"Ты не ранен, ты просто убит..."

"Ты не ранен, ты просто убит..." Эти строки написал в 1944 юный танкист, но они никогда не войдут в учебники - слишком правдивы!

В декабре 1944 года 19-летний младший лейтенант Ион Деген напишет в своем планшете стихотворение.

Мой товарищ, в смертельной агонии

Не зови понапрасну друзей.

Дай-ка лучше согрею ладони я

Над дымящейся кровью твоей.

Ты не плачь, не стони, ты не маленький,

Ты не ранен, ты просто убит.

Дай на память сниму с тебя валенки.

Нам еще наступать предстоит.

Во время войны и после нее оно ходило по рукам без имени автора. Считалось – автор погиб. Рассказывали, что будто бы это стихотворение нашли в полевой сумке, извлеченной из подбитого танка.

Многие большие поэты — фронтовики — Александр Межиров, Борис Слуцкий, Евгений Винокуров, Михаил Дудин, Михаил Луконин – называли эти строки лучшим военным стихотворением. Василий Гроссман опубликовал его в своем романе «Жизнь и судьба» как анонимное, поскольку имя автора ему было не известно.

На самом деле автор этого теста был жив, работал врачом в Израиле. И только в 2008 году стихотворение было опубликовано полностью в авторской редакции и с указанием имени - Ион Деген.

Стихи, сочиненные на фронте, я оставил в таком виде, в каком они родились. Мне не хочется ничего менять и казаться лучше и умнее, чем я был в ту пору. Без моих опусов литература не обеднеет. Я ведь врач, а не литератор.

Правда этого стиха страшная неудобна для современный диванных критиков. И уж тем более никто не хотел признавать ее в 45-м!

Летом сорок пятого танкист Деген едва ковылял на костылях после незалеченного ранения. И внезапно был приглашен в Дом литераторов читать стихи вместе с другими поэтами-фронтовиками. Председательствовал Константин Симонов, были там Михаил Дудин, Сергей Орлов. Когда Ион прочел эти строки, все присутствующие словно оледенели! И началось. Он вспоминал потом:

"Не просто лаяли и песочили. В пыль растирали. Как это коммунист, офицер мог стать таким апологетом трусости, мародерства, мог клеветать на доблестную Красную Армию? »

В 1942 году летом, когда валенки не носили, товарищ Иона Дегена, которого он перевязывал, разорвав свою рубашку, просил: "Не рви рубашку, лучше отдай её живым". И умер. В память об этом, а не о случаях мародёрства, как это было воспринято Симоновым и другими литераторами, он и написал этот текст. Не удивительно, что из большого поэтического наследия Дегена именно это стихотворение приобрело народный характер. Оно имело много неавторских вариантов, часто неудачных, а сам Деген до 80-х годов о своем авторстве и не вспоминал.

А ведь он знал, о чем пишет, не понаслышке!

После 9-го класса Ион Деген поехал работать вожатым в пионерский лагерь. Там его и застала война. В военкомате в призыве отказали сразу - слишком молод. Как он рвался на фронт! Тогда он думал, война закончится через пару недель, а он так и не успеет внести свой вклад в Победу! Ион не был типичным еврейским мальчиком - с самого детства он пропадал на территории местного погранотряда, научился владеть всеми видами оружия, в том числе пулеметом, разбирался в гранатах, уверенно ездил верхом.

С товарищами они сбежал из эвакуационного эшелона и добрались в расположение 130 стрелковой дивизии. Так в июле 41 года Ион оказался на войне.

При выходе из окружения был ранен. Рана считалась легкой, но очень долго не заживала: не было чистых бинтов, повязки приходилось менять редко. В полтавском госпитале ему вынесли страшный приговор - ампутация ноги. Но парень категорически отказался от хирургического вмешательства. Выкарабкаться ему помогло огромное желание жить и молодой организм.

Воздух - крутой кипяток.

В глазах огневые круги.

Воды последний глоток

Я отдал сегодня другу.

А друг все равно...

И сейчас

Меня сожаление мучит:

Глотком тем его не спас.

Себе бы оставить лучше.

Но если сожжет меня зной

И пуля меня окровавит,

Товарищ полуживой

Плечо мне свое подставит.

Я выплюнул горькую пыль,

Скребущую горло,

Без влаги,

Я выбросил в душный ковыль

Ненужную флягу.

После госпиталя был определен в отделение разведки 42-го дивизиона бронепоездов, сформированного из железнодорожников–добровольцев. В 1942 году перед дивизионом была поставлена задача прикрывать пути на Беслан и Моздок. Бои на Кавказе он вспоминал вспоминает как самые тяжелые и кровавые: огромное количество немцев атаковало бронепоезд, а с неба беспрепятственно обстреливали «юнкерсы». От постоянной бомбежки экипаж нес тяжелые потери. Помимо массивной немецкой атаки пришла вторая беда - голод. За три дня Деген сжевал ремешок танкового шлема, а потом несколько дней вообще ничего не ел. Противники тоже голодали, поэтому через некоторое время пришли сдаваться в плен. Перевал, оборона которого была поручена дивизиону, тогда был удержан советскими войсками: из 44 в живых осталось 19 человек.

