Как я уже отмечал в предыдущей статье про юного героя Володю Дубинина, немецко-фашистские захватчики побывали в Керчи дважды: в ноябре 1941 г., но их тогда довольно быстро (в конце декабря 1941 г.) в ходе Керченско-Феодосийской операции отбросили назад, и в мае 1942 г., когда они вновь захватили Керченский полуостров, прорвались к проливу и окружили ряд частей Красной Армии.
16 мая 1942 года началась одна из самых известных и длительных "подземных" войн в истории человечества. В Крыму, под Керчью, бойцы РККА ушли в каменоломни и вопреки всем прогнозам создали там, под землей, действительно боеспособную армию.
Сводный отряд полковника Ягунова П.М. оказался в окружении, приказа к отступлению часть не получила. Тогда наши воины, не желая сдаваться врагу, отошли в каменоломни у поселка Аджимушкай и заняли там круговую оборону. Осенью 1942 года на поверхность поднялись единицы, хотя 18 мая спустилось в каменоломни более 10 тысяч.
В тех же каменоломнях находилось несколько тысяч местных жителей, в основном женщин, стариков и детей, спасавшихся от бомбежек и вражеских обстрелов. Всего здесь собралось более 20 тысяч человек.
В каменоломнях возникло два отдельных подземных гарнизона: в Больших – численностью примерно 10 тысяч человек, в Малых – до 3 тысяч. Конечно, каменоломни к обороне заблаговременно никто не готовил, не было специальных запасов оружия, боеприпасов, продовольствия, медикаментов. Поэтому сражаться приходилось в очень трудных условиях.
Особенно трудно было бойцам в Больших или Центральных каменоломнях, так как именно здесь находилось более 500 наших раненых солдат и гражданское население.
Против осажденных бросили два отборных полки пехоты 46-й дивизии, танки и минометы, 88-й саперный батальон и специальную команду войск CC. Но первое время ни танки, ни автоматчики не могли даже близко подойти к входам в каменоломни – всюду их встречал огонь отрядов прикрытия. Лишь 16 мая 1942 г. противнику удалось блокировать район каменоломен.
Но и тогда днем и ночью смельчаки выходили на поверхность и внезапными налетами отгоняли гитлеровцев на 3-4 километра. Несколько раз они подолгу удерживали поселки Аджимушкай, Колонка и завод имени Войкова, используя этот успех для пополнения запасов воды и продовольствия.
Борьбой окруженных советских воинов руководил штаб обороны, во главе которого встали: полковник Ягунов П.М., комиссар Парахин И.П., полковник Верушкин Ф.А., подполковник Бурмин Г.М. В Малых каменоломнях подземный гарнизон возглавил старший лейтенант Поважный М.Г.
Был образован полк обороны Аджимушкая с тремя батальонами и специальными командами разведчиков, радистов, истребителей танков, интендантской частью, госпиталем, группой по добыче воды и группой «слухачей», наблюдавших за взрывными работами на поверхности.
Вся жизнь подземного гарнизона велась строго по уставу РККА, и это значительно повысило его обороноспособность. В первых ожесточенных схватках с немцами смертью храбрых пали командир 1-го батальона старший лейтенант Белов Н.Н., капитан Левицкий В.М., лейтенант Новиков, младший лейтенант Павел Салтыков и десятки других героев. Наше командование пыталось помочь осажденному гарнизону, советские самолеты сбрасывали в район катакомб боеприпасы и продовольствие.
Наши бойцы в 1942-м году, не имея фонарей, придумали резать автомобильные шины на тонкие лоскуты и поджигать их. Те горели, коптили потолок, забивали гарью легкие, слизистые носа, бронхов, но давали хоть какой-то свет. Еще русские светлые головы придумали делать в гильзе большого снаряда отверстие, в которое вставляли фитиль, и заливали в полость гильзы отработанное машинное масло. Получалось что-то вроде свечи. Так добывался свет.
Недаром один из колодцев, из которого бойцы подземного гарнизона пытались черпать воду для своих нужд, называли Колодцем Жизни. Защитники Аджимушкая выходили наверх за ведром воды, как на охоту, группами. Одна шла с пустыми ведрами, другая группа черпала воду из колодца, им тут же кидали пустые ведра бойцы первой. Третья группа прикрывала тыл огнем, так как колодцы хорошо простреливались немцами на открытом месте и людские потери наших солдат при заборе воды были катастрофические. Ведро воды приравнивали к ведру солдатской крови.
