«Исторический следователь» Стариков сделал историческое открытие: он выяснил, как иностранные спецслужбы организовывали Февральскую революцию. Оказывается, прошедшая в Петрограде, в январе 1917 года конференция союзников, была использована «заговорщиками» для проверки готовности к перевороту. За фасадом официальных встреч шла другая, настоящая работа — раздавались «последние инструкции и деньги» 1. В результате через две с половиной недели после того, как делегации стран Антанты покинули Петроград, начинается революция. Мы надеемся, что это интересное и оригинальное открытие автор постарается подтвердить какими-то фактами, которые до сих пор оставались неизвестными сообществу историков, изучающих 1917 год уже сто лет. Ради такого открытия имеет смысл продолжить знакомиться с произведением Старикова.
Но здесь надо предупредить читателя о двух обстоятельствах, которые повлияют на содержание и форму нашего дальнейшего рассказа об исследовательских достижениях Старикова.
Для начала надо отметить, что Стариков весьма ограничен в своём понимании Февральской революции. Он абсолютно не интересуется революционными процессами в Москве, российской провинции, национальных окраинах, а были ещё фронт и армия, которые сыграли значительную роль в Феврале. Вся Февральская революция у него ограничивается Петроградом, и, иногда, тем местом, где пребывает последний император.
Безусловно, историческое место Петроградского восстания в Февральской революции и в, целом, в событиях 1917 года, трудно переоценить: грандиозность, масштаб и сила влияния, которое оказало Петроградское восстание на историю нашей страны, заставляет его изучать и изучать внимательно. Поэтому читатель должен понимать, что, в дальнейшем, говоря о Февральской революции, мы, вслед за Стариковым, будем подразумевать и рассматривать события именно Петроградского восстания, в период с его начала — 23 февраля и до его победы — 2 марта (все даты, здесь и далее, соответствуют старому стилю).
Другое обстоятельство связано с тем, что Стариков сдержал своё обещание (это редкий случай!) и по «революционным хроникам» «проскользил» не балуя подробностями. Как в дальнейшем сможет убедиться читатель, книга Старикова бедна действительными событиями Февраля в Петрограде, что не позволяет понять истинные движущие силы восстания. Мы исправим этот «дефект» стариковской книжки. Если, до сих пор, за основу изложения мы брали утверждения Старикова, а затем их критиковали, то отныне мы будем самостоятельно, не опираясь на Старикова давать ход революционных событий в Петрограде, а затем сверять его со стариковскими данными и выводами.
Накануне
23 февраля 1917 года старого стиля – это по новому стилю 8 марта, то есть Международный день работницы. Этот день в то время был, естественно, будничным, рабочим и отмечали его только женщины-работницы.
Выборгская сторона
Дореволюционные очереди, т.н. "хвосты"
Какова была атмосфера на фабриках и заводах Петрограда, накануне Международного женского дня, красноречиво говорит выдержка из сводки Петроградского охранного отделения за 22 февраля 1917 года:
«…22 февраля, в 2 час.дня, на Выборгской прядильной фабрике акционерного общества Воронин, Лютш и Чешер (Выборгская набережная, 27) рабочие в числе 900 человек предъявили требования о снабжении их в достаточном количестве хлебом, и оставаясь у станков, не работали до времени нормального окончания работ [т.е. провели «итальянскую» забастовку, по дореволюционному жаргону рабочих – «итальянили» - прим. И.Я.]. Такое же требование предъявили рабочие петроградской джутовой фабрики Лебедева (Большой Сампсониевский пр., 30) в числе 1000 чел., которые с 4 час.дня не работали. В 6 час.вечера по той же причине бросили работы 80 чел. рабочих механической мастерской трубочного завода Барановского (Выборгская набережная, 21) из общего количества 4500 рабочих завода. В 7 час.вечера при расходе рабочих по окончании работ, во дворе завода №2 Русского акционерного общества соединенных механических заводов (Б. Сампсониевский, 78), где работает 7500 человек, 200 человек устроили летучую сходку, продолжавшуюся несколько минут, на которой был возбужден вопрос о невозможности получить достаточного количества хлеба из лавок, причем, решив обсудить этот вопрос 23-го февраля, рабочие до прибытия нарядов полиции разошлись. В 7 час.вечера при выходе рабочих с территории Петроградского трубочного завода, на Уральской ул., неизвестный мужчина, собрав около себя толпу в 300 человек, убеждал рабочих обратиться к заводоуправлению с требованием выдачи достаточного количества хлеба. При приближении чинов полиции толпа быстро разошлась и неизвестный успел скрыться» 2
Из этих полицейских сообщений, очевидно, что атмосфера на заводах Выборгского района и других районов за день до начала Февральской революции была накалена до предела. Не удивительно, что в ночь на 23 февраля полиция провела аресты рабочих активистов: были арестованы 60 человек завода Новый Лесснер и 400 человек Нарвской заставы (район Путиловского завода)3. Тем не менее, должного эффекта эти аресты не произвели — сбить революционный настрой рабочих не удалось.
