Украинское государство перестало существовать

Украинский парламентаризм умер 3 сентября после того, как Рада под неизменным теперь давлением Зеленского проголосовала о предоставлении так называемому «народу» права выдвигать законопроекты. По логике новоизбранных слуг народа, теперь каждый, проживающий в Украине, может инициировать свои законодательные фантазии, а парламент обязан их рассматривать.

На практике это означает, что народные депутаты проголосовали, пока что в первом чтении, за отмену в стране института депутатства. Смысл проводить выборы, тем более по партийным спискам, также благополучно отправлен на свалку истории. Можно уменьшить число парламентариев хоть до 30 душ, незаконно провести перевыборы или нивилировать Основной Закон, но это не отменит затаившейся конституционной катастрофы. Ведь что такое парламент и партии? На самом деле это механизмы аккумуляции различных социальных, экономических, культурных, профессиональных и иных интересов в некоторые реперные точки, по расстановке которых работает политическая система. Именно эти реперные точки составляют картину того, что принято называть «идеологией». Соответственно, граждане, полагаясь на свои ценности и убеждения, выбирают тех, кто достоин (способен, призван) отстаивать их общие (не индивидуальные) интересы.

Теперь же всей этой пресловутой демократии не будет Послушное большинство, как в соседней России, запустило бешеный принтер, печатающий все подряд. Без понимания конечной цели и собственного места в системе украинских институциональных координат. Из словосочетания «народны депутат» выкинут ключевой рецепиент, а вместе с ним и общепринятая форма публичной дискуссии, как и публичной деятельности. Верховная Рада, как и Государственная Дума, перестала быть местом полемики, выработки решений и тем более точкой сборки украинской политики.

В этом ключе обратим внимание, что зекоманда, после отмены лишней неприкосновенности, упорно уничтожает и прямое всеобщее тайное голосование. Ну что ж, вполне логично, если вы задумали разрушить все ключевые государственные институты и отобрать у граждан их права и свободы. Если нет депутатов, нет парламента. Нет и процедуры принятия законов, - о чем свидетельствует игнорирование регламентных и конституционных норм. А если так, то зачем права этим гражданам? Лучше одарить народ популистскими привилегиями, ограничить политику четкими легистскими красными флажками, и самостоятельно «решать вопросы». Не только внутри страны, но и за ее пределами. Как в любимом фильме: мы ненавидим дискуссии, мы за единоличное принятие решений, а всех несогласных - расстрелять. Парламент и депутаты — абсолютное зло, и они должны быть уничтожены.

Несколько слов о самом понятии «народ». На самом деле этот термин, с благосклонного совета имперского историка Михаила Погодина, ввел некий граф Уваров. Суть в том, чтобы привязать массы к царю, обосновать отсутствие прав и свобод и при этом классифицировать подданных Его Величества по признаку принадлежности к православной вере, точнее говоря, московскому патриархату. Категория «граждане», как категория американской и французской революции, отметалась - угроза самодержавию.

Английское people, ошибочно переводимое у нас как «народ», восходит к итальянскому popolo, латинскому publica. То есть граждане, способные себя защитить. В судах и самостоятельно, обладая правом на восстание против диктатуры. Уваровский же народ — это крепостные, рабы, владение местного князька или царя, имеющему полноту всей власти и собственности. Народ — это имперское понятие, задающее практику преобладания веры над свободой. Народ обязан верить и под-чиняться, тогда как граждане — отстаивать свое и создавать общее пространство для совместной свободы, публичности.

Зекоманда, отрицая граждан и прямое тайное голосование, тем самым упрощает политическую систему до персоналии одного царя, который и призван ПРАВить. Иными словами, обладать монопольным правом на раздачу прав другим. Власть в этом случае также перестает быть публичной, переходя в плоскость эманации воли единоличного лидера, в данном случае царя-батюшки. Или нынешнего президента. Недаром же «слуги народа» не дают сегодня комментариев из кулуаров парламента. Впрочем, как и на телевидении. И не потому, что им не хватает элементарного образования вкупе со словарным запасом. А просто потому, что в этом нет потребности. Политика не работает вне публики.

