Жило-было одно государство, для которого очень было важно Мнение Окружающих.
Не потому, что от этих Окружающих в чём-то оно очень нуждалось, нет. Наоборот, чтоб жить себе да жить, в принципе, всё у этого государства было в достатке. Но чтоб без критики со стороны с пользой для себя это применять, не выходило. Никак!
Одно начнёт – окружающие в смех: нелепо, некрасиво. Другое – просто-таки вызывает возмущение как неправильно. Не как им, панимаш, виделось бы.
Конечно, пробовали они это государство как-то учить. Разъяснять, что делать, чтоб культурно. Чтоб по ихнему этикету, чтоб как правильному изящному государству положено. Но не впрок. Чего ни сотворит – не то. Неизменно вызывает сильную критику.
Вкось и вкось Не так повернётся, не то наденет, без требуемого плезиру скажет. Моргнёт – и то обязательно мимо. Непутёвое!
Окружающие недовольны: свет коптит, дышать мешает! Говорят ему: «Слышь, шерами (это «милчеловек» по-ихнему), неловкое ты оттого, что сильно уж велико. Большое! Ты от себя отполовинь, тебе ж легшее будет! Станешь изящней, а то мучаешься, мучаешься… Лишний вес!»
Зря ж добрые люди не скажут?! Берёт - отрезает. Окружающие эти отрезанные куски культурно ближе к себе подгребли с утробным таким урчанием и говорят: «Ну, мало! Недостаточно. Изящества-то всё нету, где оно? Надо ещё!»
Опять?! Ладно, - нате! Опять тем же манером. Жирные куски вон.
Что те? – Так же сАмо, - отрезочки себе, а что не взяли – потянулись. А лица всё одно – недовольные. Больше того - носы пуще прежнего воротят, оценки всё одно выдают отрицательные. Обидно!
А ему ихние оценки - они важней мамы родной. И как быть-то теперь?!
- Как же так, - говорит, сэры?! - мне ваше мнение так ценно, что ой! Я, вроде, всё как вы сказали! Полностью! Почему ж к себе за стол-то меня не пущаете, опять держите особнячком? Гляньте – я уже натурально один в один как вы! Давайте, наконец, как-то вместе! Общее пространство от Лиссабона до Владивостока…
Те – в смех! «Ах-хаха, - смеются, - ну куды ты со своим рылом в калашный ряд?! Мы-то – культурно-прекультурные! А тебе ещё предстоит огромная работа, чтобы пройти по указанному нами пути».
Обидно? - Обидно. Хмурится, а эти не замечают: «И слухай сюды, пока учим! Рад будь, что на тебя, утырка, столько уделяем мы своего драгоценного внимания цивилизованного. Мучаемся, ругаем, тебя, нетесь стоеросовую, чтоб лучше сделать!»
Вообще обидно, прям! Сильно. Рука чешется врезать, а нельзя. Заругают же! Как?!
Мало того, глядит – вместе с чужими ржёт и кусок, который только вчерась ишшо свой был! Ты-то куда?!
- А, - говорит, - я изначально Цивилизованный, ихными соками давно пропитанный, у тебя просто был по по какой-то трагической ошибке. Так что пшлонафик, я вас брезгую.
И перчаточкой по мордам.
Правда, без тамошнего лоска. И перчаточка и движения ещё здешние. Нестыковочка... Поэтому рефлекторно зарядилось в ответ. Прям в хавальник.
Оттудова визгу сразу! «Что за манеры! Прекратите немедленно!!! Пошто бьёте демократию!?» Кинулись откачивать, нашатырь суют чтоб вдаренный оклемался.
Грозить давай! «Мы тебя Международно Осудим! Гада…» Стукнутому полотенчиком лобик промакивают, машут, чтоб воздыху нагнать. «Ужо тебе! Иш, скот неблагодарный, цивилизованного языку не сечёт, не бойся, ребяты, мы его щас массой запинаем!»
Но сами кинуться не спешат. Медлют. Этого, отмассажированного высморкали, в копчик подпихывают: «Иди-ка, врежь ему! Он уже слааабый, тока на вид ишшо страшноват маленько. Да куды ему, лаптю, супротив нас? Давай-ка, кинься на него, кинься! Плюнь в него, плюнь! Уж мы поддёржим…»
А у этого, которому сильно важно Мнение Окружающих, за плечом огроменная дубина висит. Ямщиком Обструганная и ему когда-то давно дарённая. Так на ей и накарябано, прям: «Я.О.» Ну, висит и висит, он про неё не особо и вспоминает, а тут глянул на перекошенные лица Цивилизованные, послухал, чаво трепют и к Я.О. непроизвольно потянулся. Даже рукояточку погладил.
Те в крик: «КаААак?! Это запрешшонный приём! Рази так можно?! Ваявать надо культурно, сключительно как мы дозволим! А иначе нещитово» Такое, панимаш, Мнение. Окружающих. И харк в глаз.
Причём, говорят: «Во-от, и не обращай вниманья! Не убили ж тебя этим? Имеют право маленькие да слабые! Демократия…»
И таким манером ишшо раз, и ишшо. Этот терпит. Ну, раз сказали!
Ага, - терпишь? Ну потерпел плевок, - потерпишь и пинок. На!
Общим, уж и пинали яво и душили, и дурным матом крыли, и кидали чем придётся. Терпит. Весь в синяках, в ссадинах, дубину не трогает. А таки требыния! Окружающие разрешают только на плевок – плевком, на пинок – пинком, на мизинцем в глаз отвечать мизинцем в глаз. Не иначе.
И всё б ничего. Только у этого только два глаза, а желающих тыкнуть – куча. И дубины у них, хоть и поменьше, а тоже есть! Могли б и вдарить, но зачем? Тогда ж этого точно не удержишь, только клоки полетят. А так ходи спокойно по кругу, - от этого шлепок, от того пинок, тот плюнул, этот в глаз зарядил, - хорошо! Воспитательный процесс...
Окультуривание.
-- 2025 –
Оценили 12 человек
20 кармы