Для Старикова же, вопреки историческим фактам, «беспорядки» происходят «неожиданно»:
"На следующий день после отъезда монарха в городе, как по команде, неожиданно начались серьёзные беспорядки. "23 февраля было Международным женским днём. Его предполагалось в социал-демократических кругах отметить в общем порядке: собраниями, речами, листками, - напишет позднее Троцкий в своей "Истории русской революции". - Накануне никому в голову не приходило, что женский день может стать первым днём революции. Ни одна из организаций не призывала в этот день к стачкам" 4
В этом месте Стариков, кроме своего примитивного довода о «внезапности» революции, невольно привёл хорошо известное утверждение белоэмигрантских, а впоследствии антисоветских «историков» о полной непричастности большевиков к Февральской революции.
Основывалось это утверждение на воспоминаниях, которые опубликовал Каюров в 1923 году в журнале «Пролетарская революция». Рабочий Каюров к февралю 1917 года был членом Выборгского районного комитета большевиков.
Поздним вечером 22 февраля по заданию райкома он провёл встречу с работницами-активистками. Цель встречи — наметить мероприятия, которые необходимо провести на фабриках в связи с днём работницы. Помимо обсуждения значения самого женского дня, Каюров «призывал воздержаться от частичных выступлений и действовать по указаниям партийного комитета»5. Однако, на следующий день Каюров с удивлением узнал, что текстильщицы объявили забастовку и это нарушение договоренностей вызвало у него удивление и возмущение. Основываясь на этом, Троцкий идёт в атаку на ленинскую партию.
Извращая воспоминания рабочего-большевика Каюрова, он выдумывает миф о том, что текстильщицы, якобы, забастовали, преодолевая сопротивление большевиков и, что всё забастовочное движение, начавшееся 23 февраля, явилось полной неожиданностью для Петербургского Комитета (ПК) большевиков. Очевидно, что Троцкий, не являясь участником и очевидцем февральского восстания в Петрограде, не имея никаких устойчивых связей с пролетарской массой и, соответственно, изолированный от действительных событий, написанием своей «Истории русской революции» преследовал совсем не выяснение исторической истины, а сугубо политические цели.
Антисоветчики разных мастей с удовольствием подхватывают байку Троцкого о непричастности и даже противодействию большевиков февральским забастовкам текстильщиц.
Мы обратим внимание читателя на то, что рассказывая этот миф, Троцкий и компания старательно игнорируют очевидную тесную связь большевиков с рабочими массами. Сам факт встречи работниц с одним из руководителей большевистской организации и его руководящие указания говорят сами за себя — партия была с массами и обладала авторитетом в этих массах. Примечательно и то, что, в итоге, забастовавшие текстильщицы не ограничились «своими» предприятиями, а немедленно обратились к металлистам. Это говорит о том, что женщины-работницы прекрасно осознавали необходимость дружных совместных действий всех рабочих, а также прекрасно понимали, что все организаторские силы, способные повести и возглавить стачечную борьбу находились на «мужских» заводах, и среди этих сил главною была большевистская партия.
