А могло бы быть и так…

                             А могло бы быть и так…

Взгляд скользил по дивному иконостасу и моему восхищению не было предела. Здесь, на далеком севере – и такая чудная красота! Свято-Преображенский собор, Соловецкий монастырь…

Мысли будто застыли на мгновение и вдруг понеслись вскачь… Перед глазами промелькнуло многое из того , что было прочитано, увидено. Вспомнились рассказы гидов и даже очевидцев событий. Страшная, чудовищная в своей безжалостности история России первой половины двадцатого века… Сколько человеческих судеб искалечено, жизней прервано! А ведь могло бы быть иначе… Не будь кровавой революции и последовавшей за ней Гражданской войны страна стала бы совсем иной. Не были бы разрушены храмы, убиты священники и не наблюдали бы мы сейчас такого падения духа. Если бы это все можно было изменить…

Я закрыл глаза. Свет большой люстры собора, казалось, проникал через веки и создавал особое молитвенное ощущение. Внезапно в голове потемнело и я почувствовал слабость. Ноги сами собой подкосились и я полетел куда-то в непроглядную мглу…

-Сударь, сударь очнитесь! – склонившееся надо мной лицо казалось маскарадной маской. Когда туман перед моими глазами рассеялся , я увидел, что то, что я принял за маскарад оказалось лишь нестандартным макияжем. Девушка, которая пришла мне на помощь, явно не стеснялась в своих фантазиях. Огромные фиолетовые треугольники, уходящие к самымвискам, в которые как бы вписаны ее глаза. Кого-то мне это напоминает, а кого – не пойму. И это –в Соловецком монастыре! Я огляделся. Но постойте,- никакой это не монастырь, а хорошо мне знакомая Дворцовая площадь в родном Питере. Вот – здание Эрмитажа. Странного цвета, правда. Неужели снова перекрасили?

-Вам лучше? Может, вызвать врача? – голос девушки, приподнявшей мне голову звучал встревоженно, но что-то в нем меня насторожило. Я всмотрелся в ее лицо и с ужасом отпрянул, окончательно придя в себя и моментально вскочив на ноги. Это был молодой человек, а вовсем не девушка!

-Господи, как вы меня испугали! – пробормотал я отряхиваясь. –У вас весьма своеобразный грим.

Парень обиженно пожал плечами.

-Надеюсь, вам стало лучше,- холодно бросил он, манерно поджав губы, развернулся и направился к сцене неподалеку. А вот то действо, которое происходило там, на подмостках, бросило меня сначала в жар, а потом в холод. Придя в себя после первого шока, я возмущенно воскликнул:

-Да как такое допустили!

На возведенной у стен Зимнего Дворца сцене высилась человеческая пирамида. Зрелище, безусловно, было внушительным: пожалуй, нигде, даже в цирке, я не наблюдал конструкции с таким количеством людей. Однако было одно «но». Все участвовавшие в представлении « акробаты» были абсолютно голыми! И мало того: лица их были размалеваны самым безстыдным образом, а волосы раскрашены: у кого –во все оттенки радуги, у кого –в самые яркие и безумные цвета. Обнаженные тела у большинства парней были покрыты весьма откровенными татуировками.

-Это что? Да ведь у нас это..., -ошалело промямлил было я, как вдруг взгляд мой упал на огромный баннер, установленный над сценой, на котором на фоне огромной аляповатой радуги мерцала подсвеченная надпись: « Гей-прайд Санкт-Петербуржского сообщества гомосексуалов. 40 лет. С днем рождения СПСГ!»

Я онемел. Какое сообщество гомосексуалов? Какие сорок лет? У нас что, в Питере уже сорок лет существовало этакое подполье? И почему здесь, на Дворцовой площади? Да и как я вообще здесь оказался? Я же должен был быть сейчас на Соловках!

Я огляделся по сторонам. На площади было достаточно много народа: часть наблюдала за представлением, часть даже преспокойно прогуливалась с детьми!

«Ничего не понимаю! Либеральная тусовка в центре Питера! И куда Полтавченко смотрит? Ведь явное нарушение закона о пропаганде этих самых отношений. Так, а это что?»

На той части Невского проспекта, которая примыкала к Дворцовой высилось незнакомое здание: я мог поклясться, что его здесь еще неделю назад не было. Это же явно – торговый центр. Но нет в начале Невского никаких торговых центров! Но больше всего поразило не наличие незнакомого здания, а …радужные флаги, развевающиеся на ветру.

