Киевский Александр Второй. До революции бронзовый император украшал Публичную библиотеку, которая теперь переименована в Парламентскую. Сегодня царь-освободитель сам в плену в закрытом дворе Музея русского искусства.
Сто лет назад «Киевский исторический путь» был самой обсуждаемой культурной темой в газетах «матери городов русских». А сейчас о нем никто не помнит. Словно его и вовсе не было.
Перед написанием этой статьи я специально набрал в интернете ключевые слова "Киевский исторический путь". Поисковик не выдал ни одного результата! А ведь мы почти каждый день ходим в центре города по этому маршруту, бросаем взгляды на уцелевшие памятники или на те, что выросли на их месте, и ничего не замечаем. Княгиня Ольга на Михайловской площади, святой Владимир на склонах Днепра, Шевченко, занявший чужое место напротив университета — существуют в нашем сознании как ничем не связанные элементы.
И совсем уж мало кто видел на задворках Музея русского искусства сосланного советской властью бронзового Александра II, отменившего крепостное право. Постсоветская украинская власть, озабоченная монументализацией "бандер", историческую несправедливость в отношении убитого народовольцами царя не отменила. Хотя он виноват перед ней только тем, что не носил вышиванку, а завыванию кобзарей предпочитал оперу. Воистину преступник! Так и стоит позеленевший Александр в закрытом дворе — хорошо видимый только из недавно построенного высотного дома на бульваре Шевченко, где под охраной живут новые украинцы, при которых последние крестьяне уже почти вымерли как класс.
Но именно с Александра II и началось мое нечаянное прикосновение к остаткам "исторического пути", когда еще студентом, году, эдак, в 90-м, я с двумя однокурсниками из желтого корпуса университета (того, где при Булгакове была Первая гимназия) завернул в подворотню бывшего терещенковского особняка, где Русский музей, и столкнулся с неопознанным царем. Это было время полного киевского беспамятства. Мы долго гадали, кто это в двубортном сюртуке и при сабле?
Статуя одновременно смахивала на Николая I и на его сына — Александра II, так как и живые прототипы их были по-родственному друг на друга похожи. Оба высокие, с лихо подкрученными великодержавными усами и гордо откинутой головой. Мы ошиблись и решили, что это все-таки Николай, о котором слышали, что до революции его статуя возвышалась напротив университета в сквере — там, где сейчас, по-бычьи наклонив голову, торчит некто угрюмый с усами, отнюдь не державными, а глубоко народными — как два пучка квашеной капусты.
Но, как узнал я позже, это был именно Александр II Освободитель. Правда, именно это его бронзовое изображение до эпохи переворотов даже не стояло на улице, а было подарено российским промышленником бароном Гинцбургом Публичной библиотеке (теперь — Парламентской). А на Царской площади, которая сейчас — Европейская, а совсем недавно, когда нынешние псевдоевроинтеграторы были комсомольскими секретарями, носила имя Ленинского комсомола, стоял еще один Александр II. Его отлил, по заказу города, итальянский скульптор Ксименес. А переплавили на металлолом уже при советской власти безымянные работяги на заводе "Арсенал".
Открыли памятник Александру в 1911 году — к 50-летию отмены крепостничества. Произошло это 30 августа, по старому стилю. На открытие специально приезжал последний император Николай II. По словам известного киевоведа, автора более двух десятков книг о киевском прошлом, Виталия Ковалинского, "к приезду царя городская дума подсуетилась с еще одним монументом — княгине Ольге. С нее должен был начинаться так называемый "исторический путь" — ряд монументов, посвященных древнему Киеву. Сначала Ольгу планировали возвести из мрамора. Но так как царь пожертвовал на нее еще и свои собственные деньги, то княгиню поспешили побыстрее закончить к открытию памятника Александру II. Чтобы не беспокоить его внука еще одним приездом в Киев. И сделали уничтожительницу древлян не из мрамора, а из бетона — материала, только входившего в моду. Так получилось и дешевле, и быстрее".
Видимо, не стоило халтурить. Через два дня в киевской опере террорист Богров смертельно ранил двумя пулями приехавшего вместе с царем премьер-министра Столыпина. Это стало недобрым знаком и для торжеств, и для будущего империи. А Ольгу открыли еще через несколько дней — 4 августа. В строгом смысле слова, "исторический путь", по замыслу городской думы, начинался именно с этой христолюбивой и жестокой княгини. Но так как открытие двух памятников за неделю слилось в восприятии ошарашенных выстрелами и торжествами киевлян, то Александра II на Царской площади многие стали считать конечной точкой этого самого "пути". А напрасно.
