Директор Центра политической конъюнктуры Алексей Чеснаков пообщался с Владиславом Сурковым через смс. Ответы - не самые откровенные, зато смешные. Поначалу Владислав Юрьевич попытался запутать собеседника медитацией, но потом сделал вид, что "откровенен". Разумеется, Владислав Юрьевич, получив новый кабинет, ждет очередное назначение. А пока что посмеивается над теми, кто задает слишком много вопросов. Выдержки. Медитацию сразу отбросим. В медитацию Суркова "в безмыслии" не верится вообще. Мантра, размышления, молитва - но не безмыслие.
"Надо как-то не соврать, но и лишнего чего не сказать... Я ведь Донбассом и Украиной занимался в основном. Контекст изменился, скажем так. То есть, в итоге я должен был продолжать ими заниматься. Но контекст изменился...Давайте так. Я лучше не буду сам тут ничего объяснять. Но и полностью уходить от ответа не буду. Мне удалось некоторые комменты по моему уходу прочитать. Некоторые довольно правильные. Не точные, конечно, в деталях и не слишком, возможно, доброжелательные, но по сути, в целом верные. Тогда еще сразу, в январе, Владимир Соловьев описал причины. Я не автора «Трех разговоров о конце всемирной истории» имею в виду. И не Владимира Рудольфовича уважаемого. А это Соловьев из «Коммерса.» И даже Леша Венедиктов довольно верно изложил. Уже после указа. Так что, некоторые, которым уж очень интересно, могут эти комментарии сами найти.
Это была чистая самоволка. Говорили с президентом о том, о чем счел нужным говорить президент. Я же со своей стороны был рад возможности сказать ему слова огромной благодарности. За то, что он позволил мне 20 лет работать на него. И в меру сил участвовать в его великих делах. Было круто. Большая честь для меня... Одна умная женщина мне сказала, когда затянулось это дело: «это они тебе, дураку, дают время одуматься». Но полагаю, все проще. Понятно же, что моя бумажка ну далеко не приоритетный документ. Пока походила по кабинетам, там полежала, тут полежала... Было бы жалко, не ушел бы. Цеплялся бы. Смирился бы с изменением контекста. Но давно пора.
Мне нет места в системе. Я, конечно, создавал эту систему, но никогда не был ее частью. Это не проблема системы, это моя проблема. Чувствую отчуждение. Не потому, что мне что-то не нравится. Как раз нравится. Просто я не умею заниматься чем бы то ни было дольше пяти лет. Мне интересно работать в жанре контрреализма. То есть, когда и если надо действовать против реальности, менять ее, переделывать. Пока проект проживает стадию становления, развития, роста, в нем интересно участвовать. Есть место для новых идей. При столкновении замысла с реальностью происходит распад старых структур и синтез новых, от этого идет активный выброс энергии. Весело. А когда новое создано, оно резко превращается в старое. Проект вступает в фазу стабильности, сам становится реальностью. Переходит на низкий энергетический уровень. Рутинизируется. И от тебя уже не требуется ничего нового. От тебя ждут только самоповторов. А зачем? Пусть другие повторяют за мной. Я долго занимался внутренней политикой. Политическая система и основы новой государственности были созданы. И в 13-м году пришло время уходить.
Я и ушел было. Но тогда вернулся на госслужбу. Были причины. И еще потому, что получил уникальную возможность самому выбрать проект. Выбрал Украину. Чисто интуитивно. Никто мне не подсказывал и сам я ничего не знал. Да и никто наверняка не знал. Я почувствовал просто, вернее, почуял — будет большое дело. Догадался уже тогда, когда ничего еще не начало происходить, что будет настоящая борьба с Западом. Серьезная. С жертвами и санкциями. Потому что Запад не остановится ни перед тем, ни перед другим. Да и мы за ценой не постоим. Правда, предчувствовал. Сам сейчас удивляюсь, как я это предвидел летом еще 13-го года. В полной тогдашней тишине. Так все и случилось. Горжусь, что был участником.