-Да в чем же дело! – я уже не скрывал эмоций. Происходящее не укладывалось у меня в голове никоим образом. Я решил пройтись по Невскому. Спешащие мне навстречу пешеходы, пожалуй, ничем меня не удивляли. Отметил только обилие людей в костюмах, вроде как, раньше такого не замечал. И что-то еще неуловимое в глазах, поведении, обрывках фраз. Я пока никак не мог для себя определить, что меня цепляло. Странные вывески магазинов? Нет, не то…Пройдя буквально сотню метров, я вдруг я встал как вкопанный, обалдело уставившись перед собой:

-А где доска?- спросил я словно у самого себя.

Я точно помнил, что именно на этом месте, здесь, висела памятная мемориальная доска времен Великой Отечественной с предупреждением «Во время артобстрела эта сторона улицы наиболее опасна». Так вот – этой доски не было.

«Может быть, ее сняли на реставрацию», - подумал я. В толпе прохожих вдруг замаячила фигурка неторопливо ковыляющей с клюкой старушки почтенного возраста. Я решительно направился к ней. Она, заметив меня, остановилась, тяжело дыша, и молча дожидалась моего приближения.

-Чем обязана сударь? – спросила она меня, пользуясь моим минутным замешательством.

-Понимаете в чем дело, -честно говоря, в тот момент я чувствовал себя полным идиотом,- здесь была мемориальная доска в память о блокаде Ленинграда.

-В память чего, простите? –недоуменно переспросила старушка.

Я повторил вопрос громче.

-Простите, но я не понимаю того, о ч е м вы говорите. Какая «блокада» и что за «Ленинград»?

Настал черед удивляться мне.

-Во время Великой Отечественной войны город был окружен немцами, был голод, вы должны были это помнить, - настойчиво разъяснил я.

-Отечественная война, милейший, случилась в 1812 году, то бишь 200 лет назад с лишним… В Великую войну, как мне мать рассказывала, немцы подходили к Петербургу, но речь о взятии города не шла, и никто нас не окружал. Это в 1916 было…

-Но подождите, в 1941-1945 была война с немцами…

-Юноша, войны с немцами в эти годы не было, я же еще не выжила из ума! Я работала в Институте благородных девиц и все помню. Была война с Японцами в 1945, но она очень быстро закончились, мы победили. Война с Халифатом была в 1962, то есть тогда еще Халифата не было, это я напутала. С Ираном война случилась тогда. И все. А в сороковых годах все было спокойно. Я работала в Институте благородных девиц и все помню.

-Где вы работали? -переспросил я.

-В Смольном институте благородных девиц –наставницей. Мне сам государь император вручил орден святой Анны второй степени в 1951-м. –старушка гордо подняла подбородок.

-Государь император… в 1951-м пролепетал я.- А…как же революция, советская власть?

Старушка подняла брови и сочувственно приблизила свое лицо к моему.

-Вы, похоже, бредите, молодой человек, какая революция, очнитесь.

Мне на самом деле сделалось дурно. Я едва устоял на ногах.

-Можно еще один вопрос, позволите?

-Ну почему же нет, задавайте,- милостиво склонила голову пожилая женщина.

-Какое сегодня число и год?

- Октябрь, четырнадцатое число с утра было, две тысячи шестнадцатого года, -ответила старушка, пристально меня рассматривая.-Вы меня удивляете, юноша, все больше и больше.

-Спасибо за юношу…сударыня,- я, похоже, начал понемногу осваиваться в этом незнакомом мире. А то, что он был для меня чужим, я понял довольно отчетливо. Мир, где не было революции и Великой Отечественной Войны, подумать только!

-Скажите, а Казанский Собор он…на месте, на канале Грибоедова?

-А где же ему еще быть, на месте. Как и храм Спаса-на–крови. Кстати, вы сказали, что тот вопрос – последний.- Старушка, наклонив голову, иронично поглядывала на меня.

-Простите меня, вы, наверно, заняты,- смущенно пробормотал я. - Сколько времени сейчас, не подскажете…

-Графиня Ирина Александрова, кстати, - неожиданно представилась она. Взглянув на изящные золотые часики на запястье, дама торжественно сообщила:

-Одиннадцать сорок сейчас. Почти.

- А Меня Филипп Владимирович зовут,- неуклюже отозвался я. –Спасибо…

-Вы просто засыпали меня вопросами, юноша. Желаю вам счастливого дня. Мне пора. Откланиваюсь.

-Вам также счастливого дня и…с праздником вас, Покрова Пресвятой Богородицы.

Графиня едва заметно вздрогнула, будто вспомнив что-то.

-А вы в церковь направляетесь? -спросила она, опираясь на массивную трость с янтарным наболдажником. – Встретив мой утвердительный ответ кивком головы, она понизила голос.

