Погоды стояли летние, континентальные - жара, сухость и огромное, чистое синее небо. Поэтому, несмотря на некоторый опыт, я оставил китель в располаге, и одел бронежилет прямо на любимую британскую тренировочную футболку, отлично отводящую пот – что дальше сыграет важную роль. Утром, конечно, я об этом не задумывался. Просто оделся, снарядился и вышел на улицу, в летнее утро, уже прогретое Солнышком, иссушившим траву вокруг до русой желтизны и весело бликующим на глянцевых тополиных листьях.
Вода была ещё в дефиците, колонку во дворе мы починили чуть позже, когда немного освоились на новых позициях. Наша Батальонно-Тактическая Группа зашла сюда только вчера, ближе к вечеру – прошла ротация. Найдя пол баклажки воды, я произвёл утренний моцион, израсходовав треть найденного и передав эстафету Сиду. Ему, разумеется, не хватило, потому что на войну он смог попасть только на второй год, при условии что его будут отпускать с казарменного положения домой, принять кучу лекарств, поухаживать за кошечкой и вообще.
Умывшись, мы пошли копать. Если Вы думаете, что на войне солдаты всё время стреляют и штурмуют Рейхстаг, Вы заблуждаетесь. Основное занятие личного состава на передовой – земляные работы. Остановились на одном месте на час – выкопай индивидуальный окоп для стрельбы лёжа. Если подразделение не двигается пол дня, углуби и расширь свой окоп для стрельбы с колена, стоя, организуй индивидуальную стрелковую позицию. Продолжаете стоять вторые сутки – начинайте рыть траншеи нормального профиля, соединяя индивидуальные ячейки путями сообщения и устраивая подходные пути. Потом углубляйтесь до полного профиля, разбирайте деревянные конструкции ближайших руин и устраивайте блиндажи в три наката, валите лес, находите самопогрузчики, автокраны, и реквизируйте все доступные в округе железобетонные конструкции, блоки ФБС и тому подобное. Через месяц-другой стояния на одном месте, Вы построите свою линию Мажино. Но помните – по закону подлости, когда стройка наконец окончена, подразделение перебросят куда-нибудь в поля, где всё нужно начинать сначала, а на ваши позиции зайдут смежники, чтобы наслаждаться плодами чужих трудов.
Как бы там ни было, от предшественников нам досталась только ростовая траншея длинной в полсотни метров с потресканными осыпающимися стенками, населёнными мышами, вырытая ещё рагулями, которых выбили отсюда в прошлом году, да метровые приямки, редко разбросанные на протяжённости нескольких километров фронта. Не желая терять лучшее время для занятий ландшафтным дизайном, пока Солнышко светит нам в спину, а небратьям в глаза, мы взяли кирки, лопаты и пошли на передовую. Тунгус пошёл с нами. То ли религия, то ли лень не позволяли ему копать землю, но из присутствовавших он стрелял лучше всех и обладал феноменальным зрением, поэтому отправился с нами в качестве боевого охранения. Потерялся где-то рядом, в зелёнке, и рассматривал в свою дорогущую оптику полёвок, бегавших по брустверу фашистских позиций там, далеко впереди.
До самого обеда, мы долбили кирками и отсыпали сухой, каменистый суглинок, рубили корни и рассматривали археологические находки, в виде монет 1946 года, пузырьков и дореволюционной черепицы. Вдалеке, напротив нас, в окопах прятались каратели - ждали своей половины дня, когда палящее Солнце перевалит зенит, станет слепить и подсвечивать уже нашу сторону. Сид, превозмогая суставы, аритмию и варикоз, старался не отставать и работал в полную силу. Несмотря на отсутствие кителя, я не обгорел, так как работали в тени старых клёнов и раскидистых акаций. Однако, Господь всё время милостиво посылал сигналы, в виде ссадин и комариных укусов, как бы предупреждая. Увы, душа, озлобленная толстыми корнями и непробиваемым каменистым грунтом, оставалась слепа к знамениям. Пройдя за смену около трёх метров ростовой траншеи, изрядно подустали. Светило дошло середины дневного пути, и склонилось к закату. Землекопы оставили праведный труд и пошли домой.
