Н.Ф.Последний

Яркая вспышка перешла в мягкий жёлтый свет. Включились насосы, гулко откачивая физраствор из огромной колбы. Неизвестно сколько прошло времени, как вдруг шум стал сильно громче, что-то в тонкой пластиковой стенке щёлкнуло, и наступила тишина. Сработали запорные механизмы, дверь, шипя изношенной пневматикой медленно открылась. На холодный металлический пол, сгорбившись и качаясь, вышел голый человек. Под потолком зажглись лампы, осветив огромный зал по которому в несколько рядов выстроились такие же стеклянные чаны.

Пройдя несколько шагов, человек, упершись рукой о лавку, аккуратно сел на неё. Зрение и слух постепенно возвращались. Тяжело прокашлявшись, он машинально потянулся к пачке сигарет лежавшей на столе рядом. Чиркнула зажигалка и только сейчас человек заметил ещё тлевшую в пепельнице сигарету. Он с беспокойством осмотрелся, но зал был пуст.

Захрипел динамик, и искусственный женский голос с расстановкой произнёс:

- Объект, Эм, Ноль, Ноль, Два, Восемь, позывной, Мордекай, процедура завершена. Приступить к выполнению задания.

Человек, затушив сигарету, поднялся. Вдоль стены напротив вытянулся ряд металлических шкафчиков. Дверцы некоторых были распахнуты, а одна погнутая лежала на полу. В его собственном царил идеальный армейский порядок. Несколько комплектов униформы ещё в целлофановой упаковке и пара пустых плечиков. Под ними один-к-одному, как на плаце, стояли берцы. Снаряжаясь, Мордекай заметил завалившуюся за обувь старую фотографию: освещённые ярким летним солнцем семейная пара беззаботно улыбалась. От одного взгляда на заляпанный глянец ему на душе становилось теплее.

Война была в разгаре. Федерация насмерть схватилась с Альянсом, тридцать лет превратились в мучительную вечность. Уже мало кто помнил с чего всё началось. Успели создать музей этой войны. Безлюдный музей. Даже у такого гиганта как Федерация ресурсы были не бесконечны: кончались припасы, техника, заводы еле справлялись, не хватало даже руды — ещё на подходе к системе орудовали пираты. Кончались рекруты. И в тот день, стоя на перроне, он сфотографировал провожавших его родителей. В свои девятнадцать Мордекай откликнулся на зов родины и записался добровольцем.

В учебке он проявил себя с лучшей стороны и ему предложили перевестись в свежесформированный специальный отряд, который базировался на Арусе-35. Застава у черта на куличах, Альянс не совался в те края. Что там было охранять, Мордекай не знал, но солидная доплата сделала своё дело — жизнь на Земле с каждым годом становилась всё дороже.

Перед погружением в криокапсулу каждому вкололи мутную жёлтую жижу. Кто-то пошутил, что это яблочный сок, кто-то мрачно добавил: «из молотого кристалла». Что бы то ни было в кристаллида он не превратился. Погрузку, дорогу и размещение он из-за стазиса не застал. Он даже не знал сколько времени прошло. Потёр левое предплечье — от укола не осталось и следа.

Мордекай заблудился в воспоминаниях глядя на фотографию. Лампа над его головой ярко вспыхнула, заморгала и погасла. Вдруг снова захрипел динамик:

- Внимание! Боевая тревога! Застава, в ружьё!

Мордекай очнулся, защёлкнул на запястье замок массивного электронного браслета и твёрдым шагом вышел из зала. В полутьме оружейной комнаты нестройными рядами возвышались деревянные пирамиды. Глядя на них невольно наворачивалась слеза: рядом с давно устаревшим огнестрельным оружием соседствовали лазерные винтовки первых образцов. Их батареи уже не крепились на ремень бойца, но они ещё не были способны пробить слабый плазменный щит снятой с вооружения «Мантикоры». Как-то в детстве ему на глаза попалась картинка, на которой отважный индеец метает топор в вооружённого мушкетом захватчика. Мордекай почувствовал себя тем самым индейцем.

Экран на браслете включился и замигал — общая тревога. Быстро пробежал глазами по расшифровкам сообщений: отряд, отражая нападение, нёс тяжёлые потери и запрашивал помощь у штаба. Сообщения раз за разом повторялись. Мордекай посмотрел на время — три часа ночи, сообщения же были отправлены в восемь вечера.