Виталий Ковалинский внес ясность в этот вопрос: "В строгом смысле слова, к "историческому пути" должно было относиться 16 памятников на очень небольшом участке. Эта идея возникла в городе в связи с подъемом русского патриотического движения в начале века. Ее инициатива принадлежала Военно-историческому обществу. Городская дума приняла ее в 1911 году. Петербург тоже дал согласие. Были объявлены конкурсы. В основном они касались места. Предлагали два варианта. По одному из них, памятники предполагалось возвести на Бибиковском бульваре (ныне Шевченковский). Примерно от угла Пушкинской улицы и почти до поворота на вокзал, где сейчас стоит конный Щорс".
Но победил второй вариант. Исторических личностей решили разместить от Михайловской площади до Софиевской. По сути, от монумента Ольге до Богдана Хмельницкого. Обратите внимание на выбор кандидатур. "Среди множества князей, — рассказывает Ковалинский, — Олега, Святослава, Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха, Даниила Галицкого, Константина Острожского затесалось и несколько штатских личностей — Адам Кисель (последний польский воевода Киева), Нестор Летописец, Феофан Прокопович и хирург Пирогов".
С Нестором все понятно — первый русский историк. Феофан Прокопович — идеолог империи, доказывавший, что для славян наиболее полезно самодержавие, а не междоусобицы олигархов.
А Пирогов попал в этот ряд, как другой хирург — Николай Амосов — в недавний телепарад "великих украинцев". Ведь без доктора даже историческим знаменитостям не обойтись.
Кия, Щека и Хорива — легендарных основателей древнерусской столицы на Днепре – решили объединить в одну группу. Ее назвали "Памятником доисторическому Киеву". Сестра этой компании, сообразившей город на троих, — Лыбедь — к увековечиванию в мраморе не предназначалась. Оно и понятно. Время было строгое, мужское — почти накануне Первой мировой войны. Не до баб. Хватит с них и Ольги, решили городские мужи.
ДИСКРИМИНАЦИЯ: ДВЕ ЖЕНЩИНЫ И 14 МУЖИКОВ!
Дореволюционная Ольга. На том же месте, но еще бетонная
Тем более что отдельный монумент должен был увековечить очень любившую Киев и малороссов императрицу Елизавету Петровну — ту самую, что подарила Разумовскому гетманство, так как спала с его старшим братом. Еще один памятник выделили лично ее папе — императору Петру Великому, победившему Карла XII. Ему тоже Киев был по душе. И приезжал неоднократно, и трапезничал в Лавре, и на Подоле ночевал, и киевскую крепость приказал укрепить.
А самой необычной кандидатурой, пробиравшейся на "исторический путь", был князь Даниил Галицкий. Противоречивая фигура! То бравшая корону из рук папы, то назад ее отсылавшая. То бежавшая от татар, то ездившая к татарам на поклон и хлебавшая кумыс с Батыем. Но всегда к Киеву настроенная весьма сепаратистски. Что бы ни делал этот князь, основной его задачей было укрепить свой галицкий удельный угол.
Но Даниил интересовал авторов киевского проекта как символ, а не реальный человек. Он все-таки был русский князь, хоть и весьма вредный. А в 1911 году Галиция все еще принадлежала Австро-Венгрии. Российская империя — наследница Руси — претендовала на этот кусок Прикарпатья. Так сепаратист "король Данило" и попал (только на бумаге, впрочем) на киевские улицы.
А дальше началась мировая война. Жестокая и долгая. За три года, что оставалось до нее, кроме бетонной княгини Ольги, на историческом пути никого не успели увековечить. А потом и ту развалили, восстановив в мраморе только в конце XX века — при Кучме.
ЛЕГЕНДЫ И МИФЫ О ЗАБЫТОМ ПРОЕКТЕ
Европейская площадь. Называлась Царской. Возле филармонии стоял памятник Александру Второму
После революции и гражданской войны население Киева сменилось наполовину. Уехали аристократы, купцы, все, кто был связан с белогвардейским движением. Все дореволюционное, царское было объявлено реакционным. Старых потомственных киевлян стали заменять жители сел. А новая советская власть, выметая из Киева все русское, проводила политику тотальной украинизации. Идея "исторического пути" была забыта.
