В повестке – судьбоносный выбор

В Москве в минувшем октябре в рамках Второй Всероссийской научно-практической конференции «Аналитика в стратегическом развитии и безопасность России: взгляд в будущее: 2030» прошёл круглый стол на тему «Цивилизационное развитие и вооружённые конфликты будущего». Внимание его участников привлекло выступление заместителя президента Российской академии наук доктора экономических наук Владимира Иванова и представителя Института прикладной математики имени М.В. Келдыша РАН доктора физико-математических наук Георгия Малинецкого, с тревогой указавших на тенденции в военно-промышленной сфере.

По мнению учёных, аналитики не уделяют должного внимания войнам будущего, которые могут ожидать нас уже через 10–15 лет, и не готовятся в должной степени к наступающей революции в области вооружённой борьбы. Полный текст совместного доклада можно найти в Интернете, поэтому лишь обратим внимание на ключевые моменты в их размышлениях.

История показывает, что будущее в целом, а в военной сфере особенно, наступает гораздо быстрее, чем планировали. Поэтому хотелось бы обратить внимание на ряд рисков, угроз в этой области и ошибки, которые было бы важно не совершить. Их цена может оказаться очень высокой.

Мы оба работаем в Академии наук – организации, которая с 1724 года и по сегодняшний день стремится заглядывать в будущее. Это неудивительно. Экономика, технологии, армия и ОПК – это сегодняшний день. Образование, планирование и прикладные исследования – завтрашний, фундаментальная наука, стратегия, идеология – послезавтрашний.

Оглядываясь на недавнюю историю Академии наук и её работу в интересах ОПК, стоит подчеркнуть, что выдающиеся учёные и руководители научных организаций, работавшие на будущее и на оборону, смогли преодолеть огромное сопротивление и консерватизм руководителей, считавших, что «того, что есть, более чем достаточно» и «надо просто этого выпускать больше».

* * *

Важно осознать, что именно сейчас человечество проходит важнейшую бифуркацию в своей истории, определяет свою судьбу на много веков вперёд. В математике есть очень важное понятие — бифуркация, происходящее от французского bifurcation — «раздвоение, ветвление». В точке бифуркации предыдущая траектория развития изучаемой системы теряет устойчивость.

В ней появляются новые возможности или исчезают те, которые были раньше. Можно сказать, что в этой точке система делает выбор и определяет путь своего будущего развития. Здесь малые воздействия имеют большие последствия, которые в будущем отыграть не удаётся. Именно в точке бифуркации сейчас находится система международных отношений, экономика, система вооружений, всё человечество. То есть в XXI веке осознанно или бессознательно будет сделан выбор, который определит судьбу нашей цивилизации.

В самом деле, индустриальная фаза развития завершается. Страны-лидеры строят у себя постиндустриальную экономику. Но при таком устройстве, как показывает опыт развитых стран, 2 человека из 100 работают в сельском хозяйстве и кормят себя и всех остальных, 10 – в промышленности, снабжая всех необходимыми товарами, 13 – в управлении. И тут встаёт вопрос вопросов: чем же должны заниматься оставшиеся 75 человек?

Барак Обама и ряд других лидеров Запада считают, что путь в будущее связан с построением многоэтажного мира. По их мысли, в результате самоорганизации возник единый мировой организм, в котором одни страны и регионы выполняют роль «мозга» (конечно, это США), другие – рук (например, сейчас это Китай, а затем Индия), третьим уготована роль менее престижных органов.

Будущее в военной сфере наступает гораздо быстрее, чем планировали

В таком подходе изначально заложено неравенство, и 75 человек просто не нужны (хотя некоторых из них можно развлекать, занимать, содержать). Ряд радикальных представителей американской элиты считает, что на нашей планете есть место только для одного миллиарда человек. Войны, эпидемии, «стихийные» бедствия, однополые браки, легализация наркотиков и ряд других социальных технологий в этом контексте выступают как способ «стряхнуть» «лишних людей» и тем самым сэкономить ресурсы для оставшихся.

