Вчера, 23.08.2016, спортивный арбитраж утвердил решение МПК о недопуске российских паралимпийцев к участию в Паралимпиаде-2016. Ситуация абсурдна донельзя – по сути, решение принято безо всяких оснований, просто так. Эта вопиющая абсурдность многих мировых событий современности уже неоднократно отмечалась многими исследователями и носит имя «общество спектакля».
Вот что пишет С.Г.Кара-Мурза:
«Двадцатый век был переломным в деле манипуляции общественным сознанием. Сложилась наука, которая занималась этой проблемой, — социальная психология, один из краеугольных камней которой заложил Гюстав Лебон в своем учении о толпе. Возникли и теоретические концепции — учение о культурной гегемонии, учение о подсознательном. Параллельно развивалась новаторская и жесткая практика «толпообразования», превращения больших масс людей в толпу и манипуляции ею»
«Особенностью политической жизни конца XX века стало освоение политиками и даже учеными уголовного мышления в его крайнем выражении «беспредела» — мышления с полным нарушением и смешением всех норм. Всего за несколько последних лет мы видели в разных частях мира заговоры и интриги немыслимой конфигурации, многослойные и «отрицающие» друг друга.»
«Все это вместе означало переход в новую эру — постмодерн, с совершенно новыми, непривычными этическими и эстетическими нормами. Один из философов постмодернизма сказал: «Эпоха постмодерна представляет собой время, которое остается людям, чтобы стать достойными гибели». Это само по себе — постмодернистская метафора. Здесь для нас важно отметить, что постмодернизм — это радикальный отказ от норм Просвещения, от классической логики, от рационализма и понятия рациональности вообще. Это стиль, в котором «все дозволено», «апофеоз беспочвенности». Здесь нет понятия истины, а есть лишь суждения, конструирующие любое множество реальностей.
Этот переход накладывается на более широкий фон антимодерна — отрицания норм рационального сознания, норм Просвещения. Что это означает в политической тактике? Прежде всего, постоянные разрывы непрерывности. Действия с огромным «перебором», которых никак не ожидаешь. Человек не может воспринимать их как реальность и потому не может на них действенно реагировать — он парализован. Можно вспомнить танковый расстрел Дома Советов в 1993 г. — тогда и подумать не могли, что устроят такое в Москве.
Это — пример большого спектакля, сильно бьющего по чувствам. Вот случаи поменьше и поспокойнее. Например, Гаити, где неожиданно устроили показательное избиение генералов, отличников боевой и политической подготовки академий США, которые всю жизнь точно выполняли то, что им приказывали начальники. Вдруг и к ним пришла перестройка — морская пехота США приехала устанавливать демократию и послала ту же уголовную толпу, что раньше забивала палками либеральных демократов, теми же палками забивать родню генералов.
Но буквально с трагической нотой это проявилось в ЮАР. В начале 90–х годов мировой мозговой центр решил, что ЮАР нужно передать, хотя бы номинально, чернокожей элите, т.к. с нею будет можно договориться, а белые у власти все равно не удержатся. Поскольку вести идеологическую подготовку времени не было, «своих» подвергли психологическому шоку, который устранил всякую возможность не только сопротивления, но даже дебатов. Вот маленький инцидент. Перед выборами белые расисты съехались на митинг в пригороде столицы. Митинг был вялый, ничего противозаконного в нем не было. Полиция приказала разъехаться, и законопослушные бюргеры подчинились. Неожиданно и без всякого повода полицейские обстреляли одну из машин. Когда из нее выползли потрясенные раненые пассажиры — респектабельные буржуа, — белый офицер подошел и хладнокровно расстрелял их в упор, хотя они умоляли не убивать их. И почему–то тут же была масса репортеров. Снимки публиковались в газетах, и все было показано по западному ТВ. Всему миру был представлен великолепный спектакль.»
«Западные философы, изучающие современность, говорят о возникновении общества спектакля. Мы, простые люди, стали как бы зрителями, затаив дыхание наблюдающими за сложными поворотами захватывающего спектакля. А сцена — весь мир, и невидимый режиссер и нас втягивает в массовки, а артисты спускаются со сцены в зал. И мы уже теряем ощущение реальности, перестаем понимать, где игра актеров, а где реальная жизнь. Здесь возникает диалектическое взаимодействие с процессом превращения людей в толпу. Лебон сказал о толпе, что «нереальное действует на нее почти так же, как и реальное, и она имеет явную склонность не отличать их друг от друга».
