Коротко по Донбассу.

К 4-й годовщине победы в Дебальцевской операции можно отметить, что ситуация на линии фронта существенных изменений не претерпевает.

К стандартным артиллерийским обстрелам с применением 82-мм и 120-мм минометов и орудий калибра 122-152мм, традиционно добавляется среднеинтенсивная борьба в нейтральной зоне, с эпизодическими обострениями и обстрелами ВСУ прифронтовых населенных пунктов разрушающих инфраструктуру ДНР и ЛНР и увеличивающая потери среди гражданских лиц. Корпуса стоят в обороне и ограничиваются сдерживанием противника, периодичиски нанося удары возмездия в рамках контрбатарейной борьбы и районов сосредоточения, которые потом списывают на "разборки между ВСУшниками" или "взрывами складов по пьяни" (хотя такое тоже есть).









Также продолжаются попытки прощупывать передний край действиями тактической разведки и ДРГ, но эти боестолкновения опять же не выходят за пределы местной нормы, хотя нельзя не отметить увеличение кол-ва пленных ВСУшников, которых пропаганда ДНР вовсю использует. С одной стороны это ведет к росту потерь, с другой стороны это свидетельствует о целеустремленных попытках поддерживать напряжение на линии фронта. Фронт статичный. но отнюдь не затухший. Это конечно не мир и не перемирие, это позиционная форма войны.
С некоторых пор, все это дополнилось активизацией действий БПЛА противника (как разведывательных использующихся для корректирования огня артиллерии, так и ударных, сбрасывающих бомбы в стиле ИГИЛ), а также снайперов противника, использующих дальнобойные снайперские винтовки, что сказалось на увеличение потерь корпусов в период зимней кампании. Впрочем, ответные меры вызывают симметричный рост потерь и по другую сторону линии фронта, в результате чего потери военных с обеих сторон в январе-феврале выросли.

Обе стороны имеют определенные проблемы с поддержанием штатной численности (с обеих сторон существует проблема с мертвыми душами на которых получают довольствие или же банальный некомплект). Длительное позиционное стояние порождает и такие проблемы как значительное кол-во не боевых потерь, распространение пьянства (особенно в ВСУ, хотя было бы наивно считать, что и с нашей стороны не побухивают) и моральная усталость, когда в окопах некоторые сидят годами, но ничего принципиально не меняется. Ветеранов кампаний 2014-2015 года осталась не так много, но они являют собой определенной костяк. Со стороны ВСУ эту роль играют националисты и подготовленные НАТО батальоны механизированных и десантно-штурмовых бригад. Разумеется, что характер бесконечной позиционной войны затрудняет работу "политруков" по поддержанию морального духа с обеих сторон, но военным ДНР и ЛНР проще, так как за их плечами их города и дома или что еще хуже - их родной дом может находиться под оккупацией ВСУ.  Поэтому надежды ВСУ на то, что военные устанут и выдохнуться, не оправдались и не оправдаются, хотя те, кто сидит в окопах на передке, много чего цензурного и нецензурного могут рассказать про "единую Украину" и перспективы" имплиментации минских соглашений".

Основные силы сторон в дело уже давненько не вводились. ВСУ придерживает основные механизированные силы во втором эшелоне, так как еще один раунд потерь в духе Иловайска и Дебальцево, компенсировать по сути нечем (производство слабое, склады длительного хранения в целом выгребли, что периодически ведет к банальной "канибилазации" техники), остается надеяться на помощь Запада, который в теории может организовать поставки танков и ББМ из Восточной Европы, пускай и не новых. Со стороны ЛДНР основные силы также расположены во втором эшелоне, что связано с планами действий на случай наступления ВСУ, в рамках которых предполагается, что в случае перехода противника в наступление, БТРО и первый эшелон номерных бригад 1-го и 2-го корпуса сдерживает противника (что диктуется в том числе и существенным численным превосходством противника, который может за счет маневра резервами смонтировать ударные группировки превосходящие на направлении главных ударов силы первого эшелона 1-го АК в несколько раз), а резервы бьют из глубины по прорывающимся к границе с РФ или в обход Донецка БТГ ВСУ. В случае, если что-то идет не так (что с учетом соотношения сил отнюдь не исключено), в качестве страховки могут быть задействованы войска ЮВО развернутые в приграничных районах Ростовской области, что собственно и удерживает ВСУ и Порошенко от попыток повторить операцию "Олуя". Иной сценарий прямого вмешательства РФ в войну на Донбассе в нынешних условиях выглядит маловероятным.