Когда не было подручных средств, чтобы извлечь огонь, то придумали просто натягивать между различными частями каменоломен телефонный провод. Перебирая по нему руками, бойцы РККА и гражданские в кромешной темноте передвигались из одного помещения в другое. Например, из "казарм" в так называемый "штаб". Данные названия условны, потому что комнат как таковых под землей не имелось.
Над каменоломнями день и ночь гремели выстрелы, разрывы гранат и мин, затем заухали мощные разрывы авиабомб, которыми гитлеровцы хотели вскрыть центральные подземные траншеи. К 20 мая 1942 г. в Керчь из Берлина прибыли самолеты, которые доставили секретное оружие для борьбы с непокорными советскими бойцами. Этим оружием оказался новый газ, изобретенный фашистскими учеными. Газ находился в больших баллонах и гранатах особой конструкции. Засыпав камнями и землей от взрывов все выходы из каменоломен, гитлеровцы подвели к щелям трубы от баллонов со сжатым газом. Через пробуренные отверстия вниз бросали гранаты. А тех, кто пытался выбраться наверх, разили из пулеметов и автоматов.
Первая газовая атака была проведена в ночь на 25 мая. За ней последовали другие – в течение нескольких дней с интервалами 3-5 часов. Эту трагедию описал в своем дневнике младший лейтенант Александр Иванович Трофименко – один из героев Аджимушкая. От газов и обвалов погибло не менее 10 тыс. человек. Часть людей в бессознательном состоянии попала в руки гитлеровцев.
Но и эти варварские атаки не сломили волю оставшихся в живых защитников Аджимушкая. Конец мая и июнь они не давали покоя карателям. Однако силы их с каждым днем таяли. Люди гибли от голода и жажды, от газовых атак, гибли во время вылазок из каменоломен.
В начале июля трагически погиб Павел Максимович Ягунов. Выходец из крестьянской семьи села Чебарчино, Осташевского района, Мордовской АССР, он прошел трудный жизненный путь. Во время Гражданской войны Ягунов участвовал в боях с белоказаками под Актюбинском. Затем в рядах 5-го Туркестанского стрелкового полка сражался на юге с белогвардейцами Деникина, с бандами басмачей в Средней Азии... Павел Максимович стал кадровым военным, перед войной он служил в Бакинском военном пехотном училище, потом фронт…
После гибели Ягунова командование обороной каменоломен принял Григорий Михайлович Бурмин, кадровый военный, танкист, участник боев на Халхин-Голе. В Крыму во главе танкового полка он прикрывал арьергарды пехотных частей, оборонял до последнего часа завод имени Войкова и уже после блокады Аджимушкая пробился в каменоломни с группой бойцов. После многодневных упорных боев, больших потерь в составе гарнизона Парахин, Верушкин и их товарищи оказались в гестаповской тюрьме Симферополя. Их долго пытали и, ничего не добившись, расстреляли.
Последние разрозненные группы обессиленных защитников Аджимушкая ушли из каменоломен в ноябре 1942 г., когда землю засыпало мокрым снегом. Среди участников аджимушкайской обороны выделялись Пирогов А.И., Сидоров П.Е., Данченко Н.С., Филиппов Н.Д., Левицкий В.М., Голядкин А.Г., Соловьев В.А., Горошко Н.П., Шукевич В.И., Скилевой П.И., Бармет Г.И., Трубилин Г.Ф., Костенко В.И., Деркач Г.К., Казначеев Ф.Ф., Ефремов Н.А., Поважный М.Г., Воронов А.М., Казмирчук А.П., Колодин В.И., Ч. Жунускулов, А. Чукулюк, Егорова З.С., медсестры Аня Чурова и Лида Гордеева, пулеметчик Ковалев, красноармеец Хазаров Г.Я. и многие другие храбрые бойцы.
B ноябре 1943 г. части Отдельной Приморской армии форсировали Керченский пролив и одним из первых освободили поселок Аджимушкай. То, что увидели воины в каменоломнях, трудно поддается описанию. Несколько тысяч людей погибли у входов и отдушин, задохнувшись от газов. Они находились в позах, говоривших об ужасных мучениях. Из катакомб было извлечено свыше 3 тысяч трупов.