Но кто организовал активисток, кто развил их политическое сознание до этого уровня? Вся наша современная, послесоветская практика, свидетельствует о том, что сознание и организованность рабочего класса не возникает и не рождается сама по себе — она результат соответствующей работы. Выявление активисток-работниц на фабриках и заводах, установление с ними прочных связей, формирование у них классового и политического сознания, организация женщин-работниц — всё это не возникло само по себе, это был результат партийной работы большевиков, с которыми в этом вопросе тесно сотрудничала небольшая группа социал-демократов под названием межрайонцы.
Учитывая возросшую долю женщин в общей массе пролетариата, большевиками ещё до 1917 года был создан общегородской женский кружок, который, наряду с аналогичным кружком межрайонцев, выполнял задачу агитации и организации среди женщин-работниц6. Межрайонец Юренев (впоследствии, как и все межрайонцы, вступил в большевистскую партию) вспоминает, что оба кружка по организации женщин-работниц работали совместно уже с конца 1916 года7. Поэтому сама встреча члена районного комитета Выборгской стороны Каюрова (то есть, одного из руководителей самой боевой районной большевистской организации в столице) была не случайной и не спонтанной. Она была подготовлена длительной партийной работой.
К 23 февраля большевики готовились, как к одному из поводов лишний раз мобилизовать пролетариат, повысить его сознание и организованность. Главным мероприятием этого дня решили сделать проведение митингов. Это, вслед за Каюровым, подтверждает Шляпников, говоря о совместном решении с женщинами-работницами 8. Воспоминания Свешникова (члена Выборгского райкома в феврале 1917 года) несколько отличаются от Каюрова и Шляпникова. В том же 1923 году, что и Шляпников, он утверждал, что Выборгская большевистская организация выступила инициатором «снятия с работ работниц» в женский день 9. Возможно, что Свешников оказался неточен и более поздний лозунг «снятия с работы» ошибочно перенёс на первый день революции, но это не меняет сути дела — большевики готовились к 23 февраля, были в гуще масс, активно участвовали в политической жизни пролетариев.
Попытки принизить роль большевиков в Февральской революции аргументами о том, что большевики не призывали к революции 23 февраля или не ожидали её к этой дате, не выдерживают критики, поскольку революцию невозможно назначить, невозможно объявить, невозможно ожидать «в ближайший понедельник» — это очевидные аксиомы для любого здравомыслящего человека.
Но в арсенале большевиков была возможность призвать рабочих к забастовке. Тем не менее, 23 февраля партия изначально не намеревалась призывать рабочих к забастовкам в этот день, и на это были свои причины.
Находясь на острие классовой борьбы, возглавляя борьбу пролетариата, большевики обладали тактической зрелостью и знали, как важно единство в действиях рабочих масс и умели его достигать. В сложившейся напряженной обстановке января-февраля 1917 года организовать забастовку на отдельно взятом предприятии не составляло труда, но также не составляло труда капиталу и самодержавию преодолеть её, сломить сопротивление отдельно взятого завода.
В предфевральский период одиночные забастовки большевиками оценивались как вредные, распыляющие революционную энергию петроградского пролетариата. Тот же Каюров, убеждая женщин воздержаться от забастовки, предостерегал их от опасности «частичных» выступлений, а не от забастовки в целом. Необходимо было нарастающее всеобщее недовольство использовать с максимальным эффектом, то есть, объединить в едином действии, как можно более широкие слои рабочих. Для таких всеобщих действий и повод нужен соответствующий. Международный день работницы не был таким значительным днём, как, например, Кровавое воскресенье (9 января), когда пролетарскую массу организовывать на всеобщую стачку было значительно легче. Поэтому большевики не могли 23 февраля (8 марта по новому стилю) рассчитывать на повальную мобилизацию рабочих в отличие от такой значимой даты, как уже упомянутое Кровавое воскресенье или, например, 1 Мая. Ровно об этом говорится в воспоминаниях Чугурина: «исходя из предыдущих директив мы должны были настроение рабочих прокипятить до 1 Мая» 10.