Отсюда вытекает три принципиальных обстоятельства. Во-первых, отпадает институциональная необходимость правительства. Посчитайте сами, сколько депутатов перешло в кабмин и сколько было назначений вне результатов выборов. Аналогичная ситуация наблюдалась и при Порошенко. Однако последний следовал логике коалиционности и должности, хотя они и согласовывались, раздавались по квотному признаку. Сейчас же такого требования нет. Действует единый критерий — близость к телу царя и кровно-родственные связи. По Энгельсу-Моргану, это состояние дикости. До варварства, с его четкими, внеправовыми, но все же правилами, мы не доросли.

Во-вторых, эманация политической (и не только) воли правителя требует сохранения принципа структурной иерархии, в нашем случае вертикали власти. За фасадом популистских рассказов о «воле народа» кроется тенденция складывания режима персональной власти. Но здесь возникают вопросы, связанные с несистемными действиями «слуг народа». Alter Idea уже писала, что особенностью постмедведчуковской реформы 2004-2010 годов является конституционная ловушка для президента. Власть строится вокруг бюджетных игрищ «собственность государственная — управление частное», что порождает безудержную коррупцию, служащую основой всей экономической модели Украины. В этой модели налоги собирает вертикаль местных советов, на вершине которых находится кабмин. Но распределяет подати президентская администрация и ее вертикаль. Отсюда конфликт финансовых интересов. И для того, чтобы сохранить целостную страну, необходима политическая конкуренция, а также негативная коабитация по линии «президент-премьер». В нашем же случае нет ни парламента, ни кабмина, а все коррупционные потоки переоформляются на «95 квартал» и связанных с ним людей. С вытекающими отсюда провалами институциональной политики и сдачей внешнеполитических интересов. Все логично, но хаотично.

В-третьих, эксплуатация тем «народа» и «народовластия» на практике означает создание внеправовых институтов, контролирующих проявления «народности». Всеобщее тайное голосование отменят, это понятно. А заодно переподчинят все правоохранительные структуры, включая САП, НАБУ, ГБР и Нацгвардию, президенту. Последний не раз уже говорил, что лично будет контролировать происходящее в каждом селе, вплоть до назначения голов всех уровней. То есть, по планам «слуг», местное самоуправление переведут в структуры вертикали власти, а громады с их финансовой недосамостоятельностью отменят. Первый шаг уже сделан, - вопреки требованиям Закона о бюджете, все потоки централизированы, финансирование местных проектов зависят от степени лояльности. Граждане из производства политики исключаются.

В чем же логика таких действий? Назовем это условным термином «институциональный копирайтинг». Они смотрят на соседнюю, любимую ими Россию, и просто копируют имперскую модель госуправления. Не замечая подводных камней и целеполагания тамошних институций. Только ведь беда — менталитет у нас разный. Если россиянам действительно подходит тема «самодержавие, православие, народность», а республиканский опыт там был утоплен в новгородской и псковской крови, то здесь эти стигматы не работают. Польское, литовское, да и московское правления находились далеко. Ближе располагались местный батюшка и голова, с которыми, по старой кумовской традиции, решались все вопросы. Плюс часть страны получила право на местное самоуправления, civilitas, и эту практику еще не забыли. Так что конфликты нас ждут — сначала по линии Кабмин-ОП, потом по линии КМУ-парламент-ОП, а затем уже по всему фронту властной вертикали.

Разрушая модель консенсусного госуправления, Зеленский и его команда запускают механизм институциональной бифуркации. И если этот процесс будет протекать в вялотекущем режиме, то нас ждет логическое завершение проекта украинской государственности. Вот только один вопрос: а понимают ли это «зеленые»?