Альтернативная траектория связана с утверждением традиционных ценностей. Библия настаивает, что для Бога «нет ни Еллина, ни Иудея», что люди равны. Идея справедливости является ключевой в исламе. С Нового времени на знамёна были подняты «Свобода, Равенство, Братство». На современном повороте истории традиционные ценности отстаивает Президент РФ В.В. Путин, полагающий, что крайне опасно внушать какой-либо социальной группе представление о её исключительности, чем бы это ни было обусловлено.

С этой точки зрения люди должны быть равны в главном – в праве на жизнь. Но тогда возникают совсем другие проблемы – как накормить семь с лишним миллиардов человек и создать им приемлемые условия для жизни, не загубив планету.

Это различие подходов принципиально. Надежды части российской элиты на то, что можно «договориться с Западом», иллюзорны. Ей просто надо перечитать и принять всерьёз пророчество патриарха американской геополитики Збигнева Бжезинского: «Америка в XXI веке будет развиваться против России, за счёт России и на обломках России»… Поэтому война очень и очень вероятна.

* * *

Известный американский футуролог Олвин Тоффлер выделил три волны цивилизаций. Основой цивилизаций первой волны являются сельское хозяйство, минеральные ресурсы, сырьё, продажа невосполнимых природных богатств за рубеж. Их символом является мотыга.

В основе цивилизаций второй волны лежат производство промышленной продукции, развитие соответствующих технологий. Их символ – сборочная линия.

Основным источником развития цивилизаций третьей волны являются знания, информация. Такие цивилизации лидируют в области науки, дают миру культурные стили и образы массового сознания, представляют финансовые ресурсы и военную защиту, основанную на высокотехнологичных вооружённых силах.

СССР с 1950-х годов стремительно двигался к экономике, основанной на знаниях, к цивилизации третьей волны. Однако ряд ошибок на этом пути и выбор, сделанный «элитой» в 1991 году, привёл наше Отечество к геополитической катастрофе. (В настоящее время, считают авторы доклада, Российская Федерация является цивилизацией первой волны с ярко выраженной сырьевой ориентацией. Её скатывание на этот путь сопровождалось развалом образования, науки, обрабатывающей промышленности…)

Именно с этим и связаны главные трудности в защите нашей страны. Россия, став цивилизацией первой волны, должна парировать угрозы со стороны цивилизации третьей волны, находящейся на гораздо более высоком технологическом уровне.

В самом деле, от 80 до 95 процентов боевых возможностей современного оружия определяется его электронной компонентой. США являются мировым лидером и в разработке, и в производстве многих видов электроники и компьютерной техники, в то время как Россия в течение многих лет решает проблему создания современной элементной базы, но решить её пока не может…

Президент РФ назвал распад СССР самой крупной геополитической катастрофой ХХ века. И действительно, если до начала разрушительных реформ валовый внутренний продукт Советского Союза составлял 60 процентов от американского и впятеро превосходил китайский, то сейчас ситуация кардинально изменилась.

Важнейшим фактором большой стратегии России ещё долго будет экономическая и демографическая слабость нашей страны. За последние десятилетия очень усилились позиции мира ислама. Поэтому попытку США «переформатировать Большой Ближний Восток» и посеять религиозную рознь в этом регионе можно рассматривать как способ сдерживания этого нового центра силы в мире.

Сопоставление экономических и демографических потенциалов разных цивилизаций показывает, если пользоваться шахматной аналогией, что в позиционной, медленной игре у нашей страны нет шансов остаться среди главных геополитических субъектов XXI века. В этом случае она оказывается «фигурой», которой будут «играть» другие цивилизации, тем или иным способом используя её в своих больших проектах. Это предопределяет динамичную, комбинационную игру России на мировой шахматной доске и активное использование тех возможностей и преимуществ, которыми пока располагает наша страна.

Поэтому и вхождение Крыма в состав России в 2014 году, и помощь Сирии в 2015 году, и демонстрация возможностей крылатых ракет морского базирования могут рассматриваться как элементы нового курса нашей страны, направленного на защиту собственных национальных интересов и своих позиций в мировой системе международных отношений.

