Добрая старая Англия, нежная невинность по имени Польша... и немного Александра Перлина в тему...

В книгах Суворова есть одна поганая подоплека: доказать, будто виновником Второй мировой являлся исключительно Сталин, а вот благородные европейские демократии, наоборот, изо всех своих скудных силенок пытались Гитлера остановить.

Дело, как легко догадаться, обстояло с точностью до наоборот. Именно добрая старая Англия и несет на себе основной груз вины за многолетнюю бойню под названием «Вторая мировая».

Как давно подмечено (и признано самими британцами), у Англии нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов — одни постоянные интересы. Которые, в частности, заключаются еще и в том, чтобы ни в коем случае не допускать появления в Европе какой бы то ни было силы, способной всерьез противостоять Англии. А потому англичане не одну сотню лет мастерски и умело стравливали европейские государства, зорко следя, чтобы те истощали друг друга, насколько возможно. Так было еще в Семилетнюю войну, когда не в последнюю очередь благодаря английским интригам схлестнулись Россия и Пруссия, попросту не имевшие противоречий, которые следовало бы разрешать военным путем.

Так было и в первую мировую: и Германия, и Австро-Венгрия (о том сохранилось достаточно свидетельств) не перли бы так на рожон, знай они точно, что Англия непременно примет участие в войне. Однако Лондон вилял, крутил, с невинным видом уверял, что останется нейтральным при любом обороте событий — и ободренные тевтоны с австрияками браво двинули войска через границы. После чего в Лондоне сбросили маску и принялись орать на весь мир, что кровожадных гуннов следует немедленно остановить, что Англия с самого начала это провозглашала. И начали воевать по полной программе...

И Англия, и Франция имели полную возможность прямо таки прихлопнуть Гитлера, когда он был слаб и убог. Однако обе державы в самонадеянности своей полагали, что Адольф Алоизович попрет в первую очередь против Советского Союза — следовательно, бить его по темечку не следует, наоборот, нужно рейхсканцлеру пособлять.

Они и пособляли, как могли. Начиная с истории с Рейнской областью. Эта территория, в свое время отторгнутая от побежденной Германии, находилась под управлением союзных держав. В качестве первой пробы мускулов Гитлер вознамерился ввести туда войска — еще не грозные «панцердивизии» вермахта, а слабенькие батальоны полудохлого рейхсвера. Своего рода разведка боем. Предприятие выглядело безнадежным настолько, что германские генералы всерьез договаривались арестовать любимого фюрера, если Англия с Францией нахмурятся.

Сам Гитлер дал войскам директиву: немедленно отступать, если только навстречу выйдет один единственный английский капрал или французский фельдфебель и, грозно насупившись, рявкнет: «Брысь отсюда, мать вашу!»

Однако западные державы это проглотили и смирнехонько очистили Рейнскую область, Герр Гитлер, хитро щурясь, сделал выводы, как любой неглупый человек на его месте. И потихоньку принялся изничтожать те статьи Версальских соглашений, что превращали армию Германии в нечто опереточное.

Англия с Францией безмолвствовали, как народ в известной трагедии. Историки всего мира до сих пор честно признаются, что не в силах дать убедительное объяснение поступку англичан, подписавших с Гитлером соглашение, по которому Германия вправе была отныне иметь подводных лодок столько же, сколько Великобритания. Я тоже не в силах. С позиций здравого рассудка поведению англичан объяснения нет — особенно если вспомнить, как лихо в Первую мировую германские субмарины терроризировали Британские острова.

Потом Гитлер, воссоединяя братские германский и австрийский народы, присоединил к рейху независимую допрежь Австрию. По немецки это называлось красиво — «аншлюс». Англия с Францией одобрительно промолчали. Гитлер уже понимал, что их можно гнуть через колено...

И потребовал от Чехословакии передать ему Судетскую область изрядный кусок страны с могучими укреплениями и прочим добром. Англия и Франция, вызвав чехословацких руководителей в Мюнхен, принялись выкручивать им руки, объясняя, что воевать с милейшим человеком Гитлером ни за что не станут, а потому панове чехи обязаны немецкий ультиматум принять. Чехам пришлось капитулировать.

