Наговор — «...это политика, Мой друг!»

Кому наговор — друг? Бабам. Ткачихе, поварихе со сватьей бабой Бабарихой. Пушкин в своих сказках оставил потомкам понятийные коды, которые — ложь, да с какими намеками! Разберемся, о чем нам намекал Александр Сергеевич, слагая сказку о царе Салтане.

Все начинается с выбора пути дальнейшего развития. Наша вездесущая реклама на каждом углу нам твердит — кабы я могла, я б устроила пир на весь мой мир — обожремся, обопьемся на славу! Или, кабы я могла, одна организовала бы производство мануфактуры на весь свой мир — девочки мы разоденемся лучше всех! Это и есть предложение выбора развития общества потребления.

Когда мы отказываемся от очень соблазнительного для нас предложения — обожраться и разодеться, выбирая природное, кто то злится, плачет и «завидуют оне государевой жене». А если вездесущая реклама не действует, в ход идет НАГОВОР;

«Родила царица в ночь

Не то сына, не то дочь;

Не мышонка, не лягушку,

А неведому зверюшку».

Как видим, ничего конкретного. Не то.., не то.., нечто неведомое.., но зерна всепожирающего сомнения уж посеяны.

Далее, за наветом следует следующий «мой друг» — ПОДЛОГ. Мало сказать, что мы точно знаем, кто сбил самолет, или кто подменял мочу в пробирках, надо найти слабое передаточное звено меж нами да нашим миром, готовое обожраться и разодеться (извратиться):

«Допьяна гонца поят

И в суму его пустую

Суют грамоту другую»

В нашей нави подсознания нам все ведомо о подлом подлоге, поэтому объявляя в яви царскую волю нам приходится предпринимать ТАЙНЫЕ действия, нарушая основополагающие устои демократии:

«И царицу и приплод

Тайно бросить в бездну вод».

ЗАСМОЛИЛИ, цель — изоляция пути развития природного начала. Его объявляют голимым, он получает статус изгоя. Теперича можно в свободном демократическом обществе в волю обожраться да разодеться, плодя и усиливая вездесущую рекламу.

Но то что засмолили, загнали в подсознание, живо:

«И растет ребенок там

Не по дням, а по часам».

Именно быстрый рост самосознания — главное условие выхода из засмоленного заточенья. Именно растущее в глубинах души дитя нашей совести, расширяя сознание призывает на помощь глубины мироздания:

«Ты, волна моя, волна!

Ты гульлива и вольна;

Плещешь ты, куда захочешь,

Ты морские камни точишь,

Топишь берег ты земли,

Подымаешь корабли —

Не губи ты нашу душу:

Выплесни ты нас на сушу!».

Здесь волна — и глубины, и циклы, и ритмы мироздания. Но, на бога надейся, а сам не плошай. Надо совершить усилие, квантовый скачок, чтобы навь смогла проявиться:

«Сын на ножки поднялся,

В дно головкой уперся,

Понатужился немножко:

"Как бы здесь на двор окошко

Нам проделать?" — молвил он,

Вышиб дно и вышел вон».

Таким образом, «голимый изгой» получает возможность выстроить свою собственную реальность на «изолированном» клочке мироздания.

Первым делом наше дитя задумывается о том, как бы подкрепиться, то есть ищет источники энергии для своего дальнейшего развития. Так как первичный выбор сделан в бок природного начала, естественно позаботиться об инструментах, способствующих выживанию:

«Ломит он у дуба сук

И в тугой сгибает лук,

Со креста снурок шелковый

Натянул на лук дубовый,

Тонку тросточку сломил,

Стрелкой легкой завострил

И пошел на край долины

У моря искать дичины».

Как видим, природному не свойственно париться сомненьями — должен ли нательный крест быть постоянно на теле, или он может послужить в деле добывания дичины. Это важнее для выживания, но еще важнее, оказывается — оказать помощь «светлым» силам «новой» реальности. Поддерживая «свет-лебедя» в своем вновь отстраиваемом мире и растворяя «тьму-коршуна», совершается РИТУАЛ ЧИСТКИ себя и окружающего пространства от кармического прошлого.

Такое правильное самое первое действие, приносит правильные плоды:

«Ты царевич, мой спаситель,

Мой могучий избавитель,

Не тужи, что за меня

Есть не будешь ты три дня,

Что стрела пропала в море;

Это горе — всё не горе.