Все у меня не по уставу.

Прилип к губам окурок вечный.

Распахнут ворот гимнастерки.

На животе мой "парабеллум",

Не на боку, как у людей.

Все у меня не по уставу.

Во взводе чинопочитаньем

Не пахнет даже на привалах.

Не забавляемся плененьем:

Убитый враг - оно верней.

Все у меня не по уставу.

За пазухой гармошка карты,

Хоть место для нее в планшете.

Но занят мой планшет стихами,

Увы, ненужными в бою.

Пусть это все не по уставу.

Но я слыву специалистом

В своем цеху уничтоженья.

А именно для этой цели

В тылу уставы создают.

15 октября был тяжело ранен в ночной разведке. После госпиталя Ион был направлен в 21-й учебный танковый полк, размещенный в грузинском городке Шулавери, а оттуда - в 1-е Харьковское танковое училище. Окончив учебное заведение с отличием, Деген Ион был командирован в Нижний Тагил для получения танка и формирования экипажа.

Ион попал в знаменитую на фронте 2-ю танковую бригаду под командование подполковника Ефима Евсеевича Духовного. По сути это была бригада смертников, использовавшаяся исключительно для прорыва и несшая в каждой наступательной операции огромные потери. Поступавшим в ее распоряжение новичкам не говорили эту печальную статистику, чтобы не пугать молодых бойцов. Для рядового танкиста пережить два наступления в составе этой бригады было нереально. Дегена в ней называли счастливчиком, ведь он сумел выжить!

Сгоревший танк

на выжженом пригорке.

Кружат над полем

черные грачи.

Тянуть на слом

в утиль

тридцатьчетверку

Идут с надрывным стоном тягачи.

Что для страны

десяток тонн металла?

Не требует бугор

благоустройства.

Я вас прошу,

чтоб вечно здесь стояла

Машина эта -

памятник геройству.

За время войны Ион был ранен не единожды: получил 22 осколка, большое количество ожогов и четыре ранения. Самое тяжелое - в январе 1945 года в Восточной Пруссии, где танкист пытался увлечь роту в атаку. В ходе того страшного боя его танк Т-34 был подбит, а экипаж, успевший выбраться из горящей машины, немцы закидали гранатами. Деген получил ранение в голову. Пока выбирался из танка, семь пуль хлестанули его по рукам, а, когда упал, четыре осколка перебили ему ноги. Он понимал, что немцы сожгут его заживо, если найдут и решил застрелиться. Но болевой шок был такой силы, что не позволил ему даже снять с предохранителя парабеллум. Он потерял сознание и очнулся уже в госпитале.

На фронте не сойдешь с ума едва ли,

Не научившись сразу забывать.

Мы из подбитых танков выгребали

Все, что в могилу можно закопать.

Комбриг уперся подбородком в китель.

Я прятал слезы. Хватит. Перестань.

А вечером учил меня водитель,

Как правильно танцуют падеспань.

Деген выжил на поле боя, но в госпитале у него начался сепсис. В то время - смертный приговор! Своим спасением Ион обязан главврачу, потребовавшему поставить раненому внутривенно дефицитный по тем временам пенициллин. Ион выжил! Далее последовал реабилитационный период, пожизненная инвалидность – и это в 19!

Ион Лазаревич после войны решил тоже стать доктором и никогда не пожалел о своем выборе. В 1951 году окончил с отличием Черновицкий мединститут, защитил докторскую диссертацию. Несмотря на то, что израненные руки не слушались Дегена (для гибкости пальцев регулярно вязал узлы, а для работоспособности рук носил трость, залитую свинцом), он своего добился – стал травматологом и ортопедом. В течение нескольких десятилетий врачебной практики при операциях не использовал большой палец правой руки (не мог физически), но пациенты об этом даже не догадывались.

Ион Лазаревич Деген разработал уникальную методику хирургии, написал более 90 научных статей.

И так же, как стихи его были неудобны официальной литературе, так он сам был неудобен для чиновников всей уровней и мастей. В 1977 году Ион Лазаревич, известный врач и бесстрашный защитник Родины, дважды представленный к высокому званию Героя Советского Союза, но так и не получивший его из-за своей национальности, входивших в десятку танковых асов Советского Союза, уезжает в Израиль, где более 20 лет работает ортопедом.

Единственный советский танкист, зачисленный в Общество израильских танкистов, отмеченных за героизм, он умер 28 апреля 2017 года.

Зияет в толстой лобовой броне

Дыра, насквозь прошитая болванкой.

Мы ко всему привыкли на войне.

И все же возле замершего танка

Молю судьбу:

Когда прикажут в бой,

Когда взлетит ракета, смерти сваха.

Не видеть даже в мыслях пред собой

Из этой дырки хлещущего страха...

               https://ok.ru/group/5744350534...