Из сказанного выше вполне очевидно, что в обеспечении безопасности руководства страны в СССР придерживались строгого системного подхода. Но личная охрана, как говорит наш эксперт, в прошлом старший офицер штаба 9-го Управления КГБ СССР Дмитрий Фонарев, — дело благородное, да не благодарное. Потому что никакой системный подход спецслужб не может заставить охраняемое лицо серьезно (и столь же системно) относиться к этой работе. Так было в царские времена, так же было и в Советском Союзе, здесь революция ничего не изменила.
Служба охраны отвечает за безопасность охраняемого, но прислушиваться к ее рекомендациям он не обязан, она ему не начальство, поэтому очень многое зависит от степени его сознательности. Или несознательности, как это было в случае с Никитой Хрущевым, который доставлял сотрудникам своей группы охраны массу хлопот. Он вообще не любил, когда их вокруг него становилось много — точь-в-точь как в свое время Александр II, Николай II и В.И. Ленин.
В своей книге «Покушения и инсценировки: от Ленина до Ельцина» Николай Зенькович приводит слова бывшего начальника «девятки» генерал-полковника КГБ Николая Захарова о том, что Никита Сергеевич никогда не вникал в детали их службы. Даже при подготовке первого визита в США в сентябре 1959 года он отказался знакомиться с планом мероприятий по обеспечению своей безопасности:
«Вам поручено обеспечить мою безопасность, — сказал он Захарову, которого долго продержал в приемной и принял лишь в полночь. — Хорошо, что вы составили план мероприятий. Выполняйте его. Я же к этому никакого отношения не имею. У меня свои заботы.
Генералу ничего не оставалось, кроме как откозырять и покинуть высокий кабинет. Хотя, как вспоминает Николай Степанович, потрудились они тогда основательно. Предусмотрели очень многое: действия охраны в случае аварии самолета и поломки автомобиля, нападения террористов и антисоветских демонстраций, дорожно-транспортного происшествия и многих других непредвиденных ситуаций. План разрабатывался под личным руководством председателя КГБ Шелепина, который собирал разработчиков три-четыре раза в неделю.
И вот результат их стараний: "У меня свои заботы"».
Ладно еще, если бы Никита Сергеевич хоть спокойно занимался «своими заботами», но он и охране постоянно лишние заботы подкидывал. Подобно опять-таки русским царям и Ленину, Хрущев любил общаться с народом, никого заранее об этом не предупреждая. Больше всего нервировало охрану то, что «хождения в народ» он совершал не только дома, но и за границей. Об одном из таких случаев видавший виды председатель КГБ Серов вспоминал: «На моем веку было немало трудных дел. Но ни одно из них не идет ни в какое сравнение с тем, что мне пришлось пережить во время поездки Хрущева и Булганина в Индию в ноябре 55-го года…».
А произошло там вот что. На одной из площадей Калькутты Хрущев, растроганный теплым приемом, велел остановить автомобиль и решительно направился в толпу. «Хинди — руси, бхай-бхай!», как уж тут усидеть в машине. Толпа радостно рванула навстречу, возникла давка, полицейский кордон тут же смяли, появились и первые пострадавшие. Но офицеры охраны не растерялись, подхватили Хрущева и Булганина на руки и понесли над толпой.
Однажды генсек превзошел самого себя и распорядился снять охрану по периметру своей дачи в Ливадии. Посты остались только у главного входа и со стороны моря. Впрочем, от таких вольностей вскоре пришлось отказаться. В 1961 году на дачу забралась парочка. Ночью мужчина и женщина перелезли через забор, выждали в кустах и рано утром неожиданно появились перед Хрущевым на пляже, чтобы вручить ему письмо с жалобами на местные власти. Небольшая группа телохранителей в это время пошла купаться, против чего охраняемый вроде бы и не возражал.
После нежданной встречи с просителями взбалмошный генсек рассердился, вызвал из Москвы и председателя КГБ Владимира Семичастного, и начальника «девятки» Николая Захарова, устроил им большой разнос. Провинившихся офицеров уволили не только из личной охраны генсека, но и из системы КГБ. Хрущев хотел разогнать и всех остальных, но их спасла его дочь Рада Никитична, часто выступавшая в конфликтных ситуациях примирительницей. Кроме того, служба охраны все же сумела доказать Никите Сергеевичу, что если бы дача охранялась по периметру, непрошеным гостям туда было бы никак не пробраться. Охрану периметра решено было возобновить.