Отплачу тебе добром,

Сослужу тебе потом:

Ты не лебедь ведь избавил,

Девицу в живых оставил;

Ты не коршуна убил,

Чародея подстрелил.

Ввек тебя я не забуду:

Ты найдешь меня повсюду,

А теперь ты воротись,

Не горюй и спать ложись».

В который раз в русских сказках, говорит девица своему суженному — «спи, утро вечера мудренее». Как много людей, лишь на смертном одре приходят к пониманию сих простых слов. Надо было нашему знаменитому современнику Биллу Гейтсу вдоволь послужить на благополучие общества потребления, чтоб в предсмертном своем письме признаться в неправильности такого пути и определить любовь, как главное в жизни.

Итак, наше природное начало получает город для царствования и дальнейшего развития. Сразу появляются гости-разведчики, купцы-инвесторы-рекламодатели. Им спать некогда, жажда прибыли гонит их по морям да окиянах «мимо острова Буяна», мимо божественного. Почему бы не воспользоваться ими в святом деле поиска Душой своего Отца?

В результате использования энергии гонимых волнами и ветрами, мы можем получить тайное поварихино знание. Оказывается, город-полис-государство обретает истинную силу лишь когда кто то, как часть этого города-полиса-государства, заполняет его банки золотыми скорлупками. По современному — обладает НЕЗАВИСИМОЙ БАНКОВСКОЙ СИСТЕМОЙ:

«Князь для белочки потом

Выстроил хрустальный дом.

Караул к нему приставил

И притом дьяка заставил

Строгий счет орехам весть.

Князю прибыль, белке честь».

А коварная тетка повариха получает удар в правый глаз! Белка тоже пушной зверек-дичина, но ее способность золотой грызть орех да изумрудец вынимать — грех не использовать в деле равновесного развития души:

«Из скорлупок льют монету

Да пускают в ход по свету;

Девки сыплют изумруд

В кладовые, да под спуд;

Все в том острове богаты,

Изоб нет, везде палаты».

Следующую великую тайну приоткрывает ткачиха, расплачиваясь призакрытием левого глаза. Оказывается, город-полис-государство, имеющее собственную, независимую банковскую систему, обретают истинную силу лишь, когда может поставить ЗАСЛОН ВНЕШНЕЙ АГРЕССИИ, чужой злобе и зависти:

«Чтобы остров тот хранить

И дозором обходить —

И той стражи нет надежней,

Ни храбрее, ни прилежней».

Но тайна, из тайн — ОБРАЗ истинного не извращенного ЖЕНСКОГО НАЧАЛА в человеке, в обществе. То душевное состояние, когда: наговор, подмена, засмоленная совесть, теряют свою силу, душа сочетается со светом:

«За морем царевна есть,

Что не можно глаз отвесть:

Днем свет божий затмевает,

Ночью землю освещает,

Месяц под косой блестит,

А во лбу звезда горит.

А сама-то величава,

Выступает, будто пава;

А как речь-то говорит,

Словно реченька журчит».

То что такой путь не из легких и ступать по нему стоит лишь готовым да с божьей помощью, то что это подобно прыжку Иванушки дурачка и престарелого царка в кипящее молоко:

«Да! такая есть девица.

Но жена не рукавица:

С белой ручки не стряхнешь

Да за пояс не заткнешь.

Услужу тебе советом —

Слушай: обо всем об этом

Пораздумай ты путем,

Не раскаяться б потом»...

Эти Пушкинские строки — слова человека вдоволь насытившегося игрой женского и мужского начал и, похоже, не раскаявшегося. Не взять на себя чувство вины в естественном, природном, божественном акте взаимодействия Матери Земли да Отца Небо, решимость «пешком идти отсель хоть за тридевять земель», готовность поставить вопрос ребром, разве это не актуально здесь и сейчас в нашем подмоченном толерантностью мире? -

«Что я? царь или дитя? —

Говорит он не шутя. —

Нынче ж еду!" — Тут он топнул,

Вышел вон и дверью хлопнул».

Кто  я,  царь  или  дитя..,

готов ли я взять ответственность за себя, за тех кого приручил..?

На золотом крыльце сидели:

Царь — царевич,

Король — королевич,

Сапожник-портной,

Кто Ты будешь такой?

Говори поскорей,

Не задерживай добрых и честных людей!