В Прибалтике подул ветер перемен. Руководство Литвы, прежде занимавшее принципиально антироссийскую позицию, говорит о желании наладить официальное общение с Москвой. А президент Эстонии хочет переселиться в дискриминируемую русскоязычные общину, чтобы та не чувствовала себя чужой. Националисты обеих стран бьются в истерике.
Литву часто называют самой антироссийской страной Евросоюза. Оценка, конечно, условная, — четких критериев тут нет, а по степени влиятельности Вильнюс серьезно уступает не менее антироссийской Варшаве. Однако по жесткости высказываний и по отрицанию всего российского Литве, пожалуй, действительно можно присудить первое место в неформальном состязании русофобов. И не в последнюю очередь это заслуга ее действующего президента Дали Грибаускайте.
Потому в канун нового года Грибаускайте удивила многих, заявив, что с Россией «лучше сотрудничать, торговать, чем воевать»: «Не хотелось бы махнуть рукой или сказать, что не надо общаться. Всё меняется. Меняется геополитическая ситуация, всегда необходимо сохранять готовность быть открытым к переменам — и, если надо, менять свою позицию, не отказываясь от ценностей».
Правда, для возобновления сотрудничества и общения Москве тут же были выставлены ряд условий («освобождение оккупированных территорий», «прекращение попыток подкупа зарубежных политиков», отказ от «вмешательства в выборы в других странах» и от «стремления силой навязать свои интересы»), но по меркам президента Литвы это действительно примирительное заявление. «Мы всегда готовы к сотрудничеству со всеми соседями, которых не выбираешь. Потому что сотрудничество содействует защищенности нашего государства и интересов наших людей», — резюмировала Грибаускайте.
«Мы не русобобы»
Возможно, эти слова сработали как «спусковой крючок». Вскоре за восстановление отношений с Москвой высказался и премьер-министр Саулюс Сквернялис. «Мы — уникальное государство ЕС без любых, я подчеркиваю, абсолютно любых контактов с этой страной (Россией — Ред.). Хотя другие страны, те же соседние государства активно работают (с россиянами — Ред.) над экономическими вопросами», — заявил он, выступая в эфире национального телевидения. Поэтому, по словам премьера, к вопросу отношений с Россией следует подходить более прагматично, придерживаясь «четких стратегических границ», установленных в литовской внешней политике.
«Контакты с соседними государствами обязаны быть восстановлены, и новый год является благоприятным для подобных шагов», — подытожил премьер.
И хотя Сквернялис тоже озвучил ряд оговорок (например, о том, что «нельзя предавать Украину»), его слова стали причиной скандала. Так, глава МИД страны (то есть непосредственный подчиненный премьера) Линас Линкявичюс заявил, что никакие контакты на высшем уровне между Вильнюсом и Москвой в данный момент невозможны, потребовав не только возврата Крыма в состав Украины, но и «возврата в состав Грузии утраченных территорий». После этого, по мнению Линкявичюса, должен последовать «отказ России от агрессивной политики в отношении соседей, прекращение вмешательства Москвы во внутренние дела европейских государств, отказ от имперских планов по реанимации СССР». И только «при соблюдении Кремлём этих условий появится почва для восстановления диалога на самом высоком уровне».
Надо отдать должное Сквернялису – на скепсис починенного он отреагировал жестко. «Министр иностранных дел иногда, наверное, думает, что он не член правительства. Но министр — это член правительства», — подчеркнул премьер в интервью одной из радиостанций, после чего заявил о необходимости возобновить работу литовско-российской межправительственной комиссии. По его мнению, Литве нужен «живой диалог профессионалов» в области торговли, в энергетике, в транспорте, в сельском хозяйстве и так далее. А отсутствие контактов на уровне министров или их заместителей он назвал нездоровым явлением, которое «вредит интересам государств и народов».
«Мы не русофобы. С Россией должен вестись диалог», — отрезал Сквернялис, отдельно выделив объявленное Россией эмбарго на сельскохозяйственную продукцию, которое вредит интересам Литвы.
Однако и Линкявичюс от своего мнения не отступился. «Мы действительно сейчас не видим смысла во встречах высокого политического уровня. Более того, они ничего дополнительного не могут решить, за исключением политизации ситуации», — заявил министр в эфире той же радиостанции. Да и зачем нужны официальные контакты, если сотрудничество между жителями двух стран в некоторых сферах даже растет:
«В прошлом году почти на тридцать процентов вырос наш экспорт в Россию, невзирая на не очень интенсивные отношения и взаимные санкции. И туристические потоки выросли, визовые центры работают активно, подписано несколько важных соглашений. Здесь я бы выделил завершенные в конце прошлого года работы по демаркации границы с Россией. Это огромная работа, она продолжалась двенадцать лет — и тихо-спокойно результат достигнут. Практически мы завершили переговоры о недвижимом дипломатическом имуществе, продолжатся пограничные и прочие проекты. Конечно, интенсивными эти отношения назвать нельзя, однако те дела, которые должны быть, необходимые контакты, происходят», — рассуждает министр.
