Ушёл из жизни Юрий Иванович Дроздов- легендарный разведчик.

 21 июня, в Москве на 92-м году жизни умер Юрий Иванович Дроздов – легендарный советский разведчик, бывший начальник управления нелегальной разведки КГБ СССР, создатель и один из первых руководителей подразделения спецназа «Вымпел». О смерти генерал-майора Дроздова сообщило пресс-бюро Службы внешней разведки РФ.

Юрий Дроздов родился в семье военнослужащего 19 сентября 1925 года. В 1943 году поступил и в 1944 году он окончил 1-е Ленинградское артиллерийское училище, эвакуированное в город Энгельс, после чего был направлен на фронт. Воевал командиром огневого взвода в 57-м отдельном истребительно-противотанковом дивизионе 52-й Гвардейской стрелковой дивизии. Участвовал в боях на территории Польши и Германии, за успешные действия во время штурма Берлина был награжден орденом Красной Звезды.

Гвардии младший лейтенант Юрий Дроздов в годы Великой Отечественной войны nvdaily.ru

В 1956 году Юрий Дроздов окончил Военный институт иностранных языков, после чего поступил на работу в КГБ. Годом позже[по протекции генерала Короткова] он был направлен в Берлин, где работал в Первом главном управлении (ПГУ) КГБ, занимавшемся внешней разведкой. В 1962 году Дроздов участвовал в обмене сбитого над СССР американского летчика Фрэнсиса Пауэрса на советского разведчика-нелегала Рудольфа Абеля. С 1964 года он был резидентом советской разведки в Китае, а в 1968 году стал заместителем начальника управления нелегальной разведки КГБ (Управления «С»). С 1975 года Дроздов работал резидентом советской разведки в США, официально занимая должность заместителя представителя СССР при ООН.

В 1979 году Юрий Дроздов занял посты руководителя Управления «С» и заместителя начальника ПГУ КГБ. В декабре того же года он руководил действиями спецгрупп КГБ во время штурма президентского дворца в Кабуле. «Штурм дворца длился 43 минуты. В этом бою из 60 человек участников мы потеряли из спецподразделений КГБ пятерых убитыми. Многие из тех, кто участвовал в том штурме, потом и составили костяк «Вымпела». Эти ребята не знали слова «невозможно». Равных им действительно не было», – вспоминал генерал Дроздов.

В 1981 году он стал одним из инициаторов создания группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел», в течение многих лет являлся ее наставником.

Заместитель начальника Первого главного управления КГБ СССР генерал-майор Юрий Дроздов, 80-е годы.

e-news.su

В 1991 году Юрий Дроздов вышел в отставку в звании генерал-майора, позже возглавил частную аналитическую структуру, основанную отставниками внешней разведки. Занимался литературной деятельностью, стал автором ряда книг, включая мемуары под названием «Записки начальника нелегальной разведки».

http://warspot.ru/9331-umer-le...

Юрий Иванович Дроздов не просто разведчик — легенда. Большая часть его биографии — до сих пор в спецархивах под грифом "секретно" и станет известна, как он сам говорил, лет через сто.

 ===================================================

 Юрий ДРОЗДОВ: «Вымпеловцы» — разведчики специального назначения»

— Юрий Иванович, вы ветеран Великой Отечественной войны. Будучи явлением вполне объективным, война тем не менее трансформируется в сознании и памяти каждого участника по-своему. Какой она видится вам сейчас, спустя шесть десятилетий?

— Как тогда, так и сегодня для меня и, конечно же, для других фронтовиков война прежде всего была серьезным и трудным испытанием на мужество, стойкость, верность Отчизне и долгу, поскольку речь шла о судьбе страны, родных и близких нам людей, о жизни каждого человека. Поэтому День Победы был и остается главным праздником, апофеозным, торжественным и горьким одновременно. Причем горьким не только оттого, что на полях сражений сложили свои головы дорогие мне люди. Сердце болит и тогда, когда приходится сталкиваться с новыми "толкователями" героической миссии наших войск и самой Победы, с их псевдоисторическими измышлениями. Кто-то деликатно оценивает результаты подобных "исследований" как подмену понятий. Я сторонник того, чтобы называть вещи своими именами: это — откровенное предательство. По отношению и к павшим, и к выжившим, да что там — ко всему народу!

