Пока все заняты «грузинским вопросом», в смысле МихоМайдана и суеты вокруг него, включая перекрытие улиц и отмену занятий в школах на Печерске, хочу поговорить «о венгерском». Потому что помимо геморроя внутриполитического мы обрели и внешнеполитический. То есть сейчас у нас их два. И как минимум в одном хотелось бы разобраться. Для самого себя: планировать зимой отдых в Закарпатье или вострить лыжи куда подальше, пока безвиз не отменили?
Никогда бы в жизни не решился писать на такую уголовно наказуемую тему, если бы официальные лица первыми не начали. Но раз Ирина Геращенко подняла вопрос “территориальных претензий отдельных румын и венгров к Украине”, то попробуем внести ясность.
Сразу скажу, перелопатил все переводные венгерские источники за последние 10 лет. Может, что-то и пропустил, но никаких территориальных претензий к Украине не обнаружил. Нигде не нашел даже намеков, что Береговский и Виноградовский районы, где компактно проживает венгерская община, могут попроситься вместе с территорией в состав Венгрии. Ни разу никто не говорил, что Венгрия организует массовый переезд граждан Украины венгерской национальности, тем более что экономические дела у нее идут плохо и обеспечить закарпатцев работой, жильем и пособиями не реально.
Выходит, мы первые разбудили “политическое лихо, спавшее тихо” и начали проводить туманные аналогии с Крымом. Зачем? Точнее, ради чего? Ради миссионерского желания наставить на истинный украинский путь неразумных мадьяр? Или нам мало проблем на востоке и хочется устроить “кайдашеву сім'ю” на западе? Тогда тот, кто настоял на идее пожертвовать политическим и дипломатическим комфортом ради одной статьи мовного закона, либо полный дебил, либо “агент Кремля”.
Мы, разумеется, “агентами Кремля” считаем "йоббиков", которые устроили у нашего посольства в Будапеште акцию "Самоопределение Закарпатья". Упуская при этом из виду, что партия "Йоббик" хоть и ультранационалистическая, но парламентская, 20% голосов, между прочим, взяла. Третья по величине фракция в парламенте. Путин и здесь постарался.
При этом, сосредоточившись на активности "йоббиков" в Будапеште 13 октября, не заметили, как пятью днями раньше в нашем родном Закарпатье с неофициальным визитом побывал министр иностранных дел Венгрии Петер Сийярто. Его визит практически не освещался в центральных СМИ. А если и освещался, то в контексте отказа от встречи с Павлом Климкиным в Ужгороде.
Климкин все равно догнал коллегу в Будапеште. Потому как отказать нашему министру иностранных дел в визите венгры не могли. Как и мы, пока не решились объявить их министра персоной нон-грата и занести на “Миротворец”. Но, честно говоря, опасение, что к этому все идет, имеет место быть.
О визите Сийярто писала в основном местная закарпатская пресса и зарубежные СМИ. Благодаря радио “Свобода”, мы узнали, что министр “зустрівся з керівниками організацій закарпатських угорців та очільниками історичних церков для узгодження точок зору”. А затем “пізно увечері – з головою обласної державної адміністрації Геннадієм Москалем” (встретился с руководителями организаций закарпатских венгров и руководителями исторических церквей для согласования точек зрения ". А затем "поздно вечером - с председателем облгосадминистрации Геннадием Москалем). Причем сказано, что “розмова відбувалася в неофіційній обстановці й тривала понад півтори години”.
Москаль, как человек опытный и с острым политическим нюхом, тут жезаявил, что “мовні статті прийнятого закону неможливо реалізувати на Закарпатті в школах із викладанням мовою національних меншин”. И что “слід тверезо дивитися на речі – перейти на викладання майже всіх предметів у старших класах державною українською мовою нереально” (переговоры происходили в неофициальной обстановке и длилась более полутора часов).
Министру это понравилось, и он пообещал немного региональных инвестиций – “50 мільйонів євро на будівництво доріг та відкриття нового пункту пропуску на українсько-угорському кордоні” (50 млн. евро на строительство дорог и открытие нового пункта пропуска на украинском-венгерской границе). А также напомнил, что мы в долгу у Венгрии за услуги, оказанные после разрыва с Россией: “Це і реверс російського газу, і європейські устремління України включно з наданням безвізового режиму, і допомога пораненим в АТО військовослужбовцям та їхнім сім’ям, і інвестиції в Закарпаття” (Это и реверс российского газа, и европейские устремления Украины включая предоставление безвизового режима, и помощь раненым в АТО военнослужащим и их семьям, и инвестиции в Закарпатье).
