Иран: «Возможности в отношениях с Россией ограничены»

Ситуация внутри страны

«Хусейн Дехган: Я не противник переговоров с США и не буду выдвигать на ключевые посты генералов КСИР», — выводит в заголовок своей публикации от 29 марта новостное агентство «Эттемад Онлайн».

Реформистское издание взяло интервью у одного из официально выдвинувшихся кандидатов в президенты Ирана Хусейна Дехгана. Ранее он занимал высокие посты в Корпусе стражей Исламской революции (КСИР), успел побыть министром обороны в первом правительстве президента Хасана Роухани и в последние годы занимает должность советника верховного руководителя Ирана аятоллы Сейида Али Хаменеи по оборонным вопросам.

На предстоящих в июне президентских выборах Дехган, как считается, будет представлять консервативное крыло иранского политического истеблишмента. Тем не менее в интервью «Эттемад Онлайн» он делает акцент на своей независимой политической позиции.

«Я был выдвинут как гражданское лицо и как независимый кандидат, поэтому в этом качестве я продолжу служить народу, чтобы положить конец борьбе политических течений», — отметил экс-министр обороны.

Помимо критики правительства Роухани за неэффективность действий, к которой прибегают все консервативные претенденты на президентский пост, кроме представителей реформистского лагеря, Хусейн Дехган старается прояснить собственную позицию по ключевым вопросам. По его словам, он не является противником переговоров с США и готов искать политическое решение кризиса ирано-американских отношений, что, однако, не означает «капитуляцию» Ирана, подчеркнул собеседник издания.

Кандидат в президенты весьма подробно описал пошаговую стратегию борьбы с американскими санкциями против страны: во-первых, исключить возможность введения санкционных ограничений с помощью международно-правовых институтов, во-вторых, минимизировать влияние уже существующих ограничительных мер, укрепляя административную систему и внутреннее производство. Третьим шагом Дехган называет борьбу с санкциями на международном уровне с помощью дружественных государств.

Бывший глава военного ведомства также подчеркнул, что в случае избрания его правительство будет ответственным перед народом и не станет перекладывать ответственность на другие инстанции или государства. Количество конфликтов и степень их остроты между тремя ветвями власти страны (в последнее время они приняли довольно ожесточённый характер вследствие противостояния консервативных парламента и судебной системы считающемуся умеренно реформистским правительству Роухани) резко снизятся, обещает советник духовного лидера.

Дехган говорит, что будет представлять всех граждан Ирана, а не интересы какой-либо политической группы, собирается уважать существующее разделение властных полномочий и не будет пытаться увеличить собственное влияние во главе правительства. Приоритетом деятельности своего кабинета он назвал восстановление и улучшение уровня жизни людей, создание новых рабочих мест, борьбу с коррупцией и инфляцией.

«Мы должны не допустить извращения идеалов Революции отдельными людьми — аятолла Хаменеи», — приводит 30 марта слова иранского лидера газета «Ресалят».

Консервативное издание напоминает основные тезисы главы государства, озвученные им в ходе мероприятия, посвящённого памяти шехидов (мучеников) в провинции Йезд. В ходе этой встречи духовный лидер особенно отметил успешную реализацию социальных программ, которые направлены на поддержку семей шехидов (различного рода бесплатные услуги и социальные пакеты) и на увековечивание их имён (посадка саженцев, чтение Корана, переименование улиц). В подобных программах занято много людей, что только подчёркивает единство народа Ирана в сохранении идеалов Исламской революции, отметил аятолла Хаменеи.

«Мы прилагаем усилия для снятия санкций и решения проблемы коронавируса в оставшийся срок», — передаёт 27 марта слова президента Роухани новостное агентство «Мехр».

Консервативное издание цитирует главу кабинета министров, который сказал на заседании штаба по борьбе с коронавирусом: «Все усилия этого правительства направлены на борьбу с пандемией и санкциями». При этом он заявил о сравнительно стабильной эпидемиологической ситуации в Иране, особенно по сравнению с такими странами, как США и Бразилия.

Президент обратился к опыту борьбы Исламской Республики с различными бедствиями: «Мы пережили войны, наводнения в 25 провинциях, беспрецедентные землетрясения, самые жёсткие санкции и, наконец, сейчас мы столкнулись с эпидемией коронавируса».

Другой насущной проблемой современного Ирана он назвал американские санкции, которые по-прежнему остаются в силе и наносят урон национальной экономике, помимо прочего не позволяя стране в необходимых объёмах закупать средства по борьбе с коронавирусной инфекцией Covid-19, в том числе и вакцины.

Роухани вместе с тем отметил, что в настоящее время ситуация с вакцинацией населения внушает надежду на то, что в ближайшие месяцы удастся побороть эпидемию.

Россия

«Иран играет важную роль в отношениях Москвы и Вашингтона», — констатирует 28 марта новостное агентство «Эттемад Онлайн». Факты свидетельствуют, как пишет эксперт реформистского издания Махмуд Шоури, что политика США оказывала влияние на развитие отношений между Россией и Ираном. Исключение составляет только российско-иранское партнёрство в Сирии, где обе стороны действуют в соответствии со своими стратегическими интересами, невзирая на противодействие американцев. Однако в остальном векторы развития отношений между Москвой и Тегераном тесно связаны с США.