1961 год для Хрущева вообще оказался богатым на всякого рода опасные ситуации. Речь, впрочем, шла не об организованных покушениях: это были беспорядки либо вовсе какие-то нелепые случаи.
В Тбилиси возмущенные решением Хрущева о сносе памятников Сталину горожане побили стекла в автомобилях хрущевского кортежа, и лишь четкие умелые действия охраны спасли советского вождя от расправы. Подобные инциденты случались и в других городах Советского Союза.
В конце года в Киеве во время большого совещания работников сельского хозяйства охрана перехватила женщину, пытавшуюся прорваться к Хрущеву с ножом. По крайней мере, офицеры охраны утверждали, что видели у этой женщины нож. Зачем она взяла его с собой и что хотела от Никиты Сергеевича, установить так и не удалось.
«Сыну за меня стыдно не будет»
Невольно создается впечатление, что к сотрудникам своей охраны генсек относился по-барски. Есть даже легенда, что он якобы уволил нескольких за то, что из-за их недосмотра любимых голубей его внука съела кошка… Оставим домыслы скептикам.
Но вот что точно — с Михаилом Солдатовым у Хрущева сложились особые взаимоотношения. И дело вовсе не в каком-то особом служебном положении Солдатова: он не возглавлял группу охраны генсека, а всего лишь был одним из ее офицеров.
Причина в другом: будучи еще совсем молодым и работая у Буденного, Михаил Петрович понял, что прикрепленный обязан поставить свое поведение в самые жесткие рамки. С охраняемым лицом следует держаться на определенной дистанции. Говорить с «дедушкой» (так советские телохранители называли своих подопечных) можно только в том случае, если он сам к тебе обращается. И тогда это уже не только можно, но и обязательно.
«Если "дедушка" решит с тобой пообщаться, — говорит Александр Солдатов, — даже, например, приглашает покурить, ты не можешь ему отказать. Если ты не куришь — это твои проблемы. Но это уже знак того, что он питает к тебе какую-то симпатию, и это нужно ценить.
Работа охраны не должна быть заметна. Но охраняемый должен чувствовать, что этот "невидимый фронт" присутствует рядом с ним. Когда ты работаешь с людьми такого уровня, просто не может быть каких-либо нерешенных проблем. Если тебя о чем-то спросили, ты не имеешь права ответить "не знаю". Откуда ты возьмешь нужную информацию, охраняемого не интересует. А спросить он может о чем угодно: "Это что?", "Когда забор покрасили?", "Какая рыба там плавает?", "Где мои очки?".
Когда я сам начинал работать в охране, товарищи подсказывали мне: "Пойдешь с охраняемым на прогулку — возьми очки, захвати свежую газету, приготовь воду" и т.д. Вот мы идем гулять, и охраняемый спрашивает:
— Что в прессе сегодня писали?
— Писали то-то.
— А кто статьи подписывал?
— Такой-то и такой-то.
— А, знаю, хорошие журналисты. Жалко, не успел я сегодня газетку просмотреть…
— Пожалуйста!
— О, а очков-то у меня нет!
— Вот, пожалуйста!
— Жарко сегодня, попить бы…
— Пожалуйста, водички!
Вот так должен работать офицер охраны… Однажды мой отец пошел на прогулку с Хрущевым. Подготовился, как положено. А у Хрущева была привычка ворчать на телохранителей: "Эх, вы, молодежь, ничего не знаете, ничего не умеете". А отца предупредили, что Хрущев иногда может вдруг сесть на пенек и начать петь песню, и при этом обязательно скажет: "Песни ты не знаешь, слов не знаешь"… Особенно он любил украинскую народную песню "Ридна мати моя". И вот Хрущев стал ее петь, а отец подхватил. Генсек удивился, настроение у него поднялось. Завязались какие-то симпатии, а после поездки в Австрию в 1961 году отношения у них стали совсем теплыми».