Благоустройством территории мы занимались, не снимая касок и бронежилетов, потому как на фронте прилетает всегда неожиданно. Обливаясь потом, сильно уставшие, дошагали мы до домика, расселись во дворе на ящиках с БК и заказали Гансу чаю. Ганс, единственный известный мне еврей шахтёр, был и остаётся богом полевой кухни, и благодаря ему взвод, а иногда и вся рота, питались вкусно и зачастую досыта. Но о нём как-то в другой раз, отдельно. А пока мы, наслаждаясь крепкой заваркой и дешевыми сигаретами, беседовали о “делах: о башмаках и сургуче, капусте, королях, и почему, как суп в котле, кипит вода в морях”, одним словом, сибаритствовали. Если у вас есть БК, чай и сигареты, вы – счастливые люди.
Птицы щебетали в листве, имитируя свист мины 82-го калибра, навес спасал от жары, тишь да благодать. Чуть погодя, Ганс позвал всех к обеду. Замечательный овощной суп, картошка с тушёнкой и летний салат, были выше всяких похвал. К столу собрался весь личный состав, свободный от смены, включая командира роты Графа (позывной изменён) и Солнцепёка, замкомбата. Новый позывной ему дали ещё в Широкино, за мастерское обращение с реактивными ручными огнемётами. Все ели из одного котла, воевали одну общую войну и в быту общались запросто, без званий и чинов. И тут Солнцепёк возьми да и спроси, умею ли я обращаться с Пулемётом Калашникова. А я не умел. Тут же ротный предложил после обеда меня обучить. У замкомбата появился блеск в глазах и он радостно заявил, что давненько сам не ходил на позиции, поэтому пойдёт с нами.
- Кстати, надо и представиться нашим визави!
Так всё и началось. Неписанная традиция устраивать войнушку в первый день на новых позициях, предвещала нескучный вечер. Поели, взяли оружие и пошли на передок. Мой автомат в тот период переживал процесс первой реконструкции – наивно рассчитывая на возможное наше наступление в ближайшее время, я решил сделать его максимально малошумным, и первым делом установил резиновый задник на обратный хода затвора. Резинотехническое изделие, вырезанное из куска конвейерной ленты, было кустарного производства, чему тоже суждено было сыграть свою роль в тот день. Помните – любое нештатное изменение в штатное оружие, чревато последствиями. Мы шли, слегка сонные от плотного обеда, на окопы и не думали об этом.
Шли, шли и пришли к пулемётному гнезду. Сменили парней, осмотрелись. Позиция на двоих, а нас трое. Подумал, что надо было тут сегодня расширяться, а не там, ну да ладно. Ротный занял место справа у ПК, я посредине, здоровенный Солнцепёк втиснулся слева. Граф стал объяснять мне, что для проверки исправности пулемета, его чистоты и подготовки к стрельбе, в первую очередь производится осмотр оружия. Одновременно с осмотром пулемёта, проверяется исправность принадлежности и запасного ствола. Про короба с лентами он почему-то забыл. Уже вечерело. Солнце светило нам в лицо. Где-то там, впереди, каратели вылезли из укрытий и внимательно изучали нашу линию обороны.
Ротный показывал, как левой рукой повернуть рукоятку пулемета влево; открыть крышку ствольной коробки, для чего большим пальцем правой руки нажать на защелку, а левой рукой поднять крышку ствольной коробки. В обращении с ПК много мелкой моторики, с опытом в этом нет ничего сложного, но с первого раза запомнить сложно. Откинув крышку вперёд вверх, Вам нужно вытянуть часть ленты из короба и вложить ее в приёмник так, чтобы первый патрон закраиной дна гильзы зашел за зацепы извлекателя. В моём случае, лента уже была заведена, и я её просто протянул на пару звеньев. С первого раза может не получаться, закраина дна гильзы при закрытии крышки почему-то оказывалась не там, где надо, и мешала запиранию. Затем, всё же уложив ленту как надо, закрыв крышку ствольной коробки; поставил предохранитель в положение “Огонь”. Сделано. Предохранитель мелкий и расположен так, что нужно выполнить операцию наощупь. Потом, следует отвести затворную раму за рукоятку перезаряжания назад; подать рукоятку перезаряжания вперёд и поставить пулемёт на предохранитель. Готово. Солнце коснулось края зелёнки на Западе.