«Ещё не поздно, - подумал он. - Возможно они ещё …». Его мысль замерла. Дата. Сообщения были отправлены три года назад. Три года! Он не понимал, почему его оставили здесь одного. Почему не вскрыли капсулу? Что ему теперь делать?

«Не знаешь, что делать — делай по уставу! - сержант переходил от одного новобранца к другому, вбивая в бритые головы простые истины. - И запомните, глисты, поставленный приказ надо выполнять несмотря ни на что. Всем ясно?!».

- Так точно, сержант! - сам того не понимая выпалил Мордекай.

Застава представляла собой утопленный в грунт бункер и три вышки, разнесённые по периметру, подняться на которые можно было как снаружи, так и изнутри. В несложном сплетении коридоров и лестниц лазарет соседствовал с крохотной столовой, а самым большим помещением был склад. Ещё на Земле им объяснили, что большая часть службы у них пройдёт в виде ледышки в капсуле, и только когда автоматика обнаружит противника их разморозят и наступит время поработать.

Мордекай проверил лазерные винтовки — ни в одной не оказалось батареи. Тогда он снял с крепления автомат, влез в бронежилет. Взял в руки шлем и на секунду замер, заглянув в бездну уставившихся на него миникамер. База пронеслась бетонными коридорами, решётчатыми полами, загрохотала лестницей. Мордекай поднялся по узкому лазу на вышку. С трудом откинув крышку он оказался в небольшой металлической будке наблюдателя.

Звёзды, то и дело скрываясь за набегавшими облаками, тускло светили сквозь разбитые снарядами бронированные стёкла. Стул вместе с сидевшим на нём бойцом был отброшен назад. Сквозь лохмотья истлевшей одежды была видна проломленная грудная клетка. Рядом лежал тронутый ржавчиной автомат. Мордекай опустил визор и нажал на кнопку. Из шлема донёсся слабый писк дросселей и окружающий мир окрасился в зелёные цвета. Осторожно выглянув из окна он осмотрелся.

Перепаханная выжженная земля да истерзанные мёртвые деревья — почти лунный пейзаж окружал заставу со всех сторон. Останки сбитого десантного шаттла с одной стороны и сгоревшие дотла танк и БМП с другой. Подмога всё-таки пришла. Стояла мёртвая тишина, даже диковинная фауна затаилась.

Спустившись с вышки, боец с оружием на изготовку осторожно пробирался к воротам. На пропускном пункте стоял разорванный на куски тентованный грузовик. От самого здания охраны осталась лишь груда камней. Мордекай шёл дальше, осторожно ступая, он опасался неразорвавшихся боеприпасов и мин. Не разглядев в темноте, он наступил на кусок металла и едва не опрокинувшись на спину, нелепо болтая руками в воздухе, случайно задел кнопку рации включив её. В динамиках раздался жуткий скрежет и шипение сквозь которые послышался голос. Испугавшись, что демаскирует себя, боец, встав на колено, стал судорожно нащупывать кнопки громкости. Сделав тише, он вслушался. За треском помех и из-за слабого сигнала было невозможно разобрать ни слова. Мордекай поднялся и сделал несколько шагов по направлению к сожжённому танку. Сигнал усилился и речь стала разборчивее. Пригнувшись, боец тенью заскользил вниз по склону, огибая камни, выкорчеванные деревья и воронки от взрывов.

- Застава, это пер..хррпхх..й отряд. Вступили в бой … хххщщпхщщ … к югу. Дрхххсны! Нам нужна поддержка! - скрежетали электронные помехи. Запись была зациклена и повторялась каждые пять минут.

С каждым шагом сигнал становился сильнее, помехи отступали и сообщение, отправленное из прошлого, становилось отчётливее. Дойдя до остова танка, Мордекай осмотрелся. Ничто в радиусе десяти шагов уцелеть не могло — в момент взрыва выжгло всё, даже воздух там горел. Вдруг, в стороне он заметил овраг, а в нём что-то отдалённо напоминавшее тяжёлый пулемёт. Шаг, ещё. Он уже не беспокоился о минах. Сообщение, этот голос словно молот бил по голове: «Застава, это первый отряд. Вступили в бой. Крупная вражеская группа к югу... Дроны! Нам нужна поддержка! Командир убит! Застава …», и следом механический голос: «Повтор сообщения».