«Президентские амбиции обязывают»
Как мы видим, единомыслия по поводу необходимости возобновления официальных контактов с Россией у властей Литвы нет. Но чем объясняются миротворческие инициативы того же Сквернялиса? Политолог, заместитель главного редактора портала RuBaltic.ru Андрей Стариков призвал не забывать, что Сквернялиса называют основным претендентом на победу на предстоящих в 2019 году президентских выборах.
«Саулюс Сквернялис – наиболее вероятный сменщик Дали Грибаускайте на посту руководителя государства, и он тестирует контуры будущей избирательной платформы. Он считает, что наступивший предвыборный год благоприятен для восстановления политических контактов с Россией. Неполитические связи Литвы и России действительно улучшаются, и логичным подкреплением отдельных неполитических успехов должна стать активизация политических контактов. Спрос на налаживание отношений с восточным соседом в литовском обществе есть», — говорит Стариков, считающий, что Сквернялис намерен удовлетворить этот спрос, и «предложить альтернативу идейной монополии президента Грибаускайте и литовских консерваторов — по крайней мере на уровне политических лозунгов».
«Заявлений в отношении восточного соседа будет все больше. Сквернялис выходец из системы МВД, неопытный во внешнеполитических делах, и ранее особо не касался международных вопросов. Однако президентские амбиции обязывают», — говорит Стариков.
Но насколько условно-пророссийские намерения литовского премьера способны воплотиться в жизнь в случае избрания его президентом? В этой части вопроса Стариков пессимистичен: «В настоящее время наиболее вероятной представляется рокировка, когда Грибаускайте уходит на пост премьер-министра, уступая Сквернялису президентский дворец на площади Дауканто. В этом случае разрядки отношений с Россией не произойдет: Грибуаскайте и ее окружение давно спалили все мосты. И пока эти люди остаются реальными субъектами литовской политики и держателями ее смыслов, Москве и Вильнюсу не о чем говорить».
В защиту «национального государства»
Похожая история разворачивается в другом прибалтийском государстве – Эстонии, президент которой – Керсти Кальюлайд подверглась жесткой критике со стороны председателя праворадикальной Консервативной народной партии Марта Хельме. Он обвинил президента в сломе традиций, нарушении принципа разделения властей и враждебном отношении к идее национального государства.
Прегрешения Кальюлайд неисчислимы. Она требует от парламента прогресса в работе над прикладными актами «Закона о совместном проживании», легализующего возможность гей-браков, открыто выражает презрение к посещению церквей, не считает Эстонию национальным государством, поддерживает автоматическое предоставление гражданства обладателям «серых паспортов» (то есть русским негражданам) и считает нормальным исполнение на Певческом празднике песен на русском языке.
«Обращаюсь к вам с настойчивой просьбой. Каждый раз, когда вы спешите в очередной раз защищать и пропагандировать либеральные — и, возможно, дорогие вам лично — ценности, подумайте и о ценностях нашей нации. Если они забудутся, почитайте конституцию, перечитывайте ей снова и снова. И прекратите вмешиваться в текущую политику», — потребовал Хельме.
Видный деятель русскоязычной общины Андрей Заренков видит в этом заявлении Хельме «отвратительное рыло чванливого национализма». По словам Заренкова, он не особый поклонник президента, но «негоже обращаться к ней с образцами пропаганды из полунацистского арсенала».
«Хельме предъявил президенту обвинения в поддержке идеи предоставления «серопаспортникам» эстонского гражданства, в русификации «святого для эстонцев праздника песни» и в отсутствии особых преимуществ для граждан, являющихся эстонцами по национальному происхождению. Начало 2018 года показало, что в год столетия независимости Эстонии некоторые псевдо-патриоты станут соревноваться за то, кто побыстрее вырвет друг у друга право нести флаг национализма. Главным врагом страны Хельме уже объявил русских, проживающих в Эстонии, а Россия давно стала врагом и все связи с ней подлежат доскональному изучению, а лучше — разрыву. Психологический террор происходит на фоне подчеркнутого гостеприимства к приезжающим из России туристам: дескать, гостей мы любим, и пусть русские будут только гостями в Эстонии. Сколько роликов, рекламы и прочих пропагандистских намеков публикуется в местных СМИ на эту тему!», — рассказал Заренков.
Керсти Кальюлайд действительно не считает нужным расшакиваться перед русофобами, по-прежнему весьма влиятельными в Эстонии. Например, она пообещала, что в нынешнем году на месяц переедет жить и работать в почти полностью русскоязычную Нарву. Так она хочет показать местным, что они являются полноправными, а вовсе не второсортными, как утверждают националисты, жителями государства.
Все эти события иллюстрируют знаменательную ситуацию: прагматики во власти Литвы и Эстонии хотят урегулировать отношения с Россией или хотя бы с местными русскими, но наталкиваются на ожесточенное сопротивление тех представителей истеблишмента, что строят свои политические карьеры на русофобии.
Оценили 29 человек
42 кармы