Так, подписание в 2015 году Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по ядерной программе ИРИ породило опасения в российском руководстве, что по мере потепления отношений Ирана и Запада Москве будет становится всё тяжелее вести дела со своим ближневосточным партнёром. Эти опасения, как считает Шоури, рассеялись после прихода к власти Дональда Трампа и резкого поворота внешней политики США по отношению к Ирану.

«Вместе с тем русские недостаточно активно реагировали на враждебные и опасные действия нового американского президента, в том числе на убийство генерала Касема Сулеймани в январе 2020 года. С другой стороны, Москва твёрдо придерживалась своей позиции в противодействии неудачным попыткам США продлить оружейное эмбарго ООН против Тегерана, что, однако, может объясняться экспортными интересами российского ВПК. Теперь, когда президентом был избран враждебный России Джо Байден, иранская проблематика в российско-американских отношениях вновь становится актуальной», — полагает иранский политобозреватель.

По мере нарастания политического антагонизма с США российская сторона будет испытывать всё больший интерес в расширении экономических и политических связей с Ираном, в том числе в возобновлении отложенных в 2018—2019 гг. под давлением Трампа совместных проектов. Впрочем, это взаимодействие может быть осложнено, по мнению эксперта «Эттемад Онлайн», полноценным возвращением ИРИ на мировой рынок продажи нефтепродуктов.

«Если ожидаемое решение иранской ядерной проблемы не наступит и политика максимального давления будет продолжена администрацией Байдена, на партнёрство с Россией будут влиять отношения этой страны с Америкой: Москва может попытаться использовать иранскую карту для давления на Вашингтон. В любом случае нет большого смысла возлагать большие надежды на отношения с Россией — возможности этих отношений в нынешних условиях ограничены и зависят от множества факторов», — заключает Шоури.

«Враждебные высказывания США по поводу формирования „стратегического треугольника“ Москва — Пекин — Тегеран», — гласит заголовок публикации новостного агентства «Фарс» от 28 марта.

Консервативное издание фиксирует, что усиление враждебности в риторике официальных лиц в США связано с углублением отношений России и Китая вслед за визитом министра иностранных дел России Сергея Лаврова в КНР, а также формированием «стратегического треугольника» Москва — Пекин — Тегеран. Эта риторика обусловлена осознанием руководства США вызовов, которые несут с собой изменения на геополитической карте мира, а также осознанием снижения собственной глобальной конкурентоспособности.

Другим фактором, который повлиял на подобную реакцию Вашингтона, продолжает свой анализ «Фарс», стало подписание договора о всестороннем сотрудничестве между Ираном и Китаем сроком на 25 лет, который препятствует усилиям США по экономической и политической изоляции этих стран. Документ охватывает широкий спектр областей двустороннего партнёрства — от экономики и торговли до безопасности и разведки, — а также предусматривает обширные инвестиции Пекина в промышленность и инфраструктуру Тегерана, передачу ему военных и других технологий, утверждает издание.

«Это соглашение открывает новую страницу в истории сотрудничества Ирана и Китая, что особенно важно в условиях жестких американских санкций», — подытоживает «Фарс».

Ситуация на Ближнем Востоке

«Действительно ли опасения по поводу Байдена урегулировали отношения Анкары и Эр-Рияда?» — задаётся 1 апреля вопросом новостное агентство «Эттемад Онлайн».

Реформистское издание пишет, что, несмотря на ожидания нового витка конфронтации между Турцией и Саудовской Аравией после ухода Трампа, поступающая из СМИ информация говорит ровно об обратном. Хотя после убийства в 2018 году оппозиционного журналиста Джамала Хашогги в саудовском генконсульстве в Стамбуле двусторонние отношения Анкары и Эр-Рияда оставались довольно напряжёнными, с начала 2021 года обе стороны демонстрируют готовность положить конец конфликту, который обошёлся им в миллиарды долларов. Подобные настроения в турецкой и саудовской столицах приветствуются в Вашингтоне, поскольку он является традиционным союзником обеих суннитских держав.

Процесс нормализации отношений может быть продиктован и тем, что как саудовский наследный принц Мухаммед бин Салман, так и турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган пока не сумели установить прочный контакт с новой администрацией США и к тому же опасаются, что Вашингтон больше не будет закрывать глаза на «шалости» в их внешней и внутренней политике. Наконец, добавляет «Эттемад Онлайн», оба лидера суннитского мира понимают, что у них по-прежнему много общих, в первую очередь экономических, интересов, которые нельзя игнорировать при выстраивании новой политической линии.

«Зачем Израилю обострение ситуации в Персидском заливе?» — ставит вопрос и пытается на него ответить 2 апреля государственное информагентство IRNA.