-Вы очень достойный молодой человек. Сейчас так мало людей посещают церковь. Если вам будет несложно, помолитесь там за рабу Божью Ирину. И благослови вас Бог.

Графиня размашисто перекрестила меня и неторопливо направилась дальше.

Я же двинулся дальше по Невскому проспекту, обращая внимание на то, что раньше просто упускал из виду. По проезжей части проносились, один за другим, автомобили высочайшего класса. То тут то там, у входа в шикарные рестораны или клубы стояли швейцары в заоблачной красоты фраках.

Я был свидетелем того, как из роскошного лимузина вышла дама в головокружительном платье с декольте, сопровождаемая изящным молодым человеком в явно очень дорогом костюме. Швейцар открыл перед ней дверь и почтительно поклонился.

«Барыня приехала», -мысленно прокомментировал я происходящее.

Наконец, я оказался у входа в Казанский Собор. Он выглядел в точности как в моем мире, на месте был и памятник Кутузову. Войдя внутрь, я ахнул. И причиной моего изумления было вовсе не богатое внутреннее убранство собора. Я был поражен совсем другим. По-видимому, служба подходила к концу. Невысокий, полный священник лет тридцати , с короткой черной бородкой вышел с чашей, благословляя причастившихся. В храме же насчитывалось едва ли более пяти десятков прихожан, часть которых, к тому же, по виду были явно туристами. Недоумевая, я дождался конца довольно тусклой, и короткой проповеди: казалось, священник, сам испытывал некоторое раздражение, что ему приходится произносить ее. Во время целования креста, мне удалось спросить у батюшки, можно ли поговорить с ним после службы. Тот утвердительно кивнул головой, наградив меня холодным равнодушным взглядом.

Пять минут спустя он вышел из алтаря.

-Слушаю вас, сударь.- он вопросительно уставился на меня, скрестив руки на животе.

-Простите, что беспокою вас отец..,- я вопросительно поднял брови.

-Виктор,- представился батюшка. - Иерей Виктор.

-Отец Виктор, я хотел вас спросить, а почему сегодня так мало народу в церкви. Ведь праздник же!

Священник изменился в лице. Глаза его, до этого настороженно-оценивающие, злобно сверкнули.

-Вы издеваетесь, сударь? Вы специально вызвали меня на этот разговор, чтобы поиздеваться, не так ли?

Совершенно не ожидавший такой бурной реакции, я сделал шаг назад.

-Я вовсе не хотел вас обидеть, я просто…

-Что просто? -накинулся на меня пуще прежнего священник, -Вы не знаете, что в наши дни в храмы, практически, никто не ходят и все равнодушны к вопросу веры и религии?

Позвольте вам не поверить! «А может вы из «Ангелов смерти»?

Это знает всякий. А шутки на этот счет совсем не уместны…

-Позвольте мне вам возразить, отец Виктор, - услышал я голос за спиной и обернулся.

Худощавый мужчина с тщательно расчесанными на пробор волосами и седой щеточкой усов доброжелательно и чуть насмешливо смотрел на меня пристальным взглядом светло-голубых глаз из под густых седеющих бровей.

-Позвольте представиться, Гончаров, Илья Васильевич, полковник в отставке, - мужчина протянул руку для рукопожатия,- так вот неправы вы, отец Виктор, вы уж простите мне мою дерзость, в отношении .., - полковник вопросительно посмотрел на меня.

-Филипп Владимирович,- представился я поспешно.

- …в отношении Филиппа Владимировича. Так уж получилось, что сей достойный прихожанин стоял прямо передо мной и поверьте мне, столь ревностного отношения к службе я давно уже не наблюдал, хотя, милостивый государь, -полковник в отставке смерил меня насмешливым взглядом,- вы прибыли на службу с изрядным опозданием.

-Да, я припозднился сегодня, - пряча глаза согласился я, и тут же решил воспользоваться ситуацией.- Простите, Илья Васильевич, мне сейчас позарез нужен кто-то …я замолчал, подыскивая нужные слова, - кто мог бы мне все объяснить, -закончил я.

-Что именно?- попутным жестом указывая рукой на выход и, одновременно, небрежно кивая священнику, прощаясь с ним, поинтересовался Илья Васильевич.

«Сразу видно породистого аристократа»,- отметил я про себя.

-Я не понимаю где я и что здесь происходит, - без обиняков сообщил я. Выйдя за пределы храма я перекрестился и поклонился, краем глаза замечая, что мой спутник делает то же самое.

