Откровения бывшего и.о. директора ЦРУ

В The New York Times 12 августа опубликована статья Джона Маклафлина (John McLaughlin), где предлагается план-предложение, что же США делать с Россией.В первой декаде февраля в комитете по вооруженным силам (КВС) Палаты представителей (ПП) американского Конгресса прошло слушание, посвященное вопросу обеспечения национальной безопасности США. Заседание проводилось с повесткой дня «Обстановка в мире: угрозы и вызовы национальной безопасности».Первым перед членами КВС ПП выступил бывший разведчик Джон Маклафлин. Он прослужил в ЦРУ 32 года, из которых около 7 лет был заместителем директора управления. Маклафлин подчеркнул, что эти слушания носят системообразующий характер, т.е. они должны заложить основу для более детального и политически ориентированного обсуждения парламентариями всего комплекса проблем обеспечения национальной безопасности США в перспективе.Как заявил бывший разведчик, сегодня международная система отношений находится в переходной стадии. Из периода, когда ситуация в отношениях между странами и их позиции были ясны и понятны, мир вступает в новую фазу. Она еще не получила никакого названия, и политики, занимающиеся регулированием международных отношений, до сих пор не сформулировали общепринятых концепций управления складывающимися условиями.

Холодная война, продолжавшаяся с конца сороковых годов прошлого столетия и окончившаяся развалом СССР в 1991 году, позволяла рассматривать все угрозы безопасности США под одним углом: как исходящие от Советского Союза.В течение 17 лет после окончания холодной войны мировое лидерство США было абсолютно бесспорным. Россия находилась в нестабильном политическом и экономическом состоянии, а Китай только приступал к реализации намерений по расширению и укреплению своего влияния в мире. Поэтому Америка могла позволить себе до 2008 года сосредоточить усилия на обеспечении региональной стабильности на Балканах, а затем на борьбе с терроризмом.В течение прошлого десятилетия США двигались в направлении перехода к новому периоду, периоду расширения глобальной конкуренции и роста тенденций, которые негативно влияли на превосходство Америки, затрудняли принятие правильных решений и требовали от политиков более быстрой реакции и здравого смысла геополитического масштаба, чем это требовалось в прошлом.Бывший разведчик объявил, что в современных условиях США могут расстаться с ролью мирового лидера. «Америка остается самой влиятельной страной мира, ее участие будет требоваться при решении всех крупных проблем, однако США не могут решать их в одиночку», – объявил специалист. Он считает, что потеря Америкой лидирующих позиций будет иметь негативные последствия как для нее самой, так и для остальных стран мира.

«Соединенные Штаты – и мир в целом – столкнутся с большими рисками, если Америка станет пренебрегать своими лидерскими обязанностями». Он также добавил, что для достижения успеха в международной политике необходимо создавать новые альянсы и коалиции.О намерениях Трампа наладить отношения с Россией Маклафлин сказал, что «нет совершенно ничего плохого в стремлении улучшить отношения с Россией, однако США должны отдавать себе отчет в том, что Россия всегда трезво и беспристрастно оценивает свои интересы». Выразил он сомнение и в том, «что война в Сирии может закончиться до тех пор, пока те, кто сейчас располагает там серьезными силами – Россия, США, Иран, Турция – не придут к общему соглашению о будущем страны».Тем не менее, он считает, что Россия, Китай и множество негосударственных организаций на Ближнем Востоке создают определенную угрозу национальной безопасности Америки. Маклафлин подчеркнул, что все они «сообща нарушают международные правила нормального поведения».

Вот что пишет он в статье The New York Times:В последний раз я был в России в октябре, и целью моей поездки было изучение американо-российских отношений. Я вернулся домой как раз перед избранием президента Трампа, понимая, что отношения находятся в ужасном состоянии и продолжают ухудшаться. Это происходит до сих пор, и Россия в ответ на новые санкции Конгресса, которые были подписаны на прошлой неделе президентом Трампом, потребовала сократить численность персонала американской дипломатической миссии на 755 человек.Далее он задает вопрос:Та октябрьская поездка и последующие события вызвали ряд важных вопросов. Чего хотят США — до чего, по их мнению, должны дойти эти отношения? Каково наше видение приемлемого конечного пункта? Но сейчас, когда администрация Трампа работает уже более полугода, ответов на эти вопросы по-прежнему нет.Потом переходит к обвинениям: Седьмого октября 2016 года, за неделю до моей поездки, Джеймс Клэппер (James Clapper), бывший тогда директором национальной разведки, и Министерство национальной безопасности опубликовали первое официальное заявление США о том, что Россия вмешивается в наши выборы. Когда я и мои коллеги попросили представителей Кремля и чиновников МИД прокомментировать это, они (как и ожидалось) эти обвинения категорически отвергли. Они пустились в рассуждения в духе кремлевской риторики, утверждая, что во всех проблемах в российско-американских отношениях виноваты США. Они осудили политику США по расширению расширения НАТО, их политику на Балканах, в Ливии, развитие демократии в странах бывшего СССР и в Сирии, не говоря уже о многом другом.

