Наверное, самая интригующая тайна украинского кризиса связана с тем, как сотрудница внешнеполитического ведомства, служившая, начиная с кануна вторжения в Ирак, заместителем советника вице-президента Дика Чейни по вопросам национальной безопасности, стала в 2014 году лицом, отвечающим за российское направление. На этой неделе исполняется год с того момента, как Виктория Нуланд заняла должность помощника госсекретаря по делам Европы и Евразии. По мнению Джеффа Дайера из Financial Times, внутри администрации она стала «движущей силой» избрания более жёсткой линии по отношению к России.
Это ведь Нуланд в тайно записанном – возможно, русскими – разговоре «послала» ЕС за пассивность в поддержке участников протестов на Украине, пытавшихся сместить демократически избранного пророссийского президента Виктора Януковича, через два месяца после того, как тот отказался подписывать торговое соглашение с Евросоюзом в пользу соглашения с Москвой. Она совершила резонансную поездку с раздачей пищи в лагере повстанцев на киевской площади Майдан в дни, предшествующие тому, как Янукович бежал в Россию.
И когда не так давно президент России Владимир Путин сказал: «Наши западные партнеры, опираясь на достаточно радикальные, националистически настроенные элементы, совершили государственный переворот [на Украине]. И кто бы мне что ни говорил, мы все с вами это тоже понимаем, дураков-то нет, мы же видели символические пирожки, которые раздавались на Майдане», в качестве раздатчика пирожков он имел в виду Нуланд.
Перед своим назначением на нынешнюю работу Нуланд исполняла обязанности пресс-секретаря Госдепартамента при Хилари Родэм Клинтон. Это было время, когда Конгресс метал громы и молнии в связи с нападением на дипломатическое учреждение в ливийском Бенгази.
Так как же администрации Обамы удалось добиться её утверждения – голосованием без дебатов? Вкратце ответ сводится к тому, что она получила решительную защиту обозревателя «Нью-Йорк таймс» Дэвида Брукса и тёплые отзывы двух видных республиканских сенаторов Линдсея Грэхма от Южной Калифорнии и Джона Маккейна от Аризоны.
Нуланд явно стоит по одну из сторон крупного разлома в смещающихся, зачастую беспорядочно, тектонических плитах американской политики.
Немало света на этот раскол пролил Джон Миршаймер из Чикагского университета в очерке, опубликованном ранее в этом месяце на страницах Foreign Affairs. В статье «Почему в украинском кризисе виноват Запад» Миршаймер охарактеризовал американские амбиции, направленные на увод Украины с орбиты России путём расширения Организации Североатлантического договора, как первопричину кризиса. Лишь после того, как Янукович бежал с Украины, Путин пошёл на аннексию Крымского полуострова с его старинной российской военно-морской базой.
Понять действия Путина несложно. Украина, бескрайнюю равнину которой приходилось пересекать наполеоновской Франции, 2-му и 3-му немецкому рейху прежде, чем ударить по самой России, имеет для России огромное стратегическое значение как буферное государство. Ни один российский лидер не потерпел бы приход на Украину военного альянса, который до последнего времени был смертельным врагом Москвы. И ни один российский лидер не стал бы безучастно смотреть на то, как Запад помогает привести на Украине к власти правительство, полное решимости интегрировать эту страну в западную систему.
Вашингтону может не нравиться позиция Москвы, но он должен понять стоящую за ней логику. Это основы геополитики: великие державы всегда чувствительны к потенциальным угрозам рядом со своей вотчиной. Ведь сами Соединенные Штаты не позволяют другим великим державам развёртывать свои вооружённые сил не только на своих границах, но и в западном полушарии вообще. Представьте себе возмущение в Вашингтоне в том случае, если Китай сколотит внушительный военный альянс и попытается включить в него Канаду и Мексику. Даже если отвлечься от логики, российские лидеры неоднократно говорили своим западным коллегам, что они считают недопустимым приём в НАТО Грузии и Украины, а равно любые попытки настроить эти страны против России. Российско-грузинская война 2008 года предельно ясно донесла эту позицию России.
Почему официальный Вашингтон считает иначе? (И не только администрация Обамы, но и бо́льшая часть Конгресса). Миршаймер в общих чертах описывает «либеральный» взгляд на геополитику, возникший в конце холодной войны, в противоположность более традиционному «реалистическому» подходу. Он пишет:
Когда холодная война подходила к концу, советские лидеры склонялись к тому, чтобы американские войска оставались в Европе, а НАТО сохранялось в прежнем виде. Они видели в такой договорённости гарантию того, что Германия останется мирной. Однако ни они, ни их российские преемники не хотели, чтобы НАТО хоть как-то увеличилось в составе, и исходили из того, что западные дипломаты понимают их опасения. Очевидно, что администрация Клинтона думала иначе, и в середине 1990-х годов она начала продвигать идею расширения НАТО.