И это неудивительно. В Австрии, во время встречи на венском вокзале, под ноги Хрущеву швырнули маленький предмет. Михаил Солдатов среагировал мгновенно — бросился и накрыл предмет своим телом. Это был металлический цилиндр, похожий на пехотную гранату. Как выяснилось позже, в цилиндре находилось письмо одного русского эмигранта с просьбой помочь ему вернуться на родину. После этого австрийский канцлер уволил своих охранников, а Хрущев лично поблагодарил своего телохранителя за преданность. Это профессиональный факт.
«Я отца много раз об этом случае спрашивал, — говорит Александр Солдатов. — Он четко осознавал, что это минута, ради которой все и было. Летит предмет под ноги главе государства, которого он охраняет. Даже если это муляж, это все равно предмет, летящий в сторону охраняемого лица. Отдавая себе полный отчет в том, что он делает, отец накрыл предмет своим телом. Он понимал, что больше ничего уже сделать не может. Конечно, мозг работал молниеносно… Он успел мысленно со всеми попрощаться. Через много лет, когда был уже в возрасте, он рассказывал мне, что последней его мыслью было: "Сыну за меня стыдно не будет"».
В своих материалах НАСТ приводит и такой интересный факт. Однажды в Белоруссии, на торжественном мероприятии с участием членов правительства, Михаил Солдатов предотвратил попытку передать конверт Никите Хрущеву. Одна артистка шла по сцене и вдруг стала доставать что-то из декольте своего платья. Михаил Петрович среагировал мгновенно и перехватил ее руку, в которой было письмо. В результате «решительных и точных действий офицера охраны», как было написано в рапорте на имя руководства управления, которое было обязано докладывать о любом инциденте с охраняемыми лицами, «нарядное платье сильно пострадало». О том, что «все, что в нем было», вывалилось наружу, в рапорте не писали. Об этом рассказывали друг другу офицеры «девятки» и их белорусские коллеги из местного КГБ, работавшие на мероприятии. Но тут уж ничего не поделаешь, главное — что охраняемый не пострадал. Хрущев потом долго вспоминал этот случай как пример решительных действий своего телохранителя.
«Бомба» под видом куклы
В 1959 году состоялась знаменитая поездка Хрущева в Америку: впервые советский лидер ступил на землю США. Как рассказывал своему сыну Михаил Солдатов, работа там шла на пределе, иногда без еды и сна. Поначалу советского лидера встретили недружелюбно, но его раскованная и энергичная манера держаться вскоре пришлась американцам по вкусу. После посещения первых двух-трех городов его встречали уже целые толпы. Американцы даже про своего президента забыли, настолько их интересовал Хрущев. Командировка закончилась, и весь мир был потрясен этим визитом.
На обратном пути с Михаилом Петровичем произошел курьезный инцидент.
«Когда папа был в этой командировке, — вспоминает Александр Солдатов, — родилась моя сестра Лена. Посольские и служба охраны сбросились, подарили ему куклу. В СССР таких кукол еще не было: она была как настоящий ребенок — с хрустальными глазами, настоящими волосами, полным комплектом одежды. Все брали эту куклу на руки и удивлялись. Чтобы с ней ничего не случилось, отец повез ее в самолете. Не рейсовом, конечно…
На трап самолета его не пускает по сути коллега — американский агент секретной службы. Отец на пальцах и, конечно, при помощи истинно русских идиоматических выражений ему объясняет: «У меня дочь родилась. Кукла — подарок». Американец показывает ему, что нет, нельзя, мол, в кукле непременно бомба. Подошел старший, но в разговор сначала не вмешивался. Опытный коллега, чего уж тут…
Но когда отец уже конкретно и крепко выразился, старший указал подчиненному, чтобы тот пропустил его на борт с куклой, аргументировав свое решение исключительно по-американски. В переводе мидовских коллег это звучало примерно так: "Это такое сочное и точное слово, что ты не ошибешься. А если русский стал так ругаться, то там точно нет никакой бомбы"».
В октябре 1964 года в результате «партийного переворота» Никита Хрущев был смещен с должности генерального секретаря ЦК КПСС и отправлен на пенсию. Это, пожалуй, единственный случай, когда охрана не смогла ему ничем помочь. А вот карьера его телохранителя Михаила Солдатова успешно продолжалась и при Брежневе. Но о буднях личной охраны в брежневские времена мы поговорим уже в следующей публикации этой серии.
Оценили 4 человека
4 кармы