-Что именно вы не понимаете? - прищурившись переспросил полковник в отставке, нажимая кнопку неведомым образом возникшего в руке зонта.-Вы на авто? –делая резкое ударение на последнем слоге спросил он. Я качнул головой.

-Тогда я приглашаю вас прогуляться до моего дома пешком. Я живу здесь недалеко, на

Фонтанке.

Я, не долго думая, согласился и мы не торопясь пошли вдоль Невского проспекта.

-Вы будто совсем не из этих мест, сударь. Может расскажете мне, откуда вы? –спросил меня, слегка прищурившись Илья Васильевич.

-Не знаю, как вы это воспримете, но я …не из этого мира,- с места в карьер начал я.

-Вот оно как? –отставной полковник даже остановился, чтобы получше меня рассмотреть. - Вы знаете, другой бы на моем месте, наверное, развернулся бы и ушел после этих ваших слов, но я, пожалуй, останусь. Рассказывайте.

И я принялся рассказывать. О том, как я очутился в Питере, о своих открытиях в родном городе, ставшем мне вдруг чужим и незнакомым. Затем я перешел к описанию беседы с графиней Александровой, сообщив о различиях в истории двух миров, которые я обнаружил. Полковник слушал, почти не перебивая, лишь изредко задавая уточняющие вопросы. Наконец, Гончаров, воспользовавшись паузой, произнес, растягивая слова:

-Вы знаете, Филипп Владимирович, вы только не обижайтесь, но в первые минуты я подумал, что вы не в себе. Чудаков хватает, знаете ли. А теперь я вижу, что вы либо человек с чрезвычайно богатой фантазией, возможно, писатель, заблудившийся в своих грезах, либо вы действительно прибыли к нам из другого, параллельного, как вы изволили выразиться, мира. Уж очень складно излагаете. На бред сумасшедшего не похоже, отнюдь.

-Илья Васильевич, а вы не могли бы рассказать мне историю вашего мира.

Отчего же нет, извольте, -мы

как раз остановились перед светофором, чтобы перейти Невский как раз в том месте, где в моем мире находился выход на канал Грибоедова станции метро «Невский проспект» . Удивительно, но здесь эта станция называлась также, однако у входа прогуливался взад-вперед внушительного вида жандарм в белой униформе. На мента нашего мира он походил также как белый голубь на своего сизого сородича.

-С какого места вас интересует наша история? – задумчиво поинтересовался Илья Васильевич.

- Как раз с момента смерти Александра Третьего.

-Хорошо. Государь Александр умер в 1899 году и на престол взошел его наследник.

-Николай Второй?

-Нет, Георгий Первый. Николай умер в возрасте шести лет.

-Поразительно, - тряхнул я головой словно прогоняя наваждение. И как жилось России при Георгии Первом?

-Великолепно жилось. Его называли Наследником дела Петра и он вошел в историю как Георгий Великий, наряду с вышеупомянутым Петром и Екатериной.Выкупные платежи крестьян были отменены уже в 1902 году. Георгий уделял огромное внимание военному строительству. Помня уроки Крымской войны, он усиливал военно-морской потенциал страны. Засчет постройки линкоров нового типа значительное усиление получили Балтийский и Черноморский флот. Обучение в военных академиях было полностью реорганизовано. И очень кстати: в 1904 году началась Русско-японская война, которую мы с треском проиграли. Мы потеряли Южный Сахалин и Порт-Артур. Начались революционные волнения. И вот здесь Георгий оказался на высоте. Он ввел в стране военное положение, начали действовать воистину драконовские законы. Лидеры социалистов и большевиков были брошены в тюрьмы, из которых многие вышли только после Конституционной реформы 1920 года. Страна была приведена к повиновению «железом и кровью». В армии волнения были подавлены особо жестко: по приговору военных трибуналов было казнено более 5000 человек. Георгий заявил, что «больше никаких европейских вольностей для бунтовщиков не будет. Россия притихла.

     Молодой император энергично приступил к аграрной реформе. Под руководством нового премьера – Волынского, который в январе 1906 приступил к аграрной реформе был образован Крестьянский банк и…

-Крестьянам предложили уезжать в Сибирь на хутора? Известная тема. У нас этим занимался Петр Столыпин.