Английский премьер министр Чемберлен, вернувшись из Мюнхена в Лондон, громогласно заявил, придурок, встречающим: «Я привез мир для целого поколения!». Того самого поколения, которому совсем скоро пришлось шесть лет бить вшей и окопах, Уинстон Черчилль, надо отдать ему должное, настойчиво протестовал против такой политики, но джентльмены вроде Чемберлена, взирая со снисходительной улыбкой на буяна, покачивали головами: молод наш Уинни, горяч, высокой политики не понимает...

Французы тем временем увлеченно разрабатывали план войны против Советского Союза — авиация в союзе с английской громит Бакинские нефтепромыслы, танки и пехота вторгаются с территории Турции и Финляндии.

Захватив Францию, немцы быстренько отыскали целый чемодан этих планов — и немедленно их опубликовали, цинично посмеиваясь в кулак. Для Франции, как в том анекдоте, получилось как то неудобно...

Ну, а потом Англия и Франция преспокойно оставили Польшу один на один с вермахтом. А когда одному из высокопоставленных британских деятелей генералы предложили малость побомбить германские леса и заводы, тот, выпучив глаза, словно кот, который гадит на солому (по выражению бравого солдата Швейка), воскликнул прямо таки в ужасе: «Господа, вы мне предлагаете уничтожать чужую частную собственность?!» Ручаться можно, его даже в дурдом не отправили: ни тогда, ни потом, когда немецкая авиация спалила в Англии чертову уйму частной собственности и поубивала массу народу...

А когда СССР предложил Англии и Франции заключить реальный союзный договор, они прислали в Москву каких то старых пердунов, военных пенсионеров, которые не имели права ничего подписывать.

Вот и пришлось Сталину заключать с Германией договор о ненападении...

Если уж речь зашла о мифах Второй мировой, никак нельзя обойти один из главных: о злодейски растерзанной Сталиным мирной, душевной, невинной, беленькой и пушистенькой Польше.

Давным- давно уже впечатана в умы достойная голливудского ужастика жуткая картина: вдрызг пьяный, зверообразный советский политрук с ножом в зубах прижал в темном переулке непорочную паненку в белоснежном платье, хрупкую, как цветик лилейный, враз сомлевшую от страха.

Увы,... при ближайшем рассмотрении оказывается, что и с непорочностью у паненки обстоит не лучшим образом, и мордашка у нее отнюдь не гимназическая, и табачищем со спиртом от нее шибает не слабее, чем от политрука, а под подолом мастерски припрятаны пистолетик с кастетиком, которыми паненка весьма даже не дурно умеет пользоваться...

Вообще, бессмысленно искать как в событиях того же 1920 г., так и во всей многовековой истории польско-русских конфликтов правых и виноватых. Как бессмысленно пытаться установить, кто первым кинул каменюку, положив начало англо-шотландским войнам — британец или скотт. Как невозможно уже установить виноватых в многосотлетней франко-испанской грызне. У меня есть сильные подозрения, что в подобных ситуациях попросту нет правых и виноватых. У обеих сторон рыльце в пушку, по самые уши...

Новорожденная Польша, между прочим, едва оформившись в нечто официальное, браво отхватила у пребывавшей в совершеннейшем раздрызге бывшей российской империи немалые куски территории, населенной вовсе не этническими поляками, а украинцами с белорусами. А уж потом на Варшаву двинулась конница Буденного.

В меж военное двадцатилетие, в игре азартно участвовали двое. ГПУ посылало в Польшу «партизан» вроде Ваупшасова и Хмары, а поляки, со своей стороны, отправляли на территорию СССР бандюков вроде Палияд и Булак Балаховича. Потому что такая уж у Польши была национальная мечта: создать великую державу от Балтийского моря до Черного. И к середине тридцатых польские военные теоретики эти планы подробно расписывали в капитальных трудах.

Некоторые отечественные авторы именуют Пилсудского «германофилом», что истине нисколько не соответствует. Просто-напросто маршал, как де Голль впоследствии, проводил политику «равно удаленности» — старался держаться подальше и от Германии, и от Советского Союза. А вот взявшие штурвал после его смерти господа генералы подобной осторожностью похвастаться не могли. Пилсудский, как к нему ни относись, был фигурой крупной (и Геббельс в своих дневниках отзывался о нем с почтительным уважением, называя «великим человеком», и Сталин, когда Пилсудский умер, объявил в СССР траур). А преемники его, вроде Бека и маршала Рыдз Смиглы, оказались личностями мелкими.