Птицы умолкли, над полем вовсю разносилось стрекотание кузнечиков. Я стоял за ПК и повторял пройденное, ощущая, как вечерняя прохлада сменяет жару. Вокруг жужжали и злобно кусались комары. Ротный сообщил, что по сведениям предшественников, на 8 часов – напротив нас – пулемётная точка противника, левее - на пол седьмого - ещё одна, а по зелёнке справа, пересекающей поля от них к нам, иногда ходят ДРГ, поэтому для профилактики её периодически простреливают. Позиция ПК уже известна противнику, смысла её скрывать нет. Обозначив учебные цели, ротный дал команду приготовиться к бою. Над фронтом висела звенящая тишина.
Я поднял крышку, проверил ещё раз ленту и произвёл все приготовительные манипуляции. Ротный занял место второго номера, Солнцепёк сиял улыбкой и всё время старался разглядеть где-то впереди какую-нибудь цель. Граф приказал: «Огонь на 8 часов, короткими очередями!». Понеслась.
Выпустил три по три по зеленке за полем на 8 часов.
- Огонь на пол седьмого, короткими!
Повернул ПК налево, обрабатываю вторую пулеметную точку противника, скрытую где-то там, в лесопосадке. Направление огня подсказывали и насечки, заботливо оставленные на дощечке кем-то до меня, чтобы по ним обстреливать заранее известные цели ночью, в темноте. Враг не открывал ответного огня.
- На 8 часов, короткими!
- На пол седьмого, короткими!
- Огонь по зелёнке на 10 часов, короткими!
- На 8 часов, длинными!
Стреляю очередями по цели на 8 часов. Вражеский ПК просыпается и отвечает по мне.
- Огонь на пол седьмого! Короткими!
Стреляю налево, там просыпается второй ПК и тоже работает по мне, длинными.
- Огонь по зеленке на 10 часов! Короткими!
Стреляю.
- На 8 часов! … На пол седьмого! На 10! На 8! Теперь длинными по всем целям!
Началась Третья Мировая. Проснулась вся вражеская передовая. К двум ПК подключились десятки автоматов. Я посыпал длинными по их пулемётным точкам, они по мне. С нашей стороны открыли огонь все стволы. С вражеской стороны заработал АГС. Ложилось далеко левее, в никуда. Стрелковое молотило с обеих сторон без умолку. Я продолжал работать по их пулемётам. Минут через 15, по их АГСу заработали наши 120-е миномёты. С их стороны подключилась ЗУшка. Ад и израиль.
Пока суть да дело, стемнело, наступила ночь. У меня кончилась лента. «Красный!» - я громко произнёс сигнал, обозначающий, что прекращаю вести огонь, и потянулся в темноте за коробом с БК. Ничего не видя, откинул крышку короба и вытащил ленту, принялся перезаряжать пулемёт. Вокруг свистели пули и АГСины, но я их не замечал, потому что сосредоточенно пытался произвести на ощупь, вслепую, все эти ещё непривычные мне мелкие манипуляции. Долго, казалось минут пять – хотя, на самом деле, не более минуты – ничего не получалось. Но, с горем пополам, крышка захлопнулась, затвор подал назад, вперёд.
- Зелёный!
- Наконец-то бл…ть! Огонь по готовности!
Я плавно выбрал пальцем крючок спуска, намереваясь вести огонь короткими очередями. Раздался выстрел. Второго выстрела не последовало. Судорожно передёргивал затвор, поднял крышку, протянул ленту вручную. Ротный что-то кричал на ухо. Я уложил ленту. Выстрелил второй раз. Снова следующего выстрела нет. То же в третий раз. Солнцепек, смеясь, спросил что-то про пороховое ружьё, явно издеваясь; ротный приказал занять место второго номера, и, матерясь на всю округу, встал у пулемёта.
Он делал то же, что и я, в итоге дважды выстрелил одиночными. С удовольствием и облегчением, подумал, что это не у меня руки из жопы, а проблема объективная. Граф заметил, что я стою и втыкаю без дела.