Мне не довелось участвовать в войне с первых дней — тогда я еще учился в харьковской спецшколе, после чего в 1943-м был направлен в училище на девять месяцев, которые обернулись годом. Когда же в войска на вооружение поступила новая техника, нас задержали еще на полгода. О чем это свидетельствует? Да о том в первую очередь что руководство страны очень бережно относилось к военным кадрам, а не смотрело на них как на пушечное мясо. Поэтому домыслы новоявленных историков о том, что на явную смерть с легким сердцем посылали батальонами, мягко говоря, не обоснованны. Так говорят люди, которые, по меткому выражению Юлии Друниной, "ничего не знали о войне…".

А я рвался на фронт. Спал и видел себя на передовой. Особенно после того, как под Старой Руссой был тяжело ранен мой отец, Иван Дмитриевич, кадровый офицер русской армии, Георгиевский кавалер, за плечами которого была не только Первая мировая, но и Гражданская война. Известие о его ранении подстегнуло мое стремление как можно скорее оказаться в действующей армии и… Словом, меня и моих друзей даже из комсомола едва не выгнали за то, что мы предприняли самостоятельную попытку попасть на фронт, в Сталинград. Дома хранится фотография нашего выпуска харьковской спецшколы 1941 года: юноши, старающиеся казаться настоящими мужчинами, место которых — на настоящей войне. В живых остались единицы…

Наконец мечта осуществилась — меня направили командиром взвода в истребительный противотанковый дивизион одной из дивизий 1-го Белорусского фронта. Не раз приходилось балансировать на грани между жизнью и смертью, когда мы попадали, как говорится, из огня да в полымя. Но уцелел и встретил Победу в Берлине. Повезло? Отчасти. Но в большей степени я обязан этому не удаче, а преподавателям из военного училища, которые научили нас побеждать. Жесткие, требовательные, безмерно строгие, они не щадили нас в учении, дабы потом мы выжили в бою. Благодаря им мы воспринимали войну как суровую работу, на которой надо пахать до кровавых мозолей, чтобы достичь поставленной цели. Иначе говоря — одолеть врага и остаться в строю.

А наиболее памятный эпизод связан с наступлением на Берлин. После выхода с плацдарма на пути нашей колонны оказался советский танк Т-34. Судя по всему, здесь недавно был жаркий бой, и немцам удалось подбить машину. Как сейчас помню эту ужасную картину: искореженная "тридцатьчетверка", а на броне догорают останки экипажа, который, похоже, дрался до последнего снаряда. И с пальцев наших ребят стекают капли жира… Это было страшно.

— И каким же образом бывалый истребитель танков стал профессиональным разведчиком?

— Говорят, миром правит случай. Дело в том, что белая зависть к ребятам из разведки появилась еще во время войны, когда через позиции нашего дивизиона за линию фронта уходили офицеры в немецкой форме. Тогда-то у меня, девятнадцатилетнего мальчишки, в голове занозой засела мысль: "Вот эти люди пошли на действительно серьезную работу".

ФОТО : Слушатель Военного института иностранных языков. 1952 г.

В 1956 году, когда я уже был слушателем Военного института иностранных языков в Москве, к нам нагрянуло довольно много "купцов". Еще бы, при такой-то серьезной подготовке: 12 тысяч часов отводилось на изучение первого языка и до 10 тысяч — на овладение вторым. Кроме того, в это время пошла волна сокращения Вооруженных сил СССР, и наш вуз оказался в числе ненужных. А однажды к нам приехал с группой представитель КГБ генерал-майор Борисоглебский. Он пригласил меня, как старшину курса, чтобы узнать мое мнение о том, кого стоит брать, а кого нет. И уже собрался уходить, как неожиданно посмотрел на меня и спросил: "А сам-то куда идешь, старшина?". "Не знаю, — говорю, — куда пошлют, наверно". Вот тут генерал и предложил: "Я всех хороших ребят у тебя забираю, а их командира оставляю — непорядок! Идем к нам".

