Старшее поколение помнит доброжелательный юмор в адрес сухопутных белорусов. Завидев моряка - белоруса, редкий гуманитарий не приветствовал его поэтическими строками:
"Покинув топь родных болот.
Забыв картошки вкус,
Голодною толпой
на флот рванула Беларусь!"
О серьёзном отношении к морской истории Беларуси и о том , как на морях и океанах живёт дух морских традиций...
На днях в серии «Славные имена Белой Руси» вышла новая книга – «Флотоводцы Белой Руси». 9 декабря состоится её презентация в городе русских моряков Севастополе. В книге собраны историко-биографические справки о наших земляках, проявивших себя на флоте. Одним из героев книги является Ульян Николаевич Байзерт – вице-адмирал, награждённый орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 3-й степени и «За военные заслуги». С ноября 2004 года Ульян Николаевич исполнял обязанности заместителя командующего Северным флотом по вооружению и эксплуатации вооружения. В запасе с 2013 года. Сейчас живет в Москве, работает на одном из предприятий ОПК и активно занимается общественной деятельностью. Является заместителем председателя Общероссийского общественного движения «В поддержку армии, оборонной промышленности и военной науки», на общественных началах помогает депутатам Государственной Думы РФ в комитетах по обороне, безопасности и противодействию коррупции.
Представляем вниманию наших читателей эксклюзивное интервью с флотоводцем Белой Руси.
– Ульян Николаевич, мы сейчас находимся в Москве, но известно, что Вы родились в деревне Бережное, сейчас городское поселение, Столинского района Брестской области. Поддерживаете ли Вы связь со своей малой родиной?
– Да, конечно! Из моих родственников только я с семьёй живу в России, все остальные – родная сестра, двоюродные братья и сестры, племянники – живут в Беларуси. К сожалению, мама и папа уже не живут, похоронены в Бережном. Я стараюсь почаще выезжать домой в свою усадьбу в Бережном, которую мы обустраивали с отцом. Она у нас площадью в 30 соток. Там дом, хозяйственные постройки, баня, приусадебный обрабатываемый участок, большой сад. Всё электрифицировано и газифицировано, имеется централизованное водообеспечение. В общем, имеется все для приятного и полезного отдыха и труда.
Мои предки по линии отца где-то в 1820-1830 годах прибыли из Германии в Польшу, гмину Месяцевичи Калишской губернии, а потом, по приглашению шляхтича Олеши, в 1876 году переехали семьей в Бережное. У прапрадеда Карла было оборудование для производства кирпича, то есть мои предки были каменщиками. Но не теми вольными каменщиками из масонской ложи (смеётся). Мой прапрадед Карл Байзерт изготовлял кирпич, глину брал прямо на месте (пруд от карьера до сих пор стоит), он построил в Бережном имение и цеха под спиртзавод для богатого магната Олеши (предка автора «Трёх толстяков» Юрия Олеши) и стал у него управляющим. Прижился в Бережном да так и остался там заниматься своим ремеслом и земледелием. В последующем семья Байзертов имела значительные наделы земли – поля и заливные луга, большую конюшню.
– Судя по всему, Вы серьёзно занимались составлением своего генеалогического древа.
– Да, моя родословная написана полностью до 1800 года, далее надо обращаться в архивы Польши и Германии.
– То есть Вы в плане происхождения связаны с Германией, Польшей, Беларусью, при этой Вы гражданин России. А какая у Вас национальная идентичность? Кем Вы себя считаете?
– С Германией и Польшей я себя не идентифицирую, хотя у меня немецкая фамилия и немецкие корни. В святках церкви Параскевы Пятницы в Бережном, где венчались мои прадедушка и прабабушка, было написано: «Байзерт Юлиан Карлович, веры евангелической, взял в жёны Германович Марию Иосифовну, веры православной. При венчании принял веру православную». Вот с 1895 года мои предки – в вере православной.
– А что Вы ответите во время переписи населения на вопрос о Вашей национальной идентичности?
– Моя национальность записана у меня в свидетельстве о рождении – белорус. Мама моя белоруска, и папа записан как белорус. И даже дед Юльян записан белорусом. В 1939 году, когда Западная Беларусь присоединилась к БССР, было опасно писать, что ты немец. При замене документов тогда все писали «белорус», хотя у нас полдеревни – Байзерты, Кунштели, Руцы, Штейнеры и пр. У моей супруги, кстати, фамилия – Штейнер. При Сталине немцы были объявлены пятой колонной, поэтому у нас даже вопросов не было – живёшь в Беларуси, значит, белорус.
