15-е июня - День ветра.

Доброе утро, КОНТ!) Как я уже сказал в подборке - сегодня международный день ветра. Как оказалось, праздник учрежден для того, что бы обратить внимание общественности к потенциалу ветроэнергетики. По-моему, сомнительное это дело - ну, поставим по всей планете ветряки, и что? Будет наш шарик похож на бешеный квадрокоптер, еще улетим нафиг с орбиты солнечной. 

Ладно, про ветроэнергетику кто-нибудь из блогеров вам расскажет, а я просто поделюсь с вами историями о ветре, которые бродят по сети.

Летучий змей

В детстве, не совсем далеком, но уже покрывающимся туманом склероза, в каком-то журнале, может «Юный техник», а может еще в каком издании для творческого рукоблудия, мой пытливый взгляд высмотрел схему сборки воздушного змея.

Тогда, в благословенных восьмидесятых, змеи не лежали в магазинах на прилавках и на обочине дорог ими тоже не торговали, и поиметь такое чудо было возможно только через терпение, перемазанную клеем одежду и прямые руки.

Руки у меня были прямые, а вот терпения явно не хватало, но тем не менее в один прекрасный день я настрогав длинных щепок с угла деревянного сарая (за что потом получил громоздких пи@@@дюлей) и вероломно умыкнув у матушки кусок кальки (за что тоже потом получил этих самых) уединился за столом и принялся ваять.

Ваятель из меня, надо прямо сказать, был как из Айвазовского сантехник, но худо-бедно, через пару часов из-под моих рук вышел ШЕДЕВР.

Шедевр был страшен внешне, но сделан добротно и весил как мадам Крачковская. Понятное дело, в аэродинамической трубе я его не продувал, поэтому летные качества были мне неизвестны, но затраченные силы и сам его вид внушали уважение не только у меня, но и у бати, железного и жесткого человека, который увидев ЭТО вздрогнул головой, осторожно потрогал пальчиком и поинтересовался, кого я собираюсь убить.

Вот с этим славным, и как оказалось впоследствии, пророческим напутствием я, подхватив конструкцию под мышку, побежал на поляну, где был простор для моего авиаэксперимента.

Поляна была большая и заросшая высокой, зеленой травой. Предвкушая лавры Жана Батист Мари Шарль Мёнье, я размотал пятиметровую веревку и задумался чем мог. Я, конечно, не читал учение о восходящих потоках и разнице давления в подкрыльном и надкрыльном пространстве, но смутно догадывался, что змей сам по себе не полетит.

Змей, с нарисованным на ней лицом алкоголика-олигофрена, сумрачно лежал в высокой траве и как бы подтверждал мою теорию.

И тут я вспомнил кино, в котором счастливый, до идиотства мальчик бежал по полю, а за ним высоко в небе гордо парил точно такой же змей. Ну, почти такой же.

Сложив в своем тогда еще не богатом опытом, но не идеями, уме всю информацию, я пришел к однозначному выводу: надо бежать! И чем быстрее я побегу, тем выше и красивее полетит змей. Змей считал так же.

Отойдя на край поляны и покрепче ухватив конец веревки, я, судорожно шаркнув ножкой, кинулся бежать к горизонту. Пробежав метров десять, я оглянулся. Подлая змеюка, скалясь кривой ухмылкой, подпрыгивая на кочках и раздвигая траву своим гротескным лицом, волочилась за мной без всякого намерения взлетать.

Я насторожился. Что-то тут было не то. Перебрав в уме различные факторы, влияющие на эксперимент, пришло понимание, что с увеличением скорости бега, есть шанс лицезреть змея в небе, а не в траве, которая достигала мне пупка и весьма мешала развивать скорость.

Вернувшись к месту старта и избрав новое направление, я рванул так, что ветер засвистел в йацах. Я несся как влюбленный истребитель на бреющем, раздвигая траву животом и периодически оборачиваясь назад, чтобы не упустить момент торжества человека над неизведанным. Вот только-только тяжелая змеюка должна была взлететь, как торжество оборвал чей то предсмертный крик. Так громко, жалобно и душевно мог кричать только ёжик, которому на больную лапку наступил невнимательный слон.

Не прекращая бежать, я гутапперчиво вывернул шею и оглянулся. И засучил ногами раза в три быстрее. Я, честно говоря думал, что до этого бежал на пределе сил, но оказывается где-то глубоко внутри имелись скрытые резервы. И причем не маленькие. Высвобождению этих самых резервов способствовало увиденное.

Выбрав себе уютное местечко посередине поляны и примяв маленький пятачок травы, две супружеские пары решили устроить себе литтл-пикник в этот прекрасный, субботний денек. Постелили скатерку и выставили на нее всякое русское угощение в виде водочки, закусочки и запивочки. И сев на попы рядком, как курочки на жердочке, почти скрывшись в траве, только приготовились вкушать эти маленькие, человеческие радости, как внезапно раздвинулась высокая растительность и откуда ни возьмись, неожиданно, как м...вошка из флейты выскочило что-то весьма абстрактного вида, стремительно перевернув пищу и насрав в душу, опять скрылась в траве.

