«Клуши» и «Кликуши»... наши добрые люди, к несчастью, этого не понимают...

Есть многое на свете, друг Горацио, что нам покажет наше СВО...

Заходишь в телегу: лепота! Мчит русская телега по привычным рельсам на паровозной тяге. Тащит телегу за собой игривый и веселый, непослушный паровозик из Ромашково.

Машинистом в этом паровозике подвизается трехкопеечный политтехнолог. Из этих, из новых. С какой-нибудь древней громкой фамилией. Ну, там, к примеру, Герцен. Прочел политтехнолог две книги на первом курсе. «Как заводить друзей среди тупых депутатов с помощью грубой лести, мелких взяток и оральных ласк» и «Основы манипуляции в коллективах с пониженной социальной ответственностью». Больше Герцену ничего не нужно. Он уверенно управляет массами в социальных сетях.

Для этого политтехнолог дергает попеременно всего лишь два рычага. На одном написано «Клуши», на другом — «Кликуши».

Клуши — это те самые тупые депутаты. Допустим, «долбоёб Затулин» (цитата В. В. Жириновского, уважаемого). Или Милонов. Или Миронов. Но не только депутаты, само собой. Подойдет любой православный олигарх или z-спортсмен-когда-то-чемпион, или директор какого-нибудь-института-с-умным-названием.

Задача клуш — откладывать яички. Проявлять инициативу. Дернул за рычаг: убрать теорию эволюции из школ. Ещё раз дернул: убрать Ленина из Мавзолея. Дерг-дерг, шмяк-шмяк. Ввести налог на бездетных! Дёрг-дёрг! Почему на овсяном печенье нет крестов? Дёрг! Находка! Перенести столицу в Находку! Дёрг! Отбирать детей у многодетных и раздавать их бездетным! Дёрг! Запретить комедии! Дёрг! Снимать только фильмы о войне!

Инициативы должны сыпаться, как из ведра. Общество, читающее социальные сети, всегда должно быть в ВВС (во Взвинченно-Возмущенном Состоянии).

Чтобы общество не уставало от собственного возмущения и ни о чем не догадывалось, есть второй рычаг: кликуши. Кликуши — это блогеры. ЛОМы. С большим количеством подписчиков.

Кликуши должны заламывать руки и причитать: «Ой, мама, мама, ратуйте, люди добрые, что творят, козлины, убирают Дарвина из школ, мракобесы проклятущие, совсем уже долбанулись, кто их только выбрал на наши головы, да что же это!!»

Когда общество уже пустило теплого в штаны, представляя, что дети так и не узнают, что произошли от мартышек буквально вчера, политтехнолог гордо объявляет в микрофон: «Спокойно, Дарвин остается на месте вместе с мартышками, успокойтесь, дураки наказаны, сядьте на свои места!»

Только общество опускается на место, политтехнолог опять дергает рычаг «Клуши». Клуши рожают страх перед квадроберами. Опять мартышки, но уже в другую сторону! Вместо эволюции — деградация! Что происходит? Что творится? Надо сажать тех родителей, у которых квадроберы, на пятнашечку. Закон внесен в Думу! Политтехнолог жмет рычаг «Кликуши». Кликуши вопят: совсем уже! Чокнулись! Родителей сажать? А кто вам тогда будет рожать! В год семьи!»

Ошеломленное общество ропщет и вскакивает с мест. Всё наклоняется. Политтехнолог объявляет в микрофон: «Спокойствие! Были квадроберы, никто не спорит, но они самоликвидировались. Власть со всем разобралась, перегибы устранены, едем дальше».

Все в порядке. Да. Беда в том, что политтехнолог не прочел третью книгу. «Что бывает с мудаковатыми хохлюшками-хитрюшками, когда их хитрозадость всем надоедает».

А зря. СВО же идет. Казалось бы, всё наглядно.

Сколько слов девальвировали за последние годы.

Военный корреспондент, военкор. Не так давно «военкорами» называли у нас тех, кто вместе с нашими бойцами сидел под пулями врагов. Кто говорил о том, что видит сам, своими собственными глазами. Этих людей уважали — не зря.

