Илимская пашня: история русской колонизации Сибири

2 1431


Легендарная книга «Илимская пашня» в двух томах («Т. 1. Пашня Илимского воеводства XVII и начала XVIII века» 1949 года и «Илимская пашня. Т. 2. Илимский край во II–IV четвертях XVIII века») — это жемчужина русской историографии. В то время как во Франции только начинала входить в моду «тотальная история», во глубине сибирских руд иркутский профессор Шерстобоев произвел именно тотальное исследование русской колонизации Восточной Сибири.

Как и положено настоящему русскому историку, Вадим Николаевич Шерстобоев (1900-1963) доцент Иркутского финансово-экономический института, был объектом бешенной травли со стороны совбюрократов. Факт включения книги в издательский план вызвал негативную реакцию со стороны функционеров, на страницах областной газеты обвинивших ученого в отрыве от колхозной и совхозной практики, в «уходе от современности в историзм». Только авторитетное мнение академиков-экономистов С. Г. Струмилина и В. С. Немчинова, выразивших безоговорочную поддержку труду ученого, позволило завершить работу над первым томом книги, который в 1949 был опубликован. В 1951 Шерстобоев сдал областному книжному издательству рукопись второго тома «Илимской пашни». Однако выход книги неоднократно переносился. После сокращения объема за счет наиболее националистических и немарксистских кусков и уменьшения тиража она увидела свет лишь в 1957. Вторая половина 1950-х гг. принесла новую волну нападок на ученого, обвинений в отрыве его исследований от требований жизни, его, фактически, лишили права заниматься экономической историей.

Шерстобоеву выпала трагическая судьба увидеть уничтожение предмета своего исследования — Илимской Пашни — уникальной плодородной долины реки Илим, которая с 17 века кормила практически всю Восточную Сибирь. Её считали одним из немногих сельскохозяйственных оазисов Зауралья. Когда стало понятно, что пашня уйдёт под воду, профессор Шерстобоев всячески пытался привлечь внимание к этой проблеме, писал письма к Хрущеву, но его не услышали и не собирались слушать. Сейчас в Нижнеилимском и Усть-Илимском районах, на территории которых когда-то располагалась пашня, сельское хозяйство играет незначительную роль.

В итоге ему пришлось уехать из Иркутска на Юг на Ставрополье, фактически умирать.

Для меня всегда была загадкой ненависть советской и партийной бюрократии к наиболее выдающимся ученым, особенно к ученым гуманитариям. Почему большинство из них, особенно русских гуманитариев, власть старалась морально, организационно, а иногда и физически уничтожить? Почему заниматься серьезными историческими, философскими, экономическими (особенно) исследованиями было равносильно подвигу.

Мне представляется, что дело в том, что бюрократия смотрела на специалистов в социальных науках как на опаснейших конкурентов. История, экономика, юриспруденция, философия — всё это интеллектуальные дисциплины, обучающие искусству править. И любой человек, который начинает всерьез и глубоко разбираться в такой, к примеру, эзотерической дисциплине, как экономическая история — это потенциальный зародыш будущей элиты, которая могла бы претендовать на отстранение партократов от власти. Поэтому именно в данной сфере двойная отрицательная селекция — по национальному принципу и по принципу таланта была беспощадной.

Но вернемся к этой исключительной книге.

Каждый архивный документ 17-18 вв. был всесторонне обследован Шерстобоевым, проработан и из него вытащено все что можно вытащить В результате в книге есть всё об Илимском воеводстве. Климат и система управления, структура поселений и состав дворов, урожайность и земельные споры, отношения с бурятами, ремесла. Понимаешь как жили, что делали и порой даже что чувствовали крестьяне, которые сделали Сибирь русской землей Великолепно показана роль рек, волоков и острогов в первоначальном расселении русских.

Шерстобоев подчеркивает тот факт, что если казаки захватили эти земли в погоне за пушниной, то заняли и русифицировали их именно русские крестьяне, причем свободные крестьяне. Шерстобоев подчеркивает факт что землепашество в Сибири развивалось как занятие свободных людей связанных лишь государевым тяглом. Именно эта система, на его взгляд, способствовала тому, что сибирские крестьяне успешно снабжали хлебом военный и государственный аппарат. А это позволило установить плотный русский контроль над краем. Более того, если сравнивать с западным колониализмом, — именно экспансия Русской Пашни была фактором благодаря которому Сибирь стала не колонией, а частью национальной территории России.

Казак своей отвагой основал русскую колонию в Сибири. Крестьянин своим трудом создал Русскую Землю Сибирь.

«Основу экономического развития Сибири того времени составляет сельскохозяйственное освоение её пространств. Не поиски пушнины, не разведки серебряных жил и золотых россыпей, не промысловая, торговая или промышленная колонизация Сибири, а сельскохозяйственное освоение её является стержнем экономического развития Сибири. Оно закрепило победу казаков, заставило местные народы сложить оружие, воспринять земледельческую культуру русского крестьянства и навсегда сделало сибирские пространства неотъемлемой частью России. Истинными завоевателями Сибири были не казаки и воеводы, а пашенные крестьяне. Именно они быстро и навсегда решили вопрос — быть ли Сибири китайской, японской, английской или русской. Внутри дорусской Сибири не было сил, способных объединить её разноплеменное население в самостоятельное целое. Местные народы неизбежно должны были соединить свою судьбу с судьбами большого народа. Таким народом по праву явился русский народ. А так как в те времена подлинной сердцевиной его были крестьяне, то, естественно, что крестьянство оказалось главным фактором превращения Сибири в русский край, а по составу населения даже более русский, чем были некоторые доуральские и приволжские области.