Почему бы и нет? И через две недели меня пригласили на Лубянку. На постоянную работу, которая, как водится, началась с учебы, точнее — с переподготовки в Ленинградском институте иностранных языков КГБ. А спустя какое-то время вызвали на Литейный проспект в местное управление и предложили перейти на нелегальную работу. Я заупрямился: "Какой из меня нелегал — лысина, двое детей, жилья нет!". Но был направлен в Германию, как выяснилось по прибытии, в качестве оперативного переводчика. И вновь я отказался, ибо в сравнении с той должностью, которую ранее занимал в армии, это было очевидное понижение. Разумеется, мой демарш не остался без последствий: мне приказали явиться на воспитательную беседу к генералу Короткову. Прибыл и изложил все как на духу. "И это все?" — удивился генерал. Через день мне уже поручили документирование разведчиков-нелегалов, а через семь — послали на север Германии с первым боевым заданием.

— В вашей богатой оперативной биографии наверняка есть интересные случаи, о которых уже можно поведать массовому читателю?

— После освобождения Абеля нам пришлось решать задачу по подготовке человека, который смог бы заменить его в США. Моя миссия заключалась в подборе кандидатуры нелегала, его документировании и выводе в страну назначения.

ФОТО: Ю.И. Дроздов с супругой. Берлин, октябрь 1957-го.[Со своей супругой , которая оставила надпись на стене Рейхстага "Я ЗДЕСЬ БЫЛА", Юрий Иванович познакомился в Берлине].

Сказано — сделано. У Георгия (оперативный псевдоним, разумеется) были небольшие изъяны в речи, поэтому мы подобрали ему "легенду", которая бы оправдывала такое произношение. Он стал выходцем с юга Германии, где многие жители имели славянские корни. Все прошло как по маслу. А вот напарницу ему пришлось подбирать с отличным знанием языка и безукоризненным произношением. Завербовали немку, которая после нескольких бесед согласилась сотрудничать с советской разведкой. Вскоре они вместе выехали за кордон.

Более 15 лет находилась на боевой работе эта пара разведчиков… Иногда мне приходилось проходить мимо дома в США, в котором жили эти нелегалы, и я постоянно думал об их мужестве, выдержке, целеустремленности и других качествах, позволивших им выполнить непростое задание. И таких разведчиков-нелегалов у нас было много. Есть они и сейчас. Пожалуй, это единственное, что можно о них рассказать. Во всяком случае пока.

— Была в вашей жизни и другая война — афганская…

— …Где пришлось выполнять очередное разведывательное задание вместе с подразделениями специального назначения. Мне, как и руководителю операции от ГРУ Василию Васильевичу Колеснику, а также представителям спецназа ГРУ ГШ и КГБ поручили спланировать и провести акцию по захвату резиденции Амина.

ФОТО :Через два часа — штурм дворца Тадж-Бек. Афганистан, 1979 г.

Замысел включал окружение дворца Тадж-Бек двойным кольцом и внезапный штурм. Причем поставленная спецназовцам задача отличалась предельной краткостью и конкретностью: все, что стреляет, подлежит немедленному уничтожению.

В штурме участвовали внештатная группа "Зенит", созданная из офицеров Первого главного управления КГБ, прошедших подготовку на курсах усовершенствования офицерского состава в Балашихе, группа "Гром" (из числа офицеров “Альфы”) и группа подполковника Александра Голубева — всего более 60 человек плюс мусульманский батальон майора Халбаева, бойцы которого прикрывали наступающих огнем бронемашин и эвакуировали раненых. В ходе динамичного сорокатрехминутного боя погибло пять спецназовцев, более половины получили ранения и контузии различной степени тяжести. Так, у одного из офицеров "Альфы" военные медики обнаружили на теле девять (!) входных отверстий от пуль и осколков. Впрочем, наши потери несопоставимы с тем уроном, который мы нанесли противнику: 180 человек были убиты, 2500 взяты в плен.

