Три измены

     В настоящее время потенциальных мятежников можно четко разделить по трем видам измены: прямые предатели – шпионы иностранных разведок; «белоленточники» – сторонники европейского пути развития и, наконец, псевдопатриоты, считавшие себя и только себя носителями великой государственной мудрости, то есть способными предложить стране собственные пути развития. Следует отметить и трудность поиска доказательств по фактам подобных государственных преступлений, поскольку участники заговоров или шпионы очень редко оставляют очевидцев и документальные свидетельства, значит, обнаружить их можно только по косвенным уликам: результатам заговора, целям террористического акта, утечкам секретной информации или явному снижению обороноспособности страны.

Чтобы оценить весомость или значимость улик предательства, нам  следует понять сущность шпионажа. Ничего сложного в данном вопросе нет, поскольку основные принципы разведывательной работы сформировал еще в шестом веке до нашей эры китайский полководец и военный теоретик Сун Цзы в своем трактате «Искусство войны». Согласно учению древнего военоначальника, которое не подвергается сомнению до сих пор, для работы в стране будущего противника следует готовить три вида разведчиков, выполняющих разные задачи. Сунь Цзы назвал их очень точно: «Живой шпион, мертвый шпион и спящий шпион». «Живой шпион» – это агент, которому гарантируется возвращение и безопасность после выполнения задания. К числу подобных личностей относятся, например, многочисленные перебежчики, занимавшие высокие посты в КГБ и ушедшие на Запад: генерал Калугин, полковник Гордиевский и генерал Шевченко. Впрочем, если данные фамилии вряд ли известны читателям, поэтому приведем кинематографический пример «живого»: это знаменитый Джеймс Бонд, всегда возвращающийся к своему таинственному начальнику по имени «М».

«Мертвый шпион» совсем не является синонимом террориста-смертника. «Одноразовый» агент может и не знать о планах «кураторов» по его уничтожению, более того, как правило, он до последнего момента и не подозревает, что «вычеркнут» из жизни. Примером использования подобной тактики являются террористы, захватившие школу в Беслане и театральный центр в Москве («Норд-Ост»). После начала операции их руководители просто перестали отвечать на звонки, поэтому участники «акции» сразу поняли свою судьбу. Никто не собирался выводить их из-под удара и предоставлять убежище. Словом, списали…

«Спящего шпиона» труднее всего обнаружить. Он не поддерживает связь с резидентами, не ведет активной подрывной работы. В угрожающий период его «расконсервируют» и дадут задание по нанесению чувствительного удара. Разумеется, за ним наблюдают и стараются обеспечить успешную карьеру, поскольку наибольший «эффект» от такого предателя можно получить, если он займет высокое положение в армии, политических структурах или разведке своей страны. «Спящие» пользуются практически полным доверием «нанимателей», однако в качестве гарантии их проводят через шантаж, например, заставляют участвовать в казнях или получают письменные доказательства, фотографии, подписки о сотрудничестве и т.п. Знает о них только вербовщик и непосредственный руководитель, поэтому настоящим «чудом» является переход «кураторов» на сторону противника. Так, советский резидент в Лондоне полковник Гордиевский «сдал» британцам почти сорок советских разведчиков-нелегалов, а какой-то полковник ГРУ, перебежавший в США, выдал американцам десять российских «спящих», в том числе и известную красавицу Анну Чапмен. Однако полагаться на случайность в этом вопросе совершенно нереально. Требуется кропотливая и тщательная контрразведывательная работа, но после ХХ съезда КПСС Н.С. Хрущев категорически запретил (Л.И. Брежнев подтвердил данный запрет) брать «в разработку контрразведки» представителей советской элиты (номенклатуры). Таким образом, Советский Союз был буквально обречен на гибель в результате предательства.

Наша элита с садистским удовольствием постоянно включается в различные конспирологические расклады, готовит мятежи и затевает клановые войны с участием зарубежных спецслужб. И если правящий класс нашей страны хоть на секунду выпустить из-под плотного контроля, то в государстве начинаются жуткие несчастья, связанные с экономическими потерями, военными поражениями и гибелью мирного населения. К каким тяжелым последствиям может привести совместная «деятельность» трех групп заговорщиков и изменников, имевших различные цели, но реально поставивших нашу страну на грань катастрофы мы объясним на примере начала Великой Отечественной войны.