-Про Столыпина не слышал, но у Волынского центральным моментом в реформировании села было создание сельскохозяйственных артелей и снабжение их современной техникой для обработки земли. Георгий сам руководил ходом реформы и всячески поощрял внедрение технологических новшеств в сельском хозяйстве. В 1903 году он посетил США, где изучал опыт местных фермеров. Вернувшись из того, что позже историки окрестили «новым Великим посольством», Георгий стал соучредителем нескольких заводов по производству сельскохозяйственной техники. Целью императора стало также создание современной конкурентоспособной промышленности. Но денег на индустриализацию не было. Тогда было принято решение радикально снизить налоги. В страну хлынул иностранный капитал. Бурно развивались в первую очередь военная промышленность, железнодорожное строительство, автомобиле- и судостроение. Россия быстро рванула вперед. К 1915 году, то есть к началу Великой войны Россия была уже третьей страной мира по экономическому потенциалу…

-Вы ничего не путаете? К 1915 году? Не к 1914-му, когда убили эрцгерцога Фердинанда в Сараево?

-Да, эргерцог был убит в Сараево в июле 1914 года, но Георгий благоразумно удержался от решительных действий и конфликт замяли. А война началась после столкновения в Северном море, когда немецкая подводная лодка якобы нечаянно потопила английское торговое судно, следующее в Швецию. Вообще это темная история, все детали которой до сих пор не раскрыты. Во всяком случае, Британия получила вожделенный casus belli и началось. Уже в июне было положено начало боевым действиям в Европе, которые пошли совсем не благоприятно для стран Антанты. В сентябре немцы приблизились вплотную к Парижу. Союзники требовали от России открытия второго фронта. Но Россия была не заинтересована в войне, и, по правде говоря, не была готова к ней. Ценой огромного напряжения сил англичанам и французам удалось остановить немцев на подступах к Парижу.

Россия вступила в войну лишь в конце ноября 1915 года, когда у нас возник конфликт с Австро –Венгрией из-за Валахии. Тогда же Германия объявила войну России. Русские войска перешли в наступление в Восточной Пруссии. Но вскоре там увязли. Немцы повели наступление в Польше и вскоре мы вынуждены были отступить. Война приняла позиционный характер, что на западе, что на востоке.

-Все как у нас, только примерно на год позже, да и Россия вступила в войну позднее и более подготовленной, - сказал я.- А революционные брожения в армии были? Агитаторы от большевиков?

-Что вы? Агитаторы сидели по тюрьмам. Лидеров эсеров вылавливало и вешало специально созданное Четвертое отделение, прозванное Опричным. Террор сошел на нет уже к началу Великой войны, а уж во время ее,-Илья Васильевич махнул рукой, - уж и подавно. Кстати, мы пришли. Вот мой дом. Не желаете заглянуть, так сказать, на огонек?

-С удовольствием, -отозвался я разглядывая роскошное парадное крыльцо с вислоусым швейцаром в дверях.

-Тогда – милости просим, -отставной полковник гостеприимным жестом пригласил меня пройти вперед. Мы поднялись по парадной лестнице на второй этаж, где за солидной дубовой дверью обнаружилась аристократического вида квартира о шести комнатах.

Хозяин предложил проследовать за ним в роскошный кабинет, где усадив меня в кожаное кресло, расположился напротив, заказав миловидной девушке из прислуги чаю.

-Приют старого холостяка,- усмехнулся Илья Васильевич, провожая томным взглядом служанку. –А вот моя библиотека, пожалуйте, милостивый государь,- и полковник небрежно махнул рукой в сторону уходящих под самый потолок резных полок с книгами. Я уже отметил, что реформы языка в этом мире не было, и все надписи, что на вывесках на Невском, что на корешках книг были, что называется, «с ятями».

-Ух ты, Сергей Есенин, - азартно потянул я на себя корешок потрепанной книги и, получив милостивый кивок от Ильи Васильевича, принялся жадно его изучать.- Но простите, но ведь…не может быть- Есенин один из моих любимейших поэтов. А в тридцатые годы – он же просто порнографию писал!

-Да, и закончил плохо: умер в 1942 от пьянки, - сообщил Гончаров.

- А Булгаков, позвольте полистать?

-Да пожалуйста, вы мой гость,- улыбнулся Гончаров.-А  я вас покину ненадолго, с вашего разрешения.

Через четверть часа я уныло поставил томик на место. Туда же последовало и издание избранных стихов Маяковского. Разворошенная кипа свежих газет лежала на письменном столе.

-Дамские романы какие-то у Булгакова: ни тебе «Мастера и Маргариты», ни «Бега», ни «Дней Турбиных». А Маяковский? Увлекся словесными конструкциями, но никакой глубины и силы, которые у него были как у главного большевистского поэта, их и в помине нет!

Гончаров с иронией взглянул на меня.

-А чего вы хотели, милостивый государь? Великая война окончилась, наступил мир. И обществу захотелось развлечений. Спрос на серьезную литературу упал. А  великих потрясений, как в вашем мире у нас не случилось. Хоть война и унесла много жизней, но ее раны вскоре были залечены.