А теперь что? «Военкоры» — это особая каста. Они вываливают нам на головы мешанину слухов, сплетен, сообщений вражеских каналов, беспрерывно учат воевать генералов, бегают от повесток (они ж нужнее на информационном фронте, хотя почему-то сами бесконечно ноют, что на информационном фронте мы проигрываем) — и всё это гнилое конфетти называют «горькой правдой». 

Более того: эти люди смеют катить бочку на тех настоящих военкоров, которые пока ещё остались в этой несчастной профессии. Взять хотя бы последнюю историю, когда т.н. «Рыбарь» наехал на военкоров «Известий». Отвратительно, совсем за гранью.

Или — волонтер. В прямом переводе «волонтер» — доброволец. Когда-то давно, веке в восемнадцатом, прямой перевод работал. Но теперь смысл изменился. В русском языке «доброволец» — человек, который прежде всего добровольно ушел на войну. Ну, или добровольно вызвался исполнять какую-то опасную работу. Ликвидировать выброс на ЧАЭС, допустим. Поэтому у нас прижились оба слова: и доброволец, и волонтер. 

Волонтер — человек, который тратит свое свободное время, чтобы бесплатно (бесплатно!!) выполнять общественно-полезную работу. Готовить для бездомных, убирать в питомнике брошенных животных, приносить продукты инвалидам и старикам. «Тимур и его команда» — повесть о наших волонтерах, так-то. У волонтера есть обычная работа, как у всех. Помогает людям он по вечерам, на выходных. Иногда тратит на это свой отпуск.

А теперь что? Волонтер — это распальцованное хамло. «Я тут привез нашим ребяткам двадцать мавиков», вот видюха, они меня благодарят». Грамота от МО.

Да ты кто, чмо? Ты что, заработал на эти мавики? Достал из кармана свои деньги? Нет. Ты собрал деньги с людей. Это они купили эти мавики, не ты. Это они их послали фронту, не ты. Ты заливаешь себе бензин за счет людей, у которых ты, помойная мелкая копия зеленского, бесконечно клянчишь срочносборы (и думаешь почему-то, что это работа), в машину, которую ты купил из денег окружающих. Ты жрешь за счет других людей и пьешь за счет других людей. Останавливаешься в гостиницах… 

Ты никакой не волонтер. Ты — наемный работник. Тебя наняли люди, которые тебе скидываются. Они — твои работодатели. Если недовольны тобой, вправе тебя уволить пинком под зад и нанять кого-то другого. И другой будет возить мавики, получать грамоты.

Наши добрые люди, к несчастью, этого не понимают. В лучшем случае вздыхают: ну, так хоть что-то до фронта дойдет… Не понимая, каких развращенных созданий вырастили уже сегодня на свою голову. Но когда поймут…

А фонды? Благотворительные фонды? Помните Хаматову? Тут некоторые говорят: у нас фонд! Нас налоговая проверяет! Мы не себе в карман! У нас всё чисто!

Ну-ну. Всегда надо смотреть. НКО (Некоммерческая организация) — это такая же организация, как и любая другая. Да, нельзя заниматься коммерческой деятельностью. Надо привлекать деньги физических и юридических лиц. Но! Всё остальное можно. Можно платить зарплату себе и своим сотрудникам. Можно арендовать офис. Кто-то арендует в Усть-Пердюйске, а кто-то и в центре Москвы, с мраморными колоннами. Можно купить на НКО автомобиль. Да хоть роллс-ройс. 

Нужен во обеспечение уставной деятельности, к нам короли приезжают. Можно тратить деньги на представительские расходы, на командировки, в том числе международные. На всякие форумы и круглые столы по своей теме. Фуршеты. А чего? Фонд создали, чтобы покупать дроны, люди перечисляли в фонд на дроны, но деньги сами собой разошлись на всякие прочие необходимые вещи. 

И, знаете, у налоговой претензий не будет. Фонд ничего не скрывает, все документы есть. Вот, купили пятнадцать айфонов, по числу сотрудников. Связь-то нужна.

А вы не знали о таком? Ну, будете знать.

Есть многое на свете, друг Горацио, что нам покажет наше СВО.

https://t.me/s/bolota_ru