Тойнби и Чатем Хаус

Большой интерес в изучении Чатем Хауса представляет такой крупный исследователь как Арнольд Джозеф Тойнби. Тойнби долгое время работал в ЧХ, и его деятельность, похоже, оставила серьёзный отпечаток и на самом институте и на тех крупных установках, которые до сих пор транслируют из Лондона.

А начать рассмотрение этой большой темы хотелось бы с приведения развёрнутой цитаты из одной из статей серии "Гуманизм в XXI веке" публикуемой в газете "Суть Времени" Сергея Ервандовича Кургиняна. Перед этим хочу рекомендовать читателю ознакомиться со всей статьей (а также со всей серией и, вообще, с газетой), она очень интересна и не только в той части, которую я буду цитировать:

"...Так оно было построено даже в России XIX века, находившейся на периферии современного ей Запада и в существенной степени подражавшей этому Западу. В ядре же Запада к Вергилию относились еще более трепетно. И в XIX веке, и в начале ХХ. И в предыдущие века.

Информация, даваемая Вергилием, имела да и имеет основополагающее значение для построения элитной западной идентичности. Доказательства?

Я открываю «Пережитое» — работу очень талантливого и глубокого английского историка и философа Арнольда Джозефа Тойнби, родившегося в конце XIX века и прожившего очень долгую жизнь.Арнольд Тойнби окончательно оформил некую теорию цивилизаций, в общих чертах разработанную до него другими философами. Но Тойнби разработал эту теорию так, что она и впрямь стала теорией. А до Тойнби она была скорее общими умозрениями, талантливыми развернутыми эссе и не более того. Долгие годы Тойнби работал в цитадели западной стратегии, Чатем-хаусе, он же — Королевский институт международных отношений.

Вот как описывает Тойнби свое поступление на работу:

«Еще до моего окончательного разрыва с университетом (Тойнби надоела к тому времени педагогическая рутинная деятельность — С.К.) в один прекрасный день я получил письмо от сэра Джеймса Хедлам-Морли, одного из моих старших коллег, работавшего тогда в Отделе политической разведки Министерства иностранных дел. «Для вас должна быть и будет найдена работа», — говорилось в этом теплом и благожелательном письме».

Работа для Тойнби, не желавшего заниматься педагогической рутиной и твердо убежденного в необходимости разработки стратегии на основе теории цивилизаций, была и впрямь найдена написавшим ему письмо выдающимся британским разведчиком, никогда не бросавшим слова на ветер. И Тойнби, уйдя из университета, стал работать в Чатем-хаусе, являвшимся ключевым слагаемым большого западного стратегического проекта.

Этот проект, получивший развитие сразу после Первой мировой войны, включал в себя создание Англо-американского общества по научному изучению международных отношений. Создатели проекта не торопились брать быка за рога. Они очень ценили возможность придать проекту статус респектабельного, то есть академического.

«Мы решили начать, — пишет Тойнби, — с создания истории мирной конференции, в которой принимали участие основатели общества. За финансирование этого издания взялся мистер Томас Ламонт, который был партнером нью-йоркской банковской фирмы Дж. П. Морган и Ко. Благодаря царскому жесту Ламонта, история Парижской мирной конференции вышла в свет под эгидой Чатем-хауса в шести томах».

Итак, с одной стороны такие имена заказчиков мировой стратегии, как Томас Ламонт... Такие имена делателей стратегии, как Хедлам-Морли и Арнольд Тойнби... Такая очевидная линия преемственности Тойнби–Хантингтон, которая говорит о том, что всё, зачатое в Чатем-хаусе после Первой мировой войны, продолжает реализовываться в рамках доктрины современного американо-английского консерватизма.