Остались только смутные воспоминания. Один из старых киевлян на полном серьезе уверял меня, что "исторический путь" якобы начинался от памятника Владимиру на Владимирской горке, шел к конному Богдану Хмельницкому, потом к Николаю I в Николаевском сквере напротив университета, спускался к площади Льва Толстого, заворачивал по Крещатику к Майдану Незалежности, где был установлен памятник убитому Столыпину, и заканчивался на Европейской площади Александром II.
Крупным планом. Александра Второго убили народовольцы, а киевские большевики переплавили его статую
Это уже была легенда. Такая же, как и то, что раз в году ровно в полночь с 9 на 10 марта Тараса Шевченко сгоняет с постамента бронзовый Николай I, который стоял там до него. Император строго смотрит на университет, построенный по его повелению. А беспутный поэт до первых петухов бродит по Андреевскому спуску, где в его времена располагались бордели с многочисленными Катеринами, и стучится в двери.
Николай Первый. В Киеве был там, где теперь стоит Кобзарь
"КАВАЛЕР ДОЛЖЕН УСТУПИТЬ МЕСТО"
Как человек трезвый, я не склонен верить этим легендам, предпочитая доверять словам Виталия Ковалинского. Ведь он — завотделом Музея истории Киева. Хотя музей сегодня и сам постепенно превращается в призрак, лишенный постоянного места жительства и даже электричества в Украинском доме, где "институту киевской памяти", образно говоря, выделили временный угол.
"Виталий Васильевич, — спрашиваю я его, — а правда, что идею "исторического пути" придумали якобы, чтобы не ставить памятник Шевченко на том месте, где стоит княгиня Ольга, как того требовали украинофилы накануне 100-летнего юбилея Кобзаря?"
"Полная чушь! — отвечает он мне. — Вопрос об установке памятника Шевченко был поднят за 10 лет до его 100-летия — еще в 1904 году. Изначально там, на Михайловской площади, должен был стоять Александр II. Но потом царю выделили место на Царской. А на Михайловскую определили Ольгу еще до замысла "исторического пути". Тогда же городской голова Ипполит Дьяков сказал шутливую фразу шевченкоманам, которую ему историки не хотят простить: "Придется кавалеру уступить место даме". Тут же шевченковскому комитету предложили два места на выбор. Причем очень почетные — или Караваевская Площадь (ныне Льва Толстого), или вообще у Золотых ворот! И десять лет после этого шевченкофилы чубились, куда "батька" поставить, — никак не могли решить. Только советская власть потом решила за них".
Шевченко. По легенде, в ночь с 9 на 10 марта уходит с пьедестала гулять на Андреевский спуск, уступая место своему императору.
МАЙДАН НЕЗАЛЕЖНОСТИ: КЛАДБИЩЕ МОНУМЕНТОВ
А самое "памятниковое" место, по словам Ковалинского, и одновременно гиблое для них — это центр Киева, Майдан Незалежности. Он же — площадь Октябрьской революции, Калинина, Думская площадь, Крещатикская и Козье болото, как оно называлось изначально. Какой кумир ни пропишется тут, уходит в трясину времен. Словно и не было.
В разные времена на Майдане-болоте стояли: Столыпин, два Карла Маркса. Один гипсовый — образца 1919 года. Другой — каменный, постройки 22-го. Был тут даже памятник Всеобучу — не человеку, не пароходу, а целой организации, занимавшейся на заре советской власти всеобщим военным обучением. Увы, не пережил Великой Отечественной войны.
Памятник Столыпину. Стоял на нынешнем Майдане. Но недолго.
К 60-летию революции установили гранитного Ленина с матросом и солдатом. Но и эти продержались только до 90-х, после чего были демонтированы. Теперь тут стоит колонна и известная всем "девушка с шашлыком" — символ нового официоза, архитектурную идею которого слямзили в Будапеште. Там есть аналогичная колонна с галереей — пантеон венгерских национальных героев, орда которых еще при князе Олеге прошла мимо Киева.
Да что говорить, даже архангел Михаил — покровитель нашего древнего града — не нагреет на Майдане местечка. Сначала стоял у Главпочтамта. А после очередной реконструкции перенесся на новодельную Лядскую браму. Воистину хорошее место болотом, да еще и Козьим, кое Диаволу сродственно, не назовут.
Оценили 13 человек
16 кармы