Как далеко мы проникли в космос? По данным на 2024 год, американский космический зонд "Вояджер-1" находится за пределами Солнечной системы на расстоянии 24 миллиардов километров от Земли. Темпы движения в сторону ядра планеты оказались куда скромнее. Максимальная глубина бурения достигнута в нашей стране — на Кольской сверхглубокой скважине. К 1990-му она была зафиксирована на отметке 12 262 метра. Идти глубже наука и техника тогда были еще не готовы, да и экономисты не понимали перспектив.
Эксперимент — единственный путь построения прочной научной теории. Гипотеза рождается из фактов, логически связанных между собой. Из нее, в свою очередь, можно вывести ряд следствий, которые подлежат экспериментальной проверке. Мы наблюдаем за прогрессом и задаемся вопросом, почему до сих пор не разрешены многие фундаментальные загадки существования планеты. Ответ очевиден: развитие науки о Земле сдерживается отсутствием возможности подтверждения непосредственным экспериментом.
Перемещения, раскол, дрейф и столкновения континентов, движения внутри Земли — эти процессы охватывают огромные периоды времени, а участвующие в них массы вещества слишком велики, чтобы их можно было воспроизвести в лабораториях. Температура недр за пределами земной коры также не поддается прямому измерению.
Однако понимание существа основных проблем в науке о Земле и знания в этой сфере становятся все глубже. С легкой руки нашего соотечественника Владимира Вернадского геологическая проблематика получила всеобъемлющее философское звучание: "Мы как раз переживаем ее (силы разума) яркое вхождение в геологическую историю планеты. В последние тысячелетия наблюдается интенсивный рост влияния одного видового живого вещества — цивилизованного человечества — на изменение биосферы. Под влиянием научной мысли и человеческого труда биосфера переходит в новое состояние — в ноосферу".
В этой связи особенно велика роль такой науки, как глубинная метагеология. Именно она с опорой на соответствующую теоретическую платформу внутреннего строения Земли и знания о происходящих в ней процессах способна дать адекватный ответ на многочисленные вопросы, связанные с генезисом нефти и газа. Решение этой научной проблемы способно открыть путь к удовлетворению стремительно растущей потребности человечества в полезных ископаемых, особенно углеводородных.
Загадка генезиса нефти до сих пор является предметом дискуссии. Она ведется вокруг главного вопроса: нефть — органическая, то есть производная от животных и растений, или неорганическая, образовавшаяся в земных глубинах, по трещинам поднявшаяся вверх и напитавшая пористые пласты.
Выпускник Санкт-Петербургского горного института академик Иван Губкин писал: "Верная разгадка происхождения нефти в природе имеет для нас не только научно-теоретический интерес, но и первостепенное практическое значение".
Углеводородные ископаемые, особенно нефть и газ, обеспечивают более 50 процентов всей мировой торговли, включая изготавливаемые из них товары прямого потребления. Более того, углеводороды входят в состав восьми из десяти потребляемых нами товаров. Значение этого вида сырья, несмотря на активность адептов псевдонаучной безуглеродной экономики, со временем только растет. Чтобы ответить на вопрос о его потенциальных ресурсах, нужно поставить точку в споре о происхождении нефти. Если верна теория абиогенного, то есть неорганического происхождения, то изыскания в области глубинного бурения способны окончательно снять с повестки дня вопрос о грядущем тотальном дефиците углеводородов.
Научная школа Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II унаследовала достижения главных идеологов в области как органического, так и неорганического образования нефти. Теоретический научный багаж пополняется новыми идеями. Они возникают благодаря сверхглубокому бурению в Японии, Вьетнаме, Китае, Австралии, Америке и на двух скважинах Европейской платформы — на Кольском полуострове и в Швеции.
Новые открытия уникальных по запасам месторождений нефти, золота, железной руды и редкоземельных элементов являются еще одним доказательством того, что тектоническая дислокация как глобальное изменение залегания горных пород под воздействием геомеханических процессов связана с изменением распространения веществ в гравитационном поле Земли под воздействием высоких температур и давлений.
Данные сейсмологии свидетельствуют, что недра земного шара до границы с ядром глобально находятся в критическом состоянии и очаги с жидким силикатным материалом размещаются в локальных зонах. Горную породу, входящую в состав земной оболочки, можно рассматривать как смесь кристаллов двух групп: первые под воздействием температуры и давления испытывают полиморфные превращения и изменение объема, вторые не меняют своих свойств и обеспечивают заполнение пространства между кристаллами первой группы.
Сегодня известны около трех тысяч минералов, слагающих твердые оболочки земного шара, и несколько сотен — в составе верхней мантии. Все они вступают между собой в сложное химическое взаимодействие.
Последние исследования подтверждают, что зоны нефте- и газонакопления располагаются в большинстве случаев на участках, заключенных между поднятиями и депрессиями фундамента и осадочного чехла, которые не испытывали в истории геологического развития инверсии тектонического режима. Эти зоны должны иметь глубинные трещины, изучение и обнаружение которых на сегодняшнем этапе технологического развития является проблемой. Поиск таких зон — объект интересов нефтяников всего мира.
Горный университет, пожалуй, является одной из четырех мировых исследовательских организаций в области глубинной метагеологии. В нашей структуре работают шесть научных центров мирового уровня. Каждый из них занимается несколькими различными научными направлениями, объединенными общей конечной целью. Таким образом, университет охватывает весь комплекс исследований в обозначенной теме.
Полевые полигоны расположены от Антарктики (станция "Восток") до Кольского полуострова и Уральских гор. На научном полигоне в Северо-Западной части Восточно-Европейской платформы планируется бурение параметрических скважин на глубину более 3000 метров ниже девонских пород с полным отбором керна и комплексом геофизических, геохимических и других видов исследований. Начало работ запланировано на текущий год, как и бурение на прибрежной части Антарктиды.
Полевые результаты указывают на надвигание Западного Урала на край Восточно-Европейской платформы. Под складчатыми Уральскими горами находятся платформенные комплексы, которые слабо дислоцированы и залегают практически горизонтально. Их глубина вполне доступна для бурения — до пяти километров. В этой геологической зоне нами планируется исследование с бурением сверхглубокой скважины.
Практически доказанное наличие глубинного генезиса нефти и газа во многих странах дает нам основания для активной работы. Тем более что основными идеологами этого научного направления являются советские ученые. Сегодня важно не потерять преемственность в области глубинной метагеологии.
Развитие научного процесса здесь ограничивают не только боязнь новизны, недостаток воображения, решительности и технологий, но и проблемы с координацией этой работы на уровне государства. Тем не менее ученые нашего университета продолжают использовать все имеющиеся знания и опыт в поиске истины в этом важнейшем для отечественной экономики эксперименте.
Мы привыкли считать, что горная порода — твердое вещество, из которого состоят земная кора и более глубокие недра планеты. Однако нефть — это тоже горная порода, у нее сложная и длительная подземная жизнь. Глубинная нефть уже десятки миллионов лет ждет своего часа, пока скважина не распечатает непроницаемую покрышку и ценнейший природный ресурс не начнет служить людям. Так же как и спрятанные там фантастические запасы множества других полезных ископаемых. Все это требует значительного увеличения исследовательской активности по изучению прежде всего глубинных разломов и связанных с ними геологических явлений. Сегодня Россия к этому готова.
Оценили 7 человек
13 кармы