А с другой стороны, такое признание Тойнби, этого реального делателя реальной стратегии Запада:

«Историей (имеется в виду та история западного мира, на основе которой конструируется стратегия Запада — С.К.) для меня была история греческая и римская; история Средних веков и Новая история представлялись мне неуместным и нелепым эпилогом, добавленным к собственно истории северо-европейскими варварами. Этот эпилог, по моему мнению, нельзя было считать даже потомком по прямой линии... Как оказалось, мой духовный дом (имеется в виду дом античной, греко-римской, истории и культуры — С.К.) принес мне огромную практическую пользу. Он стал островком стабильности посреди бурного моря перемен. В живом мире, что бушевал вокруг меня, мирная фаза развития была в одночасье сменена фазой бурной. Но то, что я прочно стоял на ногах в классическом мире, смягчило потрясение от этого резкого перехода. В варварском постскриптуме к истории один параграф следовал за другим. Однако сама история — то есть история греческая и римская — осталась той, что была всегда...

Мое классическое образование оказало мне две услуги, которые невозможно переоценить. Оно дало моему сознанию точку опоры вне того времени и места, где и когда мне случилось появиться на свет. И это спасло меня от переоценки значения современной Западной цивилизации. Вторая услуга, оказанная мне моим классическим образованием, состоит в том, что у меня на всю жизнь сложилось убеждение — людские дела можно понять, только рассматривая их в целом. И вследствие этого я всю свою жизнь вырабатывал у себя всеобъемлющий взгляд на историю».

Здесь я не имею возможности подробно обсуждать влияние Тойнби на стратегию современных западных консерваторов. А жаль. Потому что подробное обсуждение этого вопроса показало бы, что эта роль — почти решающая. Но поскольку я подробно обсуждать данный вопрос не имею возможности, то ограничусь совсем уж очевидной констатацией того, что эта роль ну уж никак не равна нулю.

После чего предложу на рассмотрение читателя совсем уж очевидную связь между несколькими элементами.

Связь эта выглядит так: «Такие, как Тойнби (а их немало, хотя Тойнби, конечно, — явление выдающееся), существенно обусловлены в своем понимании стратегии и историософии античностью вообще и «Энеидой» Вергилия в частности. В «Энеиде» Вергилия содержатся некоторые сюжеты, касающиеся противоречивости Запада как такового. Могут ли эти сюжеты, почти решающим образом влияя на Тойнби и ему подобных, не повлиять вообще на ту стратегию Запада, которую Тойнби и ему подобные делали уже в ХХ веке? И которую передали как эстафету Хантингтону и другим, которые, в свою очередь... И так далее...»

Я не хочу уподобляться записным конспирологам и говорить, что эта связь имеет решающее значение. Но может ли она не иметь никакого значения вообще? А если она определенное значение имеет, то прочтение «Энеиды» — более внимательное, нежели то, которое удосужился когда-то осуществить Евгений Онегин, — необходимо вовсе не для пополнения культурного багажа (что тоже немаловажно), а для выявления мировоззренческих матриц, существенно влияющих на судьбу гуманизма в XXI столетии. А значит, и на судьбу человечества.

Таким образом, занимаясь таким прочтением (так же, как и прочтением «Фауста» и других великих произведений), мы занимаемся построением фундамента таких дисциплин, как метафизическая война, политическая война, мобилизация и так далее. Потому что мобилизует дух. И именно дух выстраивает воюющие структуры — как политико-метафизические, так и собственно политические. И это прекрасно понимают и нынешние хозяева больших денег (преемники господина Томаса Ламонта, Дж. П. Моргана и других), и нынешние хозяева стратегической разведки (преемники сэра Джеймса Хедлам-Морли и других), и нынешние хозяева западных смыслов (преемники господина Тойнби, господина Хантингтона и других).

..."

Ещё раз могу посоветовать перечитать всю статью целиком. Что можно зафиксировать касательно интересуемой меня темы я выделил в тексте жирным. Итак, Сергей Ервандович считает, что Тойнби оказал мощное влияние на политику современных западных консерваторов.

Недавно увидел свежую статью вышедшую в июньском журнале The World Today от директора ЧХ доктора Робина Ниблета "Война Чатем-хаус" (Chatham House’s war), в которой упоминается деятельность Тойнби в ЧХ во время Второй Мировой Войны. Скоро напишу об этом. Мне кажется, что тезисы, которые там озвучены хотя бы частично подтверждают большой авторитет Тойнби на Западе.

Источник - http://sg-journal.livejournal....