И принялись недвусмысленно флиртовать с Германией — авось удастся что нибудь урвать и для себя в надвигающемся европейском хаосе. Германский министр иностранных дел Риббентроп в своем личном дневнике, для посторонних глаз не предназначенном, записал после бесед с Беком: «Гн Бек не скрывает, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Черному морю».

А ведь добиться этого Польша могла исключительно в случае войны с СССР — не рассчитывали же в Варшаве всерьез, что Москва им вдруг возьмет да и подарит Украину?!

В 1938 г., когда Германия отхватила у Чехословакии Судетскую область, Польша с превеликим удовольствием заняла чехословацкий Тешинский край (правда, точности ради, следует упомянуть, что этот район чехи самочинно захапали еще в 1918 г., до подписания Версальского договора и официального кромсания Германии державами Антанты — просто-напросто у чехов оказалась под ружьем парочка боеготовных полков, а помешать им в тогдашней неразберихе было некому...)

Одним словом, в 1939 г. советские войска вступили не на территорию прославленной многовековым нейтралитетом страны, а воспользовались случаем, чтобы посчитаться со своим старым и заклятым соперником. Согласитесь, есть некоторая разница. Точно так же в наши "смутные времена" польские «хоругви» как то ненароком обосновались в Москве, откуда их пришлось долго и старательно вышибать. В поступке Сталина нет ничего подлого или демонического. Старый, как мир, политико-хозяйственный цинизм — когда у соседа дела особенно хреновы, его не грешно немного пощипать...

Особо следует подчеркнуть, что Красная Армия, собственно говоря, вступала на территории, где никакой законной власти не имелось. К 17 сентября польское правительство уже благополучно драпануло в Румынию, куда слинял и главнокомандующий польской армией маршал Рыдз Смиглы.

Армия, конечно, еще дралась. Польско-германская война, продолжавшаяся неполный месяц, — это как раз печальное сочетание самого беззаветного героизма рядовых и офицеров в невысоких чинах и генеральской трусости и тупости. Именно эти расшитые галунами красавцы не сумели вовремя мобилизовать армию и наладить толковую оборону.

А ведь польская армия первой (о чем редко вспоминают) приняла на вооружение танки с дизельными двигателями! И выпускала бомбардировщики с истребителями собственного производства — что опять таки не каждому государству доступно.

Конструкторы были способными, солдаты — отважными... но на самом верху сидели бездари, чванливые болваны, знавшие толк лишь в сладких фантазиях о «великой Польше от моря до моря». Они и прогадили все, деликатно выражаясь.

Да, еще один немаловажный штришок. В сентябре 1939 г., называя вещи своими именами, Красная Армия вошла в колониальную страну. Роль колоний выполняли западноукраинские и западнобелорусские земли, к населению которых ляхи относились примерно так, как бельгийцы к конголезским неграм или англичане к индусам. Что вызывало многочисленные восстания и мятежи, отнюдь не советской разведкой инспирированные.

Тот же Лем, наблюдатель внимательный, отмечал «жуткую нищету» гуцулов. При всем моем неприязненном отношении к молодчикам пана Бандеры следует признать, что в основе развернутого им против Варшавы террора — не только немецкие денежки и усилия абвера, но и в первую очередь деятельность самих поляков, восстановивших против себя население восточных областей давно и прочно. Так что наши войска там встречали с искренней радостью, а пленные польские офицеры требовали усиленной охраны, боясь проходить мимо толпы аборигенов, которые могли и порвать, как тряпку, за все прошлое...

Вот многозначительный пример: 19 сентября моторизованная группа комбрига Розанова, продвигаясь по территории Польши, «столкнулась с польским отрядом (около 200 человек), подавлявшим анти польское выступление местного населения (белорусов). В этом карательном рейде были убиты 17 местных жителей, из них 2 подростка 13 и 16 лет».

Как видим, польские жолнежи не Родину защищают на фронте а с привычной сноровкой палят по своим «неграм». Итог? Мотогруппа развернулась и атаковала карателей на всем ходу.

В качестве сталинского зверства в свое время поминался варварский расстрел советскими солдатами польского генерала Олшины Вильчинского. Однако на самом деле все обстояло несколько иначе...

22 сентября советские танкисты под командованием майора Чувакина схлестнулись с польскими солдатами под командованием означенного генерала. Экипаж одного из подожженных поляками танков (три человека) выбрался из горящей машины благополучно и сдался в плен. Поляки их расстреляли. Всех трех.

