У меня есть мечта
Ай хэв э дрим. Я хочу, чтобы во всём мире победила дружба. Чтобы над континентами и островами царила одна любовь. Чтобы лидеры мировых цивилизаций обнимались и говорили: пис, чувак! Ом шанти! И угощали друг друга сладкими веганскими шариками из фиников и орехов. Я хочу, чтобы закрылись бойни, чтобы люди перестали убивать животных, особенно коров, чтобы люди отказались от мясоедения, которое служит источником агрессии и страха. Хочу, чтобы народные богатства были возвращены народу от злых ловкачей, что всегда развязывают войны ради новых и новых прибылей. Чтобы спорные вопросы решались совещанием наций, а сложные экономические задачи исполнялись всепланетным социалистическим госпланом, без ущерба и угнетения, без возвышения одних народов и территорий за счёт рабства и притеснения других. Это не ирония, не сарказм. Я действительно так хочу. И тогда я первый встану в ряды пацифистов, мы выйдем на площади, взявшись за руки, и потребуем распустить ненужную армию и отправить в космос бесполезный ядерный потенциал. Обещаю.
Но вряд ли мы можем сделать это сейчас и в одностороннем порядке. Делать это в одностороннем порядке немного глупо. И пока существуют на этой планете границы и страны, и пока страны делятся на два рода: те, кто бомбит, и те, кого бомбят, во всех смыслах, я хочу, чтобы моя страна была, ну, вы понимаете.
Может быть, какое-то очень маленькое государство и могло бы отсидеться в нейтралитете, никуда не посылая свои войска. Чем, впрочем, не гарантировало бы себе того, что войска не пошлют другие — в него. Но моя страна очень большая. Она не может быть в стороне. У неё не получится, по размерам и весу. Всё равно заденут, потревожат, пихнут, да и порежут тоже, если и не встревать. Моя страна может быть либо империей, либо историей, третьего не дано. И в истории она останется как империя.
Империя всегда должна где-нибудь воевать. Причин этому столько, что нет нужды перечислять все. Разумному достаточно, а неразумному не втолкуешь. Всегда надо показывать силу. И решимость защитить мир, порядок, справедливость. Империя — всегда мировой арбитр, жандарм, инквизитор. Армия империи всегда должна быть в полной боевой готовности. А это невозможно, если не воевать.
Новейшее вооружение надо постоянно испытывать в боевых условиях, в сравнении с вооружением потенциальных соперников; военная промышленность должна постоянно серийно производить оружие и расходные материалы к нему, каковые должны расходоваться, а не взрываться от долгого лежания на складах; офицеры должны иметь боевой опыт, генералы все должны быть боевые, а не паркетные, военные специалисты должны сочетать знание теории с обширной практикой.
Только так вооружённые силы могут быть по-настоящему грозными для врага, иначе мишура только. Что ты знаешь о своей армии, если ты никогда не пробовал воевать? Десять лет мира — и вот военными округами командуют какие-то тыловые интриганы, которые при первом близком взрыве мины становятся «четырёхсотыми» и «пятисотыми» одновременно. После десяти лет мира — читай, бездействия — любую армию надо распускать и набирать новую.
Раньше только Америка выполняла имперский норматив и каждые несколько лет начинала где-нибудь подальше от своей территории очередную учебно-тренировочную войну. Попутно решая текущие политические и экономические задачи. А сегодня моя страна вернулась в большой спорт. Потому что Америка не только не хочет спасти мир, но и не может. Большая политика прощает измену, коварство, жестокость, жадность. Не прощает только одного: слабости.
Наши геополитические соперники сами себе защемили хвост в информационной войне. Они столько лет пестовали и холили, лелеяли и растили себе вечного врага — исламский терроризм, начиная с Аль-Каиды и заканчивая «Исламским государством».
Он был им очень нужен живой, чтобы а) оправдывать вмешательство в чужие дела где угодно в мире; б) в своей собственной стране обосновать отмену личных прав и свобод человека и гражданина. В информационном поле они возвели ИГ в некоторую превосходную и недосягаемую степень, что вот, мол, мировое зло. Угрожает каждому. И неуничтожимо. И все должны встать под руководство Америки, чтобы хотя бы отчасти себя защитить.
И в это информационное поле из-за синих морей залетает Россия и уничтожает ИГ. Взял и клюнул таракана. Вот и нету великана. Никто не смог, Америка не смогла, коалиция не смогла, а Россия тюкнула раз по темечку, и злодей сдулся. Так теперь увидит весь мир. Россия — спасительница.
Что же делать? Как теперь развернуть общественное мнение? Как объяснить, что ИГ — это хорошие парни, моджахеды, которые за свободу своей страны, как когда-то в Афганистане, а зло — это снова русские? После того, что сами же американцы и прочие всему миру показали и рассказали про ИГ, это будет такое палево, что даже Форест Гамп не поверит.
Поэтому правильно Россия ввела войска. Вообще, войска надо вводить, не задумываясь, всюду, где только предоставляется такая возможность. Особенно, если так чудесно это можно отыграть в мировой политике.
