«Сталинский удар» в Крыму… с калькулятором в руках

8 апреля 1944 года войска 4-го Украинского фронта генерала армии Ф.И. Толбухинаначали операцию по освобождению Крымского полуострова и уничтожению 17-й полевой армии вермахта. В итоге месяца боёв, согласно немецким данным, из 230 000 человек немецких и румынских войск, запертых с суши в Крыму, около 120 000 были эвакуированы морем, ещё 21 000 вывезены самолётами люфтваффе. Казалось бы, при почти двукратном численном превосходстве войск Толбухина это очень неплохой результат для немцев — учитывая, что советским войскам противостояли всего пять немецких пехотных дивизий (про какую-то более-менее удовлетворительную боеспособность румынских соединений после Сталинградской битвы говорить не приходится). Немцам удалось вывезти с полуострова 64% личного состава, но что кроется за этими цифрами?

Карты на стол

После падения Никопольского плацдарма исчезла угроза немецкого контрудара по южному флангу 4-го Украинского фронта, который помог бы восстановить сухопутное сообщение с 17-й армией вермахта, запертой в Крыму. Было очевидно, что рано или поздно советское командование займётся и крымской группировкой немцев. Её командующий генерал Эрвин Йенеке начал бомбардировать Гитлера требованием о срочной эвакуации.

Счастливо пережив Сталинград, Йенеке не хотел для себя и своих подчинённых повторения катастрофы. Однако на кону стоял престиж Германии в глазах болгарских и румынских союзников, а главное — немецкое командование прекрасно помнило, что с аэродромов Крыма удобно действовать против жизненно необходимых вермахту нефтепромыслов Плоешти.

Поэтому немецкий солдат весной 1944 года всё ещё оставался в Крыму, с тревогой поглядывая то на север, где с недобрыми для XLIX горнострелкового корпуса генерала горных войск Рудольфа Конрада (Rudolf Konrad) намерениями группировались части 2-й гвардейской армии генерал-полковника Г.Ф. Захарова и 51-й армии генерал-лейтенанта Я.Г. Крейзера, то на восток, где с осени 1943 года Отдельная Приморская армия генерала армии А.И. Еременко расшатывала оборону V армейского корпуса генерала инфантерии Карла Альмендингера (Karl Allmendinger).

Из 230 000 человек группировки в Крыму на 1 апреля около 65 000 приходилось на румынские части, которые были объединены в два корпуса. Горный корпус насчитывал 32 561 человека, а кавалерийский корпус — 32 151 человека.

Подсчёт перед боем

Многие историки, рассказывая про чудовищное танковое превосходство РККА в наступлении на Крым, представляют 17-ю армию как сборище пехотинцев, бросающихся с T-минами под советские танки. Однако это далеко не так — броня у немцев была, и вполне достойного уровня даже по состоянию на весну 1944 года.

XLIX горнострелковый корпус был усилен 279-й бригадой штурмовых орудий (бшо) гауптмана Герхарда Хоппе (Gerhard Hoppe), в которой по состоянию на 31 марта имелось 35 боеготовых длинноствольных «штугов». Кроме того, в корпусе числилось 13 «Мардеров» и четыре «Хуммеля», ещё два «Мардера» находились в ремонте. У приданных корпусу Конрада румын было 10 чешских танков Pz.Kpfw.38(t) 53-й танковой роты в составе 10-й пехотной дивизии (пд). Ей же придали 3-ю батарею 279-й бшо, имевшую семь «штугов».

V армейский корпус имел в своём составе 191-ю бшо майора Альфреда Мюллера (Alfred Müller) численностью 42 боеготовых длинноствольных «штуга», а ещё четыре самоходки были в ремонте. Также имелось 15 «Мардеров», из которых пять требовали ремонта.

В целом противотанковые возможности крымской группировки были достаточно серьёзными. На 25 марта 1944 года в ней имелось:

XLIX горнострелковый корпус: 50-я пд — 21 лёгкое, 15 средних и 22 тяжёлых ПТО, 6 «Мардеров»; 111-я пд — 7 лёгких и 17 тяжёлых ПТО; 336-я пд — 22 лёгких, 23 средних и 12 тяжёлых ПТО, 9 «Мардеров». Румыны: 10-я пд — 11 лёгких и 24 средних ПТО, 19-я пд — 6 лёгких и 26 средних ПТО, 9-я кавалерийская дивизия (кд) — 11 лёгких и 15 средних ПТО.