Не обошлось и без военных хитростей. К примеру, чтобы сбить с толку афганцев, каждый час заводили двигатели БТР, БМП, БМД, объясняя это необходимостью поддерживать рабочее состояние техники. А накануне штурма устроили торжественный ужин с офицерами бригады охраны дворца Амина — выпили за их здоровье, за нашу дружбу. Слово за слово, и постепенно они в общих чертах обрисовали нам, как организована служба на территории дворца. Хорошие среди них были мужики… Ничего не поделаешь, на войне все средства хороши! Война — искусство обмана.

ФОТО: Афганское удостоверение Ю.И.Дроздова на имя капитана Лебедева — заместителя командира мусульманского батальона по технической части. 1979 г.

Группу завязки боя из пяти человек возглавил капитан-спецназовец. Они выехали на грузовике на встречу с командиром одного из батальонов бригады, который и стал первым пленным в этой десятилетней войне. Ребята крепко шумнули, отвлекая на себя внимание охраны, а в это время за дело взялись основные силы. В числе первых погиб сотрудник внешней разведки Александр Якушев, смелый парень, прекрасный офицер. Ему едва исполнилось 23. Впоследствии мне пришлось навестить его отца, бывшего войскового разведчика, и детально описать картину боя. Помню, он спросил: "Сколько вас было?". Я обозначил соотношение сил и потерь, на что он заметил: "Такого не может быть!". И я его понимаю, ведь по правилам ведения войны наступающие, как минимум, втрое должны превосходить числом обороняющихся.

Конечно же, нам подсобили и две "Шилки", поливавшие со склонов огнем зенитные батареи противника и наблюдательный пункт дворца. Но главным нашим оружием было подлинное мужество ребят, таких, как оперуполномоченный “мусбата” старший лейтенант Байхонбаев и Эвальд Козлов. Последний был ранен в ногу на подступах к кабинету Амина. Впоследствии он стал Героем Советского Союза, первым командиром "Вымпела".

ФОТО: После штурма дворца Амина. 28 декабря 1979 года

— Спецназу сам Бог велел воевать в самом пекле, а вы-то как там оказались?

— Скажем, так сложились обстоятельства. Мы с генералом Владимиром Алексеевичем Кирпиченко приняли участие в одном из первых совещаний по планированию штурма. Высказывались многие. Изучив карту, я предложил свое видение операции и к вечеру был назначен ответственным за ее проведение. Кстати, в силу различных причин время штурма несколько раз переносилось. Зато он был подготовлен на совесть. Может, потому и не пришлось при штурме столкнуться с непредвиденными обстоятельствами.

— Юрий Иванович, а как появилось подразделение специального назначения "Вымпел"? И почему оно называется именно так?

— После возвращения из командировки в ДРА, 31 декабря 1979 года я и Вадим Алексеевич Кирпиченко доложили председателю КГБ Юрию Владимировичу Андропову об афганских событиях, после чего я предложил ему идею создания спецподразделения для решения задач, подобных операции "Шторм-333", в любой точке земного шара. Поразмыслив какое-то время, он приказал готовить бумаги. Во второй половине августа 1981 года высшее руководство страны приняло решение о создании в КГБ СССР совершенно секретного подразделения специального назначения для проведения операций за пределами страны в так называемый "особый период".

Его первым командиром, как я уже упоминал, стал капитан 1 ранга Эвальд Козлов. Кстати, именно поэтому отряд и назвали "Вымпелом" — прямая ассоциация с адмиральским брейд-вымпелом на мачте.

ФОТО: Ю.И. Дроздов с командиром "Вымпела" Героем Советского Союза Э. Козловым на учениях группы. Середина 1980-х.