-Кстати. А чем закончилась Великая война? – спросил я.

В июле 1918 года флот Германии был разгромлен с катастрофическим счетом в Ютландском сражении. Судьба кайзеррайха была предрешена. В сентябре того же года русские перешли в наступление одновременно в Восточной Пруссии и в Галиции.

     Наступление было согласовано с союзниками, где под Верденом фронт был ими также прорван. – Гончаров, помолчал некоторое время, вспоминая. Его сухие руки рассеянно перебирали стопку газет на столе.-В марте 1919 года войска русской императорской армии подошли к Берлину с востока, а англо –французы – с юго-запада. Кайзер подписал капитуляцию и отрекся от престола. Побежденная Германия провозгласила республику.

   На Берлинской конференции прошедшей в том же году, Георгий яростно отстаивал идею сохранения единой и неделимой Германии и отверг идею о недопустимо больших, воистину неподъемных репараций для Германии, на чем настаивали союзники. Франция получила Эльзас и Лотарингию, Британия – английские колонии в Африке, Россия– Восточную Пруссию.

Все остались довольны, включая и Германию, которая, благодаря позиции России весьма дешево отделалась. В последствии, даже относительно небольшие германские репарации были прощены Россией, а немецкая промышленность получила множество заказов из Российской империи, после чего обе страны стали главными экономическими партнерами друг для друга. В Россию хлынули немецкие технологии, немецкие инженеры, германские ученые участвовали в бурной индустриализации в России. Проблему безземельной бедноты Георгий решил радикально и изящно: сотни тысяч рабочих рук были привлечены к строительству автомобильных и железных дорог в империи. Особое внимание уделено было дальнейшему  строительству и расширению транссибирской магистрали: император понимал, что будущая война с Японией неизбежна.

В скором времени стремительно растущая экономика империи избавилась от гнета французских долгов, как держава-победительница Россия обрела гораздо большую самостоятельность во внешней политике. В марте 1920 года после массовых крестьянских волнений Георгий подписал указ о Конституционной реформе в России. Самодержавная власть сохранялась, но  созывалась  Государственная Дума. Причем на основе всеобщего избирательного права.  Была принята Конституция.Право голоса получили женщины. Государственный совет был полностью обновлен, в него вошли молодые реформаторы. Царя Георгия стали называть «царствующим революционером».

Всего за 11 лет, до начала всемирного кризиса 1930 года, ВВП России вырос более чем в 3 раза. Россия вышла на второе место по выпуску промышленной продукции после САСШ. А в 1930 году грянули две большие беды –Великая депрессия и ноябрьский кризис в Германии. Сначала рухнули биржевые индексы во всем мире, а затем мировая экономика начала сдавать назад. А поздней осенью в Мюнхене вспыхнуло восстание националистов во главе с их фюрером…

-Адольфом Гитлером, - подсказал я.

-Да, -мрачно подтвердил Гончаров. - И зная теперь сколько людей отправил на тот свет в вашем мире этот мерзавец, я еще в большей степени чем раньше отдаю должное гению Георгия Великого. Именно по его инициативе, пока националисты шли на Берлин, был созван на экстренное заседание Совет Лиги Наций. Было принято постановление, согласно которому, из-за нарушения соответствующих пунктов Берлинского мирного договора, в Германию вводились войска трех держав: России, Франции и Англии. Националистическое восстание было подавлено, НСДАП –распущена, ее лидеры –арестованы. Гитлер умер в заключении пару лет спустя. Тоже, кстати, весьма мутная история.

-Вот поэтому у вас и не было Второй Мировой войны,- резюмировал я.

-Да, я это понял из ваших рассказов,- вздохнул Гончаров, -Это надо же додуматься до массовых бомбардировок мирного населения городов и лагерей смерти!

-Лагеря вообще англичане изобрели, кстати, -напомнил я, - в англо-бурскую войну.

Илья Васильевич вздохнул и поднялся с места. Подошел к музыкальному центру на полке и щелкнул выключателем. В комнату ворвались звуки до боли знакомой песни:

-Поцелуями, нежными ли, нижними ли

Это будет не трудно,

Это по любви…

-Это что ж? - задохнулся я, это ж у вас наш «Мумий Тролль» поет!

-Какой «тролль» ?- изумился в свою очередь Гончаров.-Это Илья Лагутенко!

-А я о чем? У него же группа « Мумий Тролль»

-Вы наверное «бэнд» имеете в виду. Нет, у Лагутенко нет бэнда, он сам по себе выступает.