Кто из них вскричал матершинными терминами, я так не понял, да и неинтересно было мне. Важно было то, что на траектории моего следования, по прикидкам никого не должно было быть. Но поскольку я бежал не совсем прямо, а даже конкретно криво, то сам-то я не влетел в эту душевную компанию, а вот змеюка как раз злобным Мамаем пронеслась по столу, собрав своим тучным телом всю нехитрую снедь.

Осторожно за веревку я подтянул к себе пострадавшую рептилию, отчистил ее от кетчупа и, вытащив колечко малосольного огурца из-за планки, поковылял обратно на исходную, по широкой дуге обходя потревоженное сообщество. Огурец я съел.

Вернувшись на позицию и прикинув место, где так внезапно прервался праздник, я определил себе новый путь, который ни в коей мере не должен был пересечься с субботней негой недавних граждан.

Решив, что ну его нафиг находиться на тропе миграции безумного подростка, граждане, аккуратно собрав свою скатерку, перебазировались в другое место, метрах в пятнадцати от предыдущего. Сноровисто умяв травку он расселись чинным рядком вдоль накрытого стола и подняли первый тост.

Высокая трава раздвинулась, и давешнее, диковинное животное из бумаги и древа, прервала спич тостующего на полуслове и, сметя остатки кетчупа со стола, скрылось в зарослях.

Услышав знакомые и красиво связанные фразы, которые подобно стрелам впивались мне в жопу (кстати, про нее тоже там было), я припустил с такой скоростью, что моментально влетел в куст репейника и завалился на бок.

Странно, размышлял мой мозг, в то время, как руки методично сдирали головки репейника с того места, которой в различных вариациях упоминал недавний тамада. Странно, вроде бы по моим расчетам на этом участке поляны никаких людей не предполагалось, так откуда же?

Традиционно скушав еще один огурец и опять очистив от кетчупа многострадального змея, я окольными путями опять поперся на исходную позицию. Змей уже не напоминал того радостного придурка со смеющейся рожицей. После штурма стола и контакта с кетчупом, он скорее походил на грустного манька-убийцу, только что вернувшегося с очередного злодеяния.

... Все закончилось совершенно неожиданно и совсем не так, как я планировал. В очередной раз набрав скорость, я вылетел как раз к застолью, которое в очередной раз совершило перебазировку. Хорошо успел затормозить. Такого подарка наверное они явно не ожидали. Если опустить все матершинные буквы, то они сказали только «О! А вот и...»

Но не зря я целый час бегал по поляне, догнать меня было нереально даже стрижам. Но вот змей, по прежнему не желающий летать и бежавший сзади, подвел меня. Хотя как сказать.

Самый жаждущий справедливой мести товарищ, подбадриваемый одобрительными выкриками коллег, кинулся за мной, желая, наверное, придать моим ушам форму далекую от того, что заложила природа.

Но я был ветер! Я был смерч! Я был неистовый ураган! И все это умножилось на два, когда нетерпеливый гражданин, в пылу азарта погони наступил на моего любимого, ни хрена, как оказалось, не воздушного, а очень даже земного змея, который по прежнему семенил за мной в траве.

Протяжное, горловое «Йоооопт!!!», звук упавшей с Эвереста говядины и рывок веревки в руке, намекнул мне, что товарищ весьма опрометчиво бежал не глядя себе под ноги. А надо, товарищи, всегда смотреть куда идешь. А тем более, бежишь.

Оглянувшись, я только заметил, как высоко-высоко, над зеленою травой, по совершенно правильной параболической траектории, взметнулись две ноги в белых кроссовках и очертив в воздухе правильный полукруг шнурками, скрылись в травке. Из травки раздалось такое, что легкий шелест прошел по поляне, а снующие глубоко в лесу волки стыдливо покраснели.

На завтра, посетив ристалище, я нашел своего деревянно-бумажного, верного, но непутевого друга. В пылу нечеловеческой ярости он был изломан, как судьба Жанны Д'Арк. Жестокая рука мщения прошлась по нему, не оставив целой ни одной деревяшки. Торжественно похоронив свое детище посредством бросания его в пруд и смотав остатки веревки (пригодится еще), я уныло поплелся домой.

... Уже на подходе к дому я радостно вспомнил, что в каком-то журнале видел инструкцию по сборке настоящего, как у индейцев лука. Точь в точь такого, как в книгах моего любимого писателя Ф. Купера.

(с) Сергей Кобах

Телевизионные антенны

В больших городах телевизионные антенны предусмотрены еще на стадии строительства. И стоит одна антенна на весь дом, и всем хорошо, все счастливы. А вот в маленьких городках и поселках все иначе.

То ли архитекторам в головы их умные не приходило, что люди будут смотреть телевизор, то ли из за банальной экономии, но факт остается фактом – единые ТВ антенны отсутствуют. Не буду говорить за всю Россию, но там, где мне довелось жить, дела обстояли именно так.

