Однажды Георгий сидел на банкете губернатора некоей провинции в Китае и читал там меню. Ему было страшно. «Удача и счастье на лицо» - прочёл Георгий и содрогнулся. Он уже видел немецкие фильмы, где на лицо девушек и другие их части было и счастье, и удача, и прочие дивные радости. Надо сказать, Георгий и сам не против в каких-то случаях жизни одарить счастьем и удачей, но подвергаться этому он трусливо не желал. Однако, принесли мясо. Георгий поискал там что-то белое и не нашёл. Но съел с опаской, оглядываясь на соседей по столу.
«Здоровые овощные разборки» - прочёл Георгий. Он затосковал. Ему хотелось банальной свинины, а не чтоб здоровые блатные овощи безжалостно мочили друг друга на сходке прямо на его столе. Блюдо вскоре принесли, и Георгий сжался, ожидая наглой фразы с тарелки - «Э, пацанчик! А ты с какого огорода?». Овощи молчали, не пытаясь быковать. Георгий, набравшись храбрости, слопал и их.
Следующая фраза повергла его в состояние оцепенения.
«Разборки грубых зёрен по-деревенски». Георгий похолодел. Он понял, что щас были игрушки. Серьезная братва на подходе. Они не будут думать, они коробку пиздюлей сразу всем распечатают, а то и волыну на ходу достанут. Внесли тарелки. Георгий ожидал песни из-под гарнира «Собака лаяла на дядю фраера», однако грубые зерна сурово молчали, показывая, что вертели всех на мельнице. Георгий не стал их есть. Мало ли что, потом зубы с пола сломанными руками не собрать.
Далее, Георгий попытался прочесть иероглифы, коими написано его имя на табличке. Каждый иероглиф означает слово. Георгий понял, что там сказано - «толстый белый журналист в очках, который в тщетности увядшей хризантемы ждёт свинину». Георгию поплохело от грусти. Он вернулся к изучению меню.
«Самобытное тушенное блюдо» Георгия ничего не смутило, кроме двух «н» в написании. Он вообще за самобытность. На тарелке оказалась довольно самобытная рыба, и Георгий запил ее китайской водкой маотай. Водку в меню никак не назвали, и она была стопроцентно обижена. Георгий утешал ее, как мог, пока с него не потребовали тост. Георгий обреченно встал, и сказал на китайском фразу, каковую пытался выучить лет двадцать, а то и больше:
- Джунго гуншаньдан вань суй! (10 000 лет счастья Коммунистической партии Китая!)
Зал взревел и зааплодировал. Георгий понял, что суровые зерна — это все хуета. Щас его примут в партию без кандидатского стажа, и надо срочно бежать. Иначе отправят в почетный караул у мавзолея великого кормчего Мао Цзэдуна.
Он бросил прощальный взгляд на водку.
Но тут принесли свинину...
Оценили 35 человек
56 кармы