Позднее стали известны имена тех, кто душил наших солдат и мирное население газами. Чудовищное преступление совершила группа гитлеровцев с погонами генералов и офицеров. Среди них: Генерал Гакциус – командир 46-й немецкой пехотной дивизии; капитан войск СС Пауль Книпе; командир специальной команды унтер-офицер Бонфик, прибывший из Берлина для осуществления газовых атак; командир 88-го саперного батальона капитан Ганс Фрейлих; командир 2-й роты 88-го саперного батальона Фриц Линеберг – особенно зверствовал в районе Аджимушкайских каменоломен и многие другие.
История 170-дневной защиты Аджимушкая стала известна благодаря изучению многообразных источников: настенных надписей, красноармейских книжек, найденных в каменоломнях, писем и воспоминаний участников обороны и очевидцев, материалов судебных процессов над военными преступниками, трофейных материалов. Особое место среди них занимают дневниковые записи. Наибольший интерес представляет дневник, который велся в центральных каменоломнях, то есть там, где находилось главное командование гарнизона защитников Аджимушкая. На 59 тетрадных страницах убористым почерком рассказывалось о первых днях обороны и до начала июля 1942 г., когда автор скончался от голода и истощения. Автором его был младший лейтенант Александр Иванович Трофименко:
16 мая. Немцы окружили со всех сторон наши катакомбы. В церкви огневая точка, пулеметы, автоматы. Большая часть домов в Аджимушкае захвачена немцами, и почти в каждом расположились автоматчики. Становится затруднительно движение на дворе. Трудно добираться за водой…
17 мая. К атаке все уже было подготовлено. В последний раз прохожу, проверяю своих орлов. Моральное состояние хорошее. Проверяю боеприпасы. Все есть. Сто человек поручило командование вести в атаку. Сто орлов обращают внимание на то, кто будет вести их в бой за Родину. Последний раз продумываю план. Разбиваю на группы, по двадцать человек. Выделяю старших групп. Задача всем ясна, ждем общего сигнала…
Грянули выстрелы. Дымом закрыло небо. Вперед! Враг дрогнул, в беспорядке начал отступать… ребята с правого фланга давно уже пробрались вперед, с криком «ура!» громят врага...
20 мая. Насчет воды дело ухудшилось совершенно. Гражданское население находится от нас недалеко. Мы разделены недавно сделанной стеной, но я все-таки проведываю их и часто интересуюсь настроением. Плохо дело. Вот воды хотя бы по сто граммов, жить бы еще можно, но дети, бедные, плачут, не дают покоя. Да и сами тоже не можем: во рту пересохло, кушать без воды не сготовишь. Кто чем мог, тем и делился. Детей поили с фляг по глотку, давали свои пайки сухарей...
24 мая. Грудь мою что-то так сжало, что дышать совсем нечем. Слышу крик, шум... Быстро схватился, но было уже поздно.
Человечество всего земного шара, люди всяких национальностей! Видели ли вы такую зверскую расправу, какой владеют германские фашисты. Нет... Я заявляю ответственно: история нигде не рассказывает нам об этих извергах. Они дошли до крайности! Они начали давить людей газами! Катакомбы полны отравляющим дымом. Бедные детишки кричали, звали на помощь своих матерей. Но, увы, они лежали мертвыми на земле с разорванными на груди рубахами, кровь лилась изо рта… Я и Коля тоже были без противогазов. Мы вытащили четырех ребят к выходу, но напрасно. Они умерли на наших руках.
Чувствую, что я уже задыхаюсь, теряю сознание, падаю на землю. Кто-то поднял и потащил к выходу. Пришел в себя. Мне дали противогаз. Теперь быстро к делу, спасать раненых, что были в госпиталях...
Белокурая женщина лет 24-х лежала вверх лицом на полу. Я приподнял ее, но безуспешно. Через пять минут она скончалась. Это врач госпиталя. До последнего своего дыхания она спасала больных, и теперь она, этот дорогой человек удушен. Мир земной! Родина!
Мы не забудем зверств, людоедства. Живы будем – отомстим за жизнь удушенных газами!.. Пробираюсь на центральный выход. Думаю, что там меньше газов, но это только предположение. Теперь я верю в то, что утопающий хватается за соломинку. Наоборот, здесь больше отверстия, а поэтому здесь больше пущено газа. Почти у каждого отверстия 10-20 немцев, которые беспрерывно пускают ядовитые газы-дым. Прошло восемь часов, а они все душат и душат. Теперь противогазы уже пропускают дым, почему-то не задерживают хлор…
Я не буду описывать, что делалось в госпитале на центральной. Такая же картина, как и у нас. Ужасы были по всем ходам, много трупов валялось, по которым еще полуживые метались то в одну, то в другую сторону. Все это, конечно, безнадежно. Смерть грозила всем, и она была так близка, что ее чувствовал каждый…
3 июля. Целый день 2 июля ходил как тень. Порой имел желание хотя бы закончить такую муку смертью, но подумал о доме, хочется еще раз увидеть свою любимую жену, обнять и поцеловать своих любимых крошек деток, а после и жить вместе с ними.