После ухода Трампа с поста президента США премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху начал разрабатывать новые подходы в противостоянии с Ираном. Если раньше Израиль имел фактически карт-бланш и безусловную поддержку Вашингтона в большинстве своих враждебных шагов в отношении Исламской Республики — атаки танкеров в море, «точечные» убийства на территории Ирана, воздушные удары по иранским военным в Сирии, — то при Байдене, который, по крайней мере на словах, собирается возродить СВПД, Тель-Авив уже не может действовать теми же методами.

Первые признаки этого можно наблюдать в Персидском заливе, где ситуация обострилась в связи со взрывом на одном из израильских торговых судов, в чём официальные лица Израиля обвинили Тегеран, отмечает издание. Также Тель-Авив прикладывает усилия по формированию антииранского регионального блока в составе Израиля и арабских монархий (Саудовской Аравии, Объединённых Арабских Эмиратов (ОАЭ), Иордании, Бахрейна и др.), на чём настаивал ещё президент Трамп с его планом создания «ближневосточного НАТО» и так называемыми соглашениями Авраама по нормализации отношений между Израилем и ОАЭ с Бахрейном.

Однако, несмотря на продолжающуюся со времён Трампа эскалацию напряжённости, противоборствующие в Ближневосточном регионе стороны избегают прямого военного конфликта, завершает свой анализ IRNA.

«Иран: мировое сообщество не продемонстрировало искренней заинтересованности в разрешении сирийского кризиса», — приводит новостное агентство «Тасним» слова посла ИРИ в Бельгии и представителя при ЕС Голамхусейна Дехкани в публикации от 31 марта.

Консервативное издание заостряет внимание на заявлении иранского дипломата о том, что на нынешнем этапе кризиса в Сирии, по мере прекращения интенсивных боевых действий практически на всей территории арабской республики, роль международного сообщества в политическом урегулировании в САР многократно возрастает. При этом отсутствие ощутимого прогресса на этом направлении, как подчёркивает Дехкани, «свидетельствует о суровой реальности — мировое сообщество не стремится разрешить сирийский кризис на основе международного права, прежде всего уважения суверенитета и территориальной целостности САР».

Он также заявил, что с начала в 2011 году на пространстве Большого Ближнего Востока так называемой арабской весны Иран в Сирии всегда стоял на стороне политического диалога и наряду с Турцией и Россией был у истоков «астанинского формата» урегулирования сирийского конфликта. Сейчас, добавил посол, есть реальная возможность положить конец кровопролитию и предотвратить возможность возрождения террористических группировок на территории САР, а также решить гуманитарные проблемы, связанные с последствиями гражданской войны, включая проблему сирийских беженцев.

Китай

«Какие цели преследует Пекин при подписании соглашения с Ираном?» — пытается ответить на этот вопрос новостное агентство «Эттемад Онлайн» в публикации от 30 марта.

Реформистское издание пишет, что всеобъемлющий документ о сотрудничестве Ирана и Китая, подписанный 27 марта в Тегеране, касается не только экономического сектора, поскольку Пекин считает Тегеран важным политическим партнёром в Азии. Так, министр иностранных дел КНР Ван И в ходе пресс-конференции после подписания ирано-китайского соглашения заявил, что отношения между странами не зависят от текущей политической конъюнктуры и носят особый стратегический характер. Глава китайской дипломатии при этом коснулся некоторых положений договора, например китайских инвестиций в нефтегазовую отрасль ИРИ, совместных инфраструктурных проектов, в том числе в рамках инициативы Пекина «Один пояс, один путь» (крупнейший инфраструктурный проект Евразии, призванный объединить сухопутный и морской «шёлковые пути»).

В целом формула «стратегическое партнёрство» характерна для внешней политики Китая, который использует её с 1993 г. при указании на особые отношения с тем или иным государством. В случае с Ираном особый акцент делается на сотрудничестве в сфере безопасности, в том числе на противодействии террористическим группировкам, а также на недопущении доминирования США в Ближневосточном регионе, констатирует «Эттемад Онлайн».

Многие эксперты отмечают, что подписание данного соглашения ознаменует повышение роли КНР на Ближнем Востоке, где Пекин сумел наладить ровные отношения со всеми государствами и постепенно закрепляется в зоне традиционного влияния США и европейских стран, заключает издание.

Ядерная сделка

«США скоро проявят гибкость в споре о СВПД?» — задаётся 1 апреля вопросом новостное агентство «Хабар Онлайн».

Консервативное издание считает, что есть признаки того, что Вашингтон может в скором времени проявить гибкость в отношении СВПД. В частности, официальный представитель Госдепа ранее заявил о том, что не столь принципиально, кто сделает первый шаг по возвращению к исполнению своих обязательств по ядерной сделке — обе стороны (Вашингтон и Тегеран) могут синхронно начать процесс возврата к соблюдению всех положений соглашения 2015 года. Он также добавил, что принципиальным является вопрос о достижении договорённости о процедуре и способе осуществления возврата к СВПД, и подчеркнул, что позиция новой администрации остаётся исключительно прагматичной по этому вопросу.