Есть ли шанс меньшинство сделать большинством? После отказа Антиохийского Патриархата ехать в Амман Иорданский собор провалился, не открывшись

Случилось то, чего многие меньше всего ожидали: 22 февраля Антиохийский Патриархат опубликовал официальное сообщение о своём неучастии в соборе Предстоятелей Православных Церквей, который должен открыться 26 февраля в столице Иордании – Аммане.

Сейчас многие наши отечественные комментаторы пускают стрелы в адрес Антиохийского Патриарха Иоанна за отказ от участия в совещании. Отчасти это справедливо. Именно отказ Антиохии ведёт к провалу собора, который ещё и не открылся. Действительно, принимать такое решение за два дня до открытия собора - вряд ли можно считать дружественным жестом.

Но надо быть справедливыми и признать: главная вина за провал собора лежит на Москве, на нашем внешнеполитическом церковном ведомстве, главным образом.

Если трезво оценивать ситуацию, то этого можно было ожидать. Ещё в самом начале, когда Патриарх Иерусалимский Феофил выступил со своей инициативой собрать Собор Предстоятелей Православных Церквей, мы указывали на ошибочность этого решения. На наш взгляд, такой собор надо было изначально проводить в Москве. И приглашение принять в нём участие должно было исходить не только от Патриарха Московского и всея Руси Кирилла, но и от Главы Российского государства Владимира Путина. А вовсе не от Предстоятеля Иерусалимского Патриархата и мусульманина короля Иордании Абдаллы II.

Нам возражали, что в Москву, мол, никто не поедет, что Амман - компромиссное место для встречи, поэтому всё сделано правильно, инициатива должна исходить не от Москвы, а от Иерусалима. А некоторые пускались в витийствования, что Иерусалимский Патриарх имеет полное право созывать Всеправославный синаксис, вспоминая при этом первые соборы Апостолов. Эти уловки не сработали. В Амман большинство ехать не захотело.

А в самом деле, - какая разница между Иерусалимским и Русским Патриархами? Русская Православная Церковь, хоть и не является древнейшей Церковью, но входит в диптих Церквей Вселенского Православия. А третий, четвёртый или пятый по чести патриарх в диптихе - неважно.

Мы до сих пор убеждены, что если бы инициатива созыва собора исходила от Москвы и была бы поддержана государственной властью России, то вероятность успешного его проведения была бы значительно более высокой.

Но сделали так, как сделали. И теперь мы видим наглядно, к чему привела подобная инициатива.

Почему-то наша церковная дипломатия посчитала несущественным тот факт, что собор созывает Иерусалимский Патриархат, у которого с Антиохийским Патриархатом не восстановлено каноническое общение. А ведь в этих условиях участие Антиохийского Патриархата в собрании Предстоятелей могло произойти только после очень серьезной работы со священноначалием Антиохийского Патриархата.

Однако, насколько можно судить, такой работы не велось. По крайней мере, мы не встречали сообщений о том, чтобы митрополит Иларион (Алфеев) или протоиерей Николай Балашов, отвечающий за контакты с Православными Церквями, регулярно летали в Дамаск и встречались с представителями Антиохийского Патриархата, вели переговоры и уговоры. Может быть, конечно, такая работа велась конспиративно. Впрочем, было бы странно конспирировать подобную деятельность.

Вероятнее всего, официальные представители нашей Церкви возложили всю организационную работу на Патриарха Иерусалимского Феофила, считая, что наше военное присутствие в Сирии является достаточным фактором для того, чтобы глава Антиохийского Патриархата, резиденция которого находится на территории Сирийской республики, принял участие в совещании, которое проводит Иерусалимский Патриархат. Однако, в Дамаске, видимо, посчитали, что Патриарх Феофил попытается использовать факт созыва Всеправославного синаксиса для решения в свою пользу катарского кризиса, который разделил две Церкви и привёл к разрыву канонического общения между Антиохийским и Иерусалимским Патриархатами.

И дело ведь не только в отказе Антиохии участвовать в Иорданском соборе. До них отказались ехать Грузинская и Болгарская Церкви, на позицию которых церковная Москва могла повлиять, если бы велась активная работа в этом направлении. Но то ли работа не велась, то ли велась, но неэффективно...

Поэтому, как говаривал чукча из советского анекдота: «тенденция, однако». Плохая тенденция в работе церковной дипломатии Русской Православной Церкви.

После отказа Антиохийского Патриархата от участия в Иорданском соборе наше Священноначалие оказалось в тяжелейшей ситуации. С одной стороны, за два дня до открытия собора отказываться от участия в нём Русской Православной Церкви, вряд ли будет правильным решением. Особенно в условиях, когда пять других Церквей готовы прислать своих представителей на совещание в Амман.

Но с другой стороны, Иорданский собор превращается даже не в совещание, а в частную встречу представителей нескольких Православных Церквей. Ведь полноценное участие в нём принимают только три Поместных Церкви – Иерусалимская, Сербская и Русская. Две Церкви участвуют в лице только лишь своих представителей. Статус участия Чехословацкой Церкви остаётся пока под вопросом (а может быть, она тоже откажется приезжать в Амман, о чём ходят слухи). Даже чисто арифметически - это меньшинство. Из четырнадцати Поместных Церквей будут шесть или пять.

В Константинополе и Вашингтоне, наверняка, удовлетворённо потирают руки. Они-то хорошо поработали над срывом Иорданского собора и достигли успеха.

Но, может быть, дело не только в успехе наших противников? Может быть, формальный провал Иорданского собора промыслителен? Может быть, Господь подталкивает нас к другому сценарию действий?

Не к уговорам осудить действия Константинопольского патриарха и поддержавших его предстоятелей двух Церквей, признавших украинских раскольников. Мол, так поступать нельзя, нельзя вторгаться на каноническую территорию другой Церкви. Судя по всему, именно такой сценарий и предполагал формат Иорданского собора.

Теперь, в условиях, когда в Амман приедет меньшинство Православных Церквей, такие уговоры будут выглядеть нелепо. В нынешних условиях скорее востребован другой сценарий - жёсткое, нелицеприятное обличение ереси восточного папизма, которую пытается навязать Православной Церкви патриарх Варфоломей. А заодно и обличение других ересей, например, экуменизма, сослужения с еретиками-папистами, в продвижении которых патриарх Варфоломей более всех преуспел в православном мире.

Вот тогда и меньшинство станет большинством. Как оказался большинством в Церкви Марк Эфесский, формально оказавшийся в меньшинстве на Ферраро-Флорентийском соборе, когда большинство впало в унию.

Остаётся надеяться, что интронизация Святейшего Патриарха Кирилла в день памяти Марка Эфесского была неслучайной...

Анатолий Дмитриевич Степанов, главный редактор «Русской народной линии»

http://ruskline.ru/news_rl/202...