Официально он именовался весьма прозаически и казенно — Отдельный учебный центр КГБ СССР. Приказы о проведении операций мог отдавать только председатель КГБ, да и то письменные. Я уж не говорю о том, что, сознавая свою ответственность за возможные последствия использования подразделения, руководство страны тщательно взвешивало все "за" и "против" в каждом конкретном случае, когда возникала необходимость специального силового воздействия. Может быть, поэтому, насколько я помню, "Вымпел" ни разу не продемонстрировал свои боевые возможности за рубежом.

По-прежнему свежи в моей памяти слова напутствия Юрия Владимировича Андропова, когда вопрос о создании спецподразделения был уже решен: "И чтоб равных ему не было!". И ведь не было, по каким бы критериям ни оценивалась деятельность отряда! Таких людей, готовых в любую минуту рискнуть своей жизнью ради выполнения поставленной задачи, продемонстрировать завидную оперативную выдумку и находчивость, как в "Вымпеле", нужно было еще поискать.

Разумеется, первый спецназ появился не в 1981 году, но основное отличие "Вымпела" от его предшественников состояло в том, что это были не только крепкие мускулы, но и прекрасно соображающие головы, умеющие самостоятельно мыслить и выбирать из множества вариантов решения задачи один, единственно верный. А уже затем настойчиво и профессионально воплощать его в жизнь. Без всякой бравады и шапкозакидательства, ибо сотрудники отряда изначально с большим уважением относились к своему потенциальному противнику, понимая, что недооценка его возможностей чревата поражением. А некоторые из них не понаслышке знали о зарубежном опыте, методиках и тактике действий, поскольку прошли нелегально "стажировку" в подразделениях спецназа НАТО.

— Выходит, не всегда молодо — обязательно зелено. Но как же быть с опытом проведения спецопераций, ведь он тоже дорогого стоит?

— Тем не менее по ряду позиций боевая подготовка наших ребят превосходила степень профессионализма янки. Хотя, согласен, кое в чем и они могли дать нам фору. Но мы могли довольно быстро догнать и обойти на повороте зарубежных коллег — во всяком случае теоретически, ибо тот учебный материал, которым они пользовались, у нас был. Обширная "библиотека" отряда, постоянно пополняемая усилиями агентуры, содержала достаточно подробные "пособия" по подготовке англичан, западных немцев и израильтян. Выбирали и брали на вооружение все самое ценное, конструктивное. Кроме того, в нашем активе числились и эффективные собственные разработки.

Проблема находилась в практической плоскости: американцы, по сути, всегда, за редким исключением, располагали немалыми возможностями для боевого применения своих коммандос.

ФОТО : Разбор учений группы "Вымпел"

Они и крестили, и закаляли их в огне и пороховом дыму реальных спецопераций. В то время как "наш бронепоезд стоял на запасном пути": такова была военная и политическая доктрина государства. И тут уж ничего нельзя было поделать. Выход был только один: создавать на занятиях и учениях обстановку, максимально приближенную к боевой. И создавали. На учебно-тренировочной базе в Балашихе, в "старом городке", где почти полувеком раньше готовились кадры для войны в Испании, диверсанты из группы Судоплатова и Старинова, легендарный разведчик Николай Кузнецов.

Для классификации сотрудника отряда "Вымпел" мы выбрали термин "разведчик специального назначения", так как, с одной стороны, он должен был владеть некоторыми навыками обычного разведчика, действующего под дипломатическим прикрытием, а с другой — обладать куда более широким диапазоном знаний и навыков, позволяющих справиться со сложными разведывательно-боевыми задачами. Поэтому “Вымпел” комплектовался исключительно офицерами. Причем не только сотрудниками органов госбезопасности, но и десантниками, пограничниками, летчиками, моряками, танкистами. Отбор был очень строгий и тщательный — из десяти человек после тестирования оставался один. Особенно высокие требования предъявлялись к состоянию здоровья, психологической подготовке и знанию иностранных языков (к слову, последними владели почти все, многие имели по два-три высших образования).