Первый раунд расширения НАТО состоялся в 1999 году, и в его результате к договору присоединились Чехия, Венгрия и Польша. В ходе второго раунда в 2004 году были приняты Болгария, Эстония, Латвия, Литва, Румыния, Словакия и Словения. Из них с Россией граничили только крохотные прибалтийские республики. Но в 2008 году, на встрече в Бухаресте, администрация Буша предложила взять ещё Грузию и Украину. Франция и Германия возразили, но в заключительном коммюнике было категорически объявлено: «Эти страны станут членами НАТО». На этот раз Путин выдал чёткое возражение – пятидневную войну в 2008 году, которая поставила крест на заявке Грузии (хотя Грузия, по-видимому, ещё продолжает надеяться).
Согласно Миршаймеру, начало программе расширения дали ключевые члены администрации Клинтона.
Они верили, что окончание холодной войны коренным образом трансформировало международную политику, а новый, постнациональный порядок заменил собой реалистическую логику, которая в своё время царила в Европе. Соединённые Штаты были не только «незаменимой страной», как выразилась госсекретарь Мадлен Олбрайт, они были также великодушным гегемоном, которого в Москве вряд ли стали рассматривать в качестве угрозы. В сущности, цель была в том, чтобы весь континент выглядел как Западная Европа.
В противоположность этому, реалисты, которые выступали против расширения, делали так в убеждении, что Россия добровольно вступила в систему мировой торговли и уже не представляет особой угрозы миру в Европе. Угасающая великая держава со стареющим населением и однобокой экономикой не требовала, считали они, того, чтобы её сдерживали.
И они опасались того, что расширение лишь сообщит Москве стимул спровоцировать ухудшение ситуации в Восточной Европе. Американский дипломат Джордж Кеннан сформулировал такую перспективу в интервью 1998 года, вскоре после того, как Сенат США утвердил первый раунд расширения НАТО. «Мне кажется, это начало новой холодной войны. Я думаю, что русские со временем отреагируют довольно враждебно, и это скажется на их политике, – сказал он. – Я считаю, что это трагическая ошибка. Для этого не было абсолютно никаких причин. Никто никому не угрожал».
Политические наработки одной администрации, переходя в арсенал следующей, имеют обыкновение закостеневать и превращаться в шаблоны. Либералы стали так безраздельно властвовать над дискурсом о европейской безопасности, что даже короткая война с Грузией мало способствовала возвращению в разговор реалистов. Февральское отстранение Януковича от власти либо приводится в качестве волеизъявления суверенного народа, стремящегося к свободе, либо, что чаще, просто полностью игнорируется.
Сейчас в среде американских официальных лиц либеральное мировоззрение является общепринятой догмой. Например, в марте президент Барак Обама выступил с речью об Украине, в которой неоднократно говорил об «идеалах», движущих политикой Запада, и о том, как этим идеалам «часто угрожают более старые, более традиционные взгляды на власть». Реакция госсекретаря Джона Керри на крымский кризис стала отражением той же точки зрения: «В XXI веке просто нельзя вести себя методами XIX века, вторгаясь в другую страну по совершенно надуманному предлогу».
Выработка либерального взгляда происходила в присутствии Нуланд. Два года, начиная с 1991 года, она прослужила в московском посольстве; к 1993 году она была руководителем аппарата заместителя госсекретаря Строуба Тэлботта. В 1996 году она руководила исследованиями по вопросу расширения НАТО в Совете международных отношений, а ещё три года провела в госдепе на должности заместителя директора по делам бывшего Советского Союза.
После пары лет, проведённых в отставке в Совете международных отношений, президент Джордж У. Буш назначил её в 2001 году заместителем постоянного представителя в НАТО в Брюсселе. Она вернулась в Брюссель, но уже на руководящий пост, после работы у Чейни. Когда был избран Обама, она два года проторчала спецпосланником по вопросам Договора об обычных вооруженных силах в Европе, пока Клинтон не повысила её до пресс-секретаря. А в прошлом году её повысил госсекретарь Джон Керри.
Похоже, будет справедливым сказать, что Путин переигрывал Обаму на каждом ходу маневрирования вокруг Украины – в том числе и на прошлой неделе, когда российский президент заключил перемирие с униженным президентом Украины Петром Порошенко на фоне бессильно кипящих от злости лидеров стран НАТО, собравшихся на их ежегодном саммите – в этом году в Уэльсе.
Будущему кандидату в президенты отход от либеральных воззрений, несомненно, будет стоить дорого. Альтернатива этому – поддерживать дорогостоящую фикцию новой холодной войны.
Оценили 0 человек
0 кармы