Но начавшиеся на предприятиях митинги проходили с успехом и стали перерастать в забастовки 11.
Это вызвало беспокойство некоторых большевиков и не только Каюрова. Другой видный рабочий-большевик Чугурин, член Петербургского Комитета (ПК) большевиков, тоже испытал подобные эмоции. Днём 23 февраля к нему, отработавшему ночную смену, пришел товарищ (большевик Яков Клинев) и рассказал о начавшейся забастовке. Первый вопрос у Чугурина был о том, почему не удержали от забастовки, ведь она планировалась на 1 Мая 12.
Понятно, что в первые минуты утра 23 февраля у рабочих активистов не было ясности: что это одиночный всплеск отдельной фабрики или массовый настрой пролетариата? Это сомнение, это негодование за «ослушание», эту тревогу за результат забастовки и описал Каюров в своих воспоминаниях в 1923 году, а Троцкий умело извратив, преподал, как немощь большевистских организаций в России.
Столкнувшись с непредвиденным поворотом событий, не имея в первые минуты полной информации о рабочих волнениях, и лишённые возможности оперативно свериться с другими товарищами и получить директивы, рабочие-большевики продемонстрировали истинную сущность большевизма - быть всегда с массами. Именно поэтому забастовка текстильщиц была немедленно поддержана на местах всеми заводскими ячейками и отдельными большевиками, не дожидаясь руководящих указаний из вышестоящих партийных органов.
Всё вышесказанное, безусловно, свидетельствует о том, что, не смотря на жесточайшие репрессии со стороны самодержавия, большевики к февралю 1917 года, во-первых, имели тесную связь с рабочими массами и обладали авторитетом в среде пролетариата; во-вторых, не боялись и не препятствовали забастовкам, а лишь стремились к выступлению единым рабочим фронтом.
О партийном участии в организации митингов и забастовок 23 февраля, свидетельствовал по горячим следам Шляпников в письме, написанном 26 февраля 1917 года от имени Русского Бюро ЦК большевиков в адрес московской организации РСДПР. Кстати, в этом письме говорится, что рабочие Путиловского завода, подвергшиеся локауту, обратились к «организации» (т.е. к Петербургскому комитету (ПК) большевиков) за помощью 13.
Выборгская сторона начинает
Согласно данным Петроградского охранного отделения «беспорядки» начались в Выборгском районе:
«Сегодня с утра явившиеся на заводы и фабрики рабочие Выборгского района стали прекращать работы и толпами выходить на улицу, выражая протест и недовольство по поводу недостатка хлеба. Движение масс в большинстве носило настолько демонстративный характер что их приходилось рассеивать нарядами полиции.
Вскоре весть о забастовке разнеслась по предприятиям других районов, мастеровые которых также стали присоединяться к бастующим. Таким образом, к концу дня бастовало 43 предприятия с 78 443 человеками (ведомость не работавших предприятий при сем представляется)» 14
Готовясь «праздновать» Международный женский день, большевики утвердили следующую тему для митингов: "Война, дороговизна и положение работниц" 15. Для успешного проведения митингов большевики всех товарищей, умеющих выступать перед массами, в одной квартире. Чтобы заполучить их на митинг необходимо было обратиться к ответственному от Петербургского Комитета (ПК) большевику, - 23 февраля им был Озоль (как потом выяснилось провокатор царской «охранки»), - он, в свою очередь, знал только промежуточный адрес и поэтому «посылал специальных лиц на квартиру Толмачевой, откуда уже новое лицо шло на другую квартиру, где сидело несколько товарищей, могущих выступать на митинге» 16.
Митинг на фабрике – это конфликт с администрацией, конфликт с законом, это риск быть уволенным и попасть на учет в «охранку», а то и быть арестованным. Но митинги были необходимы для создания революционного настроения в широких массах, для пропаганды идей, для мобилизации и организации пролетариата. Ради этого активисты готовы были рисковать.