Против остаётся что? Остаётся вой обывателя: ох, вы бы так не говорили, если бы вас или ваших детей отправили на войну! Кажется, беспроигрышная человеческая позиция. Конечно, потому что дети. Ведь какая же мать согласиться отдать своего дорогого ребёнка — медвежонка, волчонка, слонёнка, — чтобы несытое чучело бедную крошку замучило.
Но, что интересно, рыдают те, кто на поверку ни детей, ни мужей в военных лётчиках не имеют. А сугубо штатские, из офисов, и дети у них учатся на юристов и менеджеров. И никакой отправки в Сирию никому из них не грозит. А семьи военных лётчиков относятся к ситуации со сдержанным оптимизмом. Удивительно. Или нет?
Не знаю лётчиков, но был в Мурманске и области, встречался с подводниками и членами их семей. Подводники и в самое мирное время гибнут. Есть в Мурманске мемориал. Очень-очень много имён. Даже если одних лодок список — и то длинный. Опасная профессия. Они, подводники, всё знают про свою судьбу. Но не собираются «валить из этой страны». И даже из профессии не уходят. Скучали, когда не было дел.
А когда их лодки по мирному договору с американцами хотели порезать на металлолом, то подводники дали понять тогдашнему Кремлю, что у атомной подводной лодки ресурс автономного плавания — год. Что если их вдруг кто решит упразднить, то они ведь могут и в автономку уйти, вместе с ядерными боеголовками. И поплавать, пока власть не сменится. А может и помочь со сменяемостью власти.
И Кремль передумал. И они сохранили нам страну, сохранили ядерный потенциал, сохранили империю. Они говорят с гордостью: мы держим ядерный щит России. Пока мы есть — Калифорния не может спать спокойно. Потому что сейчас есть Калифорния, а если что, одно неверное движение — оп — и нету Калифорнии. Уронили в море.
А теперь, лётчики. Смотрите сюда. Лётчик, офицер. Выбрал себе такую профессию — водить боевой самолёт. Профессия опасная даже в мирное время. Учился много лет, как летать, как стрелять. И вот его посылают летать и стрелять по-настоящему. Ужас какой-то, да? Или нет? Или всё-таки это нормально? Стрелять не по мирным сёлам на территории Российской Федерации, а в чужой стране по бандитам и террористам. Может, лучше уволиться, когда получишь такой приказ?
Например, пожарник. Учился на пожарника, получал зарплату пожарника, льготы, женился на красавице, на уши ей присев о том, какой он весь из себя пожарник, каской блестел, трагизму припускал, а как на пожар послали — так он в Лигу защиты сексуальных меньшинств, жаловаться, мол, я на такое не подписывался, мы об этом не договаривались, чтобы на настоящий пожар! Можно такого пожарника уволить, чтобы он на пожаре товарищей не подвёл. Но он скорее исключение. А нормальные офицеры все соберутся и полетят.
Почему же гуманисты не понимают? Потому что каждый судит по себе. Атмаван маньяте джагат, есть такая древнеиндийская пословица. Каждый меряет вселенную на свой аршин. Есть разные люди. Есть люди-ремесленники, люди-торговцы, люди-воины и люди-учителя. Сейчас люди-торговцы считаются главными, но так не всегда было. В империи воин главнее, особенно, если слушает мудреца.
Эта иерархия основана на том, как далеко человек может уйти от своего эгоизма. Низший человек не потому низший, что рабочий (он может хоть министром служить), а потому, что считает своим единственным интересом интерес своего тела. За тело радеет и переживает. Ступенькой выше торговец, который считает интересы дела своим интересом. Ничего личного, только бизнес — это он так сказал. Но выше торговца стоит воин, кто не так дорожит своим телом и благополучием, как честью. Своим интересом он считает интересы своей страны. Выше воина только мудрец, для которого интересы Бога и всего живого, что есть вокруг, совпадают с собственным интересом.
Гуманисты всегда стараются критиковать с точки зрения мудреца, но когда внимательно к ним присмотреться, то увидишь, что все они в лучшем случае торговцы. Истинных мудрецов мало в этом мире, очень мало. И в лицекниге они не сидят. А как откроешь лицекнигу — так вроде все сплошь мудрецы. Нет. Рядятся в одежды, а сами — предприниматели.
А мудрец воина не осудит, потому что понимает его мотив. Сверху-то он понятен. А снизу — нет.
Так вот, дорогие мои. Давайте поймём. Люди разные. Не все такие как мы. Есть люди, для которых защищать родину — так же естественно, как для нас зарабатывать деньги. Андерстэнд? Это очень хороший пример. Вдумайтесь. Для нас ведь нормально, когда ради денег, правда? Это потому, что мы торговцы.
А есть другие существа — воины. У них есть такое понятие — доблесть. Нам оно кажется фантастикой и пропагандой. А им наша корысть кажется какой-то ерундой. Разные мы.
Просто поверьте мне: есть люди, для которых сражаться — так же нормально, как для нас торговать.
Пока есть такие люди — есть империя. И мы под защитой. И враг будет повержен. А мы можем и дальше спокойно торговать своим лицом и всем остальным, что у нас есть. И ради своего же блага, ради спокойствия и мира, мы не палки в колёса боевой колесницы должны вставлять, а помочь воину, снабдить его всем необходимым, поддержать и прославить.
Ом.
Оценили 26 человек
56 кармы