V армейский корпус: 73-я пд — 7 лёгких, 13 средних и 20 тяжёлых ПТО, 12 «Мардеров»; 98-я пд — 6 лёгких, 12 средних и 23 тяжёлых ПТО, 3 «Мардера»; группа «Кригер» — 30 лёгких и 3 средних ПТО (усилена ещё 29 лёгкими и 3 средними ПТО). Румыны: 3-я горная дивизия (гд) — 16 лёгких и 10 средних ПТО; 6-я кд — 17 лёгких и 32 средних ПТО (усилена ещё 6 средними и 4 тяжёлыми ПТО); 1-я гд — 26 лёгких и 22 средних ПТО (усилена ещё 25 лёгкими и 9 средними ПТО); 2-я гд — 15 лёгких и 23 средних ПТО.

Всего 17-я армия имела 249 лёгких, 236 средних и 98 тяжёлых противотанковых орудий и 30 самоходок «Мардер». Кроме того, немцы располагали 485 «Панцершреками» в войсках и 100 в армейском резерве, а также 9645 одноразовыми «Панцерфаустами» в войсках и ещё 770 в резерве.

Необходимо также учесть возможности 9-й зенитной дивизии генерала Вольфганга Пикерта (Wolfgang Pickert), имевшей 134 орудия калибра 88 мм, 334 зенитных автомата калибра 20 мм и 52 зенитные пушки калибра 37 мм.

Таким образом, 17-я армия ни в ком случае не была «лагерем вооружённых военнопленных» и при достаточном уровне боевого духа вполне могла осложнить советским войскам задачу возвращения Крыма. Однако нахождение в ловушке росту этого самого духа не способствовало — и немецкие, и румынские солдаты отлично понимали, что после начала советского наступления их шансы выжить и не оказаться в плену прямо связаны со способностью бежать к причалам быстрее «тридцатьчетвёрок».

Северная гроза

Советские войска для сокрушения северного фронта 17-й армии вермахта располагали следующими силами: 2-я гвардейская армия — 72 230 человек, а также 268 орудий калибра 122 мм и выше; 51-я армия — 93 300 человек, а также 372 орудия калибра 122 мм и выше; части фронтового подчинения — 20 681 человек.

Если подробнее рассматривать фронт наступления слева направо, то 2-ю гвардейскую армию на Перекопской позиции поддерживали на Кула-Армянском направлении 512-й отдельный огнемётный танковый батальон (оотб) майора П.Г. Перепёлкина, имевший 16 ОТ-34 и два Т-34, а также 1452-й самоходный артиллерийский полк (сап) РГК майора В.Д. Данилова, имевший очень разношёрстную матчасть — 11 КВ-85, 5 КВ, 6 СУ-152 и 3 СУ-76.

Здесь оборонялись ветераны боев на Крымском полуострове — 50-я немецкая пд. В первой же атаке советские танкисты потеряли подбитыми 12 танков (3 КВ-85, 5 КВ и 4 ОТ-34), а затем ещё 13 танков, из них один КВ-85 и два ОТ-34 сгорели. Итого было выбито 64% танков, вышедших в атаку.

В дальнейшем, с выходом на Ишуньские позиции, части 2-й гвардейской и 51-й армий столкнулись с подошедшими частями 111-й пд вермахта.

К 22 апреля танковые силы 2-й гвардейской армии имели на ходу два КВ-85 и три СУ-152 1452-го сап, в ремонте числились шесть КВ-85, пять КВ, четыре СУ-152 и две СУ-76. В 512-м оотб оставались исправными семь ОТ-34, ещё столько же огнемётных танков и две обычные «тридцатьчетвёрки» стояли в ремонте. Временно приданная армии из состава 19-го танкового корпуса (тк) 101-я танковая бригада (тбр) имела два Т-34 и восемь «Валентайнов». Учитывая, что бригада вскоре убыла из состава армии, оставшийся накануне решающих боев за Севастополь «танковый кулак» выглядит очень скромно. Между тем, немецкая оборона Севастополя значительно уплотнилась, и армии генерала Захарова предстояло прорывать очередной позиционный фронт противника.