Итак, «первая измена» – явные шпионы германской разведки. Они были завербованы, возможно, еще кайзеровскими спецслужбами и «работали» практически открыто. Чего им опасаться, если в этот заговор входил глава ГПУ (позже нарком НКВД) Генрих Ягода? Они периодически даже демонстрировали силу. Например, когда глава государства И.В.Сталин приехал в Ленинград для участия в расследовании убийства своего лучшего друга и соратника С.М. Кирова, ему не дали возможность допросить охранника погибшего члена Политбюро, который прямо накануне гибели охраняемого лица куда-то «отлучился». Руководитель ленинградских чекистов по фамилии Запорожец доложил Сталину, что единственного свидетеля преступления везли и не довезли: погиб бывший охранник в автокатастрофе за пять минут до допроса! В этих условиях Гитлер сделал Советскому Союзу буквально «царский подарок». Он передал документы по готовившемуся военному заговору Тухачевского через чехословацкого президента Бенеша.

По поводу «сдачи» германской шпионской сети своими нацистскими спецслужбами нагородили множество версий и домыслов. Нам кажется, что в данном вопросе не следует «множить сущности». Примем самое простое объяснение:высший командный состав Красной армии и ВЧК-ГПУ в двадцатые годы формировался по прямым указаниям Председателя Реввоенсовета республики Троцкого, соответственно, в числе заговорщиков оказалось много лиц еврейской национальности. Гитлер и все его приближенные были буквально зоологическими антисемитами, поэтому даже мысль о каком-то сотрудничестве с «группой Тухачевского» казалась нацистам невозможной. Вот они и продали за три миллиона червонцев своих агентов, заодно вызвав смуту в армии и волну арестов невиновных лиц. По моему мнению, немецкие шпионы были бы разоблачены и без гитлеровской «подставы», поскольку они действовали слишком открыто и нагло, поэтому уже и находились на грани провала. Данное утверждение можно подкрепить фактами. Так, маршалы Блюхер и Егоров были разоблачены уже после расстрела Тухачевского. Более того, Блюхер входил в состав трибунала, судившего изменников. Немцы не всех сдали, оставив на свободе двух маршалов (русских по национальности), однако новая контрразведка, возглавляемая уже не «людьми Ягоды» довольно быстро разобралась и с ними. Так покончили с первой изменой.

Несмотря на несомненный успех в раскрытии военного заговора, немецкие шпионы были, к сожалению, не единственными агентами врага в нашей армии. Страшной и неотвратимой угрозой стали «белоленточники», стремившиеся «прорубить окно в Европу». Для понимания вопроса, откуда они появились, следует напомнить читателям такой «курьез»: после внезапного нападения Германии на Советский Союз британские джентльмены соревновались в предсказаниях даты гибели нашей страны. Политики вроде премьера Черчилля считали, что Красная армия продержится два месяца. Английские военные сулили полный разгром через месяц. Британская разведка превзошла всех, предсказывая гибель страны и армии через десять дней. Интересно, почему «непобедимая и легендарная», обладавшая многовековым опытом тайных операций «Интеллидженс сервис» так «облажалась», дав самый фантастический и неточный срок победы фашистов? Подобные недоумения снимаются, если вспомнить, что армейскую разведку Германии «Абвер» возглавлял «большой друг» Англии адмирал Канарис, повешенный за свою «дружбу» с британцами в 1944 году на рояльной струне по приказу Гитлера. Кроме того, 10 июня 1941 года на самолете ВF-110 из Франции в Британию перелетел «второй человек Рейха» Рудольф Гесс. Он вел какие-то переговоры, после которых нацисты и англичане более двух лет не начинали активных боевых действий, а Черчилль изо всех сил препятствовал началу реальной помощи СССР в борьбе с фашизмом. Однако, по нашему мнению, самым главным «подарком» немцам была передача британской разведсети в распоряжение германских агрессоров.

Безусловно, двойные англо-немецкие агенты не были шпионами в классическом смысле. Они явно не подписывали каких-либо соглашений и занимали довольно высокие посты, позволявшие беседовать с «нанимателями» почти на равных. Таких предателей следовало чем-нибудь заинтересовать, подвесить перед ними «морковку», чтобы они действовали в интересах чужого государства. Подобным соблазном стала для «белоленточников» Франция. Гитлеровцы в 1940 году не стали полностью оккупировать территорию Франции, оставив своим союзникам весь юг со столицей в Виши. Возглавил правительство предателей французского народа маршал Петэн, которому дали для развлечения даже несколько военных игрушек: двести самолетов и триста танков. Эмиссары западных разведок посулили нашим генералам «европейский путь развития»: кому Украину, кому часть России, если они встанут под знамена Британии и Рейха. В общем, уже тогда фашисты вместе с англичанами и генералами-белоленточниками заключили тайные «беловежские соглашения». Потом этих «ослов с морковкой» обманули бы, конечно. В 1943 году у Петэна отобрали танчики с самолетиками и оккупировали псевдосвободный юг Франции.