Позднее на должности инструкторов стали приглашать и прапорщиков. В основном тех, кто уже понюхал пороху, к примеру, из дивизии имени Дзержинского.

— Чем еще отличались “вымпеловцы” от своих иноземных коллег?

— Все существовавшие в тот период в Советском Союзе и за рубежом подразделения спецназа в основном были ориентированы на выполнение задания на стадии его реализации. А “вымпеловцы”, к тому же, проходили и стадию выработки решения: самостоятельно собирали информацию, оценивали ее, взвешивая все "за" и "против", участвовали в планировании мероприятия, привнося на каждом этапе элементы творчества, новизны, не приемля шаблонов и стандартов, учитывая мельчайшие детали. Работали по схеме: десять дней уходило на подготовку, а затем еще пять — на шлифовку нюансов и, соответственно, своих действий, вытекающих из того или иного пункта плана. Трудно ли им приходилось? Еще как! Но слова "невозможно" в лексике этих ребят не было. Если задача поставлена и время пошло, думать следует не о том, насколько она сложна, — это неконструктивно. Нужно всего себя подчинить только одной цели: как выполнить ее максимально эффективно с минимальным риском.

Навыки, полученные на занятиях, проверялись на прочность в Афганистане, где “вымпеловцы” бывали довольно часто, работая группами по десять, пятнадцать, двадцать человек как самостоятельно, так и при поддержке армейских подразделений. Благодаря их оперативности, дипломатичности, знанию обстановки, в которую они буквально "врастали", устанавливая контакты с местными авторитетами и даже главарями банд, удалось избежать многих жертв и сохранить немало человеческих жизней. Ведь недаром же говорится, что самая лучшая драка — это та, которую удалось предотвратить.

ФОТО: Руха, Панджшерское ущелье. 1988 г.

Впрочем, сотрудники "Вымпела" работали не только в Афганистане, но и в Анголе, Мозамбике, Никарагуа, на Кубе и в Юго-Восточной Азии, где они выполняли функции наблюдателей, советников. Общение с лаосскими разведчиками, выслеживающими и нейтрализующими диверсантов, было хорошим уроком для наших парней. Равно как и "стажировка" во вьетнамской группе специального назначения "Доконг", в ходе которой сотрудники отряда учились работать в джунглях, перенимая методику скрытого передвижения, осваивали американское диверсионное вооружение и, конечно же, охотно делились с коллегами своими знаниями и умениями.

Ничуть не преувеличивая, скажу, что за годы своего существования и непрерывного совершенствования "Вымпел" стал одним из лучших спецподразделений в мире, для которого не было невыполнимых миссий, независимо от того, где ему приходилось действовать — под водой, на суше или в воздухе. А опасность, как и чувство локтя, уверенность в своих боевых товарищах, согласитесь, сплачивает коллектив лучше всяких политзанятий. Вот почему дружная, как бы слитая воедино команда "Вымпела" у меня всегда ассоциировалась с крепко сжатым и мощным кулаком. Такой и должна быть разведка, живущая по своим законам, один из которых — сколько человек ушло на задание, столько и вернулось, живых или мертвых.

— Не отразился ли на качестве подготовки и боевой работы "Вымпела" распад "великого и нерушимого" Советского Союза?

— Сложный вопрос и неоднозначный. После известных событий 1991 года, от участия в которых "Вымпел", скажем так, деликатно уклонился, отряд передали сначала в Межреспубликанскую службу безопасности, затем в Агентство федеральной безопасности РФ, а в 1992 году в соответствии с указом президента о создании Министерства безопасности он вошел в состав последнего на правах самостоятельного управления.

ФОТО : Последний день в рабочем кабинете. 1991 г.