Предлагаемая работа построена на понимании процессов развития илимского пашенного дела, как частицы истории русского крестьянства — главного носителя нашей государственности, культуры и национальности на протяжении многих веков.

Горсть северно-русского крестьянства, перенесенная волей судеб на Илим, показала изумительный образец уменья в тяжелых условиях горно-таежного края быстро и навсегда утвердить русскую государственность. За какие-нибудь 60-80 лет закладываются почти все селения, существующие и теперь, создается устойчивое земледелие, открываются водно-волоковые дороги, вниз по Лене направляются наполненные илимским хлебом барки и дощаники, ведется собственное солеварение и курится вино. В неведомом до сих пор крае налаживается согласованный ход хозяйства Илимского воеводства.

Не вина русского крестьянина, что начатый процесс стройки в илимской тайге стал затухать и в последующем представлял обычную картину хозяйственного и культурного застоя, столь знакомую по русской деревне XIX века».

Еще очень удачно подчеркнуты те преимущества которые давала русская система расселения при колонизации — однодворная деревня. Она позволяла сравнительно небольшим числом людей занимать и вспахивать большие пространства.

«Однодворные деревни в 1723 году составляли 1/3 всех поселений Илимского воеводства, представляя самую многочисленную группу. Немногим меньше было число деревень с двумя дворами… Мелкие деревни с 1-3 дворами составляли 74,3%, то есть почти 3/4 всех селений, «средние» деревни с 4-9 дворами — 20,1 % и «крупные» деревни с 10-27 дворами только 5,6 %…

Величина селений не есть случайный показатель, а мелкие однодворные деревни вовсе не курьез прошедшего времени. Средний размер селения — строго закономерная величина для конкретной эпохи и местности. Расселение мелкими однодворными деревнями позволило русским разрешить необычайно сложную задачу — быстро освоить обширные владения, превратить безымянные географические пространства в волости и уезды Русского государства, сельскохозяйственные пустыни — в земледельческие области.

Громадная и сравнительно густая сеть мелких русских селений сделала всю занятую местность непроницаемой для любого иноземного народа и позволила в ячейках между узлами сети осуществлять в дальнейшем размещение новых колонизационных отрядом крестьян. Эта форма не была предуказана сверху правительством или воеводами, она была найдена в процессе освоения Сибири пашенными крестьянами и представляет как бы внешние контуры и костяк всего здания пашенного дела»

Главное достижение книги Шерстобоева — это то, что он с тщательностью и искусством историка показал на примере микропроцесса — становления и развития Илимского воеводства — макропроцесс становления России как таковой. Мы видим как и из каких элементов становится Россия в том или ином месте. Приходят русские, садятся по рекам, между речными бассейнами переходят волоком, селятся редко — малыми деревнями, развивают достаточно интенсивное пашенное земледелие, от лихих инородцев строят остроги, укрепляется постепенно государство.

Это большая, увлекательная и неисчерпаемая почти как атом книга — 1250 страниц в двух томах. Это историческое исследование мирового значения. Равных которому в отечественной историграфии пока что так и не появилось.

http://100knig.com/v-n-sherstoboev-ilimskaya-pashnya/

Конашенок попытался улететь в Армению, но был задержан в аэропорту Пулково, а позже, заикаясь от страха, записал видео, где принёс свои «глубочайшие извинения»

Сегодня и вчера стримеры наперебой извиняются за свои слова в прямом эфире, сказанные сразу после теракта. Одна женщина из Липецкой области в эфире говорила, что в Москве убили всего 113 человек, а на...

Россия против Запада: гонка на выживание

Я всегда говорил и буду говорить, что силовые методы во внутренней и внешней политике — последний довод. Не невозможный, не запрещённый, не аморальный, а именно последний.Моральные оцен...

«Крокус-покус» Агаларовых: здание в кадастре не числится, а работали дети и самозанятые

Многие наверняка обратили внимание на школьников, выводивших людей из «Крокус Холла» в ходе теракта 22 марта. Они прославились на всю страну и получили уже немало наград. Правда, юридич...

Обсудить
  • Спасибо!!!
  • Это моя малая Родина. Затоплено очень много. Затоплены все плодородные земли, располагавшиеся вдоль берега Ангары. Когда началось строительство Братской ГЭС, а позже Усть-Илимской, деревни перетаскивали выше уровня воды будущего водохранилища. А больше всего и не перетаскивали, а просто бросали. При затоплении не успевали даже вырубить весь лес с затопляемой площади и лес затопило на корню. До сих пор еще всплывают и плавают коряги, мешая проходу скоростных "Метеоров" и грузовых барж на участке свыше 600 км.  Еще 3 года назад сайт "Природа Байкала" публиковал снимки храмов, которые на сегодня уже ушли под воду Богучанского водохранилища.  Просто, после смерти Сталина в 1954 году полностью уничтожили продовольственную базу Сибири. А Европейская часть России (точнее европейская часть СССР) накормить Сибирь так и не смогла. Еще до 70-х годов прошлого века народ по инерции ехал туда. Теперь он уже почти как 50 лет едет оттуда.