Своеобразным лидером «белоленточного» предательства был командующий Западным особым военным округом генерал Павлов. Уже сейчас, несмотря на противодействие военных чиновников, защищающих «честь генеральского мундира», достоянием общественности стали документы, доказывающие, что никакой особой внезапности нападения Германии не было. Высшее руководство страны и армии накануне войны прекрасно знало дату и время нападения. Еще 12-15 июня в обстановке строгой секретности, под прикрытием миролюбивого «заявления ТАСС», войска приграничных округов были приведены в состояние повышенной боеготовности. По этому сигналу в танки и самолеты загружаются боеприпасы, артиллерия снабжается боекомплектом, а все войска рассредотачиваются, выводятся из городов и других мест постоянной дислокации. 18 июня по специальному распоряжению первый эшелон армии и авиация округов были приведены в полную боевую готовность, значит, солдаты уже должны занять окопы. Артиллерия выводилась на огневые рубежи, танки готовились к атаке, эскадрильи самолетов дежурили на аэродромах. Наконец, 21 июня по приказу №1 прозвучал сигнал боевой тревоги и армия полностью приготовилась к отражению агрессии. Почему же этого не произошло? Произошло! Но только на флоте, которым командовал адмирал Кузнецов, в Одесском военном округе под руководством генерала Захарова и Северо-Западном военном округе, где командующим был генерал Масленников. Однако в Киевском особом (командующий – генерал Кирпонос) и Прибалтийском особом (командующий – генерал Кузнецов) военных округах приказы главного командования выполнялись частично и при явном саботаже некоторых генералов. Так, начальник штаба Прибалтийского особого округа генерал Кленов (расстрелян в 1942 году) вечером 21 июня приказал войскам, занявшим позиции на границе, срочно покинуть окопы и отойти на 50 километров вглубь своей территории, словом, подставил дивизии на марше на открытой местности под удар фашистов. В трех округах авиация не рассредоточилась по полевым аэродромам, а артиллерия, наоборот, была сосредоточена на полигонах в отрыве от войск и складов питания. Все командующие артиллерией и авиацией расстреляны за саботаж, гибель подчиненных и утрату самолетов и пушек (кроме начальника авиации генерала Копца). Этот застрелился сам, но за 12 часов до начала войны проехал по подчиненным полкам и приказал разоружить самолеты, снять с них пулеметы, пушки и бомбы, а также слить бензин. А потом летчики в первые часы войны шли на таран, поскольку не из чего было стрелять и нечем…

Но саботаж на Украине и в Прибалтике ни в какое сравнение не идет с чудовищными должностными преступлениями на Западном фронте, где командовал генерал Павлов. Он вместе с начальником штаба генералом Климовских, начальником связи генералом Григорьевым и командующим четвертой армией генералом Коробковым оставил в Бресте спящими и практически безоружными две пехотные и одну танковую дивизии, причем 21 июня в 18:00 из танков по их приказу выгрузили боезапас на склад и сняли гусеницы, поставив «на хранение». Немцы с первых минут расстреливали рядовых бойцов и офицеров из полевой артиллерии через Буг. Ни один мост не был взорван, а накануне войны генералы запретили еще и эвакуацию семей военнослужащих. 20 июня Коробков приехал с инспекцией в Брестскую крепость. Красноармейцы окружили его и стали спрашивать, когда командиры выведут их из этой мышеловки. Генерал «успокаивал» рядовых солдат, уже понимающих, что дело идет к войне. Он говорил: «Мы знаем обо всем и вовремя дадим команду»… Дали они! Потом по всему Бресту и в крепости лежали трупы не только убитых воинов, но и жен и детей командиров, которых оккупанты не щадили.