* * *

По нашим нынешним оценкам и моделям коллег, основными действующими лицами на исторической арене XXI века станут ещё более крупные стратегические субъекты, чем цивилизации. Их внутренний рынок должен превышать 400 млн человек, а валовый внутренний продукт – 20 трлн долларов. Пока очевидных кандидатов на такие роли три: это США с их провинциями Мексикой и Канадой; Европейское сообщество и Китай.

В случае успеха Евразийского интеграционного проекта и людей, и экономических возможностей такому объединению для того, чтобы отстаивать свой суверенитет в конкуренции с другими центрами силы, будет не хватать. Поэтому ключевой проблемой большой стратегии для России на ближайшие десятилетия будет поиск и организация взаимодействия с адекватными союзниками.

В качестве таковых видятся два. Это Индия – многонациональная страна с огромным демографическим и экономическим потенциалом, по цивилизационному коду во многом схожая с Россией и решающая близкие проблемы. Если раньше союзник мог быть лишь в непосредственной географической близости, то сейчас «мир стал меньше» и ситуация изменилась.

В качестве союзников, как и Россия противостоящих американскому диктату, может рассматриваться группа латиноамериканских стран во главе с Бразилией, демонстрирующей впечатляющие успехи в последние десятилетия.

Победу в войнах нового типа приносят доминирование в киберпространстве, контроль над массовым сознанием и сознанием элит, разведывательно-ударные комплексы

В последние годы постоянно ведутся разговоры о многополярности современного мира. В военном измерении это не так. Чтобы убедиться в этом, достаточно сравнить оборонные бюджеты ведущих стран. Военный бюджет России, по оценкам зарубежных экспертов, составляет 83 млрд долларов, Китая – 216 млрд, США – более 600 млрд. Суммарные военные расходы стран – членов военного блока НАТО превышают 950 млрд. Годовой бюджет одной американской компании «Локхид-Мартин» превышает 36 млрд.

В этом контексте и в настоящее время, и в обозримом будущем ключевое значение для России будет иметь её стратегическое и тактическое ядерное оружие. Любые вопросы, связанные с его сокращением, должны рассматриваться с предельным вниманием и осторожностью – на сегодняшний день это наш единственный военно-стратегический козырь.

Следуя идеям, развитым генералом армии М.А. Гареевым на нескольких международных конференциях, ядерное оружие сегодня может нивелировать преимущество ряда стран в военной электронике. Электромагнитный импульс, возникающий при ядерных взрывах ряда типов, может вывести из строя большинство электронных систем и заставит вернуться к способам ведения боевых действий 1950-х годов. Поэтому наше ядерное оружие следует беречь как зеницу ока.

* * *

Нынешняя военно-стратегическая ситуация очень близка к той, которая имела место столетие назад. На рубеже ХХ века слабеющим доминантом была Великобритания, над владениями которой никогда не заходило солнце. Её могущество основывалось на контроле за главным энергоносителем эпохи – углём – и на военно-морской мощи. Ныне глобальное доминирование США опирается на контроль за главным энергоносителем нашей эпохи – нефтью, который дополняется лидирующими позициями в высокотехнологичном секторе экономики и мировых СМИ, роль которых очень велика. Однако сейчас происходит энергетическая революция и экономика новых центров силы развивается существенно быстрее американской.

В соответствии с теорией великого русского экономиста Н.Д. Кондратьева войны, революции, кризисы определяются большими волнами технологического развития, занимающими 40-50 лет. За это время осуществляется техническое перевооружение, формируются новые локомотивные отрасли экономики, происходит смена технологических укладов.