Болезнь увеличивается. Силы падают. Температура до 40о. Зато следующий день принес большую радость: вечером к нам в штаб пришел воентехник I ранга тов. Трубилин. Он долго говорил с капитаном, после чего мне было слышно, что он сказал:
– Да ей-богу, будет же вода.
Смысла я не понял, что за вода и откуда. Оказывается, что этот Трубилин взялся за день дорыть подземный ход к наружному колодцу и достать воду… Вновь застучали кирки, заработали лопаты. Но верить в то, что уже будет вода, никто не верил. Что же получилось с колодцем? Фрицы его сначала забросали досками, колесами с повозок, а сверху большими камнями и песком. В глубине он был свободен, и можно было брать воду. Трубилин уверенно дошел до колодца подземным ходом в течение 36 часов своей упорной работы, пробил дырку в колодце, обнаружил, что воду можно брать, тихонько набрал ведро воды и впервые пил сам со своими рабочими, а потом незаметно принес в штаб нашего батальона. Вода, вода. Стучат кружками. Пьют. Я тоже туда. Капитан подал мне полную кружку колодной чистой воды…
Не знаю, как я ее пил, но мне кажется, что там как будто ее и не было. К утру вода уже была и в госпитале, где давали по 200 г. Сколько радости – вода, вода! 15 дней без воды, а теперь хотя пока и недостаточно, но есть вода. Застучали, зазвенели котлы. Каша! Каша! Суп! О! Сегодня – каша! Значит, будем жить.
Сегодня уже имеем в запасе 130 ведер воды. Это ценность, которой взвешивают жизнь до 3000 людей. Она, вода, решала судьбу жизни или смерти. Фрицы думали, что колодец забит, и свои посты оттуда сняли, так что с большим шумом брали воду. Но нужно оговориться, воду брать было очень трудно по подземному ходу, можно идти только на четвереньках...»
Оборона Аджимушкайских каменоломен показала, что довольно крупная, вооруженная и отлично организованная группа бойцов и командиров может значительное время оказывать упорное сопротивление врагу в подземных сооружениях. Почти все методы, применяемые немцами, оказались малоэффективными, и гарнизон не удалось сломить силой оружия. Гитлеровцы так и не смогли победить подземный гарнизон в открытом бою или заставить капитулировать. Люди дрались в самых жесточайших условиях и до последнего надеялись на приход своих и победу Родины. Надо подчеркнуть и роль командного состава гарнизона, он действовал на очень высоком уровне. Борьба изолированных подземных гарнизонов в районе Аджимушкая в очередной раз показала высочайшие боевые, моральные качества, величие духа, стойкость и мужество бойцов и командиров Красной Армии. Это были настоящие богатыри, стальные люди…
В 1944 году писатель Марк Колосов опубликовал серию статей об обороне Аджимушкайских каменоломен, а поэт Илья Сельвинский, посетивший каменоломни, посвятил участникам обороны стихотворение. В это же время были опубликованы выдержки из дневника участника обороны, морского пехотинца Александра Сарикова.
В первые годы после окончания войны оборона Аджимушкая не получила широкого освещения, но уже в 1960-е годы Аджимушкайские каменоломни были взяты под охрану государства как исторический памятник, а в городе Керчь был создан музей, посвящённый борьбе подземного гарнизона.
В 1966 году в катакомбах открылся музей.
В 1975 году издательство «Молодая гвардия» выпустило книгу В. А. Кондратьева «Герои Аджимушкая. Рассказы о мужестве подземного гарнизона».
В 1982 году был открыт мемориальный комплекс «Аджимушкайские каменоломни».
Статья подготовлена по материалам:
фильма ТК"ЗВЕЗДА" Аджимушкай. Подземная крепость сайта К ИСТИНЕ
сайта Восточно-Крымского историко-культурного музея-заповедника
http://patrik1990.livejournal....
Оценили 97 человек
153 кармы