Наряду с этим российские СМИ, подконтрольные государству, активно обсуждали тему войны: в случае избрания Хиллари Клинтон Россия и США окажутся-де на грани войны, и россияне должны готовить бомбоубежища. Да, так все и было.Это напомнило мне об уроке, который я извлек из прежнего опыта общения с русскими: они всегда знают, чего хотят. Поэтому следует знать, чего хотите вы — иначе они вас сомнут. Но чего же хотим мы? Разумеется, мы не можем уступать России и позволять ей действовать по-своему — идет ли речь о вмешательстве в наши выборы или о нарушения границ независимых государств, которые надеются, на то, что мы обеспечим соблюдение международных соглашений, которые подписали и мы, и они.Тем не менее, мы должны избегать настоящей войны со страной, у которой порог применения ядерного оружия — ниже, чем у нас.Хотя СССР и Россия не применили ядерного оружия, только США использовали ядерное оружие в настоящей войне.Потом делается вывод — борьба с Россией не будет легкой прогулкой: Кроме того, мы не должны попасть в ловушку, думая, что это просто новая холодная война, а затем действовать в соответствии с инстинктами, выработанными в те времена. Все-таки та холодная война была проще: это было бескомпромиссное глобальное противостояние двух диаметрально противоположных идеологий, одной из которых было суждено исчезнуть.

Крах потерпела их идеология. Они потеряли свою страну, империю и коммунистическую экономическую систему.Тогда борьба была подобна игре в шашки. Сегодня же это игра в шахматы. Нынешнее столкновение с Россией не может предполагать полной победы без второго акта, потому что, в отличие от СССР, Россия никуда не исчезнет.Поэтому наша стратегия должна быть ориентирована на установление (для Москвы) чётких границ.Мы не можем заставить Россию приветствовать НАТО у своих границ, но мы можем работать над укреплением единства альянса и стратегии сдерживания.

Мы можем противодействовать российской дипломатии, направленной на колеблющихся членов альянса, и опираться на такие меры, как недавнее передовое развертывание сил НАТО в странах Балтии и Польше — всегда включая в эти меры условия ослабления давления на Россию.Мы не можем заставить Россию отказаться от шпионской привычки, которая зародилась еще в царские времена. Но мы можем укрепить силы и средства нашей контрразведки и — что очень важно — начать систематически разоблачать дезинформацию, распространяемую русскими, «фальшивые новости», фабрикуемые ими в расчете на наших граждан. Многие европейские правительства уже начали делать это.Мы не можем изменить географию или заставить Россию не обращать внимания на соседние регионы, с которыми у нее сложились прочные торговые и культурные связи. Но мы можем и дальше наказывать Москву за захват территории или проведение скрытых операций влияния с целью ослабления независимости соседней страны и ограничения ее внешнеполитических возможностей. Мы можем предоставить Украине более передовое оборонительное оружие для того, чтобы она защищалась от российских захватчиков. И мы можем и дальше усиливать давление на Россию, как это сделал Конгресс, предложив ввести дополнительные санкции.Мы не можем удержать Путина от стремления к зарубежным авантюрам наподобие сирийской. Но если администрация Трампа когда-нибудь придет в себя и сосредоточится, мы сможем направить свои действия на восстановление нашего лидерства в критически важных регионах.

Это лидерство в некоторой степени ослабло по причине осторожности администрации Обамы. А с тех мы и вовсе почти лишились его во всем мире из-за низкого доверия к Трампу и того хаоса, который царит в его Белом доме. Да, наше лидерство ослабло, но сдаваться пока еще слишком рано.Что же касается внутренних изменений в России, один из депутатов Верховной Рады Украины сказала мне во время нашей беседы в Киеве: «Украина — единственная из бывших советских республик, которая может изменить Россию». Она имела в виду, что русские считают Украину колыбелью исторического славянского государства (основанного в IX веке) и видят в украинцах своих ближайших этнических родственников.

Если бы Украина смогла преодолеть повальную коррупцию и стать процветающим демократическим государством, это стало бы стимулом в создании такого же стоя в России. Помощь Украине является для нас одной из наиболее перспективных стратегий.Иначе говоря, сегодняшняя задача заключается не в том, чтобы вновь разрушить Россию, как это было, когда распался СССР. Речь идет о том, чтобы по мере возрождения России обуздать ее самые порочные наклонности. Для этого необходимо, чтобы Соединенные Штаты демонстрировали непоколебимую позицию в тех вопросах, которые имеют для США наибольшее значение. Они должны создавать возможности для единомышленников-россиян в их стремлении к интеграции в глобальную систему. И при этом сохранять осторожность в тех сферах, в которых американские и российские интересы сходятся в достаточной степени, чтобы можно было поддерживать хотя бы ограниченное сотрудничество.