-Чудны дела твои. Господи, -подивился я, вспомнив, что я всегда считал Лагутенко человеком, который напоминал мне обитателя параллельного мира, где не было 70 лет советской власти, уж слишком по-западному отвязным был этот рок-кумир. И вот, оказавшись в этом самом мире, мои предположения подтвердились.

« И не зря же у нас он в Лондоне записывался. Есть повод задуматься»- мрачно усмехнулся я своим мыслям.

-Так что было дальше, Илья Васильевич?

-А дальше –больше, Филипп Владимирович, -отозвался Гончаров. –В 1939 году кризис пошел на убыль и именно в этом же году Япония напала на США. Флот Американцев подвергся нападению в Перл-Харборе и началась долгая кровавая американо-японская война, которая закончилась лишь в 1947 году.

-Ага, когда амеры сбросили ядерные бомбы на Хиросиму и Нагасаки.

-Как ты их назвал, «амеры»? –переспросил Илья Васильевич.-И никаких бомб никто не сбрасывал. В ноябре 1946 года , после завершения Российско-японского конфликта, то есть уже после того когда нами была разгромлена Квантунская армия, американцы высадились на Окинаве. и через полтора месяца Япония подписала капитуляцию. Россия вернула себе Южный Сахалин, получила Курилы и Корею. Порт Артур был также возвращен нам. Манчжурия, в которую, как и в Монголию, наши войска были введены еще в ходе войны 1936 года окончательно вошла в состав Российской империи. А американцы воевали с переменным успехом до января 1947 года. Война закончилась ничейным результатом

-Так в вашем мире нет ядерного оружия?

-Атомного оружия? –уточнил Гончаров.-Ну как же, атомное оружие – это главное оружие сдерживания в современном мире. А разработано оно было впервые в России в Кенигсбергском университете Робертом Оппенгеймером, отцом атомной бомбы в 1944 году.

Я икнул.

-Первые испытания были проведены в Туркестане в 1945 году. Таким образом Россия первым стало обладателем этого разрушительного оружия и первой выступила с инициативой запрещения его использования. Тем не менее уже в 1947 бомба появилась у САСШ, в 1949 –у Франции и Англии, а в 1951 году –у Японии.

-И какое положение в современном мире занимает Япония? –поинтересовался я.

-Положение наиболее вероятного потенциального агрессора и главного клоуна.

Встретив мой недоуменный взгляд, Гончаров пояснил:

-Весь мир потешается над надуманным японским аскетизмом. Их безумным и нелепым кодексом самурая и прочими японскими закидонами, как выражается современная молодежь. Когда весь мир уже принял идеалы гуманизма, эти фанатики…

-Идеалы гуманизма, говорите? Это когда человек –во главе угла? Ну-ну…

Пазл для меня окончательно сложился, все встало на свои места.

Гончаров же, словно и не замечая моего сарказма увлеченно продолжал.

Японии принадлежит Китай, вся Юго-восточная Азия, кроме Таиланда и Вьетнама, она граничит с Индией.

-Постойте, так мы не разгромили Японию полностью тогда, в 45-м? –поинтересовался я.

-Нет, а зачем? Император Александр Четвертый, пришедший на смену умершему в 1935 году Георгию, был достаточно умным правителем, чтобы понимать, что Америке нужен мощный противовес в Азии. К тому же задачу вести войну с Японией до победного конца Россия перед собой не ставила. Нам необходим был реванш японцам за поражение 1905 года. Только и всего.

После войны Япония поддерживала через свою агентуру всевозможные движения за независимость от британского владычества в английских колониях, особенно на Ближнем Востоке. И когда позднее, в 60-е Британская колониальная империя окончательно рухнула, возникший на ее осколках Исламский Халифат, родился во многом благодаря незримой поддержке японцев.

И здесь –Халифат, -закатил я глаза в потолок,- И какие территории он включает?

-Да, почитай, весь арабский Восток, плюс значительную часть Персии и бывший север британской Индии.

-Дела-а,- протянул я.

-Это еще что, -устало продолжил Гончаров. - Пять лет назад Халифат сообщил о успешно проведенном на Аравийском полуострове испытании атомной бомбы.

-А вот это уже –кранты! Вы можете себе представить… какое там у них население?

-Более двухсот пятидесяти миллионов.

-…250 миллионов ядерных террористов, как вам такая перспектива?

Гончаров невесело хмыкнул.

-Теперь Халифат в купе с Японией угрожают всему свободному миру.

-Свободному миру, говорите? – с иронией переспросил я.