Знаменитая Женевская конвенция именует подобные штучки военными преступлениями. И совершенно не имеет значения, вторглись красные танкисты в Польшу с объявлением войны или без такового. Принцип незыблем: во время боев между вооруженными силами двух государств пленных военнослужащих расстреливать запрещено. После Нюрнберга немало бравых немецких вояк отправилось на виселицу как раз за подобные прегрешения.

Ну вот, а чуть позже подчиненные Чувакина как раз и захватили автомашину, на которой драпал в Литву означенный генерал, прихватив адъютанта, супружницу и кучу барахла. Шофера, супружницу и барахло отправили восвояси, а вот генерала с адъютантом шлепнули в полном соответствии с Женевской конвенцией как лицо, всецело ответственное за преступные действия своих подчиненных.

Ну, и в завершение стоит непременно напомнить, что СССР занял в 1939 г. не «исконно польские» земли, а именно ту часть Западной Украины и Западной Белоруссии, которую еще в том самом бурном двадцатом не кто иной, как Антанта, признала частью Советской России. И наши танки остановились примерно на той линии, что опять таки определяла в двадцатом Антанта. Многозначительное уточнение, верно?

Пилсудский был политиком жестким, излишней добротой не страдал и Россию, прямо скажем, недолюбливал (а почему, кстати, он был обязан ее любить?!), но он отличался сугубым реализмом и дури в его характере не было. А вот его незадачливые наследнички как раз и отличались крайней степенью дури (что Пилсудский, как нам уже известно, давно видел). И вполне могли бы сказать, чуточку перефразируя известное сталинское высказывание: «Пилсудский нам оставил нормальное государство, а мы его просрали». Увы, у них и на это не хватило мозгов.

И, разумеется, невозможно обойти молчанием Катынь. Где сталинские палачи якобы самым злодейским образом перестреляли десять тысяч польских офицеров — почему то исключительно из немецких пистолетов, а не из привычных наганов, как будто с нечеловеческой прозорливостью предвидели, что через год эти места захватят немцы и нужно заранее позаботиться о заметании следов.

Как и в случае с суворовской «теорией ледокола», миф об изничтожении поляков расстрельщиками из НКВД процветал, пока игра шла в одни ворота, и перестроечные горлопаны с неснятыми диагнозами попросту не имели ни оппонентов, ни толковых возражений. Когда появились оппоненты и возражения, дело поплохело буквально на глазах.

Я имею в виду прежде всего Ю. Мухина с его объемной и логически непротиворечивой книгой «Антироссийская подлость», после которой старую версию может защищать разве что Новодворская со всем пылом нерастраченной невинности.

Ну да, я прекрасно знаю, что многие Мухина не любят. Неправильный человек, неуживчивый. К тому же порой увлекается тем самым поиском жидомасонов под кроватью.

Но это еще не повод охаивать все, что Мухин делает. Его война с рогатыми и хвостатыми сионистами — одна тема, а исследование Катынского расстрела — совершенно другая. До сих пор, насколько мне известно, никто еще внятно и логически убедительно не опроверг ни одно из Мухинских положений, ни один приводимый им факт. Наоборот. Один, но крайне многозначительный пример.

Поначалу орали, что поляков де приговорило к расстрелу Особое совещание НКВД. Но тут объявился зловредный Мухин и с документами в руках доказал, что помянутое Особое совещание имело право приговаривать исключительно к тюремной и лагерной отсидке, и то на срок не свыше восьми лет. Пришлось срочно выдумывать некую «специальную тройку НКВД», документальные следы которой не обнаружены до сих пор.

Не любят вспоминать «обличители» и о пенсионере Супруненко — который уже в преклонных годах, будучи старым и дряхлым, тем не менее сохранил ясность ума и немалое чувство юмора....

Это была песня...

«Перестроечные комиссары», нагрянувшие к бывшему ответственному сотруднику НКВД Супруненко, потребовали от него подробных показаний о том, как он, злыдень, в своем управлении расстреливал поляков.

Старичок не подвел: выдал леденящую душу историю с точным описанием интерьеров своего управления и немалым количеством жертв. И в скорости помер — без сомнения, напоследок злорадно ухмыляясь.

«Перестроечные Комиссары» его показания раззвонили на всю страну, а потом кинулись с телекамерами в сохранившееся здание означенного управления, чтобы снять убойной силы документальный фильм...

