Коронавирус головного мозга. Как перенесенный COVID-19 оставляет раны на психике и нервной системе и что с этим делать

Постковидные проявления сейчас сильно влияют на то, что происходит с людьми.

Спустя более чем год после начала пандемии человечество не может похвастаться уверенностью в завтрашнем дне. Очень многие люди находятся в постоянном стрессе: об этом говорит исследование, опубликованное в конце 2020 года в одном из самых известных научных журналов PLOS ONE. Изучив данные более чем по 288 тыс. человек из 19 стран мира, ученые пришли к выводу, что 33% людей постоянно испытывают тревогу, а еще 30% находятся в депрессивном состоянии. Больше всего психические проблемы тревожат женщин, молодежь до 35 лет и людей с низким уровнем доходов.

Страх, агрессия и депрессия

Нейробиолог Роберт Сапольски из Стэнфордского университета (США) убежден, что за психологическими проблемами эпохи пандемии стоит страх. Люди напуганы неопределенностью, и это может вызвать у одних вспышки агрессии, а у других — депрессию, полагает всемирно известный ученый и популяризатор науки.

«Существует некая невидимая вещь — вирус, о котором никто не знал раньше. При определенном типе мышления вы справитесь с этой информацией, посчитав, что вируса на самом деле нет. Я не вижу этого, значит этого не существует. Тогда вы пополните ряды Ковид-диссидентов. Если же вашей эмоциональной реакцией будет «эта невидимая вещь везде, в каждом вдохе, который я делаю, я не могу ничего с этим поделать», то мы имеем дело с тревожным расстройством. Тогда вы движетесь навстречу глубокой депрессии. А если вы говорите, что вирус везде и это вина тех людей, кто сделал что-то, то возникают конспирологические теории и сумасшедшие идеи. Это выводит наружу наши самые страшные, самые агрессивные качества», — рассказал Сапольски в эфире «России-24».

Однако вполне вероятно, что пока мы видим лишь верхушку айсберга. В полной мере психологические последствия пандемии СOVID-19 еще не проявились, считает клинический психолог Марина Чижова. «Непосредственно в момент стрессового события психические расстройства отмечаются только у людей, которые изначально были к ним склонны. У большинства же людей психические резервы позволяют мобилизоваться. Даже если возникает расстройство, оно «ставится на паузу», пока не закончится горячая фаза. Специалисты должны быть готовы к тому, что у людей будут обостряться психические расстройства уже после того, как пандемия закончится. Этот феномен известен, например, по событиям военного времени», — говорит эксперт.

Незалеченные раны: от войны во Вьетнаме до «красных» зон

Люди, пережившие реанимацию Ковидных госпиталей, могут побороть вирус и стать снова физически здоровыми. Однако излечение психологической травмы требует большего, чем выработка антител.

«Из-за пандемии многие люди оказались там, куда, возможно, могли бы не попасть за всю жизнь — в реанимацию, — говорит психолог Евгения Моско. — Если там они находились в сознании, то, скорее всего, видели, как врачи реанимируют других пациентов, как умирают люди. Человеческая психика устроена так, что если мы видим, как умирают другие, то осознаем конечность своей жизни. Это сильнейший шок, который может при определенных условиях обернуться психологической травмой, а она, в свою очередь, привести к посттравматическому стрессовому расстройству (ПТСР). Оно может длиться от нескольких месяцев до многих лет или даже сохраняться на протяжении всей жизни. Это зависит от тяжести травмы и особенностей психики конкретного человека». По словам психолога, в группе риска не только пациенты реанимаций, но и врачи: у многих из них до перевода в «красную» зону не было опыта работы с тяжелобольными людьми.

Впервые о ПТСР заговорили в США после войны во Вьетнаме. У многих солдат после возвращения на родину наблюдались сложности со сном и общением. Некоторые и вовсе не могли вернуться к нормальной жизни. В 1983 году Конгресс США запустил масштабное исследование, которое показало, что 30% ветеранов Вьетнама столкнулись с ПТСР в тот или иной период жизни после возвращения с войны. «Фейерверки, жара… — все это напоминало ему о Вьетнаме... От шума детских голосов он приходил в такое взволнованное состояние, что пулей вылетал из дома, чтобы не причинить им вреда... Ночь не приносила облегчения — он постоянно просыпался от кошмаров про засаду, в которую они попали на рисовых полях во Вьетнаме, когда все солдаты его взвода были убиты или ранены», — так рассказывает о своем пациенте, служившем во Вьетнаме, американский психиатр Бессел ван дер Колк в книге «Тело помнит все».

«Для ПТСР характерны навязчивые мысли о пережитом событии, флешбеки из прошлого, раздражительность, вспышки гнева, сложности с концентрацией, депрессивное состояние, — говорит Евгения Моско. — Это заболевание вызывает физиологические изменения на уровне головного мозга, поэтому люди с ПТСР чаще испытывают тревогу и нервное возбуждение, что сильно снижает качество жизни».

Атака на мозг

Впрочем, даже если болезнь не повлекла за собой эмоциональную травму, она имеет большие шансы повлиять на психику. «Есть документальные свидетельства того, что у пациентов с COVID-19 средней и тяжелой формы присутствует целый ряд неврологических, когнитивных, психологических и психиатрических симптомов. Я видел это своими глазами», — говорит Роберт Стивенс, врач реанимационного отделения клиники Университета Джонса Хопкинса (США) в интервью журналу Американской психологической ассоциации.