На первый взгляд, у конфликта нет перспектив для развития, и вскоре он будет исчерпан. Хотя бы потому, что венгров в Закарпатье намного меньше, чем гуцулов, и уж тем более их нельзя сравнить с количеством русскоязычного населения в стране. Всего каких-то 150 тыс. человек, большей частью проживающих в Береговском и Виноградовском районах. Ну, как эти 150 тыс. могут сделать погоду в стране, где из 52 млн. населения при УССР осталось то ли 45 млн., то ли 43 млн. или 35?!
На самом деле мовный закон – это лишь детонатор, который мы сами и подорвали. Украина начала борьбу с венгерским сепаратизмом намного раньше, чем закон был принят даже в первом чтении.
В мае 2017 года по подозрению в сепаратизме были задержаны председатель (!) Береговского районного совета Йосиф Шин и депутат Отто Ваш. Им вменили в вину, что на въезде в Береговский и Виноградовский районы венгерская община установила 4 стелы на родном языке, где было написано «Виноградовский район. Венгры приветствуют вас» и «Береговский район. Край венгерского языка».
Вскоре выяснилось, что община установила стелы не сама, а при идеологической и консультационной помощи "Партии венгров Украины", чей глава Йожефа Борто, по слухам, пользуется широкой поддержкой в политических кругах Будапешта. В общем, заговор налицо.
Не знаю, где сейчас обитает эта троица сепаратистов, но подозреваю, что законопатить их в “цугундер” мы пока не решились. В отличие от “бессарабских сепаров”, которые были пойманыСБУ в Одессе два года назад за “шалости” с созданием “Бессарабской народной рады”.
Однако я допускаю, что вялотекущий следственный процесс где-то идет. И в случае нового обострения конфликта с Венгрией наши умники посчитают, что, раскручивая дело “береговских сепаратистов”, мы продемонстрируем Будапешту, кто в доме хозяин.
На самом деле, как гласит закон термодинамики Мэрфи: “Под давлением все ухудшается”. И не уступив нескольким тысячам венгров, которые хотели оставаться в своем привычном “мовном середовище”, мы выращиваем из небольшой проблемки древо исторических обид.
Итак, какие практические проблемы создает мовный закон для венгров Закарпатья? Как сказал Москаль, на сегодня “немає правового механізму звільнити угорськомовних (румуномовних, словацькомовних тощо) учителів, а якщо навіть припустити, що вони самі звільняться, на їх місце немає достатньої кількості вчителів із українською мовою навчання” (не имеет правового механизма уволить венгроязычных (румыноязычных, словацькомовних т.д.) учителей, а если даже предположить, что они сами уйдут, на их место нет достаточного количества учителей с украинским языком обучения).
Ну, ладно, Ницой и ее сумасшедшие подружки с удовольствием займут освободившиеся вакансии в тех нескольких десятках венгерских школ, из-за которых начался весь сыр-бор. Им даже зарплату платить не нужно: просто дайте порезвиться, обратить в “истинную мовную веру” недоразвитые европейские народы.
О’кей. Но смогут ли они преподавать? Более того, как они будут общаться с учениками, если до 90% местных жителей в отдельных населенных пунктах говорят на венгерском языке и не понимают украинский (но, о ужас понимают русский)?
Позиция Украины, которая просматривается в различных комментариях Минобразования, политиков, депутатов, чиновников, “мытцив” и проч., состоит в том, что венгерские дети из компактно проживающих общин лишаются будущего, потому что, не зная украинского языка, они не смогут в дальнейшем реализовать себя в Украине. И умотают за границу.
