Сильвер и странная женщина: почему Плотницкий авантюристке предпочел палача?

Сразу предупрежу: это история со многими неизвестными. Сделать ее реальной страничкой в истории становления Луганской Народной Республики помогло бы тщательное расследования. Но…

С началом агрессии киевского режима в Донбасс устремились сотни российских добровольцев. Понятно, что среди них были романтики, никогда не нюхавшие пороха, были и авантюристы. И авантюристки.

В конце июня 2014-го в Луганске появилась странная женщина с документами на имя Юлии Легостаевой, 1978 года рождения. Она представлялась сотрудницей Федеральной службы охраны России, замужней (третий брак) и дочерью российского офицера. Приехала ко второму мужу, который позже погиб во время штурма 32 блокпоста на Бахмутской трассе. А когда поехала, чтобы забрать его тело, то сама попала под обстрел «Градами», получила тяжелое ранение и проходила затяжное лечение в республиканской клинической больнице.

Что здесь правда, что вымысел, сказать трудно. Потому что значительная часть сведений – ее собственные слова. Вплоть до имени. Особенно доверенным она называла «настоящее» имя – Ксения. «Настоящую» фамилию не знал никто. Как и воинское звание. Люди, близко знавшие Юлию-Ксению, видели в ее съемной квартире две новеньких формы с шевронами Народной милиции на рукавах: одну с погонами майора, другую – подполковника.

В квартире, кстати, не было никаких личных вещей, кроме ноутбука и женской сумочки. Зато водились мужчины. То ли «личные», то ли служебные. По информации, Юлия-Ксения умела крепко закладывать и также крепко, но недолго любить. Умела и очаровывать. Знанием поэзии, живописи и глубокими познаниями в истории нацистской Германии.

Видимо, исходящее от нее обаяние и стало причиной того, что ей верили на слово, не особо утруждаясь проверкой личности, пришедшей в Луганск под именем Юлии Легостаевой из далекого Новосибирска.

Хотя всех сотрудников ГССО, обеспечивающих личную охрану главы ЛНР Игоря Плотницкого, должны были проходить проверку, что называется, вдоль и поперек.

Тем более что работа у нее была специфическая – вербовать агентуру для получения конфиденциальной информации и организовывать процесс постоянного стукачества в самом подразделении. Но Юлия-Ксения Легостаева (может быть) осталась странной женщиной, исполненной в суровом мужском коллективе чисто женских тайн.

Впрочем, она не была единственной. Потому что работала с компаньонками – Татьяной Сергеевной, 35 – 40 лет от роду, отвечавшей за Народную милицию, и Дарьей Капустиной, предположительно, уроженкой Днепропетровска. Эти три дамы в мужской лодке службы охраны гребли успешнее многих мужиков, потому что поставили дело так, что проверяли не их, а они.

Они имели несколько конспиративных квартир для доверительно-интимных бесед. В том числе и в одном из домов на площади Героев Великой Отечественной войны. Всем сотрудникам подразделения, с которыми вступала в интимные беседы, Юлия-Ксения представлялась штатным психологом, проводящим проверку по приказу начальника службы подполковника Моисеева. Те, кто попадал к ней на беседу, странная женщина поражала своей информированностью обо всем и обо всех. Работала «психолог» с кошачьей мягкостью, покупая доверие лестью, комплиментами, а если нужно, то и ночными утехами и выпуская коготки только для того, чтобы информаторы становились еще разговорчивее и откровеннее. На волне доверия даже выдавала подопечным «страшную тайну» – она является советником и куратором самого Главы Луганской Народной Республики и начальника его личной охраны Евгения Александровича Селиверстова и осуществляет разведывательную деятельность с их ведома. И в подтверждение своих слов вновь демонстрировала высочайшую степень своей информированности о том, что происходит на «самом-самом верху».

И, судя по тому, как ее информация влияла на перестановки и что произошло позднее, это единственное, что является правдой в истории нашей авантюристки.

Нет необходимости раскрывать все детали ее деятельности, которые информаторы советника и куратора главы ЛНР и его верного Сильвера вынуждены были выложить после исчезновения Юлии-Ксении. Важно то, чего эта странная, загадочная женщина добилась от суровых мужчин. Ей стучали или были ее агентами почти все сотрудники РСН «Мангуст» и больше половины сотрудников личной охраны Плотницкого!

И все были уверены, что работают на авторитет тех важных лиц, советником и куратором которых называла себя «психолог». С ее подачи глава ЛНР сместил подполковника Мосеева за незаконную деятельность (хищение топлива, манипуляции с зарплатами, незаконный оборот оружия и боеприпасов). Более того, когда Сильвер после убийства Геннадия Цыпкалова спрятался в вынужденном «отпуске на неопределенный срок», Юлия (или Ксения) практически подготовила смещение с должностей замов начальника службы капитана Тихомирова и майора Летодиани. Причём сотрудники изъявили желание устранить Летодиани за то, что тот получал от Игоря Плотницкого крупные суммы денег (от 50 тысяч и выше) «на личные нужды».

Но Сильвер вернулся. А у Юлии появились неотложные дела в «Новосибирске». Вернувшийся хозяин устроил допросы всем заговорщикам. Методы Сильвера известны, поэтому повинились все. Даже те, кто в сторонке стоял. Юлия по телефону с номером МТС(!!!) еще пыталась призывать своих агентов к перевороту, но они уже были под колпаком у товарища Тихомирова.

Сильвер признался, что основным аргументом, который повлиял на окончательное решение Игоря Венедиктовича по ситуации в личной охране, стали «признания» повинившихся: Юлия-Ксения интересовалась здоровьем некоторых сотрудников за несколько минут до покушения на Игоря Плотницкого.