Слова Стивенса подтверждаются исследованиями (1, 2, 3). Ученые из разных стран отмечают, что у переболевших Ковидом чаще среднего встречаются энцефалопатии, инсульты, деменция, аффективные расстройства.

Такие серьезные заболевания грозят далеко не всем, но те или иные осложнения на головной мозг коснутся многих. «Неврологические проблемы возникают примерно у 30 – 50% пациентов (с COVID-19. — Прим. ред.). 

Диапазон симптомов широк: головная боль, головокружение, слабость, спутанность сознания, припадки, паралич», — говорит американский невролог Маджид Фотухи в интервью журналу Американской психологической ассоциации.

Российские врачи солидарны с коллегами из США: по оценкам Минздрава, у 99% пациентов, переболевших COVID-19, наблюдаются тревоги и депрессии.

«У людей после COVID-19 страдает психическая регуляция именно из-за дисбаланса физиологических параметров, — говорит психолог Марина Чижова. — У одних появляется вспыльчивость, у других возникают депрессивные состояния, обострения внутренних противоречий, чувства вины и т.д. Это является не следствием психологических проблем, виной всему состояние организма».

По словам Чижовой, именно с этой проблемой чаще всего сейчас работают психологи. «Люди с большим удивлением к этому относятся, не ожидают от себя таких импульсивных реакций. Со временем эти проблемы проходят. Но тем не менее постковидные проявления сейчас сильно влияют на то, что происходит с людьми», — заключает психолог.

Надлом моделей взросления и создания отношений

Согласно исследованию PLOS, пандемия сильнее всего надломила людей до 35 лет. В причинах тревог и депрессий молодежи еще предстоит разобраться. Среди очевидных предположений — недостаток общения. Однако психолог Марина Чижова не считает, что виноваты ограничения в социализации — по крайней мере в России. «Период, в который были ограничения, недостаточен для того, чтобы заметить какие-то серьезные последствия. Кроме того, современные средства связи позволяют полноценно общаться даже в ситуации, когда нет встреч в очном формате», — отмечает психолог.

Немного по-иному ситуация обстоит для подростков – воспитанников детских домов. Во время пандемии они надолго лишились возможности встречаться с людьми за пределами детского дома: с психологами, волонтерами, специалистами НКО, рассказывает Татьяна Панкова, старший психолог благотворительного фонда «Дети наши». По ее словам, это нарушило процесс социализации.

«Через общение с людьми вне учреждения ребенок исследует собственный внутренний мир, получая ответ на самый важный вопрос подросткового возраста: как меня видят другие? Именно через эти отношения, при условии их длительности, регулярности и безопасности, ребенок социализируется, то есть учится выстраивать отношения с другими людьми, заявлять о своих потребностях и усваивать новые правила, расширять границы собственного мира, готовиться к самостоятельной жизни. В условиях полной изоляции этот процесс прерывается, а онлайн-общение не может поддерживать его на нужном уровне», — говорит Панкова.

Психолог отмечает, что сложнее всего пришлось детям из выпускных классов, которые особенно сильно нуждаются в опоре на людей извне, чтобы чувствовать себя в безопасности. «Из-за повышенной тревоги многие выпускники наших подшефных детских домов в прошлом году поступили не в те учебные заведения, о которых мечтали, а выбрали более простые и безопасные варианты, например, идти всем вместе в один колледж», — говорит Панкова.

Эпоха COVID-19 внесла коррективы и в другой этап жизненного пути — создание семьи. С введением локдаунов количество пользователей приложений для знакомств выросло до 20%, отмечает Роман Леви, директор по развитию онлайн-сервиса международных знакомств RusDate. «Из-за ограничений становилось все меньше возможности знакомиться в офлайне, и люди активно начали общаться в Сети. Однако спустя несколько месяцев стало очевидно, что без возможности познакомиться и встретиться вживую подобные знакомства теряли актуальность. Особенно остро эту проблему ощутили сайты международных знакомств: из-за отсутствия авиасообщения люди не могли друг к другу прилететь полгода или даже год», — говорит Леви. Впрочем, по его словам, многие из тех, кто нашли свою любовь онлайн за время пандемии, смогли увидеться вживую на нейтральных территориях, в странах, куда разрешен въезд.

Грядет бум разводов?

Вступать в брак во время пандемии люди стали реже — об этом говорит статистика как в России, так и в США. Но и разводов в 2020 году по обе стороны океана тоже стало меньше.

Минимальное количество разводов в обеих странах было зафиксировано в весенние месяцы, когда вводились жесткие локдауны. В июне, когда большая часть ограничений была снята, в России цифры выросли (в США подъем был не такой заметный). Однако в целом, вопреки ожиданиям, массового разрушения семей 2020 год не принес.

Впрочем, возможно, статистика не дает полную картину происходящего. «Пары могут неохотно идти на развод в условиях экономической неопределенности и проблем со здоровьем. Люди, вероятно, откладывают его до тех пор, пока жизнь не вернется в нормальное русло», — говорит Венди Мэннинг, профессор социологии из Bowling Green State University (США) в интервью Bloomberg.

Исследования (1, 2) выявили, что, находясь в четырех стенах 24/7 с членами своей семьи, многие люди испытали сильный стресс. Летом 2020 года одна из ведущих американских юридических фирм сообщила об увеличении продаж типовых соглашений о разводе на 34%. По ее данным, чаще всего о разрыве отношений размышляют молодые семьи и семьи с детьми. Так что не исключено, что планету еще ждет волна разводов после окончания пандемии. 

Алексей Моско

30 марта 2021 г

https://www.mn.ru/articles/kor...