На заводском дворе
А.Г.Шляпников
Техника проведения митинга была следующая. Как правило, в конце рабочего дня, когда смена выходила с завода или из мастерской, группа рабочих (обычно молодёжь) блокировала выход и рабочие вынужденно начинали скапливаться на выходе из цеха, на заводском дворе или на лестничных маршах. Подготовленный оратор поднимался на возвышенность (как правило, это были плечи товарищей) и обращался с речью к собравшимся.
Очень часто ораторы были приглашенными, то есть не являлись работниками завода. Они проникали на завод, используя бирки (аналог пропусков) других рабочих этого завода, которые организаторы митинга находили заранее. Выступали ораторы, скрывая лица шарфами, воротниками, надвинутыми на лоб шляпами, создавая агентам «охранки» трудности для опознания.
В феврале 1917 года атмосфера внутри пролетариата позволила начать и провести работницам митинги на фабриках. Само собой, что самыми активными, в день работницы, были фабрики с преобладающим женским составом – ткацкие фабрики. По данным адресной и справочной книги «Весь Петроград на 1917 год» в Петрограде находилось 19 «бумагопрядильных и ткацких фабрик» (17) с общей численностью работниц около 21 тысячи (18). При этом в Выборгском районе было сосредоточено 8 фабрик с почти 9-ю тысячами ткачих, то есть практически половина всех женщин-текстильщиц Петрограда. Сосредоточены ткацкие и бумагопрядильные фабрики были узкой полосой вдоль Большой Невки между Выборгской набережной и Большим Сампсониевским проспектом.
В этом участке Выборгского района были сосредоточены не только 6 ткацких фабрик с численностью работниц около 8 000 человек, но и 7 заводов с численностью рабочих около 22 000 человек.
К востоку от Финляндского вокзала вдоль Полюстровской набережной были сосредоточены 7 крупных заводов и 2 «женские» фабрики: Сигарная фабрика Гаванера и ткацкая Охтенская мануфактура. Всего на востоке Выборгской стороны было сосредоточено около 22 000 рабочих.
Первый митинг прошёл на Лесном проспекте, где выступили Каюров (от большевиков) и Слуцкий (от межрайонцев), на заводе Айваз выступили большевичка Толмачева и межрайонка Иткина. Большевичка Агаджанова выступала на Новом Промете, на заводе Арсенал выступил большевик Евсеев, а Свешников выступал на Старом Лесснере 20. Проведя митинги и приняв решения о забастовке, женщины решили обратиться за поддержкой к рабочим мужским коллективам.
Невская ниточная мануфактура вышла на улицу и направилась к заводу Новый Лесснер, где рабочие сначала не согласились на участие в демонстрации, поскольку накануне, как уже говорилось выше, Выборгский районный комитет большевиков рекомендовал воздержаться от несогласованных выступлений. Но горячая дискуссия и активность молодёжи взяли своё, и завод после короткого митинга вышел на улицу. Активное участие в организации забастовки и демонстрации завода Новый Лесснер приняли большевики Антюхин, Медведев, Моисеев. Совместно рабочие пошли к заводу «Русский Рено», который также присоединился к забастовке 21.
Сампсониевская мануфактура забастовала и пришла к заводу Людвиг Нобель.
И. Гордиенко, рабочий завода Людвиг Нобель:
«Утром 23 февраля, 8 марта по новому стилю, в переулке, куда выходили окна нашего цеха, раздались женские голоса: «Долой войну! Долой дороговизну! Долой голод! Хлеб рабочим!» 22.
Я и ещё несколько товарищей мигом оказались у окон. Ворота 1-ой Большой Сампсониевской мануфактуры были широко распахнуты. Массы по-боевому настроенных работниц залили переулок. Те, что заметили нас, стали махать руками, кричать: «Выходите! Бросайте работу!». В окна полетели снежки. Мы решили примкнуть к демонстрации. Послали гонцов в другие цеха узнать, что решили делать там. Оказалось, что там меньшевики выступили против забастовки. Их поддержала часть рабочих. Женский, мол, день, ну и пусть женщины демонстрацию устраивают, а нам в их дела вмешиваться нечего. Поднялся крик, шум. Но в это время в цех ворвались рабочие других цехов: «Кончай работу! Выходи!» - и вопрос был решен».