Что делает новосел, въезжая в квартиру? Ремонт? Собирает мебель? Нифига. Новосел, еще не имея даже кровати лезет на крышу устанавливать антенну. Вы видели эти антенны? Нет? Значит ваша психика еще не подорвана этим зрелищем.

Представьте. Пятиэтажный дом. Семь подъездов. Сто сорок квартир. И на каждую квартиру приходится по антенне на крыше. Это страшное зрелище. Со стороны дома напоминают гигантских боевых ежей у которых все колючки имеют свои, неповторимые формы. И это на фоне того, что на антенны нет единого стандарта. То есть ставят кто во что горазд. НАСА плачет от зависти, глядя через спутник на наши крыши.

Нет, я не был новоселом. Новоселом был мой друг, который собственно и попросил помочь с установкой антенны. Эх, мать, кабы я знал, что из себя представляет его антенна я бы заранее с балкона спрыгнул...

И настало время. И пришел мой черед. И сказал друг – пора. Нехорошие предчувствия закрались еще на стадии разглядывания его антенны. С любовью и нескрываемой нежностью, предвкушая необыкновенное качество изображения, Серега рассматривал разложенную на полу антенну.

Собственно это была еще не антенна, а запчасти к ней. Мне бы сразу бежать оттуда.... Потому, что увидя количество решеточек, усиков, болтиков, гаечек, трубочек и прочих металлоконструкций мне закралась в голову мысль, что на антенну это как-то мало смахивает. А смахивало оно на огромный геморрой, на который я подписался.

Не буду утомлять процессом сборки, скажу только, что собирали мы ее пол дня и две по нуль пять. И вот последний болт закручен, произнесен завершающий тост, антенна поставлена вертикально и.... Раскрыв рты мы смотрели, как посреди квартиры встала конструкция из далекого будущего. Судя во внешнему виду с помощью этой антенны можно было запросто поговорить с Тутанхамоном, или например послать факс далеким братьям по разуму куда нибудь на Альфа Центавру или на крайний случай послушать как разводит на минет президент штатов свою практикантку. И сдается мне, что с помощью этой антенны можно было предугадать последствия этого развода.

Вдоволь налюбовавшись шедевром современного проволочного абстракционизма, мы подхватили его под белы усики и потащили на пятый этаж, откуда на крышу дома вела лестница. Все тут не как у людей, и лестница не была исключением. Вертикальная, металлическая лесенка вела в люк, который закрывался крышкой.

..... После двух часов мата, пуканья и вспоминания матерей архитектора, чудо-антена была затащена на крышу.

Дул ветер. Точнее это был даже не ветер, а ураган какой-то. Такой ураганище, что при открывании рта навстречу ему, штаны сзади надувались как парашют.

Но делать нечего, свежесобранный девайс требовал установки и помолясь мы приступили. Чтобы антенна встала точно над квартирой требовалась корректировка снизу, и эту почетную обязанность мы возложили на Серегу.

Он ушел.

Я, закутавшись по самые глаза поднатужившись поднял антенну. Ветер, который был явно не равнодушен к таким конструкциям, рвал ее у меня из рук. Чтоб не потерять драгоценный девайс мне пришлось обнять его и как родное дитя прижать к груди. Антенна возвышалась надо мной еще на пару метров.

В следующее мгновение я почувствовал движение. Еще через секунду я осознал, что двигаюсь я сам! Мозг судорожно подал команду ногам. А мы стоим – удивленно ответили ноги. Разодрав залепленные снегом глаза я с ужасом, переходящим в диарею понял, что антенна играет роль паруса, а обледенелая крыша является прекрасным полигоном для таких вот парусников.

Мама – прошептал я, когда понял, что скорость нарастает. Я как болид со старта, набирая скорость несся вдоль кромки крыши. Громко попискивая, я не решался отпустить дорогостоящую антенну. В ушах свистел ветер, а со спины ручьями стекал пот. Как слаломист я уворачивался от торчащих тут и там антенн. Иногда мне это получалось.

Иногда приходилось пропускать между ног. Раза три я не рассчитал высоту пропускаемых антенн и пребольно получал по яйцам. В конце концов одна такая антенна сломавшись подо мной зацепилась за куртку и со страшным грохотом волочилась сзади. С конструкцией непонятного назначения в руках и с антенной сзади я напоминал сумасшедшего ученого-уфолога гонящегося за инопланетянином.

И какой придурок, страдающий гигантоманией, поставил там такую антенну?

Она стояла посреди крыши и крепилась на растяжках. Естественно, согласно направлению ветра и моей траектории я с грохотом врезался в нее. Со страшным шумом конструкция из меня, антенны в руках и антенны в заду начала разваливаться. Разваливалась она с таким грохотом, скрежетом и матом, что собачка, живущая на последнем этаже, как раз в месте моего падения, от ужаса за пол минуты прорыла норку в бетонной стене и спряталась там. А ее хозяин, страдающий запорами, в одночасье избавился от этого недуга.

А я... А я лежал на крыше накрытый чудо-антенной и сквозь усики-решеточки с тоской глядел на свинцовое небо. С неба на меня смотрел спутник НАСА