Я - русский!

Очень старая, многократно и красочно редактированная история одного патриота-попугая (баян с бородой,  конечно, но такой прикольный, что не грех его выложить еще раз....). 

Началась эта история в Анголе в  далеком 1975 году, когда один из советских военных советников принес в офицерское общежитие маленького попугайчика Жако. Птенца, почти еще не оперившегося, офицеры кормили с руки, таскали из комнату в комнату и всячески баловали. Год спустя Жако превратился в шустрого серенького попугайчика, который так и не научился толком  летать, но зато обладал колоссальными познаниями в русском "командном" языке. Которые очень любил демонстрировать.

Каждое утро, пока хозяин удалялся в туалет, Жако мухой выскакивал из комнаты и маршировал по коридору, инспектируя все комнаты подряд и громогласно комментируя открывавшиеся перед ним картины:

— Как так? Что за х...ня, товарищи офицеры?! – громко вопрошала птица, глядя на спящих, вопреки попугаеву распорядку советников. — Ну на-а-аадо же! – саркастично тянул Жако и отправлялся дальше, в номер генерал-майора N., руководящего советской группой офицеров-советников и переводчиков  в Анголе.

— Сми-и-ирнааааа! – генеральским басом командовал Жако, взобравшись на прикроватную тумбочку начальства.

— А? Что?! Где? – вскакивал, вытягиваясь в струну, генерал. Затем падал обратно на кровать и, швыряя подушкой в Жако, рычал, — Сдохни, пернатое...

— Сам дурак! – не оставался в долгу попугай и, увернувшись от второй подушки, спрыгивал на пол и маршировал дальше.

В следующей комнате пытался оторвать от постели похмельную голову переводчик. Жако продемонстрировал ему знание языка вероятного противника:

— Fuck you! Верно, господа?

— Жако! Не буди лихо! – стонал офицер, вяло махнув рукой.

— Мая твая плёхо панимает! – с достоинством отвечал попугай и шествовал дальше, в номер полковника "Крокодилыча". Тот по утрам, как правило, был свеж и бодр, занимаясь составлением очередного донесения  руководству и дегустацией сортов местного пива.

В нём Жако чувствовал достойного собеседника и обычно задерживался в гостях подольше. Для начала с интонацией учителя младших классов попугай укорял:

— Снова бухаем, товарищи офицеры?! Как дети малые!

— Не учите меня жить, а помогите материально! – отвечал "Крокодилыч" и протягивал попугаю указательный палец. Жако запрыгивал на импровизированную жердочку, перепархивал на стол и укоризненно заявлял:

— Безобр-р-р-р-азие! Кругом пьянство и разврат! А вы как считаете? – и вопросительно заглядывал полковнику в глаза.

— Целиком поддерживаю! – кивал "Крокодилыч" и подливал птице пива в блюдечко.

— Ур-р-ра! – браво провозглашал тост попугай и пил, вздрагивая всем тельцем: Ухххх, спиртяшшшка!

Переходя от угощения к угощению, пернатый инспектор прибывал к хозяину уже в состоянии сильного алкогольного опьянения.

— Вот гады… — грустно констатировал хозяин, — Опять напоили птицу. Что мне с тобой делать?

— Пора по бабам! – отвечал попугай, и друзья опрокидывали ещё по "чарочке"...

Неожиданно "подкрался дембель", пора возвращаться на Родину. Чемоданы собраны, фотографии вставлены в альбомы, билеты спрятаны в документы, джипы до аэропорта заправлены, через полсуток вот она – Poдина. Снег с дождём, русский язык повсюду, негров мало и все без оружия. Нищета, да не та))). Соскучились, в общем.

Что же делать с Жако? По отработанной технологии домашних питомцев поили спиртом до беспамятства и провозили через таможню в ручной клади. Для больших попугаев хватало столовой ложки спирта, для маленьких, вроде Жако, — чайной.

Учитывая "военное воспитание", Жако налили столовую ложку "огненной воды" и предложили выпить.

— Спирртяшшшка! – браво отрапортовал попугай и выпил.

Затем испуганно икнул и произнес:

— Ой мороз, мороз…

— Маловато… — констатировал владелец пернатого гуляки.

— Не морозь меня! — закончил показательное выступление Жако.

— Давай на вторую лапку, — предложил генерал.