-Филипп Владимирович, я уже в который раз не понимаю вашего сарказма, в чем его причина, я, честно говоря, в недоумении?

-Не понимаете? – спросил я, прищурившись. - А я вам объясню. Когда я шел по улицам Питера я ловил себя на мысли, что местное население чем-то радикально отличается от нас, русских там, у нас. И вот только после разговора с вами я понял. Дело в том, что…как бы вам сказать это помягче…В общем, России больше нет.

-Как это нет? – вытаращился на меня Гончаров. Милостивый государь, позвольте объясниться иначе …

-Нет больше России, -играя желваками, продолжил я гнуть свою линию.-Те кого я увидел на улицах, это не русские. Коллективному Западу это удалось… у вас. Он попросту задушил вас, русских в своих объятиях. У нас он пытался сделать то же самое, да не вышло, случился Путин, украинский майдан, Крым, поэтому уже и не выйдет. А у вас потребительская западная цивилизация попросту поглотила русскую, сожрала ее целиком и не подавилась. И на улицах ВАШЕЙ столицы я увидел сытых, довольных своей жизнью потребителей, в которых умерло что-то воистину природно–русское. У нас могло произойти тоже самое через пару поколений, но…несчастье помогло. Наш лидер. президент России однажды произнес фразу: «Россия –это судьба!»

Только сейчас я понял, насколько он прав. Но еще я осознал, побывав у вас, что история России нашего мира неслучайна. Русская Голгофа двадцатого века, была той очистительной жертвой, которую Господь попустил, чтобы мы русские остались теми, кто мы есть: воинами духа. Способный сострадать боли ближнего, переносить немыслимые для западного человека тяготы и лишения, русский народ готовился Господом для последнего испытания истории. И мы готовы. А вот вы –нет.

Отставной полковник почернел лицом. Его глаза метали молнии.

-Вы думаете, что вы живете в благополучном мире. Неужели вы так ничего и не поняли? - невозмутимо продолжал я.- Джентльмены вас в очередной раз обманули. Халифат –это орудие, направленное против вас. Россия – главный конкурент США, или САСШ, как вы их называете, наряду с Японией, и кроме того, главный предмет их зависти. Природные богатства нашей страны не дают покоя янки ни в нашем, ни в вашем мире. Руками Халифата Россия будет уничтожена, а иммунитета у вас к этой заразе, как у нас, нет.  И русского духа уже нет, выветрился весь! Полчаса назад, когда вы выходили, я пробежался по страницам Санкт-Петербургских газет, которые вы оставили на столе и пришел в ужас: Великий князь Алексей уличен в гомосексульной связи. Другой Великий князь собирается принять ислам, влюбившись в мусульманку, молодежное сатанинское движение «Ангелы смерти» бесчинствует в крупных городах, убивая мусульман. В Государственной Думе большинство - за прозападной  Либеральной партией, которая  приветствует разрешение браков между гомосексуалистами, закон уже принят и подписан Алексеем Вторым, вашим императором. На национальных окраинах неспокойно, особенно у границ с Халифатом. И все это чревато взрывом. Серьезным взрывом. И вы не можете этого не замечать. Та деградация, которую я наблюдал в Европе у нас, в вашем мире,  имеет место здесь, в России. Духовно вы обесточены и падёте рано или поздно, как пал древний Рим под ударами варваров. Мне искренне жаль вас, но вы обречены, хотя пока, по-видимому, этого не осознаете. И я – чужой в вашем мире, и мне очень хотелось бы вернуться назад.

  Я поднялся с кресла и протянул руку Гончарову  для рукопожатия. Илья Васильевич не шевельнулся, ледяным взглядом глядя куда-то перед собой. Я пожал плечами и повернулся к двери. Внезапно, она распахнулась и прямо на меня прыгнула темная фигура.

-Ни с места, вы арестованы! - раздался сзади неожиданно визгливый голос Гончарова.  Увлекаемый  кем-то неизвестным, я упал на пол, лицом вниз, сильно ударившись лбом. В глазах померкло и со странным упоением я рухнул в спасительную тьму.

Я открыл глаза, когда передо мной  смутно замерцал золотистый свет. Странным образом я почувствовал его даже сквозь закрытые веки. Передо мной был  все тот же дивный иконостас Спасо-Преображенского собора Соловецкого монастыря и я, рухнув на колени, разрыдался.

«Прости меня, Господи за гордыню, за то что не ведал для чего ты дал России этот спасительный крест. Слава тебе, Боже за все, слава тебе Боже!» -шептал я сквозь слезы и тишина древнего храма будто огромными крылами обнимала меня.