Разумеется, изменились цели и характер тренировок. Теперь во главу угла ставились защита стратегически важных и экологически опасных объектов от террористических и диверсионных действий, борьба с организованными вооруженными преступными группировками и наркобизнесом. К этому и готовились на многочисленных учениях, проводимых на атомных электростанциях. К примеру, летом 1992 года на Калининской АЭС “вымпеловцы” прыгнули с парашютами с мотодельтапланов на крышу машинного зала электростанции и в считанные минуты освободили пульт управления от "террористов".

Точно так же, решительно и эффективно, действовали разведчики и под водой, и в пустыне. На памяти у многих молниеносный захват итальянских валютчиков, которые везли в нашу страну миллионы фальшивых долларов, и их московских пособников. Столь же блестяще была проведена операция по предотвращению вывоза радиоактивных материалов из-под Екатеринбурга. А сколько раз “вымпеловцы” освобождали заложников в горячих точках бывшего СССР!

А дальше… Дальше был октябрь 1993 года. И приказ о взятии Белого дома. И ясное понимание офицерами "Вымпела" и "Альфы", что этот штурм может обернуться кровавой бойней. А потому они вошли в Белый дом, как и было предписано, но лишь для того, чтобы вывести из него людей. Вывели, спасли, сохранили жизнь десяткам, а может, и сотням соотечественников. Чем и навлекли на себя гнев властей предержащих. В итоге около 150 человек перешли в Главное управление охраны, Службу внешней разведки и Министерство по чрезвычайным ситуациям, 135 офицеров, которым до пенсии было еще служить и служить, добровольно расстались с погонами… Но "Вымпел" не канул в Лету, а возродился, словно Феникс из пепла. И пусть это уже, по сути, другой отряд, он не забывает традиции, которые прославили его имя.

— И это вполне естественно. Юрий Иванович, а какова ваша оценка современного терроризма?

— Это и война, в которой участвуют государства, политические и общественные силы, спецслужбы, транснациональные коммерческие структуры, и бизнес, прибыльность которого измеряется не только деньгами, территориями, природными ресурсами, но и огромной властью. Как правило, за подобные дивиденды расплачиваются своими жизнями ни в чем не повинные люди. Не обошла сия горькая чаша и нашу страну, в которой проблема терроризма не только существует, но и постоянно обостряется, угрожая национальной безопасности России.

Не стану утверждать, что познакомились мы с терроризмом относительно недавно, ибо это не так. Вспомните анархизм, левый и правый, белый и красный террор и иные его проявления, с которыми удалось покончить только в начале 1950-х годов. Увы, по историческим меркам, ненадолго. Где-то в 50-70-е годы к нам его "импортировали", что проявилось в акциях, хорошо знакомых Западу, но до того времени практически неизвестных россиянам — в захватах заложников и угонах самолетов. К счастью, настолько редких, что разветвленные и хорошо подготовленные советские спецслужбы достаточно быстро научились с ними бороться. Вряд ли кому тогда могла прийти в голову мысль, что спустя полтора-два десятилетия в России начнут взрывать железнодорожные вокзалы, а тем более — школы и жилые дома, захватывать заложников сотнями.

Отчасти в подобном развитии событий мы были виноваты сами в силу хаотичных, непоследовательных и непродуманных реформ, во многом криминализовавших страну. И наиболее дестабилизирующим из них был развал страны, который стимулировал сильнейший всплеск национализма и, по сути, предопределил то, что мы имеем сегодня в Чечне. И не только в Чечне. Пришлось пережить и серьезные столкновения на национальной почве в Намангане, Оше, Фергане, Новом Узене, и кровопролитный армяно-азербайджанский конфликт, и события в Южной Осетии, Абхазии, Приднестровье, Северной Осетии, в которых активно участвовали местные республиканские и некоторые московские политики, спецслужбы Турции, Великобритании, Ирана, Франции, США, а также все криминальные кланы и группы.

— Терроризм давно перешел все государственные границы и стал международным. Есть ли против него противоядие?