– И не тянет Вас к немецкой культуре?
– Нет, не тянет. Почему меня должно к этому тянуть? Для меня родные культуры – белорусская и русская, а больше – советская. В Беларуси я прожил 16 первых лет, остальные 49 лет – в СССР и России.
– А что всё-таки сподвигло парня из белорусского Полесья поехать учиться в Ленинград в военно-морское училище?
– В Ленинграде у мамы были родственники. Сначала я хотел поступить в суворовское училище, но в итоге поступил в Ленинградское высшее военно-морское инженерное училище имени В.И. Ленина.
Почему именно в военно-морское? Влияние, конечно, оказали родственники. Брат мамы – Гришко Леонид Антонович – матрос Тихоокеанского флота, брат отца – Байзерт Фёдор Юльянович – матрос Балтийского флота, папа ходил на гражданских судах, а двоюродный брат моей бабушки служил на крейсере «Варяг». И вообще, у нас в Бережном в то время много ребят на флоте служило. Поэтому до сих пор День Военно-морского флота у нас в городском посёлке достаточно широко отмечается.
– А в ходе службы Вам часто попадались земляки-белорусы?
– Когда я был командиром боевой части, я всегда старался отбирать белорусов. У меня в боевой части (БЧ-5) было до 90% белорусов. Когда прибывало молодое пополнение, я подходил к строю и спрашивал: «Беларусы ёсць?» Если были, сразу забирал к себе. Своим я доверял больше, чем москвичам, питерцам, украинцам, да и служили они, по правде сказать, лучше других, не в обиду им будет сказано.
– А командование такое землячество не осуждало?
– Конечно, осуждало. Хотели даже привлечь меня к партийной ответственности. Вызывают меня однажды в политотдел и говорят: «Ульян Николаевич, что это такое – когда поднимают на корабле военно-морской флаг, у вас в машинном отделении ваши белорусы поднимают флаг Беларуси». Флаг на корабль попал с ветошью, был простиран, отглажен и приведен в пригодное для подъема состояние. Я, естественно, своих вызвал, сделал внушение. Больше они так не делали, а может и делали, когда люки в машинное отделение были задраены (смеётся).
– Переходя от вопросов личных к вопросам глобальным. Ни для кого не секрет, что в последние годы международная обстановка стала весьма напряженной. Политологи всё чаще говорят о «новой холодной войне», хотя лично я сомневаюсь в том, что она вообще заканчивалась. Противостояние в любой момент может перейти в горячую фазу. В связи с этим, как бы вы оценили потенциал ВМФ России по сравнению с потенциалом блока НАТО? Способен ли российский флот в случае необходимости дать ответ потенциальному агрессору?
– Те, кто говорят, что холодная война когда-либо прекращалась, конечно, неправы. Даже во времена президентства Ельцина Военно-морской флот свои планы не менял, и у нас всегда был один чётко определенный потенциальный противник — Североатлантический альянс. Мы свои ракеты никогда не перенацеливали , да и на кого их перенацеливать? Мы всегда знали, что за всеми передвижениями наших кораблей следят американские и натовские разведывательные корабли и самолеты. Они даже очень удивлялись, что в то время, когда Вооруженные силы нещадно сокращались (а только подводных лодок «реформаторы» порезали более 180, включая атомные), флот вообще выходит в море. Наши корабли, подводные лодки в 90-е годы выходили и в Индийский океан, и в Средиземное море, и в Тихий океан, и в Южную Атлантику. Хотя средств было мало, мы всё равно обеспечивали установленный уровень боевой готовности кораблей флота. Многие иронизировали над безденежьем: «С деньгами любой дурак может». Приходилось временами работать и без денег, в том числе и без денежного довольствия.
Что касается военно-морского потенциала России и НАТО, здесь сравнение отнюдь не в нашу пользу, если мы говорим о количестве кораблей. Один американский флот по численному составу в несколько раз превосходит наш. Надо учитывать, что хороший флот имеют и Великобритания, и Франция, и Швеция, и Норвегия, и Германия. Но мы не заостряем особого внимания на количественном отставании, поскольку объективно наша ударная мощь способна уничтожить любой из флотов потенциального противника.
– И американский?
– И американский, в том числе.
