Просьба не разсшатывать и не ломать систему. Наслаждайтесь моментами – здесь и сейчас, ведь в жизни и так мало прекрасного, в жизни и так мало радости, не усугубляйте же своё положение. Найти можно, в любой ситуации, что-то радостное и яркое. Вспомните – психология пчелы и мухи!
Ага. Удобно, но глупо. Очень. Очень удобно и очень глупо.
Давным-давно… году так в одна тысяча сорок первом, было ли не было, но случилось... нападение злобных фошистов.
В то время, пока Вермахт катится к Москве на танках, броневиках и мотоколясках, в самой белокаменной, на кухне Московской коммуналки сидят Вася Тритёщин и евоный текущий тесть Аникей Апполинарьевич, лопают в себя водочку гранёным стаканчиком, да под домашнюю колбаску, варёную картошечку с маслицем, хлебушек с лучком и солёный огурчик, и разсуждают по теме образовавшегося, как всегда внезапно, события.
— Идти на фронт?
— Или не идти на фронт?
— А если идти? То в чём? Брр-р-р… В смысле зачем?
— И ведь это же означает, что нам придётся разрушать агрессивную систему, что никак невозможно, сам посуди, ведь может быть ещё хуже. Так-то Система знай себе катится, пусть и танками по нашим дорогам, но исправно катится, без сучка без задоринки. А тут, представь, мы возьмём и окропим снежок красненьким. Это же совсем по-скотски будет с нашей стороны. Не гос-те-при-им-но!
— Законы гостеприимства, этикет и врождённая тактичность мало соотносятся и способствуют сопротивлению! Совсем не способствуют.
– И то верно. Пусть лучше мы будем наслаждаться моментами, такими прекрасными – здесь и сейчас, ведь в жизни и так мало этих самых радостных моментов, как же непозволительно, с нашей стороны, будет их упустить и не ощутить, не прочувствовать, не запечатлеть их. Эти мгновенья, они ведь подарены нам самим Всевышним, кем бы он ни был… если вообще был… и когда был… В общем, моменты и мгновенья достойные пера поэта каждое, проср… пропустить нет возможности никакой.
На том и порешили…
...Под утро пришло эНКаВеДе. Само, никто не звал. Сонных и пьяных Васю и Аникея Апполинарьвича ОНО сгробастало в ежовые рукавицы и отправило обоих за наслаждениями на ближайший мобилизационный пункт, а оттуда прямиком в Подмосковный окоп, выдав на двоих: одну сломанную совковую лопату; одну ржавую каску кирасира времён декабристов и Герцена, реквизированную в школьном театральном кружке; и одну пожарную медную дудку без мундштука, зато на шнурке от пенсне.
Как там сложилась дальнейшая судьба этих двух оболтусов сведений не сохранилось.
Баили, что несколько ночей подряд с того места переднего края, куда их определили, доносились раздирающие темноту истошно-безумные и пронзительные вопли фрицев и гансов, стенавших мольбы – заткнуть нахрен фонтан духового инструмента, и перестать пугать их зловеще поблескивающим, в свете кровавой Луны, наводящим ужас шанцевым инструментом.
Поговаривали – многие из них тогда сошли там с ума, некоторые даже посамоубивались о бруствер окопа, принимая впотьмах взъерошенный плюмаж кирасирского шлема за некое потустороннее жуткое существо, жаждущее кроваваой жатвы.
Выжившие поклялись – никогда и ни при каких обстоятельствах, не приближаться к границам СССР ближе чем на две тысячи километров, клятву заверили кровью, добытой из кровяной баварской колбасы. Прошли десятилетия и только развал Союза освободил их от данного ими страшного обета. Но повезло не всем. Злее Судьба обошлась с повредившимися разсудком, в те злосчастные дни противостояния – не сговариваясь они до сих пор плюют в направлении Востока, где бы не находились, в одно и тоже время, ровно в четыре утра по местному времени. Плюют и бормочут сумбурные, больше невнятные проклятья, среди которых обладатели чуткого слуха явственно выделяют слова: Адольф, еврей и сука мелкая.
Запамятовал, за коим я всё это нагородил?..
А! Вот к чему. Известно, что как бы там ни было, но Вася и Апполинарьевич предназначение своё выполнили, и долго ещё над страной радостно улыбалось детям Солнце, не одно даже поколение оно это делало, пока снова не стало худо и хмуро, даже в погожий денёк, ибо напасть еврейская, в этом мире разрушения и насилия, как дышать – регулярна.
Мне могут возразить и напомнить, мол, не по своей Воле бедолаги долг-то выполняли, по принуждению. И я соглашусь. Многие и многие шли по собственной своей Воле Родину защищать, так воспитаны были, а вот именно эти два героя – не по своей. Но пошли всё-таки. эНКаВеДе помогло.
И понять их можно, с одной стороны – время лютое, бремя тяжкое, страшно и всё такое прочее, с другой стороны, опять же, законы гостеприимства и жажда прекрасного. Как не понять? Очень даже понимаем.
Но вот в этом-то и отличие состоит того изпытания от нынешнего, время нынче и не то чтобы тяжкое, да не особо и лютое и эНКаВеДе давно нету, но легче нащупать Выбор чевойта не становится, ибо Выбор нужно делать САМОМУ и без прямого понуждения, а определяться по косвенным признакам, что совсем всё только запутывает.
А как его сделаешь, Выбор этот, когда у тебя: этикет во всю спину; в паху врождённая тактичность; и желание радоваться моменту – доступно, приятно и настойчиво липнет к ягодицам?
На наш век радости хватит, а там...
А там... сами пусть разбираются, что с Системой делать – внуки и правнуки, а то разслабились у себя в своём будущем, то им ошейник жмёт, то органы у них видите ли задёшево вырезают, то на жертвоприношение в качестве жертвы часто и помногу из барака забирают. Неблагодарные. Мы за них эвона сколько радости радовались и в самые трудные моменты находили чем наслаждаться. Ц-ц-ц...
Какое же наследство вы собираетесь оставить после себя своим потомкам? Скорбь и отчаяние? И ещё презрение вашей глупости и чванству.
Наслаждайтесь моментами – здесь и сейчас, ведь в жизни и так мало прекрасного, в жизни и так мало радости, не усугубляйте же своё положение. Найти можно, в любой ситуации, что-то радостное и яркое. Вспомните – психология пчелы и мухи!
Аттакота.
Вольга с'Амура. 17 июля 2021 г.
Здрав будь РАСА! Силы, Разума, Любви и Процветания!
Приходи ко мне на КОНТ: Https://cont.ws/@banan
Ещё статьи на Яндекс диске в Word: https://yadi.sk/d/6lVKx8I23ADAoB?w=1
Оценили 5 человек
13 кармы