Три препятствия к нашей Победе

Борис Корчевников

Аборты, неограниченный сатанизм и тело Ленина в сердце России.

Это три препятствия к нашей подлинной Победе, о которых старец, как сознался Президент, говорил и ему лично.

И славно было услышать от Президента, что старец, на его взгляд, прав.

Для меня, наверно, это всё же самые главные слова в ответе на вопрос "Спаса" по этим трём нашим хворям.

По железным духовным законам они связаны друг с другом: не станет меньше абортов, пока похоть и разврат ничем не ограничиваются (нам кричат об этом мамы и учителя на каждом показе "Маминого письма" по стране);

Не станет меньше блуда телесного, если не ограничится блуд духовный - доступность и пропаганда магии и оккультизма - этого прямого общения с бесами.

При этом, сформулировав триаду старца, Ксения,  не спрашивала о запретах. Но хотя бы об ограничениях, которые бы фиксировали, что это - зло.

Не говорит сейчас о запрете абортов и наш Патриарх. Он говорит о выводе убийства детей - не медицинской совсем процедуры - из ОМС.

Аборт не может быть бесплатным; мы все не можем быть причастны, платя налоги, к этому преступлению.

Забота о женщине и обоих родителях, их здоровье и благосостоянии должна касаться всего, особенно родовспоможения, но должна  заканчиваться там, где отец и мать хотят убить своего ребёнка.

Кроме этого, вывод аборта из ОМС ещё  яснее скажет о том, что аборт - преступление, что любой аборт - криминальный, что любой аборт убивает не только ребенка, но и будущее его родителей, ломая всю их  жизнь наперекосяк.

А ещё вывод аборта из ОМС сможет сделать некоторых мужчин ответственнее, женщин - осторожнее, отношения и близость - чище и в идеале всё же в браке, а значит и семью может сделать счастливее и крепче.

И, может быть, так нас всех постепенно снова будет становится больше.

Поэтому наш отец Патриарх столько лет без устали говорит о необходимости вывода абортов из ОМС.

И поэтому мы снова спросили об этом Президента.

Как и про магию, оккультизм и доступность порнографии.

Темы, Президент прав, во многим дискуссионные, но вот для того, чтобы мы об этом начали, наконец, говорить, вопрос и был поставлен.

Ведь мы об этом чаще молчим.

О том, что делает порнография с психикой, парализует волю, развращает, делает из человека поломанного слабака, не даёт смотреть на женщину, как на маму и как на святыню, не даёт создать крепкую семью, лишает радости брака, близости настоящей и несёт кучу ещё психических и духовных поломок, о которых точнее скажут врачи и священники.

А порносайты - самые посещаемые в мире. От порнозависимости лечат теперь в тайне, наверно, не меньше, чем от алкоголизма.

В большей части мира порно запрещено или ограничивается. В этом году циничную вебкам-индустрию запретили наши соседи Казахстан и Киргизия.

В России есть, кажется, все законы, позволяющие ограничить порно, проституцию, вебкам и тп в сети - но никто, похоже, ничего не делает.

Сайты не блокируются, соцсети, типа Вконтакте, открыто делают на порно-смерти трафики.

Как убивает другая смерть - колдуны и экстрасенсы - я писал здесь.

О призывающей бесов лексике - мате - мы сделали кино, посмотрите.

Опасность оккультизма так же разглядели во многих странах мира. Ведьмы, экстрасенсы, ясновидящие, гадания и проч. запрещены в огромном числе стран. Наши соседи Таджикистан, Казахстан, Киргизия в прошлом году ввели жесткие ограничения на всю эту муть, включая модных теперь "тарологов".

В Православной России всё это пока ещё разрешено и полное раздолье для бесов - каждый год по осени мы ужасаемся всё более осатаневшим формам "хелуина", но ничего не меняется. Люди продолжают тратить на экстрасенсов и ведьм больше, чем на врачей и продолжают через них вбесовляться, заболевать ещё больше  и сходить сума.

Об оккультном алтаре в самом сердце России - мавзолее - Президент сказал так, что имеющие уши, услышат: время придёт.

Да, пока мавзолей там, он, как ни крути, будет продолжать раскалывать общество, от чего и предостерег Президент. Но, если выучим страшный урок русской смуты ХХ века, то устоим  и рано или поздно выполним волю покойного, предав его земле. Придёт время.