С 1970-х годов вектор экономического развития определяет V технологический уклад и его локомотивные отрасли – электроника, телекоммуникации, компьютеры, Интернет, малотоннажная химия, методы работы с массовым сознанием, позволяющие «затачивать» покупателей под появляющийся на рынке товар. С этой экономикой связан другой вид войн, в которых победу приносят доминирование в киберпространстве, контроль над массовым сознанием и сознанием элит, разведывательно-ударные комплексы…

Военные технологии идут от Клаузевица, рассматривавшего бой и уничтожение живой силы противника как главный инструмент войны, к Сунь-Цзы, считавшему вершиной военного искусства одерживать победы, не выходя на поле боя. На войне в Заливе (1991 г.) возникла известная концепция сетецентрических войн. К сожалению, в нашей стране недооценили темпы, масштабы и глубину происходящих перемен в технологическом пространстве, а затем Россия втянулась в бесплодные реформы. Мы «пропустили» V технологический уклад.

В настоящее время страны – лидеры технологического развития переходят к VI технологическому укладу. Его локомотивные отрасли – биотехнологии, робототехника, нанотехнологии, новая медицина, полномасштабные технологии виртуальной реальности, новое природопользование, когнитивные технологии. И за всем этим стоят новые типы военных технологий и новые виды войн, которые мы ещё не видели.

На этом рубеже очень важно было бы заглянуть в будущее, понять, к чему следует готовиться и какая военная техника нам будет нужна через 10, 15, 20 лет. Американские индейцы могли сколько угодно совершенствовать луки и стрелы, боевую выучку и даже в ряде случаев одерживать победы. Но противостоять колонистам, которые имели ружья и находились на другом технологическом уровне, им было очень и очень трудно. Финал этой печальной истории известен...

Обратим внимание на широко обсуждаемые разработки департамента перспективных исследований министерства обороны США. Это робот-собака, способный быстро переносить довольно тяжёлый груз через пересечённую местность, транспортное средство нового типа – летающая субмарина, роботы-насекомые, автомобиль, который преодолевает сотни километров без управления человеком.

И здесь мы оставим в стороне обсуждение организации таких парадоксальных инженерных проектов, их удивительно низкую стоимость для американского министерства обороны и их военные перспективы и зададим тот же вопрос: к какому технологическому укладу их следует отнести? Ответ очевиден – к шестому – в любом случае не ниже пятого, что гораздо ближе к тем войнам, которые уже показались на горизонте.

Располагая несравненно меньшими ресурсами (кадровыми, технологическими, финансовыми, организационными), мы не можем позволить себе делать то, что не имеет перспективы. Условно говоря, нам нужна «новая атомная бомба» – оружие, которое позволило бы России следующие 60 лет обойтись без больших войн.

* * *

В ходе войн меняются не только характеристики и виды оружия. Меняются среды, в которых происходит военное противоборство. В начале ХХ века к традиционным суше и морю добавилась подводная среда. Альфред Нобель, производивший торпеды, считал себя борцом за мир, поскольку, по его мысли, торпеды были настолько страшным оружием, что, столкнувшись с ним, люди прекратят любые войны.

Во Второй мировой войне господство в воздухе имело решающее значение. Начиная с 1960-х годов для разведки, связи и управления всё большую роль начинает играть космический эшелон. Гражданская война на юго-востоке Украины (2014 г.) и борьба с ИГИЛ в Сирии (2015 г.) показывают, что на смену полю боя приходит «город боя». Вооружённая борьба в городских условиях очень сильно отличается от традиционных способов ведения войн и требует совсем другого оружия и иной тактики.

Масштабная урбанизация является одной из ведущих мировых тенденций, мегаполисы имеют множество «окон уязвимости», поэтому сейчас следовало бы самым серьёзным образом готовиться к «городским войнам».

Войну в Заливе (Ирак, 1991 год) часто называют первой кибервойной. Она наглядно показала, насколько важным является сейчас доминирование в киберпространстве, насколько серьёзным оружием являются сегодня «черви», «логические бомбы», алгоритмы перехвата информации. Данные, представленные Сноуденом, показали, насколько масштабно и серьёзно США и их союзники уже подготовились к борьбе в киберпространстве.