— Увы, это так. По данным МВД России, в оказании финансово-материальной помощи чеченским боевикам участвовало более 60 международных исламских экстремистских организаций, 100 иностранных фирм и 10 банковских групп.

ФОТО : На отдыхе, 1988 г.

Охотно и щедро они финансировали боевиков в Дагестане и Чечне, пользуясь каналами десятков благотворительных, религиозных и просветительских организаций. И смех и грех: в Чечне побывали даже миссионеры Агентства по освобождению адвентистов, которых отродясь не было в горах Кавказа.

Сегодня ситуация в Чечне постепенно меняется, но реального позитивного результата пока не видно. Конечно, весьма соблазнительной кажется мысль всю вину за дальнейшее развитие терроризма на постсоветском пространстве возложить на "чужого дядю". Но, к сожалению, и наши власти наломали дров немало, проводя невнятную национальную и региональную политику. Поэтому, на мой взгляд, можно сделать вывод, что для победы над терроризмом необходимы сильное руководство, поддержка всей нации, специальные законы, адекватные материальные и финансовые ресурсы, отличная разведка и соответствующие военные операции. Могу добавить — и сильные подразделения спецназа, прекрасно обученные и оснащенные.

— Интереснейшая жизнь у вас, Юрий Иванович! Откройте секрет: чем вы занимаетесь сейчас?

— Руковожу аналитическим центром “Намакон”. Ведь разведчик в запас не уходит!

Беседовал Тимофей СКОРИКОВ 
[в 2005 году].

Фото из архива Юрия ДРОЗДОВА

=======================================================

КНИГИ  Ю.И.ДРОЗДОВА:

Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки; Юрий Дроздов Издательство: «Вымпел» 1996 г.

Жаркое лето полковника Абеля; Юрий Дроздов, Дмитрий Тарасов

Издательство: «Терра-Книжный Клуб» 1997 г.

Записки начальника нелегальной разведки; Юрий Дроздов

Издательство: «Русский Биографический Институт» 1999 г.

Операция Шторм - 333. Альманах `Вымпел`, №3, 1999 ;Юрий Дроздов, Валерий Курилов, А. Андагский

Издательство: «Вымпел» 1999 г. Выпуск альманаха посвящен двадцатой годовщине афганских событий.

Записки начальника нелегальной разведки; Юрий Дроздов, Вячеслав Морозов Издательство: «Олма-Пресс» 2000 г.

Юрий Андропов и Владимир Путин. На пути к возрождению; Василий Фартышев, Юрий Дроздов

Издательство: «Олма-Пресс» 2001 г.

Афган, снова Афган... ;А. Андогский, Юрий Дроздов, Валерий Курилов, Сергей Бахтурин

Издательство: «Воениздат» 2002 г.

Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки ; Юрий Дроздов Издательство: «Артстиль-полиграфия» 2005 г.

Вымысел исключен. Записки начальника нелегальной разведки. Части 1, 2 Юрий Дроздов .

Издательство: «Артстиль-полиграфия» 2009 г.

‪Нужная работа: записки разведчика; Юрий Иванович Дроздов‬

Владар, 1994г.

Кто заказывает молодежь? Откуда "оппозиция, "скинхэды"..?; Юрий Дроздов.

Россия и глобализация; Дроздов Юрий Иванович, Илларионов Сергей Иванович

Артстиль-полиграфия,2010г.

Операция "Президент". От "холодной войны" до "перезагрузки"; Дроздов Юрий Иванович, Маркин Андрей Геннадьевич.

Артстиль-полиграфия, 2010г.

Вызовы нашей эпохи; Дроздов Юрий Иванович, Илларионов Сергей Иванович.

Артстиль-полиграфия,2014г.

В ритме сердца ; Мадина Хуршилова, Юрий Иванович Дроздов.

Избрав профессию разведчика, мы должны твердо знать, что, как сказал генерал Брусилов, правительства меняются, а Россия остается, и все должны служить ей по той специальности, которую выбрали. Берегите Россию.[Ю.Дроздов.]

SS. 22.06.2017.