Проблема-2016. Суть вопроса

Положительная динамика, наблюдаемая в зоне конфликта на Донбассе, не должна вводить в заблуждение: надежды на завершение масштабной российско-украинской конфронтации в течение даже не нескольких месяцев, а многих лет заключают в себе неоправданный оптимизм.

Конечно, всегда можно привести в пример события первой половины 90-х годов, когда дипломатические пикировки Москвы с Тбилиси, Кишиневом и Баку, вкупе с рядом военных инцидентов в «горячих точках», позднее не помешали РФ восстановить с бывшими соседями по СССР конструктивные отношения.

Благодаря глубоким культурным, экономическим и политическим связям даже на фоне нынешнего эмоционального накала возможность реанимации диалога с Киевом стала бы реальной — если бы не одно обстоятельство, в корне отличающее начавшиеся в прошлом году события от большинства постсоветских кризисов.

В силу целого комплекса причин, как исторически обусловленных, так и субъективных, взаимодействие России и Украины перешло в прямую зависимость от характера отношений Москвы и Вашингтона, оказавшихся уже к моменту выступлений на Майдане на низшей точке со времен горбачевской «перестройки». Говорить о смене модели поведения доминирующих сегодня в киевских коридорах власти сил преждевременно до тех пор, пока они ощущают устойчивую поддержку из США.

Ложное, но привлекательное для определенных кругов видение ситуации, согласно которому американское вмешательство в кризис позволит решить за Украину все ее проблемы, и лежит в основе иррационального и нелогичного позиционирования большинства местных лидеров.

В свою очередь вероятность предотвращения окончательной деградации двустороннего диалога РФ и США, которую некоторое время назад еще допускали отечественные дипломаты, приблизилась к нулю в силу нескольких ключевых факторов:

1. Российско-американские отношения по мере ухода воспоминаний о холодной войне в прошлое занимают в повестке дня вашингтонского истеблишмента все менее значимое место.

Недавний резонансный опрос американских экспертов-международников (в рамках которого составлялся и небезызвестный «рейтинг госсекретарей») продемонстрировал устойчивую тенденцию: внимание к евразийской проблематике в Соединенных Штатах продолжает снижаться. В долгосрочной перспективе диалог с Москвой опрошенными специалистами не рассматривается в качестве приоритета, даже несмотря на текущий всплеск интереса к курсу российского руководства.
Объяснение этому феномену косвенно дают, к примеру, последние выводы крупной аналитической компании Stratfor (имеющей неоднозначную репутацию), предрекающей нашей стране дезинтеграцию в течение следующих 15 лет и называющей ключевым для Запада вопрос о последующей судьбе ее ядерного арсенала. Даже условно симпатизирующий России профессор Стивен Уолт именует логику ее поведения типичной для «увядающей сверхдержавы».
 

Возникновение подобного негласного консенсуса среди экспертов в глазах широкого круга политических лидеров автоматически переводит текущие проблемы из сферы стратегических вопросов (таких, как отношения с Китаем или ближневосточными государствами) в риторическую и спекулятивную плоскость.

2. Вследствие общей тональности, сформировавшейся в информационном пространстве страны, среди избирателей отсутствует запрос на конструктивный подход к дипломатии на российском направлении.

Подавляющее большинство жителей США, по данным соцопросов, рассматривают политику России в качестве угрозы национальной безопасности. В результате между различными органами исполнительной власти, группами законодателей, общенациональными НКО и СМИ даже наблюдается негласная соревновательность в деле выдвижения новых обвинений и критических замечаний в адрес руководства РФ.

В случае с администрацией Обамы такой подход обусловлен личным недоверием 44-го президента к Владимиру Путину и его желанием стереть из памяти наблюдателей провал разрекламированной политики «перезагрузки».
 

В комитетах по международным делам и вооруженным силам Сената и Палаты представителей на первый план сегодня вышли такие политики, как Джон Маккейн, Линдси Грэм и Боб Коркер, во многом построившие свои карьеры на антироссийской риторике и имеющие тесные связи с соответствующими лоббистскими объединениями.

Журналисты же накануне старта президентской гонки заинтересованы в максимальной эксплуатации закрепившихся в массовом сознании образов и штампов. Попытки выдвижения альтернативных мейнстриму точек зрения обрекают их авторов из политической или экспертной среды на статус маргиналов и даже парий, за редким исключением, не воспринимающихся всерьез.

В сегодняшнем контексте существующие разночтения между администрацией и Конгрессом по вопросу поставок оружия Украине могут легко превратиться в элемент торга между командой Обамы и республиканцами, возражающими против его основных инициатив, — восстановления дипотношений с Кубой и переговоров с Ираном. Стратегии выхода из кризиса не только не наблюдается — даже попытки ее формулирования будут полностью противоречить сложившейся с подачи Белого дома конфронтационной атмосфере, в целом устраивающей американское общество.

3. Инструментов для преломления негативных тенденций, по крайней мере на данный момент, у российской дипломатии в целом не существует. В то время как контакты по официальным каналам не дают должных результатов, практически не используются механизмы «мягкой силы», включая лоббистские структуры, группы интересов и этнические сообщества.

Эффективность отдельных усилий, предпринимавшихся в этом направлении в основном по линии контрактов с компанией Ketchum, вызывает обоснованные сомнения. Позиция Москвы по факту не представлена в парламентских дебатах, чем активно пользуются формальные и неофициальные лоббисты Украины, Грузии и стран Прибалтики.

Некоторая косность отечественной дипломатической школы, нередко вызывающая иронию у местных СМИ, способствовала росту непонимания широкими слоями американцев мотивации и целей РФ, начиная с момента присоединения Крыма.

Несмотря на периодически звучащие заявления отдельных политологов о том, что «Запад проигрывает в информационной войне», картина, демонстрируемая социологами, говорит о прямо противоположных трендах. Россия не может и, очевидно, не стремится оказать давление на президента и Конгресс по каналам НКО, экспертного сообщества и массмедиа, вследствие чего главный шанс на изменение общей тональности могут предоставить итоги выборов 2016 года. Только воля следующей администрации к сглаживанию острых углов и установлению доверительных связей с Кремлем способна предотвратить многолетнее замораживание диалога в стадии конфликта.

Ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры Антон Гришанов