Ткачихи Невской ниточной и Сампсониевской мануфактур совместно обратились к рабочим Эриксона о поддержке. К этому времени в корпусах завода, практически, никто уже не работал. Работницы обращались с вопросом к рабочим лидерам: что делать дальше? По инициативе большевика Жукова рабочий актив завода, включая эсеров и меньшевиков, собрался в помещении больничной кассы. Вынесли решение объявить забастовку с выходом на улицу. Молодёжь разнесла новость по мастерским, и вскоре на заводском дворе состоялся митинг основными лозунгами, которого стали: «Требуем хлеба», «Долой самодержавие», «Долой войну»23
Не только ткачихи подошли к заводу Эриксона, рабочий завода Барановского Горошенков вспоминал:
"23 февраля выступил наш завод. И мы взломали окно в заводе "Эриксона" и ворвались к ним в завод, хотели их вызвать на улицу, но у них уже в котельном отделении было собрание. Здесь на собрании и мы к ним присоединились, потом выступили вместе и пошли к заводу "Арсенал". Потом нам пришлось пробиваться через множество цепей казаков и конногородовых, но все-таки до завода добрались... Мы перелезли через забор, открыли ворота и ворвались к ним на завод. Мы им говорили, чтобы они бросали работать, но они колебались, но все-таки... и здесь вышло по-нашему" 24
На заводе Розенкранц рабочий-вальцовщик и большевик Михайлов завершил свою речь на митинге словами: "Мы не приступим к работе до тех пор, пока не свернём царя и не прекратим войны!", при этом рабочие поддержали оратора одобрительными возгласами 25.
К 9 - 10 часам утра на Выборгской стороне забастовали 10 фабрик, которые, по сути, явились боевым ударным отрядом петроградского пролетариата: Новый Лесснер (7720 рабочих), Русский Рено (1695 рабочих), Людвиг Нобель (1597 рабочих), завод Барановского (5043 рабочих), Розенкранц (3400 рабочих), Эриксон (2211 рабочих), Новый Промет (3200раюочих), Невская ниточная мануфактура (она жениточная бумагопрядильная мануфактура «Невка») (2700 рабочих), Сампсониевская бумагопрядильня (1591 рабочих), Парвиайнен (2800 рабочих 26.
По данным советского историка Лейберова, если к 9 часам утра в Выборгской стороне бастовало около 27,3 тысячи рабочих, то к 12 часам дня в забастовке участвовало уже 50 тысяч рабочих 27. Двукратный рост стачечников был обеспечен присоединением к движению металлистов, среди которых был и такой гигант, как Петроградский металлический завод.
Токарь Петроградского металлического завода Рябов, рассказывая о Февральской революции, вспоминал, что он, как и другие молодые рабочие, придя утром на смену, просто получил указание от старшего товарища — строгальщика Иванова, незаметно от мастера обесточить станки. Молодёжь с успехом выполнила это поручение, и рабочие покинули замершую мастерскую. На заводском дворе начался митинг. Рабочий-большевик Садофьев первым выступил на нём, призвав прекратить работу и выйти колоннами на уличную демонстрацию. Следующие выступавшие, в основном, поддержали Садофьева, но были выступления эсеров, которые были против забастовки. Дискуссия прекратилась неожиданно:
«В момент этих горячих споров со стороны Безбородкинского проспекта вбежали во двор завода несколько женщин; как потом, узнали это были работницы с сигаретной фабрики «Гаванера», которая находилась не далеко от нашего завода. Одна из них с красным бантом на груди, расталкивая народ, прямо прошла на трибуну и, не прося слова, громким голосом обратилась к собравшимся: «Товарищи! Довольно вам митинговать. Выходите на улицу, потребуем хлеба и свободы!». Этот энергичный призыв решил споры между выступающими. Кто-то запел «Смело, товарищи, в ногу…» Песню подхватила вся масса людей. Организованно, не заходя в мастерские, двинулись к воротам, выходящим на Безбородкинский проспект» 28
Не просто было и на заводе «Феникс», рабочий коллектив которого был ослаблен призывом в армию активных рабочих после осенней забастовки 1916 года. В связи с этим же был арестован и лидер большевистской заводской организации Кодацкий. На начавшемся митинге завязалась полемика с рабочими-меньшевиками (от имени которых выступал Жуков) яростно возражавшими против предложений большевиков (выступали Лапшин и Валиков) присоединиться к забастовке и уличной демонстрации. Спор, а вместе с ним и митинг, были прерваны подошедшей демонстрацией рабочих, к которым рабочие Феникса и присоединились 29.