Несколько скелетов на боевом посту. Взрыв мины или ракеты накрыл всех разом. У одного не было руки. Череп другого лежал в каске выше по склону. Во тьме бледно-зелёным глазом подмигивала рация в шлеме одного из бойцов. Мордекай присел на корточки рядом. Осколками бойцу посекло на груди бронежилет. Осторожно потянув за цепочку извлёк жетоны. Было слишком темно, чтобы разобрать выбитое имя. Мордекай сорвал их и, наконец, выключил рацию.

Подул холодный ветер. В нескольких метрах что-то зашуршало. Послышался стрекот — из воронки неподалёку поднимался крупный дрон. Словно глаз циклопа в центре корпуса, подсвечиваясь красным, объектив его камеры вонзился в последнего врага. Зажужжала механика, из корпуса вниз выехал крупнокалиберный пулемёт.

Мордекай вскинул автомат. Гром выстрела прокатился по холму.

В ушах звенело, в глаза попала земля, боец приходил в себя. Снаряд пробил бронежилет и, сломав ребро, прошёл навылет задев лёгкое. Боли не чувствовалось. Опершись на локти, он попытался приподняться и увидел зависшую в метре от него машину. Всё тот же белоснежный пластик и красный глаз. А ещё — злобное клацанье спускового механизма. Выстрелов больше не было, похоже, кончились боеприпасы. Мордекай улыбнулся. Встав на колени он ослабевшими руками поднял автомат и навскидку выпустил очередь. Несколько пуль прошло навылет. Одна всё же попала в контрольную плату. Машина, взвыв моторами, качнулась и со всего размаху ударилась о булыжник разлетевшись на куски.

Мордекай вколол морфин и попытался остановить кровотечение, но скоро понял, что сам не справится. Он поднялся и качаясь направился обратно к бункеру. Скорее, в лазарет — его единственный шанс выжить!

Настенные лампы под массивными колпаками мелькали перед угасающим взглядом. Казалось, бесконечные коридоры неспешно плывут навстречу. Лазарет встретил распахнутой настежь дверью. Только тогда Мордекай заметил опережавший его багровый след. Кровь на полу под операционным столом взялась толстой коркой. Дверки шкафов распахнуты — внутри пусто, лишь порванные упаковки от бинтов и разбитые ампулы вокруг. Боец, теряя силы, прислонился к стене и зашёлся булькающим кашлем. Постояв так немного, он резко отстранился и, цепляясь за стену, поплёлся в зал со стеклянными чанами.

- Гибернация, - шептал он себе под нос. - Заморозка.

Едва не упав, он ввалился в зал и на неверных ногах направился к чану, из которого недавно вышел. Припал к панели управления, из-за крови на пальцах прибор никак не хотел распознавать прикосновения. Кое-как включив, на панели высветилось: «Био Принтер «Лазарь». Для смены физической или ментальной матрицы вставьте носитель в соответствующий разъём».

Кожа похолодела, человек попятился назад, упёрся в стену и медленно осел на лавку, глядя перед собой в пустоту. Ложь. Всё ложь!

Придя в себя, он потянулся за пачкой сигарет. Чиркнула зажигалка, дым клубами повис в воздухе. Сунув руку в карман он нащупал жетоны. Извлёк их на свет и поднёс к глазам поближе: «М0028 Мордекай». Несмотря на проснувшуюся в груди боль, он громко расхохотался. Зашёлся тяжёлым кашлем и сплюнул алый сгусток.

Треснувший экран на его браслете замигал. В сердцах человек его сорвал и бросил на пол. Пролетев пару метров экран сначала потух, а потом загорелся красным светом. Ещё мгновение и из динамика на стене раздался механический голос:

- Сигнал потерян, запуск процедуры.

Дверь, скрипнув, затворилась. В стеклянную колбу стал поступать физраствор. Наполнившись, в её недрах за пеленой мутной жидкости заработали механические руки. Когда всё было кончено, на панели жёлтыми буквами высветилось: «Печать завершена». Заработали насосы, отомкнулись замки.

Последние силы покидали Мордекая, пальцы разжались, и сигарета упала в пепельницу. Открылась дверь. Голый и мокрый человек вышел из огромной пробирки шатаясь. Не справившись, он упал на колени. Заметив перед собой сидевшего человек поднял голову. Их взгляды встретились.

В пепельнице медленно дотлевала сигарета.

Максим Чулков

источник