моргенштернов, Милохиных и Коль с Уренгоя, меньше не становится, скорее наоборот, ведь таким «макаром» есть теоретический шанс, как они считают, особо не напрягаясь, и слушая всевозможных «пастырей» и поступая по их «искренним» советам протиснуться в золотой миллиард…
А сможем ли мы завтра, а наши потомки, спустя короткое с точки зрения истории человечества время, повести себя так, как повели себя наши деды и отцы в суровые и жестокие годы Великой Отечественной – большой вопрос. Нужно быть честным хотя бы перед самим собой...
Каждый выбирает свой путь сам.
Благодарю Вас за терпение, Дорогой Читатель!
В статье использованы фотографии 30-х и 40-х годов XX века из семейного архива Титовых-Пожаровых-Мильшиных и альбома https://fishki.net/3382304-ros...
Связанный материал с темой блокады Ленинграда и довоенной Гатчины, о судьбе младшей сестры Ивана Васильевича - Анны Титовой (Пожаровой) и Анатолия Пожарова, о которых была речь в статье см. https://cont.ws/@hodanov/20788...
Оценили 218 человек
492 кармы