Вспыхнувшие стихийно забастовки на многих, но не всех фабриках, заставляют изменить тактику большевиков. Они массово, на каждом предприятии, не имея возможности сговориться, принимают одно на всех верное решение – они начинают бороться за единство действий рабочих. На каждом заводе, проявляющем колебания, большевики вступали в борьбу с лакеями капитала – меньшевиками и эсерами и убеждали рабочих прекращать работу. Именно партия большевиков своими действиями в первой половине 23 февраля смогла обеспечить массовость и единство действий рабочих Выборгской стороны, без чего не было бы Февральской революции.
Продолжение следует...
И. Якутов
ПРИМЕЧАНИЯ:
1 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 42-43.
2 - Публикация документов о положении в стране в начале 1917 года, о подготовке и ходе Февральской буржуазно-демократической революции. Советские архивы. 1967. №1, стр. 24.
3 – В.Ф. Динзе. Государственный переворот в России, стр. 15-16.
4 - Н. Стариков. 1917. Разгадка «русской» революции, стр. 47.
5 – В. Каюров. Шесть дней февральской революции. ПР, 1923, №1(13), стр. 158.
6 – Э.Н. Бурджалов. Вторая русская революция, стр. 119.
7 – И. Юренев. Межрайонка. Пролетарская революция, 1924, №2(25), стр. 133.
8 – А.Г. Шляпников. Семнадцатый год, стр. 68-69.
9 – Свешников. «Отрывки из воспоминаний». Крушение царизма, стр. 232-233.
10 – Э.Н. Бурджалов. Вторая русская революция, стр. 120.
11 - Шляпников. Семнадцатый год, стр. 69.
12 – Чугурин. Из автобиографии. Крушение царизма, стр. 252.
13 – Письмо из бюро ЦК в Московскую организацию РСДРП. Вопросы истории КПСС, 1965, №9, стр. 82.
14 - Февральская революция 1917. Сборник документов и материалов, стр. 22-23.
15 - Шляпников. Семнадцатый год, стр. 69.
16 – О записках провокатора Озоля, стр. 61.
17 - Весь Петроград 1917 год, стр.1267.
18 - по данным 1912, 1915, 1917 годов.
19 – Петроградские большевики в трёх революциях, стр. 152.
20 – И.П. Лейберов. На штурм самодержавия, стр.118.
21 - Петроградские большевики в трёх революциях, стр. 154-155.
22 – И.М. Гордиенко. Из боевого прошлого, стр. 56.
23 – И.И. Мильчик. За николаевским шлагбаумом, стр. 389-392.
24 – Х.М. Астрахан. О тактике «снятия с работы» в Петрограде в первые дни Февральской революции 1917 г. Свержение самодержавия, стр. 125.
25 - Петроградские большевики в трёх революциях, стр. 156.
26 - Петроградские большевики в трёх революциях, стр. 157.
27 - И.П. Лейберов. На штурм самодержавия, стр.123.
28 - Н.Ф. Рябов. Мы - с Выборгской стороны, стр.18-20.
29 - Х.М. Астрахан. О тактике «снятия с работы» в Петрограде в первые дни Февральской революции 1917 г. Свержение самодержавия, стр. 124.
Оценили 2 человека
5 кармы