Тут то и грянул вселенский конфуз. Всем пришлось наглядно, своими глазами убедиться, что в этом здании просто технически невозможно было расстреливать по триста человек за ночь, как о том с непроницаемым лицом вещал Супруненко. И отродясь там не было этой самой двери, через которую «выволакивали казненных», и красный уголок не способен вместить триста трупов. Тут то и поняли «обличители», как мастерски их кинул престарелый энкаведешник — но он уже пребывал там, откуда его не способны достать никакие перестройщики...

А посему гораздо больше прав на существование имеет другая версия — что польские офицеры при наступлении немцев сами отказались эвакуироваться по той самой дури, полагая, что тевтоны, освободив их из советского узилища, накормят пряниками и напоят старкой. Вот только у немцев были чуточку другие планы...

Есть еще книга французского исследователя Алена Деко (с которой Мухин, как я убедился, к сожалению, не знаком, а зря). За двадцать лет до Мухина, Деко столь же логично и убедительно доказал, что Катынский расстрел — дело рук немцев. Он отыскал следы конкретной воинской части, которая и осуществляла расстрелы. Он отыскал очевидцев, видевших, как немцы впоследствии возили на грузовиках полусгнившие трупы к тому месту, где с такой помпой обнаружили потом «следы советских зверств». Он отыскал даже неопровержимые свидетельства, что кое кто из числившихся расстрелянными польских офицеров впоследствии обнаружился живехоньким и здоровехоньким. Книга Деко давным давно издана в России и раритетом не является...

Катынский расстрел, между прочим — вполне в русле немецкой политики по обезглавливанию польского народа, которую гитлеровцы не особенно и скрывали. Сразу после оккупации Польши они начали массовые расстрелы всех, кто подходил под определение «национальная элита» — военных, ученых, просто людей интеллигентных профессий. Задача была простая и людоедская: превратить «славянских недочеловеков» в тупое быдло лишенное образованного слоя. Когда гитлеровцы летом сорок первого заняли Львов, там были убиты десятки не успевших эвакуироваться представителей польской интеллектуальной элиты — сплошь и рядом люди с европейскими именами. Проделано это было, правда, руками бандеровцев из батальона «Нахтигаль». А культурные тевтоны потом с притворной скорбью разводили руками: сами они мол, ничего подобного не хотели, но кто же уследит за зверообразными хохлами...

А вообще то... Ладно, предположим на миг, что в Катыни и в самом деле потрудились наши. Даже при этом раскладе, нравится кому то это или нет, подобные действия были бы не более чем чуточку запоздалым ответом на события двадцатого года. Дело в том, что поляки до сих пор не могут внятно объяснить: куда подевались шестьдесят тысяч советских военнопленных, захваченных в двадцатом и так никогда более не объявившихся среди живых...

Ясно, куда. Сохранилось достаточно свидетельств о том, как поступали с пленными господа в конфедератках. Санинструкторшу насиловали скопом. Артистку военного театра подвесили за ноги к потолку и били плетью. Пленному красноармейцу распороли живот и зашили внутрь живого кота — посмотреть, «кто раньше сдохнет».

Так что претензии — штука обоюдная, господа мои... И напоследок — еще об одном «сталинском проступке», по поводу которого до сих пор из Польши доносится возмущенное фырканье. Сталин, злодей вселенский, виноват еще и в том, что не помог в 1944 г. организаторам Варшавского восстания, не послал на помощь войска, спокойно смотрел, как немцы стирают город с лица земли.

Вот тут уже польская дурная наивность взмывает до космических высот...

А почему Сталин должен был помогать руководителям Варшавского восстания? Которое, уточню, было затеяно исключительно для того, чтобы под носом у Сталина захватить Варшаву раньше него и передать ее под юрисдикцию эмигрантского лондонского правительства.

Чуточку повернем ситуацию. Представим, что летом сорок четвертого, когда союзные войска высадились в Нормандии и продвигаются к Парижу, там вдруг вспыхивает восстание, организованное ориентирующимися на Москву французскими коммунистами. И целей своих коммунисты ничуть не скрывают: провозгласить Париж столицей Французской Советской Республики, просталинской Коммуны, с самого начала нацеленной на противостояние как Вашингтону с Лондоном, так и эмигрантскому правительству генерала де Голля.