Речь идет о важном сдвиге в культуре, о сознательном стирании грани между жизнью и спектаклем, о придании самой жизни черт карнавала, условности и зыбкости.»
С.Г.Кара-Мурза, «Оранжевая мина», 2008.
Согласитесь, действия МПК и Спортивного арбитражного суда прямо-таки безукоризненно ложатся в описанную здесь канву. Действия с огромным перебором, вопиюще нарушающие все принятые в традиционном обществе нормы, широко освещающиеся в прессе и, кажется, являющиеся одной из сцен грандиозного мирового спектакля. Мы пытаемся наложить на эту сцену свои правила и этические нормы, переживаем, говорим: ну как же так, ведь это не справедливо!, а сцена в ответ нам молчит, ведь она просто картинка и не обладает никаким внутренним содержанием.
Эта сцена – не живая, она нарисованная, как нарисованный очаг в каморке папы Карло.
И здесь мы видим другую важнейшую грань «общества спектакля» - неразличимость жизни и игры.
Обратите внимание, как эволюционирует индустрия компьютерных игр – ведь практически не развиваются игры, помогающие совершенствовать навыки, необходимые для жизни в настоящем мире. Напротив, гигантскими темпами растёт масса приложений, создающих другой, виртуальный мир. Так же быстро растёт количество приспособлений, позволяющих наделить этот «другой» мир качествами настоящего мира. И, наконец, настало время не только «обреаливания» виртуального мира, но и виртуализации реального мира. Мало кто знает, что Покемон Гоу далеко не первая игра, вводящая в игровое поле элементы окружающего мира, но именно сейчас время пришло. Нам предлагают заменить мир, который воспринимается органами чувств на мир, который воспринимается ими же, но имея посредника в виде смартфона. Т.е., мы уже не взаимодействуем с миром напрямую – мы обращаемся к посреднику, который может добавить в воспринимаемую картину что-либо (например, покемона), либо, с таким же успехом, убрать из воспринимаемой нами картины мира любой объект. Общество, по мнению «социальных архитекторов», готово к принятию посредника.
Так, спектакль наделяется качествами реальности, а реальность наделяется качествами спектакля, используя введение посредника. Высшей степенью развития этой методы явится полное передоверение человеком всех функций получения информации и всех функций оценки полученной информации и формулирования выводов такому посреднику между личностью и миром. И мы уже видим, как это происходит – западное общество совершенно некритично относится к получаемой им информации, передоверив эту функцию «профессиональным журналистам». У каждого члена общества и так полно забот – трудиться в поте лица, зарабатывая хлеб насущный, чтобы ещё тратить время на получение и оценку информации. В результате мы видим, что западному обществу в целом уже можно скормить любую, самую абсурдную, информацию и общество даже не озаботится примитивным логическим анализом полученных данных. Зачем, ведь для этого есть посредник.
Когда-то фильм «Матрица» братьев (сестёр) Вачовски ввёл это слово в понятийный ряд земной цивилизации. Со временем я склонился к мысли, что режиссёры не «ввели» понятие «матрица», а «озвучили намерение» её построения, слишком уж явны параллели между принципами существования матрицы и принципами построения мирового порядка, возникающего на наших глазах усилиями Запада. Ведь ряды «саркофагов», обеспечивающих существование людей в виртуальном мире – это уже видимый и близкий шаг эволюции «общества спектакля». Как говорится: близ есть, при дверех…
Правда, когда я смотрел фильм, меня всегда занимал вопрос «бессмысленности» построения мира матрицы. Ну правда, какой смысл в этих рядах аморфных тел, играющих в придуманной вселенной. Какой?
Сейчас я понял, какой. Действительно, матрице от нас ничего не нужно, кроме того, что она не может сделать сама – нашей личности и воли, нашей души. Матрице нужно, чтобы наши души трудились на неё, а не на нашу любимую Вселенную.
Вот такие раздумья по поводу решения спортивного арбитража… :)
Оценили 2 человека
4 кармы