Михаил Хазин: Любая законотворческая деятельность должна иметь некоторую цель и некоторых бенефициаров. И при этом она, вообще говоря, довольно дорого стоит. Вся трансформация Госдумы… Я в 93-95-м годах довольно часто там бывал, я хорошо помню, как она была устроена. В силу понятных обстоятельств и сейчас я за этим внимательно слежу. С тех пор она очень сильно изменилась вот в какую сторону. Возможность самостоятельной законотворческой работы депутатов была полностью ликвидирована.
Депутат сам писать законы не может, потому что ни его ресурсов, которые он официально получает, ни ресурсов, которые он может контролировать внутри Госдумы, то есть свои помощники, аппарат комитета и аппарат Госдумы он использовать уже не может, и, собственно, они этим не занимаются. В прежние времена аппарат Госдумы, а еще больше аппараты комитетов активно депутатам помогали. Сегодня этого нет. И в результате депутат написать законопроект не может в принципе. Поскольку законопроекты все-таки появляются, значит, их кто-то пишет. Если их кто-то пишет, кто-то за это платит. Кто платит? Платят крупные лоббисты, которые их двигают по наиболее распространенным каналам. Какие это каналы? Это Высшая школа экономики, это Институт Гайдара, это Академия народного хозяйства. То есть это либеральные центры, для которых это бизнес. То есть они получают большие деньги либо за то, что пишут законы под заказчика, либо продвигают законы, которые им заказчик вменяет. Значит, это либо крупные корпорации, либо, не побоюсь этого слова, иностранные агенты, в том числе коммерческие. А мы потом удивляемся, откуда у нас лезет ювенальная юстиция в законы.
Оценили 20 человек
19 кармы