Как по вашему, стали бы в этих условиях хоть чем то помогать Парижскому восстанию и Рузвельт, и Черчилль, и де Голль? Да черта лысого! Наоборот, приостановили бы войска и подождали, пока немцы покончат с этакими вот бунтарями. Но то, что у поляков именуется логикой, делает другие выводы: Сталин плох еще и потому, что Ничем не помог субъектам, пытавшимся у него под носом передать Варшаву его политическим противникам.

Похоже, они всерьез считают Сталина идиотом, клоуны...

ИСТОЧНИК:  https://www.e-reading.club/cha...

Ну и ещё о Польше ... с юмором

Автор Александр Перлин    28.11.2016

Нужно отметить, что чудят не одни хохлы. Их кузены по бандеровской линии- поляки, в этом плане, недалеко ушли… Азартно зажигают… Намедне откопали убившегося ап березу Болека… Шесть лет прошло, как он под Смоленском самоликвидировался, им уже даже опарыши интересоваться перестали… Но поляки азартно копают, как Навальный под Пескова, всё ищут чего-то… Совесть, может? Хотя не исключено, что просто собираются пепельниц из черепушки наделать… 

Кто их, пшеков, разберет… Мутные они, какие- то… И пакостные…Об этом вопиёт вся наша история. Еще Недимон Первый, прозванный впоследствии историками «Лжедмитрием» имел шанс лично убедиться в польском коварстве:

— Пойдем с нами, — говорили они, — Царем будешь… Русские обрадуются,- говорили они…

Кончилось тем, что обрадованные русские наладили Недимона назад в Варшаву, избрав для этой цели самый быстрый на тот момент способ доставки, хотя и несколько экзотический: им из Царь- пушки стрельнули. Говорят, что жахнуло, при этом так, что из кирпичей, наложенных очевидцами, впоследствии построили Теремной дворец, примыкающий к Грановитой палате… Представляю, что в Варшаве творилось…

 Конечно, давным- давно Посполитая Ржачь была самым большим баклажаном на европейской грядке, но в силу врожденного польского чванства, переругалась со всеми соседями и постепенно, начала не по- детски от них огребать… Кончилось тем, что при любом европейском шухере, противоборствующие стороны первым делом принимались делить Польшу. 

Однако, ясновельможные, ослепленные фантомным светом былого величия, надлежащих выводов для себя не делали, и продолжали высокомерно плевать на окружающих… Как чайки: громко орали, и много гадили…

— Шакалы Европы, ёпта,- охарактеризовал поляков сэр Уинстон Черчилль, который, уж поверьте, знатным шакалологом был… 

В конце тридцатых годов прошлого века, вместе с другими «жертвами фошызма», пшеки разодрали в клочья Чехословакию, и почуяв в себе бельмондо, обратили свои жадные взоры на соседей… Странного возжелали пшеки… Причем много, и сразу. 

Вы, конечно, будете смеяться, но в то время в польском истеблишменте самой популярной для споров была тема: «Кого грабить первым- Гитлера, или Сталина». Весьма, надо сказать характерное поведение для жадных и недалеких бандитов. Былинный герой Соловей- разбойник, тот тоже мечтал всех на свете ограбить, и дабы никого не упустить, сидел на перепутье, глядя на Киев и Чернигов одновременно… Кончилось плохо- окосел, да потом еще и сильно огреб от Муромца…

Поляки, те, правда, окосеть не успели, но огребли знатно: у Гитлера лопнуло терпенье и первого сентября 1939 года, когда все пошли в школу, немцы пошли в Польшу… Эту дату толерастнутые историки, как правило, и считают днем начала Второй мировой войны… Нападение Японии на Китай, военные столкновения в Испании, и раздел Чехословакии, по их мнению, были всего лишь разминкой…

Поняв, что Гитлера ограбить не удастся, он сам кого хошь ограбит, поляки переобулись, и вместе с немцами направились в Советский Союз «за зипунами»… Описывая то время историки любят пафосно рассуждать о сотне тысяч поляков, воюющих с фашистами на стороне СССР… О том, что в гитлеровской армии против нас сражалось полмиллиона тех- же поляков, никто вспоминать не любит… Нетолерантно это как- то…

Однако, после того, как Советский Союз разобрался с Третьим рейхом, пшеков приласкали, объявили жертвами фашизма и подарили им государство… Добрые мы какие- то… Сейчас за нашу доброту ясновельможные оскверняют могилы наших воинов… В конце октября их Правительство утвердило поправки в законодательстве, по которым разрушение памятников солдатам СССР является законным. Мало того, «долгом каждого польского гражданина является ликвидация любых материалов, связанных с советской доблестью». 