Но прошли те же пять лет... Началось естественное торможение и этого проекта. Я бы, конечно, в обычной ситуации не стал бы отпрашиваться с такого горячего участка. Поскольку это было бы безответственно. Но и участок более-менее остыл, и главное, контекст изменился. Не мог же я пять лет идти в одном направлении, а потом резко повернуть оглобли и двинуться в противоположном. Я бы об этом с самим собой ни за что не договорился. Так у меня появились и причина, и повод уйти окончательно".
"Это сильная система. Нужная для страны. Мое тщеславие навсегда удовлетворено тем, что я приложил руку и голову к строительству нового русского государства. А если по ходу строительства этого мощного здания какой-нибудь отдельно взятый вольный каменщик вроде меня свалился с лесов, здание ведь от этого ни ниже, ни хуже не стало".
"Поскольку больших дел у меня пока нет, буду практиковать малые политические формы. А именно: кухонные дебаты. Или выступления в рюмочных для малознакомых собутыльников. Или сочинение трактата не для печати о предоставлении частичных избирательных прав ботам в качестве первого шага к эмансипации виртуальной личности. Это и есть без шуток. Будущее вызревает не в мейнстриме. Не в президиумах. А как раз на кухнях и в рюмочных. И в странных трактатах. На темном и тихом дне информационного потока".
"Украины нет. Есть украинство. То есть, специфическое расстройство умов. Удивительным образом доведенное до крайних степеней увлечение этнографией. Такое кровавое краеведение. Сумбур вместо государства. Борщ, Бандера, бандура есть. А нации нет. Брошюра «Самостийна Украйна» есть, а Украины нет. Вопрос только в том, Украины уже нет, или пока еще нет? Я, как ни странно, укрооптимист. То есть, считаю , что Украины нет пока. Но со временем она все-таки будет. Хохлы ребята упрямые, они сделают. Однако, какая именно это будет Украина, в каких границах она будет существовать и даже, может быть, сколько будет Украин — вопросы открытые. И в решении этих вопросов России так или иначе предстоит участвовать. Отношения с Украиной никогда простыми не были, даже когда Украина была в составе России. Украина для имперской и советской бюрократии всегда была делом хлопотным. То атаман Полуботок подведет, то западенцы к Гитлеру переметнутся. Принуждение силой к братским отношениям — единственный метод, исторически доказавший эффективность на украинском направлении. Не думаю, что будет изобретен какой-то другой".
"Донбасс для меня не что, а кто. Люди прежде всего. Замечательные люди. Захарченко, Ходаковский, Бородай, Пинчук, Болотов, Безлер, Толстых... Многие другие. Извиняюсь, что не перечислю всех. И что права не имею всех назвать. И что назвал живых в одном ряду с мертвыми. Они настоящие воины. Их не нужно, конечно, идеализировать. Разных людей война притягивает. Война дело мутное, муторное. Но нужное. Они взялись за эту тяжелую работу. И справились. На Донбассе, там ведь и на гражданке жизнь не сахар. Все его жители прошли через тяжелые испытания. И сейчас там непросто. Все они герои. Как есть города-герои, так там весь народ-герой... У меня недостаточно сильное воображение, чтобы вообразить возвращение Донбасса на Украину. Донбасс не заслуживает такого унижения. Украина не заслуживает такой чести".
"На мой взгляд, вообще-то, богу ни жарко, ни холодно от того, что его запишут в конституцию. Ему от этого скорее смешно. Во всяком случае, тому богу, с которым имею дело я".
И конечно, напоследок Владислав Юрьевич сообщил: "Корпоративная этика: всегда говори то, что думаешь; никогда не говори то, что знаешь".
@rovegosteb - https://t.me/rovegosteb/2354
Оценили 9 человек
9 кармы