С другой стороны, ситуация для Порошенко складывается не лучшим образом - даже во второй тур выйти проблема, а ситуацию на Украине ему в плюс трудно поставить - даже "томос" не помог, рейтинг катастрофически низок, что приводит к смешной ситуации, когда в опросах лидирует спонсируемый Коломойским клоун Зеленский. Да и США занимают двусмысленную позицию, когда с одной стороны его вроде поддерживают, но как бы и присматриваются к альтернативным вариантам). Поэтому риск силового сценария на Донбассе никуда не делся, хотя наилучший момент для этого связанный с вводом военного положения Порошенко уже упустил, не сумев сорвать выборы. Впрочем, ничего не мешает руками подконтрольных Муженко и Полторака развязать контролируемое высокоинтенсивное кровопролитие (например, бои за достаточно крупный город), чтобы за 2-4 недели до выборов переключить внимание с оппонентов и обвинений в коррупции на "российскую агрессию", дабы свидомый громодядин понял, что только на Порошенко вся надежда, иначе бронетанковые буряты уже завтра выйдут к границе с Венгрией. Потери ВСУ (и тем более военных и гражданских ДНР и ЛНР) для Порошенко не существенны, как не было существенны экипажи "украинской эскадры", которых фактически могли утопить в рамках организуемой провокации. Если уж вспомнить Дебальцево, то именно 4 года назад Порошенко требовал в уже безнадежной ситуации удерживать плацдарм ставший котлом, что привело бы в гибели всех украинских частей оказавшихся в оперативном окружении и лишь частная инициатива командиров на местах и неплотное кольцо окружения позволило части сил вырваться из котла побросав большую часть техники. Так что вряд ли можно предполагать, что риск потерь это то, что удерживает Порошенко.

Как заявляет Волкер, политические контакты между США и РФ де-факто прекращены и Москва банально ждет итогов выборов, чтобы в зависимости от исхода строить дальнейшую стратегию. Соответственно, линия на поддержание статус-кво на Донбассе остается неизменной как минимум до середины апреля, хотя какие-нибудь агрессивные действия Порошенко могут внести коррективы в эту схему, как это произошло с "прорывом через Керченский пролив", где абордаж украинской эскадры оказался полной неожиданностью для киевских провокаторов, которые рассчитывали на то, что Россия либо утрется и пропустит, либо применит чрезмерную силу и потопит, после чего карту присутствия НАТО было бы сподручней реализовывать. Соответственно, именно возможность российской реакции и заставляет Киев достаточно осторожно подходить к идее военной эскалации, ибо остается неизвестной величиной болезненность реакции РФ для Украины. Но задачи политического выживания Порошенко, могут вынудить рассмотрение более рискованных и авантюрных вариантов, вроде попытки реализовать замшелый план окружения Донецка и Горловки или рассекающий удар к границе РФ через Еленовку и Тельманово.

Поэтому при высокой вероятности продолжения текущего инерционного сценария, который реализуется со второй половины февраля 2015 года, нельзя исключать как минимум локального военного обострения под выборы. То, что провалилась провокация в Керченском проливе, еще не значит, что не будет других провокаций, в том числе и на Донбассе. Военным ДНР и ЛНР в этой ситуации остается только ждать, удерживая позиционный фронт до изменения политической обстановки. Тут вопрос требует политического решения, которые могут быть приняты куда как выше командования корпусов или властей в Донецке и Луганске.