С «белоленточным» предательством разобрались слишком поздно, когда ничего уже нельзя было исправить. Однако генералов-саботажников, кроме тех, кто успел сдаться в плен, арестовали и расстреляли. Пленные генералы Музыченко, Понеделин и другие получили свою «стенку» после войны. Так, через кровь солдат и мирных граждан, покончили со «второй изменой»: с генералами-диссидентами, выбравшими «европейскую свободу». Знаете, хоть Хрущев и реабилитировал всех участников первой и второй измен, выдав их за «невинные жертвы репрессий», но мне не хочется к ним проявлять такую жалость. На их руках слишком много крови тысяч невинных людей. Была еще оккупация и блокада Ленинграда, полчища врагов, дошедшие до Волги и Кавказа. Без предательства Красная армия могла остановить противника у Киева, Смоленска и Нарвы. Доказательства? Четвертая армия, лишившаяся трех боеспособных дивизий, когда из нее убрали предателей, «зацепилась» за укрепрайон восточнее Минска и целый месяц терзала немцев, не давая им возможности прорваться к Смоленску. Ее силы буквально растаяли в непрерывных боях. Осталось несколько сотен солдат, и только тогда фашисты смогли продвинуться вперед. Героическая четвертая армия, точнее, оставшиеся в ней после Бреста четыре дивизии, держались дольше Франции и Польши…

После послевоенных «разоблачений» причин внезапного нападения всю вину за поражения первых дней возложили на Верховного главнокомандующего. Правда, Сталин стал «Верховным» только через неделю после 22 июня, а до этого данный высший военный пост занимал нарком обороны маршал Тимошенко. Когда руководители СССР убедились в неспособности генералов организовать отпор врагу, то приняли единственно верное решение и сместили Тимошенко и начальника Генштаба генерала Жукова с руководящих постов. Кстати, Верховный главнокомандующий возглавил наркомат обороны 19 июля 1941 года, а маршалом стал 6 марта 1943 года – после Сталинграда.

Жуков и Тимошенко – типичные псевдопатриоты. Чтобы снять ответственность с себя, они выдумали причину, которая якобы оправдывает всех генералов. В директиве №1 есть указание «не поддаваться на провокации». Вот именно пункт о «провокациях» стал «главным свидетельством» против руководителя страны. Только современные историки выяснили лживость данного аргумента. А сейчас стало известно о необъяснимой, буквально преступной медлительности высших армейских руководителей при отправке телеграммы об объявлении боевой тревоги. Они вышли из Кремля, где составляли Приказ, 21 июня в 20:00, затем переписывали один листок текста в шифроблокнот в течение пяти часов, то есть отправили его в час ночи. Пограничные округа получили шифровки с приказом уже под бомбами. Там было не столь важно, поддались они на провокации или нет: самолеты и танки разоружали за двенадцать часов до прихода пресловутой телеграммы.

Затем в июле, Жуков отправился на Украину и устроил наступление на польский город Люблин. Из Прибалтики генерал Кузнецов тоже атаковал Польшу (город Сувалки), причем 23-я танковая дивизия генерала Черняховского прорвалась на 20 километров в Восточную Пруссию. То есть стратеги-«антисталинисты» ударили «растопыренными пальцами», повторив Варшавскую авантюру своего кумира Тухачевского, затеянную в 1920 году. В своих воспоминаниях польский маршал Пилсудский назвал гибельную для Красной армии стратегию Тухачевского «комедией ошибок». Жуков под Дубно в начале июля потерял четыре тысячи советских танков и «притих» до 1953 года, когда сделался активным участником нового заговора «антисталинистов». Как раз в это время комиссия Генштаба под руководством генерала Покровского начала подробное расследование обстоятельств июньского «внезапного» нападения. Публикация только малой части показаний генералов 1941 года в 1989-м стала настоящей исторической сенсацией. Вскрылись многие факты, за которые некоторых маршалов можно было «поставить к стенке», несмотря на все их заслуги. Испугались, значит, «антисталинисты» разоблачения своих прежних деяний и «замели следы». Нынешние генералы тоже не спешат открывать архивы для исследований, берегут репутацию деятелей «третьей измены», победившей через восемь лет после войны.

Мы должны знать и помнить об опасности «трех измен», подстерегающих нас до настоящего времени. Русские люди всегда справлялись с внешним врагом и часто проигрывали, сталкиваясь с внутренним предательством и изменой. Так было в Смутное время в начале ХVII века и повторилось в 1991 году. Насколько же велик подвиг наших дедов и прадедов, не только сломавших хребет открытому врагу, напавшему на нашу страну, но и преодолевших последствия тайных операций буквально всех сильнейших разведок Запада!

Владимир Корнеев