Официальная же позиция Венгрии (до принятия закона о языке) заключалась в том, что они готовы помогать венгерским школам Закарпатья с преподаванием украинского. Но, как заявил в интервью ТСН правительственный уполномоченный по вопросу украинско-венгерских отношений Иштван Грежа, “вы также должны понять, что мы уже 25 лет, в том числе и венгерское педагогическое общество, которое действует в Закарпатье, ходим в Министерство образования Украины, чтобы изменить методику преподавания государственного языка, потому что они учат украинский как собственный национальный язык, но он для них – иностранный”.
Но могли ли мы, свидомые украинцы, допустить, что какие-то венгры на Закарпатье будут учить наш родной украинский язык как иностранный? Просто потому, что он для них действительно иностранный? Конечно, нет. Это унизительно для титульной нации. Поэтому не важно, что нет учебников и словарей, что придется увольнять учителей-венгров. Только СУГС и никаких вариантов.
При этом мы случайно или намеренно дважды плюнули в венгерскую душу. Во-первых, когда отказались от проведения каких-либо консультаций с ними на этапе написания и принятия закона, о чем заявил все тот же Иштван Грежа. Во-вторых, когда в порядке “замолаживания” крымских татар персонально для них вписали в закон норму о “языковых льготах” для коренного народа. Ну, вот не надо было это делать!
“Ага, – заявили всякие там “ультрайоббики”, – значит, татары коренной народ, а мы “понаехавшие”? Им – все, нам – ничего!”. И обиженные полезли в «Википедию» и древние манускрипты. А там можно “резвиться” до самого палеолита.
Но венгры так далеко не углубляются. Они лишь начинают вспоминать, что с X века и вплоть до 1918 года Закарпатье входило в состав Венгерского королевства, затем Австро-Венгерской империи. Относительно недавно – в 1938-1945 годах – было в составе Венгрии и Чехословакии. В общем, насчет коренного народа – тут еще вопрос, кто кому кореннее.
Отсюда тут же произрастает неприятная для Киева тема “культурной автономии”. Еще недавно сидевшая глубоко в зародыше, но, благодаря нашей “мовной принципиальности”, превратившаяся из пустопорожнего бла-бла в реальный правозащитный инструмент.
Дальше, как снежный ком, накатывается проблема венгерских паспортов, которые есть не только у этнических венгров, но и у сотен тысяч жителей Закарпатья. В 2014-м Виктор Орбан, выступая в парламенте после своего третьего избрания премьером, осторожно заикнулся об этом. Дескать, "венгры из Карпатского бассейна имеют право на двойное гражданство, права общин и самоуправление. Эту позицию мы будем представлять в международной политике". Но потом их МИД долго расшаркивался и пояснял, что речь шла не об автономии, даже культурной, а о самоуправлении.
Сейчас Будапешт уже не стесняется прямо ставить вопрос о признании своих паспортов и разрешении двойного гражданства. У наших официальных лиц это вызывает крайнее раздражение, которое довольно быстро может перерасти в борьбу с двойным гражданством.
Но как только мы начнем лишать венгров украинского гражданства за вторые паспорта, о наличии которых все по умолчанию знали 25 лет, о языке забудут. А место робкого писка на тему “культурной автономии” займет более радикальная риторика о “национально-культурной автономии”. Разницу улавливаете?
Конечно, это еще не брутальный сепаратизм и, тем более, не посягательство на территориальную целостность, за что судят даже безобидных блогеров. Но... Слабый запах федерализма ощущаете? Совсем чуть-чуть?
Хочу успокоить самого себя и уважаемых читателей: крымского сценария ждать не стоит. Хотя бы потому, что Венгрия и Россия – это две большие разницы. Ни к миллиметру нашей территории они не рискнут прикоснуться. Даже к той приватизированной и арендованной приграничной полосе, о которой заговорили на прошлой неделе.
Но... Из зоны политического комфорта мы выходим всерьез и надолго. На любой шаг с нашей стороны, будь то силовые изъятия у собственников ранее выданных им приграничных участков, аресты местных “сепаратистов”, месячник борьбы с контрабандой или любые другие “резко принятые меры”, из Венгрии будет немедленно “прилетать ответка”.
А что же лыжи? Зимний отдых в Закарпатье не отменяется. И на минеральные воды Берегова тоже можно ехать. Но лучше своим транспортом, чтобы быстро “катапультироваться” в случае (шутка юмора) маленькой локальной “закарпатской АТО”.
Оценили 6 человек
9 кармы