Наблюдая за происходящими в мире событиями, за различного рода переговорами и общением лидеров стран, время от времени прихожу к выводу о том, что в одних случаях, визуально видно некое личностное совпадение, а иногда, напротив, при том, что итоговый документ оглашает «позиции совпали» - снимки просто вопиют о неких существенных и непреодолимых внутренних противоречиях.
По долгу службы занимаюсь графическим дизайном и звуком. Мои дальнейшие мысли, разумеется, на истину в последней инстанции не претендуют, просьба считать это обычными досужими соображениями.
Итак. Его величество Звук. На что обратил внимание, анализируя волновые характеристики их и наших песен.
Первое – мелодика. Все, сколь либо удержавшиеся на орбите популярные артисты в России – от чего-то вынуждены строить свои песни в соответствии с лекалами, знакомыми мне ещё по песням Марка Бернеса, Шаляпина, а позже – Герман, Кобзона, Магомаева. Протяжность, мелодичность, а, в целом некая плавно изгибающаяся синусоида. Сегодняшняя попса, за исключением небольших девиаций – это та же, что и почти сто лет назад длинная синусоида. Простой пример из попсы – Киркоров, Пугачёва, Брежнева, Ёлка, Басков и т.д. Все, кто решал использовать принципы, отличные от такого рода математического представления амплитудно-частотной характеристики собственного творчества – появлялись ярко и исчезали с небосклона – быстро и навсегда.
Второе – количество единиц смысла в произведении. В русской песне – метафора сменяет метафору, образ – образ и так – до конца шлягера. Всего в среднем насчитать можно от 10 до 30 метафор и образов.
И, наконец, третье – роль визуализации исполнителя. В русской попсе, на мой взгляд, вторична. Разумеется, на концерте можно увидеть нечто эдакое, сумасшедшее и нетривиальное, но, в конечном итоге – русскую попсу спокойно можно слушать по радио и при этом испытывать не менее сильные переживания. Даже – не особенно заботясь о мысленном представлении исполнителя. Песня в этом случае – нечто самодостаточное, насыщенное образами до такой степени, что мозгу попросту не требуется дополнительный кайф в виде знания личной жизни артиста или иной информационной поддержки.
А что по ту сторону Атлантики?
Вот тут – всё интересно. Мелодика – принципиально иная. Плавной синусоиды – не выйдет при всём желании. Пики и провалы чередуются в аритмической последовательности, часто наслаиваясь и ломая друг друга. Таким образом формируется знаменитый «нью саунд». Он – нескучный. Иногда – шокирующий, но, в любом случае – приедающийся и требующий частой собственной смены. При этом принцип построения – не меняется, чем то напоминая рисунок стрелки сейсмографа. Ещё один нюанс такой мелодики – прослушивание на более высокой громкости (объективно требуется для того, чтобы слышать сверхтихие провалы).
Второе – единицы смысла. Тут – в сравнении с русской популярной музыкой – всё выглядит как то более скудно что ли… В среднем насчитал от 3 до 5. Рекордсмен – Леди Гага и Бьёнсе. Этим чаще всего хватает 1-2. Особняком Депеш Мод с 5-7 на песню. А в итоге – получается, что каждое произведение, если рассматривать его как некое связное повествование, скуднее наших. И, на мой взгляд – существеннее.
Отсюда – необходимость визуализации артиста. Это должно быть ярко, эпатажно, «брендировано». При прослушивании вы не столько слушаете песню и понимаете её смысл, сколько воспринимаете некое расширение к уже созданному у вас в голове образу исполнителя. Смотрится это как очередное обновление операционной системы. Иногда – в тему, иногда – не нужное совершенно. Но без сформированного медиаобраза – лишь некоторая небольшая часть исполнителей котируется. И то – в узких кругах. Красочно этот мой довод иллюстрирует старикан Джо Кокер. В любом кабаке мира звучит большая часть его хитов, но, не поверите, не было ни одного не прогоревшего альбома, который бы он выпустил.
Итожа и вернувшись в политику.
Странным образом эта разность ритмических образов отражается на нашем взаимодействии с ними. Выходит, что при общении с Западом (для того, чтобы им было удобно понимать) требуется постоянно переходить с шепота на крик и при этом стараться не переборщить с количеством мыслеобразов в единицу времени. Стиль чем-то напоминает классическое представление требований к новости: одно предложение – 10-12 слов и максимум 1 образ, общий объём контента – не более 10-12 предложений. При этом западный политик должен вести себя ярко, представляя не только собственную позицию, которую он сейчас озвучивает, но и собирательный имидж себя же за всё предыдущее время его популярности.
С русскими политиками – напротив, удобнее общаться в условиях постоянного образного языка, при этом – видно по озвученной «попсовой» синусоиде – длительность общения должна быть высокой и означать некое взаимопроникновение. Имиджу отводится глубоко второстепенное значение.
P.S. В тексте упомянутая «попса» не имеет негативного окраса. Это просто термин, оказавшийся удобным. И, разумеется, речь не идёт о принижении одних и восхвалении других. Просто подметил разницу.
Оценили 23 человека
31 кармы