В одной соцсети один борец с нашим проклятым прошлым написал:
«Вообще со Сталиным все хорошо, пока не начинаешь читать документы эпохи. Только за последние пару дней встретилось:
«Когда были реализованы все наши учёты, операция с бешеной силой обрушилась на ни в чем не повинных людей, не участвовавших в антисоветских делах… Для нас смысл дальнейшей операции стал не только непонятен, но и страшен…»
«На острове трудпоселенцы получали муку, не имея никакой посуды. Часть пекла в костре лепешки, кипятка не было. Кровом оставался тот же костер. Вскоре началось изредка, а затем в угрожающих размерах людоедство…»
Ребята, серьезно, бросайте это дело. Потроллили в нулевые этим либералов и будет. Не надо оно вам. Взрослеть надо».
Я в сердцах ответил:
«Вообще с демократией у нас все хорошо, пока не начинаешь читать документы эпохи. «Мясо, изъятое в квартире обвиняемых в убийствах в Краснодаре, принадлежит женщине, которую убили хозяева жилища. Еще они убили и съели до 30 человек, делая из них консервы…» Ребята, бросайте и это дело тоже!»
И дальше все там заспорили типичным сейчас образом, не слушая друг друга: когда было больше всякой пагубы – при злой советской власти или при еще злейшей нынешней, антисоветской.
Но дело-то совсем не в этом.
Глаз человека уж так устроен – избирательно: что-то зорко видеть, а что-то – не замечать совсем, о чем гласит известная поговорка о сучке и бревне.
Частных случаев, подобных тем, что привели мы с оппонентом, в любой эпохе – море. И не хватит не только никаких бухгалтерских счетов, но даже самого емкого компьютера, чтобы все их сложить и свести к некоему среднему арифметическому. О чем сказал прекрасно Пастернак в поэме «Спекторский»:
Поэзия, не поступайся ширью,
Храни живую точность, точность тайн.
Не занимайся точками в пунктире
И зерен в мире хлеба не считай!
Однако с парой зерен я здесь все же посчитаюсь. Не видеть в сталинском глазу такое бревно как ГУЛАГ, где в разные годы сидело до миллиона узников, нельзя. Но это так сказать формализированное зло. «Тут ни убавить, ни прибавить – так это было на земле», – словами Твардовский из его поэмы «За далью – даль». И это прошлое скопище несчастных видно всем.
Но есть и другое, нынешнее скопище не менее несчастных, свыше миллиона, которое никто не видит – хотя оно у нас под самым носом. Это – бомжи. Их спек не Сталин, не НКВД, а наша сволочная жизнь – которая обошлась с ними не хуже НКВД, отправив их путем всяких рыночных уловок в не менее страшную, чем ГУЛАГ, зону. И они там живут с тем же старинным лагерным припевом: «Спасибо вам, я греюсь у костра!»
Какая разница для них, кто и за что их наказал – и под каким, советским или антисоветским, флагом?
Давайте отвлечемся от «довлеющей днесь злобы» и глянем на них с вышки Достоевского, с чьим высоко гуманным постулатом о «слезе невинного ребенка» сегодня, кажется, никто не спорит. Он, обозрев и тех, и этих – что сказал бы нашим гуманистам: «Да, узники советского закрытого ГУЛАГа – впрямь страдальцы, а узники антисоветского, под открытым небом – не стоят сострадания»?
Очнитесь, господа, печалующиеся по великим жертвам прошлого! Не меньше жертв настоящего – у вас перед глазами! Что ж вы, играя в свои избирательные жмурки, воротите от них свой нос и рыла?
Тут в продолжение еще можно много сказать и о слезинках тех сирот и беспризорных, коих миллионными тиражами выкинули на помойки наши дни. И о крестьянстве – не то что раскулаченном, как при Сталине, а уничтоженном при нашем нынешнем паразитарном рынке как враждебный этому рынку класс…
Но я все же хочу повернуть речь к другому. Этих бревен и соринок – не счесть в безжалостных глазах любого времени. Сжигать и топить ведьм и сажать на кол ослушников начали задолго до Сталина. А поливать напалмом целые деревни, убивать миллионы живых душ по мнимым подозрениям и за несклонность к демократии – продолжили уже после него. И мериться всем этим, как школьники их глупостями в туалете – пустое дело, на мой взгляд.
Мера должны быть в другом: а что в итоге выстроилось из всех тех бревен и соринок?
Из сталинских – великая индустрия, наука и все то, что некогда звучало сдуру иронически, а сейчас звучит ностальгически:
Зато мы делаем ракеты
И перекрыли Енисей,
А также в области балета
Мы впереди планеты всей!
А что сложилось на конце из нынешнего кругляка? Торжество антисоветской демократии, хрен положившей и на слезы юных сирот, и на бомжей, которые де сами виноваты в том, что греются у зонного костра? Культура в духе безнаучной диссертации Мединского и «Дома-2»? Придаточная сырьевая империя, которую ни в грош не ставят даже самые ближайшие соседи?
Единственное, что вышло в полный рост – общество всеядных потребителей, которых на самом деле не шокирует, «не троллит» новость о консервах из людских окорочков. Они бы с удовольствием их ели – будь это вкусно, незадорого и неподсудно.
Но есть ли у такого общества будущее – даже не великое, а хоть какое-то?
Вопрос. И это – в лучшем случае. А в худшем – сокрушительный ответ, который заставляет нашу «честь и совесть» красть так, словно последний день живут. И это устоявшееся выражение – не случайно, ибо в мире вообще мало случайного. Люди, «приближенные к императору», шкурой чуют некий императив, заставляющих их жить не по-людски. Ничем иным я не могу объяснит тот генеральный раздербан, что накрыл нашу страну – когда наши верхи ведут себя как победители в чужой стране, из которой вот-вот придется делать ноги.
И это – главный документ нашей эпохи. И его надо срочно исправлять – а не оправдывать другими компроматами других времен.
Оценили 12 человек
16 кармы