Отдельно стоит упомянуть связистов 2-й гвардейской армии, чья роль в подвижных наступательных боях была, пожалуй, не менее весомой, чем у танков. Однако хвастаться перед началом операции особых поводов не было. Некомплект радистов по армии накануне наступления достигал 291 человек. Также отмечалось, что маломощные рации не имеют ламп даже на замену, не говоря уж о запасных. Недостаток электролита не позволял произвести замену старых щелочных аккумуляторов. Наконец, неудачным был и выбор волн для раций средней мощности, которые описывались как «по своему качество совершенно непригодные в условиях корпуса и нередко приводят к потере радиосвязи».

Чтобы понять, почему при таком скоплении войск и мощи артиллерийского огня советские армии с большим трудом прорвали северный фронт 17-й армии, стоит на примере 50-й пд внимательнее посмотреть, что представляли собой части XLIX горнострелкового корпуса.

На 8 апреля 1944 года 50-я пд имела очень интересный состав: каждый из трёх полков дивизии имел по четыре пехотных батальона и отдельное подразделение «разрушителей» танков из состава 480-й противотанковой роты, вооружённой ручными гранатомётами. Также каждый полк был усилен 20-мм зенитками из 9-й зенитной дивизии люфтваффе, а 122-й и 123-й гренадерские полки (гп) в качестве усиления получили ещё и 88-мм зенитки. В дивизии было два «кавказских» батальона, один батальон словаков и один батальон из состава 687-го учебно-полевого полка, усиленных сапёрной ротой. В дивизионном резерве числились две роты штурмовых орудий из состава 279-й бшо, а также 150-й истребительно-противотанковый дивизион (иптд), имевший две роты на «Мардерах» и одну на четырёх «штугах».

В полосе 50-й пд действовал бронепоезд «Михаэль», имевший 88-мм и 20-мм зенитки, а также находилась 2-я рота 336-го иптд. В ведении дивизии находился корпусной резерв — два батальона 117-го гп из состава 111-й пд, а также собственный дивизионный сапёрный батальон. Кроме пехоты и самоходок, 50-я пд была значительно усилена артиллерией — помимо своих трёх артдивизионов, дивизия получила румынский дивизион 75-мм пушек, а также 474-й тяжёлый армейский артдивизион 150-мм пушек, 614-й морской артдивизион и 634-й тяжёлый пушечный дивизион 100-мм пушек.

Здесь перечислены только те части, которые находились в ведении командования дивизии на 8 апреля 1944 года. Со стороны командования XLIX горнострелкового корпуса могла быть оказана ещё большая артиллерийская поддержка силами корпусной и армейской артиллерии калибра от 100 до 170 мм. Итого дивизия имела 19 батальонов, которые она поставила в оборону на очень узком участке фронта.

Чтобы избежать больших потерь от огня вражеской артиллерии, командование 2-й гвардейской армии в начале наступления предприняло ложную атаку:

«Выполняя приказ командарма № 062/ОП от 01.04.1944 в 10:00 был произведён ложный перенос огня вглубь обороны противника; в это время в окопах нашей обороны было выставлено 1000 чучел, заранее приготовленных. Обнаружив их и приняв за войска, противник открыл бешеный огонь из 20 замаскированных и до того времени нам неизвестных артбатарей. В результате обратного переноса артогня все эти батареи были подавлены».

Впрочем, даже после этого прорвать немецкую оборону было не так просто. В документах советских частей отмечались как неоднократные контратаки противника «силами до батальона пехоты, при поддержке 7–8 танков и 3–4 самоходных орудий», так и огонь немецкой тяжёлой артиллерии. Возможно, немцам даже хватило бы сил отразить советский удар с северного направления, будь он единственным. Но то же время немецкий фронт рушился в другой части Крыма.

Продолжение следует

https://warspot.ru/15309-stali...