Извечно в истории культуры противостояние расчётливой и хамелеонистой бездарности и гениев, стремящихся не к житейскому успеху и дешёвому признанию, но к реализации того, что вложил в их души Бог.
Да, великий творец может быть в миру «повесой праздным», а его антагонист — показательно правильным ура–патриотом и образцовым семьянином. Вот только и при жизни их, и после смерти одним уготована истинная, а не казённая слава и восхищение читателей, а другим — презрение современников и забвение потомков. Собственно говоря, это и было изваяно в мраморе нетленных строк Пушкиным в его «Моцарте и Сальери». Трагедии о гении и завистнике, о ценностях вечных и вечном коварстве посредственности…
Был у Пушкина и свой Сальери — когда–то знаменитый графоманской плодовитостью и доносительством литератор и издатель Фаддей Булгарин. Поляк, перебежавший из русской армии к Наполеону, а впоследствии — рьяный «русофил» ультраверноподданнического толка и платный осведомитель Третьего отделения. Бойкий редактор и журналист, одно время даже печатавший Пушкина и набивавшийся к тому в приятели, но затем ставший его лютым недругом и хулителем. Более того, даже недвусмысленно обвинявший Александра Сергеевича в… плагиате!
Дело в том, что поэт посмел написать «Бориса Годунова» после булгаринского вполне заслуженно забытого ещё при его долгой и подлой жизни романа о Самозванце! Право, не устаёшь удивляться, сколь однообразна посредственность в своей перманентной войне против талантов…
Вот и ныне — не успел трижды прокукарекать на предмет вредности для неокрепших в патриотизме умов граждан Украины Высоцкого да Цоя наш хуторянский Торквемада — Вятрович, как вслед за ним раздался скрип пера львовского «мытця» Юрия Винничука. Куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй…
Не слишком известный за пределами узкого круга ценителей, пан Винничук с размаху обвинил в плагиате и Пушкина, и Булгакова. Дескать. Пушкин — всего лишь жалкий подражатель тогдашних французских поэтов. Заметим, о Байроне, перед коим в юности преклонялся Александр Сергеевич, львовский зоил, очевидно, не слыхал. Равно как и о том, что многие великие органично вбирали в себя достижения и идеи предшественников, трансформируя их в нечто новое. К примеру, француз Лафонтен перепел на свой лад многие басни Эзопа, а наш Крылов сделал иные из них сугубо русскими шедеврами. Да что там басни! Ведь и Шекспир пользовался бездной исторических и литературных источников, почерпнув в них основу и «Гамлета», и «Отелло», и «Ромео и Джульетты». Но их плагиаторами люди образованные почему-то не зовут, понимая: основных сюжетов за все тысячелетия мировой литературы знатоки насчитывают максимум… три с небольшим десятка! Строгий Борхес же и вовсе полагал, что их всего–то четыре!
Именно поэтому никому в России не пришло в голову обозвать «литературным вором» бравого русского генерала и украинского баснописца (на досуге) Леонида Глебова, чинно переведшего на украинский язык басни Крылова. И даже явное плутовство Гулак–Артемовского, перелицевавшего моцартовское «Похищение из сераля» в «Запорожца за Дунаем», сошло тому с рук, хотя с точки зрения музыки было таки явным плагиатом!
Несмешно и глупо звучат инвективы в адрес Булгакова. Дескать, спёр коварный украинофоб сюжет романа некоего француза, изданного при его жизни в Союзе. «Ночная Маргарита». Каюсь, романа не читал, зато знаменитую его экранизацию с Ивом Монтаном — Мефистофелем и Мишель Морган — Маргаритой видел. И могу честно сказать: где огород, где имение?! Ничего общего, кроме извечных мотивов противостояния Зла и Добра. Света и тьмы. Любви и корысти. Причём с явной отсылкой к «Фаусту» великого Гёте, связь коего с булгаковским романом не менее явна.
О «Мастере и Маргарите» написано множество работ литературоведов и философов, в которых учёные мужи и дамы скрупулезно исследовали сюжетные и идейные корни великой книги. От евангелий канонических и апокрифических — до древних еретических учений гностиков, манихеев и альбигойцев. Не говоря уж о литературных предшественниках, коих не счесть. Но только пан Винничук посмел с наглостью истинно хуторянской обвинить Михаила Афанасьевича в плагиате. Да ещё и прибавил к французскому «ограбленному автору» австрийца Густава Майринка с его «Ангелом западного окна». Здесь уж — просто разведу руками, ибо ничего менее близкого придумать просто нельзя. Мрачный мистицизм практиковавшего оккультиста и классика экспрессионизма — и булгаковская светлая и печальная книга о извечном единстве света и тьмы. Невольно задаёшься вопросом: а читал ли сам Винничук Майринка?! А если читал, то почему не вспомнил о его куда более близком к Булгакову романе «Голем»?
Удивляет и ещё одно; как же это львовский зоил не обвинил Михаила нашего Афанасьевича в плагиате у евангелистов и того же Гёте? Ведь основные персонажи и Святых писаний, и «Фауста» — налицо, даже имена совпадают! Чего уж мелочиться!
И напоследок: самого Винничука не столь давно прямо изобличили в прямом, неприкрытом и явном плагиате. Издав под своим именем книгу «Тайны львовского кофе», в ней наш борец за литературные права передрал огромные куски из книги российского автора Михаила Пучерова «Всё о кофе». Причём даже не удосужившись исправить ошибки и адаптировать устаревшие реалии советской поры! Что называется, кто громче всех кричит «Держи вора»?!
Увы, борьба бездарей против гениев порой оборачивается прямой борьбой против культуры как таковой. И то, что нынешние булгарины местечкового разлива норовят укусить гениев былого, говорит об одном: под видом «защиты национальной культуры» они просто–напросто дерутся за своё место у кормушки. Иначе им не выдержать конкуренции не только с давно почившими истинными Мастерами, вошедшими в мировую литературу и прочие ветви культуры, но и с нынешними коллегами из ближнего и дальнего зарубежья.
Ведь настоящее искусство вечно, а политизированная булгаринщина забывается ещё при жизни «политически правильных» карманных сальери. Таланты многоцветны. Серость — она и есть серость…
Автор: Игорь Плисюк
Оценил 21 человек
24 кармы