Левый сектор Ходорковского. Роман Носиков об антироссийском фронте троцкистов и бабла

На днях Россия опять кого-то разочаровала. 

Первым разочарованным выступил бывший российский олигарх Михаил Ходорковский. Свое разочарование Михаил Борисович высказал в видеоролике под названием «Силовики Путина не знают, что делать с украденными деньгами». 

В ролике он сетует, что истории о миллиардах рублей силовиков поражают его абсурдностью и нелогичностью. 

«Зачем воровать миллиардами, если у тебя нет ни одной идеи о применении этих денег? Это происходит потому, что у власти продолжают быть люди, которые тоже не знают, что делать со страной, кроме как воровать и бессмысленно складывать наворованное», — говорит Ходорковский.

Из этого, понятное дело, следует вывод, что тупых людей, не знающих, что делать с наворованным, надо от власти в России убрать — и поставить тех, кто отлично разбирается в вопросе. 

Отдадим должное проявленной о нас заботе — такую откровенность редко когда увидишь. И, если уж дошло до такого стриптиза, это значит, что идеологических карт в рукаве осталось не так уж много, а следовательно впереди нас ждут «аргументы королей». 

Но вам не кажется, что это очень примитивно — называть людей, которые смогли так или иначе украсть невероятно большие деньги, дураками без воображения?

 

У меня есть версия, которая, как мне кажется, лучше, чем версия г-на Ходорковского, объясняет этот странный феномен — квартиры, набитые наличкой. 

Вот список закрытых за последние несколько лет банков. Большинство из них получили «удар милосердия» через отзыв лицензии Центробанка. А вот данные по стоимости обналичивания денег в нашей стране.

Прошу отметить, что 14—15% — это именно средняя комиссия, которая уже выше подоходного налога. Комиссия может достигать и 25% в случае срочности, а если речь идет о гигантских суммах, то обналичивание или другой способ легализации денег может быть вообще недоступен. 

Они могут покупать себе бесстыже дорогие часы и яхты, но не в состоянии достичь главной своей цели — превратить чемоданы наличных в собственность на средства производства, а вместе с этим — во власть. 

Иными словами, я предполагаю, что в России сложилась ситуация, когда воровать и брать взятки все еще можно, а вот вкладывать украденное уже практически не во что. Отсутствует необходимый для этого инструмент — дыры в банковской системе. За что нам следует благодарить ЦБР и Федеральную службу по финансовому мониторингу.

Но радоваться пока рано. Такое положение дел означает, что внутри государственной системы рано или поздно может сложиться группа, коррупционные интересы которой несовместимы с нынешним курсом России. Эта группа достаточно быстро найдет (или уже нашла) контакты и поддержку со стороны внешних оппонентов российского режима. И неизбежно должна возникнуть влиятельная и обладающая «золотым запасом» группа-заказчик уличных политических движений. 

Вопрос в том, кому именно эта группа может заказать политику, в какой среде она может размещать свои заказы. Традиционно в российской политике роль «низовой боевки» выполняли националисты. Однако ситуация изменилась. 

Здесь я хотел бы показать еще одного разочарованного Россией. Речь идет о депутате законодательного собрания сельского поселения Барвихинское, недавно освободившемся из мест не столь отдаленных, Дмитрии Демушкине. Он в своем интервью газете «Новый День» сообщил, что более не намерен проводить «Русские марши». 

«Не осталось организованных структур националистов, которые составляли его скелет. Я собирал массу различных националистических и фанатских объединений, которых сегодня просто не существует — никого не осталось... Разгромили все организации, запретили, подвергли преследованию всех лидеров, даже малозначительных... Никого нет на свободе или в России», — отметил Демушкин.

Проще говоря, «правая» часть политического спектра утратила способность выполнять политические заказы. «Ультраправый сектор» России надолго потерял субъектность. 

Следовательно, внутри страны остается только один субъект, потенциально способный выполнять роль «низовой боевки». Это «леваки». Инструментально «Левый сектор» — то есть троцкистские и анархистские группы — отлично подходят сейчас как исполнители.

Во-первых, они — крайне неудобная мишень для репрессий. Если правый экстремизм — уже привычная для правоохранительной системы тема, то левый экстремизм — это нечто новое, что требует соответствующих изменений не только в работе и законе, но и в идеологии нашего общества. 

Во-вторых, левые настроения, в отличие от полностью дискредитированных националистов, достаточны сильны в народе. Это также затруднит работу органам и облегчит ведение троцкистской пропаганды. 

«Левые» экономические мыслители — еще один удобный инструмент, так как с помощью левой демагогии проще всего атаковать экономический блок правительства и государственный уклад. Псевдолевая демагогия, с упором на ностальгию, зависть, псевдогосударственничество, имеет шансы на успех. 

Поэтому наезд Ходорковского на силовиков, у которых «нет воображения, чтобы распорядиться деньгами», следует понимать не буквально, а как предложение, которое в истинном виде формулируется следующим образом:

«У меня есть то, что вам нужно, — способы превратить ваши чемоданы с наличностью в капитал и власть. Присоединяйтесь!»

Вся эта «левая» кухня приобретает еще более интересные черты, если вспомнить, что, как я и предсказывал, в США сегодня тоже укрепляется «социалистическое движение». Оно имеет связи с NED и ЦРУ, с одной стороны, и с анархистскими и даже джихадистскими группами по всему миру, с другой. 

Таков в общих чертах портрет и анатомия врага, с которым нам придется иметь дело в ближайшие годы. 

Автор: Роман Носиков