Следуя логике Сунь-Цзы (китайский стратег и мыслитель VI века до н.э., автор трактата о военной стратегии «Искусство войны». – Ред.), надо признать исключительно эффективным средством борьбы в современных условиях «оранжевые революции». Начиная с российского варианта (1991 г.) и заканчивая Ближним Востоком с последним украинским майданом (2014 г.), мы видим, что очевидным результатом таких действий является «самоуничтожение» общества и государства, затягивающееся на десятилетия, ликвидация значительной части военно-стратегического потенциала страны. На наш взгляд, серьёзность этой проблемы пока не осознана, а средства противодействия этим угрозам развиваются гораздо медленнее, чем сами угрозы.

Вместе с тем наибольшую опасность, как показывает история, представляют атаки в тех средах, в которых они ещё не предпринимались. Одной из самых важных и закрытых программ, которые реализуются в США, является программа защиты биологического пространства. В 2012 году Нобелевская премия была присуждена выдающемуся японскому учёному Синъя Яманака, сумевшему создать методы, позволяющие превращать клетки различных органов человека в плюрипотентные (стволовые). Это открывает новую эру в трансплантологии, позволяет создавать «запасные части» для человека, используя его собственные клетки.

Вместе с тем использование этих технологий в военных целях открывает перспективу «медленных войн», или «криптовойн». Распыление над мегаполисом соответствующих веществ увеличивает долю людей, болеющих раком. Зафиксировать такие действия на технологическом уровне большинства стран практически невозможно. Поэтому объект атаки может осознать происходящее только через много лет после её начала.

Часто новое является хорошо забытым старым. Вспомним, как белые поселенцы «освободили» Северную Америку от индейцев. Решающей оказалась неприспособленность иммунной системы индейцев ко многим «европейским» болезням (к которым в ходе развития Европы у белых людей вырабатывается иммунитет), а также повышенная уязвимость по отношению к алкоголю...

Чтобы заглянуть в будущее науки, а вместе с ней и обороны, на 30–40 лет вперёд, достаточно посмотреть на цитируемость работ в различных сферах исследований. Если взять общую цитируемость наук биологического цикла за 50, то на всю химию придётся примерно 10, на всю физику – 8, а на математику и информатику – по 1,5. Это означает, что наступивший век будет веком биологии и человека.

В области биологии произошёл научный прорыв. В результате выполнения программы «Геном человека» в США (вложено 3,8 млрд долларов) стоимость секвинирования генома (определение наследственной информации) за 10 лет уменьшилась в 20 000 раз и продолжает уменьшаться. Это уже в огромной степени изменило медицину, сельское хозяйство, правоохранительную сферу, нашло отражение в ряде масштабных оборонных программ.

По словам Барака Обамы, каждый доллар, вложенный в упомянутую научную программу, уже позволил получить более 140 долларов прибыли. Очень жаль, что сравнимых усилий в российской науке и биотехнологической отрасли предпринято не было.

Один из наиболее глубоких, интересных и во многом оправдавшихся прогнозов был сделан польским фантастом и футурологом Станиславом Лемом в эссе «Системы оружия XXI века», написанном в 1986 году. Его можно проиллюстрировать на примере авиации. С начала ХХ века до 1980-х годов стремительно росли скорости и грузоподъёмность боевых самолётов. В конце концов значительная часть всего ядерного потенциала сверхдержав оказалась сосредоточена в нескольких десятках стратегических бомбардировщиков.

А затем тенденция, по прогнозу Лема, меняется, количество переходит в качество, наступает эра беспилотников, которые становятся всё меньше и эффективнее. «Скорость эскадры определяется скоростью самого медленного корабля», – гласит военно-морская мудрость. И этим «самым медленным кораблём» в воздухе всё чаще оказывается человек, которого долго и дорого учить, трудно защищать и возможности которого весьма ограничены. Этот прогноз Лема в полной мере оправдался – в 2013 году в США удалось поднять с палубы авианосца ударный беспилотник (16 тонн) и посадить его обратно – осуществить один из самых сложных авиационных манёвров.

Автор Николай ПАЛЬЧИКОВ

Источник: http://topwar.ru/86465-v-poves...