После принятия данных нововведений польским сенатом, памятники, а также обелиски, барельефы, мемориальные надписи, знаки и другие объекты, так или иначе связанные с советским героями, отстаивающими независимость польского народа от немецких захватчиков, будут расценены, как «символ коммунистического режима», и уничтожены. От така фигня, камрады…Они- реально там с глузду съехали! 

Путин недавно принимал верительные грамоты от их посла… Произнес дежурные фразы о том, что надеется на возобновление плодотворного сотрудничества…Специально для альтернативно- одаренного дипкорпуса Ржачи поясню: так всегда говорят… Так принято у нормальных политиков… Ну не мог же, в самом деле, Путин сказать: «Не говорите мне что должна делать Россия, а я не скажу куда Вам пойти…» Вот и выразил надежду на «уважение и сотрудничество»… 

Польской стороной это было воспринято как несомненная капитуляция кровавого Мордора, и мартышки, ошибочно принимаемые за дипломатов, немедленно кинулись озвучивать условия, на которых они милостиво согласятся нас простить. Условий было два: отдать взад куски самолета Болека и отменить санкции… 

Вообще- то обломки ероплана хранятся совершенно законно: «По международным правилам держателем всех вещественных доказательств является та страна, на территории которой произошло авиационное происшествие, и которая проводила его последующее расследование», да и санкции мы не вводили, но объяснять это тупорылым пшекам- только время зря тратить… 

Поэтому наш МИД никак на эти эскапады не прореагировал… Ну разве что Захарова невозбранно послала поляков туда, где уже давно сидят хохлы… В афроамериканское отверстие…Фирменные польский гонор мешает осознать им одну простую вещь: «скрипач- не нужен!» Когда- то поляки вдруг решили, что Путин, он хоть и тиран, но зла не помнит… Ага… Не помнит, поэтому, все записывает в книжечку… И уж будьте уверены, что в нужный момент, заглянуть в нее не преминет…Так что совершенно обывательское мнение партнеров, о том, что России можно безнаказанно гадить, продолжая при этом зарабатывать на нас деньги, не только ошибочно, но и вредно… 

Пшеки, конечно, оптимистично заявляют, что за свинское поведение им ничего не будет… Тут я согласен- не будет… Совсем ничего: ни транзита через польские порты, ни ржачных яблок, ни их свинины на российских прилавках, ни нашего дешевого газа в польских котельных… Польский скрипач- не нужен, пусть играет ноктюрн на флейтах водосточных труб в нечищеных толчках зажиточных бюргеров…Хотя, некоторый спрос на отдельных представителей Посполитой все же наличествует…

Их с удовольствием демонстрируют жадной до зрелищ публике продюсеры телеканалов… Так в середине тридцатых в бельгийском зоопарке негров публике показывали:— Ты только глянь, какой обамище матерый! Чистый зверь!— А он точно не кусается?— Так он же в клетке…

Но в отличие от несчастных бельгийских чернокожих, всю эту польско- бандеровскую шушеру от публики никак не изолируют, поэтому их периодически поколачивают патриотически настроенные соотечественники… У меня вообще складывается впечатление, что их для этого и зовут на педерачи: выслушать и дать в бубен… Именно в такой последовательности…

Недавно Михеев пытался дать тумаков одному совсем уж, в башку укушенному, экземпляру по кличке Томаш… Кому- как, меня лично- не внушило… Не могу понять: что, так трудно было Валуева в студию пригласить, чтоб уж наверняка!?Потерпевшему Томашу, правда, администрация канала пятьдесят тысяч заплатила… Чё- то дороговато пшеки по прайсу… Думаю, что хохлы все же подешевле обойдутся, да еще и волшебные оптовые скидки наверняка будут…

Кстати, само заявление «журналиста» Томаша доставила преизрядно! Вдумайтесь, камрады: мутный представитель нации одарившей мир мемом «польский сантехник», обвиняет других, что они живут в дерьме! До слез, блин…Окончательно добило «Эхо Москвы», немедленно запустившее опрос: «Согласны ли Вы с оценкой польского журналиста, что «мы живем в г…не»… 

Нет, я всегда предполагал, что среди аудитории «Эха» много засранцев, но всему же есть разумные пределы! Целых восемьдесят девять процентов слушателей, не поленились набрать телефонный номер и во всеуслышание заявить, что они живут именно там… Слов нет...