– В последние годы российским Правительством предпринимались попытки провести военную реформу. Эти преобразования неразрывно связаны с именем Анатолия Сердюкова. Со стороны военных я зачастую слышу критику проводившейся реформы…
– И я её критикую. Реформа Сердюкова была нацелена на улучшение боеготовности наших Вооруженных сил, но не имела научного обоснования, она скатилась до распродажи активов Министерства обороны и добывания денег. Сердюков как военный руководитель не сумел обрести авторитет и уважение в Вооружённых силах, а своими действиями дискредитировал проводившуюся реформу. Было сокращено много частей, уволены наиболее подготовленные руководители и большое количество офицеров, нарушено управление войсками, никаких усилий не было предпринято для повышения мобилизационной готовности и многое другое. Стало очевидно, что сердюковские нововведения могут привести к социальному взрыву в армии и подрыву обороноспособности государства. Сейчас, с приходом в министерство С.К. Шойгу, ситуация улучшается.
– Известно, что Россия и Беларусь очень плотно взаимодействуют не только в политической и экономической сфере, но и в военной области. Проводятся совместные учения сухопутных войск, белорусские военнослужащие проходят переподготовку в российских военных вузах. Участвует ли Военно-морской флот РФ в военном сотрудничестве и каким образом?
– Конечно, мы сотрудничаем и с белорусскими военными, и с белорусскими промышленными предприятиями. В Вилейке находится узел связи ВМФ России, который обеспечивает связь с подводными лодками ВМФ РФ в дальней морской зоне. До конца 1991 года в Быхове находился аэродром ракетоносной авиации. Я думаю, есть смысл в том, чтобы вновь поднять вопрос о его расконсервировании.
В Беларуси находится целый ряд оборонно-промышленных предприятий, которые выполняют заказы для Военно-морского флота России — это и оборудование для связи, и оптика, и многое другое.
– Если уж мы заговорили о военно-промышленном производстве, то в свете последних событий нельзя не вспомнить украинскую проблему. Известно, что после государственного переворота сотрудничеству российских и украинских промышленников был нанесён большой урон. Может ли Россия восполнить потери от разрыва этих связей?
– Уже практически восполнили. Ещё остаются не заполненные ниши в отдельных областях бывшего нашего сотрудничества, но это не критично. Что-то мы можем произвести сами, что-то докупить на той же Украине. Украинцам тоже нужны деньги, иначе им попросту не на что будет жить, придётся ликвидировать огромные предприятия, а это чревато повальной безработицей, тотальной деградацией всей экономики. Много украинских специалистов уехало на постоянное место жительство в Россию, в частности с Николаевского судостроительного завода, с ГП «Антонов». Это тоже помогает нам справиться с этой проблемой.
– К сожалению, события на Украине нанесли ущерб не только экономике двух стран, но и внесли раскол в восточнославянский мир. Как Вы думаете, возможно ли повторение «киевского сценария» на белорусской земле? Какие у Вас ощущения от тенденций, которые наметились в последнее время в белорусско-российских отношениях?
– По моим личным ощущениям большинство белорусов поддерживают сближение наших стран. Но, к сожалению, среди молодежи заметны и противоположные веяния. Я сужу по своим родственникам-гуманитариям. Что они говорят? «Россия — это вечные войны, вечные конфликты». Родственники-технари напротив понимают, что без России Беларусь не сможет нормально развиваться, ведь порвутся все производственные связи, и экономика будет парализована.
Отношения между нашими лидерами и правительствами — дело другое. Здесь допускают ошибки и белорусские руководители, и российские. Я считаю, что нам как союзникам нужно больше доверия. Поскольку у нас единое Союзное государство и фактически единая военная доктрина и вооружённые силы. Соответственно, нужно устанавливать и одинаковые цены на энергоресурсы для российских регионов и Беларуси. Это выбьет почву из-под возможных межгосударственных конфликтов.
– А лично у Вас есть некий образ того, каким должно быть общее будущее России и Беларуси? В каких формах?
– Знаете, я давал присягу Советскому Союзу и её никогда не менял. Я за Советский Союз. Поэтому, естественно, я поддерживаю любые шаги, направленные на сближение двух стран. Чем более тесным будет наше взаимодействие, тем лучше. Я считаю, что Беларусь должна быть частью одного с Россией политического пространства. Иного пути, кроме взаимного сближения, у нас нет.
источник -
Оценили 8 человек
11 кармы