- Что делает второй номер, когда первый устраняет поломку?!
- Ведет огонь в направлении противника из личного оружия.
- Правильно! Огонь бл...ть!
- Есть!
Схватил автомат и сделал выстрел в направлении вражеской пулемётной точки на 8 часов. Противник сыпал по нам без остановки. После первого выстрела, мой автомат заклинило. Затвор не поддавался. Краснея то ли от позора, то ли от раздражения, с криком “красный!” я сел в укрытие и принялся разбирать автомат. Солнцепёк ржал, как лошадь. Я снял крышку затвора, выбросил нафиг ту самую резинку, из-за которой затвор не дошёл в крайнее заднее положение и не произошла экстракция гильзы, довёл затвор вручную, устранил гильзу, принялся собирать автомат обратно. Всё это время меня грызли комары, наполнившие тёмную глубину окопа.
Граф, наконец, понял, в чём дело. Как оказалось, Якут, собиравший ленты в короба накануне, одну из них уложил задом наперёд, а я в темноте уложил её «вверх ногами» (стальной полосой, предназначенной для удобства протяжки, назад), из-за чего лентопротяжный механизм и не срабатывал. Матерясь, ротный взял другой короб и перезарядил ленту. Я в это время ещё устранял клин, сидя в глубине окопа. И тут пулемёт застрочил.
Горячие гильзы сыпались на меня огненным дождём. За шиворот, по рукам, по шее, везде. От ожогов захотелось зарычать. Стерпев, продолжил сборку автомата. Гильзы обильно сыпались сверху, я подумал о кителе, сиротливо висевшем там, на быльце кровати. Крышка встала на место. Гильза прижгла шею. Вставил магазин на место. Гильза прижгла запястье. С криком “зелёный!” встал и открыл огонь в направлении противника. Ротный разрядил ПК и приказал мне занять позицию первого номера.
- Давай, ещё раз. Учись!
Засвистело над головой. Я снова безуспешно пытался произвести вслепую все выше описанные манипуляции с ПК. Получалось уже со второго раза, а не с пятого. Ротный в голос закричал на ухо:
- Дважды два!?
- Что?
- Дважды два!! Отвечай таблицу умножения!
Патрон никак не цеплял извлекатель закраиной дна гильзы, всё время ложился куда-то не туда.
- Дважды два!!!
- Четыре!
- Пятью пять!
- Двадцать пять!
- Пятью восемь!
- Не помню! Сорок восемь!
Солнцепёк ржал от пуза. Патрон встал на место. Захлопнул крышку, поставил предохранитель в положение “Огонь” и потянул рукоятку предохранителя назад. Прицелился. Нажал спуск. Ничего.
- Вперёд!!!
- А?
- Б..ть, рукоятку вперёд!
Подал рукоятку затвора вперёд, прицелился.
- Огонь по готовности!
Комары заели до невозможности, ожоги пекли нещадно. ЗУШка переместилась и лупила куда-то правее нас. Миномёты и АГСы с обеих сторон не умолкали. Ближе к полуночи, рагули подключили арту. С нашей стороны, включились две 120-е. Я замёрз, как цуцык. Ещё несколько раз менял ленту, тоже с таблицей умножения.
В 2 часа приползла смена (ходить в полный рост было бы самоубийством). Мы ползком и короткими перебежками вернулись в домик. Нашли остатки ужина, и заварку. Сели перекусить. Солнцепёк, без вступления, изрёк:
- Пулемёт замолк, и солдат закричал: «Патроны кончились!». Но командир сказал: «Боец! Ты же коммунист!» И пулемёт застрочил вновь.
Мы посмеялись, доели и улеглись спать в свои берлоги. Потерь у нас не было, а позже прочитали в интернете, что у фрицев в тот день были раненные и минимум 1 двухсотый, с одиннадцатью попаданиями из ПК. Видимо, при первом попадании упал где-то на бруствер, а остальное прилетало уже потом. В бильярде, это называется «дурачок» - шар, попавший в лузу случайно.
Так произошло моё знакомство с Пулемётом Калашникова.
Оценили 22 человека
23 кармы