Налили. Попугай, сомнительно косил на угощение то одним, то другим глазом. На пернатой физиономии была заметна борьба природного инстинкта самосохранения и приобретенной любви к халявной выпивке. Выдохнув, Жако выпил вторую ложку спирта и решил продолжить банкет:

— Не мо-рр-озь меня! Мoeго коня! – на этом оптимистическом моменте попугай покачнулся и упал на бок, словно артист, играющий смерть главного героя в вестерне.

— Алилуйя. Покладём его в тару и по коням, мужики, – сказал хозяин, вставая с табуретки.

— Пьянь! Кругом одна пьянь, б...ха муха, — внезапно ожил Жако и взмахнул когтистой лапкой.

Офицеры замерли, пытаясь перевести количество спирта в две столовые ложки относительно пропорций попугая. Пока шел этот сложный аналитический процесс, Жако щелкнул клювом и приподнялся, гордо встряхнув головёнкой:

— Гулять, так гулять! Гусар-р-ры! Шампанского коню!

— Обалдеть! Сейчас драться полезет, — охнул переводчик.

— Силен бродяга, — ошеломлённо резюмировал генерал.

— Довольны, сволочи? – вскипел хозяин попугая, — Споили птицу! Ну я вам устрою!

— Да ладно, не пыли... Не споили, а натренировали. Обычная птица с непривычки ласты бы склеила, точнее крылья.

— Да? И что мне теперь делать? Спасибо вам сказать?

— Для начала, успокойся. Давай, накатим еще по одной. Наш Жако тёртый калач, теперь ему смерть от холода точно не грозит.

Третья ложка спирта действительно свалила неугомонного попугая, и его, в состоянии анабиоза, упаковали в коробку, обложив ватой.

Перелёта Жако не заметил, ибо дрых до самого конца путешествия, но очнулся он в самый неподходящий момент — прямо во время таможенного досмотра.

Когда таможенник, проверявший багаж, осматривал сумку прибывшего из Анголы полковника, коробка вдруг подпрыгнула, потом открылась, после чего из нее выбрался взъерошенный попугай.

— Оп-па! — только и смог сказать таможенник, — Что же это вы, товарищ, незаконный груз перевозите?!

Пока полковник думал, что ответить, Жако встряхнулся, расправил перышки и заорал на весь аэропорт:

— Я русский! Я ру-у-у-сский! РУССКИЙ!!!

Выдав это, попугай отрубился, что со стороны смотрелось так, будто он упал в обморок...

* * *

Очнулся пернатый контрабандист на столе перед семьёй хозяина. Жена и сын с дочерью во все глаза смотрели на вылезающего на негнущихся ногах из коробки попугая. Полковник, мучимый совестью, поднёс ему блюдечко пива:

— Как ты, Жакошка? Голова не болит?

Попугай встряхнулся:

— Холодно, твою мать! – и похмелился.

Тут на стол неожиданно запрыгнул кот Мурзик, за неделю до этого сожравший по недосмотру хозяев канарейку. Чувствуя лёгкую добычу, он потянулся носом к птице. Попугай кавалерийской походкой двинулся навстречу коту. Мурзик зашипел от ужаса, вздыбил шерсть и попятился. Жако, постепенно пьянея, продолжал надвигаться на противника. Подойдя вплотную к съёжившемуся у края стола животному, попугай заглянул в его жёлтые глаза и ласково спросил:

— Чаю хочешь?

Мурзик отчаянно взревел и спрятался под диваном.

Попугай развернулся, дошел до коробки и рухнул на ватную перину.

— Каков сам, такого и попугая привёз, — сердито заметила жена хозяина.

— П...расы! – гаркнул Жако и уснул сном младенца.

Полковнику была поставлена задача перевоспитать матерщинника, чтобы не подавать дурной пример детям, хохочущим от восторга после каждого мало-мальского командирского загиба Жако.

После месяца безуспешных увещеваний, хозяин принёс выпрошенную у сослуживца самочку-жако, которая, забившись в угол клетки, испуганно смотрела на хозяев с жёрдочки. Попугай очень обрадовался подруге и вскоре птички наперебой стали обживать квартиру. Мурзик, окончательно посрамленный, старался держаться от пернатых соседей подальше.

— Р-р-рота, падъём, вашу мать! - привычно рявкнул попугай как-то утром из клетки. Самочка вздрогнула, потом просеменила к Жако и, клюнув его в макушку, что-то быстро защебетала ему по-птичьи. Жако вздрогнул и с той поры совсем остепенился, к радости хозяйки и некоторому огорчению хозяина и детей.

Из недр интернета