Резня с закрытыми глазами: самый чудовищный геноцид XX века

Чем дальше страна от цивилизованного мира — тем больше на неё всем наплевать. Пока в крошечной Руанде умирали миллионы африканцев, все делали вид, что ничего не происходит. Но мы расскажем вам подлинную историю самого страшного геноцида современности.

Всем было не до этого…

Весной и летом 1994 года в небольшой африканской стране Руанде творился настоящий ад.

Страна едва не обезлюдела, экономика перестала существовать, государство чудом осталось в прежних границах — а мировому сообществу было наплевать. 99% из тех, кто хоть что-то знал про Руанду, и слышать не хотели о творившемся там ужасе.

В течение ста дней уничтожили больше миллиона человек — это пять убийств в минуту.

Руанде не повезло — на международной сцене она играет скучную роль без слов. Её влияние даже в региональном масштабе весьма незначительно. В стране нет ни нефти, ни редкоземельных минералов, ни алмазов или платины. Она совершенно не интересна глобальным корпорациям, которые, как утверждают конспирологи, диктуют свою волю законно избранным демократическим президентам сверхдержав.

(Фото: Gil Serpereau)

Руандийский геноцид не имел расистской подоплёки. Африканцы убивали африканцев, и глобальным медиакорпорациям всё было до лампочки.

Небольшая африканская страна стала превосходным примером того, как «мировое сообщество» на самом деле относится к реальным трагедиям, если они не затрагивают его напрямую.

Что это было?

Геноцид. То есть именно то, о чём говорится в Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, принятой ГА ООН в 1948 году.

С 6 апреля по 18 июля 1994 года на территории Руанды умерло около миллиона человек.

Точные цифры вряд ли когда-нибудь станут известны. ООН считает, что чуть меньше миллиона, в Руанде же придерживаются мнения, что число смертей сильно превысило эту цифру.

В роли убийц выступали представители народности хуту. В роли жертв — народ тутси (и некоторый процент умеренных хуту).

В чём между ними разница?

Разницы почти нет.

Изначально это был один народ с общим языком и культурой. Тутси занимались скотоводством, а хуту — земледелием. Но хуту мог стать тутси и начать пасти коров, а обедневший тутси легко превращался в хуту. Долгое время это никого не волновало — пока в конце XIX века немецкие колонизаторы не начали старую игру «разделяй и властвуй».

Обеспеченных скотоводов объявили близкими к европейцам. А простодушную крестьянскую массу обрекли служить тем, кто выше по положению.

У увлечённых идеями превосходства белых колонизаторов были свои способы определения «породы» руандийцев

После Первой мировой колония отошла к Бельгии. И фламандцы превзошли тевтонов: не только продолжили разделять некогда единый народ, но в 1935 году ввели паспортную систему. Если в паспорте у тебя стояло «хуту», то «тутси» ты стать уже не мог — и наоборот.

Тутси официально стали элитой, первым сортом. Хуту же низвели до уровня прислуги. И, конечно, им это не понравилось.

А до геноцида 1994 они между собой ладили?

Нет. К концу 1950-х годов хуту заявили о себе как об отдельной нации и потребовали расширения прав.

Бельгия тогда занималась своей главной колонией, Конго, и Руанде особого внимания не уделила. К тому же в Брюсселе посчитали, что лучше поддерживать большинство, и бывшая элита внезапно оказалась вне фавора. Почуяв это, хуту взялись за оружие.

Положение не изменила даже спешно дарованная в 1962 году независимость. Хуту вошли во вкус и убивали «как по паспорту, так и по морде». Тутси снялись с насиженных мест и массово начали уходить — к 1964 году из Руанды бежали более 300 тысяч человек. Те же, кто остался в стране, превратились в людей второго сорта.

В 1973 году к власти пришёл генерал Жювеналь Хабиаримана — жёсткий, но довольно прагматичный. Полностью дискриминацию тутси он не прекратил, но их хотя бы перестали убивать.

Однако число беженцев-тутси за границами Руанды росло — и не все из них соблюдали христианские заповеди о всепрощении. Вооружённые отряды тутси время от времени вторгались в Руанду, а местные власти отвечали на это террором в отношении тех, кто жил в стране.

К началу 1990-х тутси, жившие в Уганде, решили, что пора вернуться на родные холмы и восстановить былой порядок. Боевые отряды партии «Руандийский патриотический фронт» (РПФ) вторглись в Руанду — и началась гражданская война.

К неприятному удивлению властей, отряды РПФ разбить не удалось. Больше того — война пошла так успешно, что правительство Хабиариманы вынудили сесть за стол переговоров.

В 1993 году в танзанийском городке Аруша подписали мирное соглашение.

И в стране наступил мир?

И в стране началась скрытая подготовка к геноциду.

Радикальные хуту не желали делиться властью. Они считали, что тутси вообще не место в Руанде. Ответ на вопрос «как от них избавиться?» напрашивался сам собой.

В Африке, в отличие от Европы, отношение к жизни гораздо проще — связка подгнивших бананов порой ценится выше, чем жизнь человека из другого племени.

Влиятельные круги хуту постановили, что с тутси необходимо покончить. И сразу же начали планировать массовые убийства.

Французский армейский джип спокойно проезжает мимо воинственно настроенных хуту – мало ли, по какому поводу толпа с палками собралась…

ООН разместила в стране миротворческую миссию, но она оказалась бесполезной. Власти же полным ходом закупали оружие.

За три года одна из беднейших стран мира закупила вооружения на 120 миллионов долларов США. К руандийцам выстроилась очередь — оружие поставляли французы, египтяне, южноафриканцы… В страну потоком шли 60 и 82-миллиметровые миномёты, артиллерийское вооружение, включая 120-миллиметровые гаубицы, РПГ, ПЗРК, взрывчатка, мины и т. д. Автоматы, винтовки и пистолеты никто не считал — в 1993 году одних только патронов к ним импортировали больше трёх миллионов.

Доходило до того, что ручные гранаты продавали на рынках на одном прилавке с овощами. Под предлогом восстановления сельского хозяйства в страну ввезли более миллиона мачете. Вовсю шло формирование отрядов народного ополчения «Интерахамве» — платили им гроши, зато вовсю раздавали оружие.

Параллельно с этим шла информационная обработка населения. Во всю мощь работала популярная радиостанция «Свободное радио и телевидение тысячи холмов». Ведущие не ограничивались шутками про «вырубку высоких деревьев» (тутси, как правило, были повыше ростом) и «истребление вредных насекомых» (отряды боевиков-тутси называли себя «тараканами»), но и прямо призывали убивать.

Как все началось?

6 апреля 1994 года президент Руанды Жювеналь Хабиаримана и президент соседней Бурунди Сиприен Нтарьямира летели в Кигали — столицу Руанды. На подлёте к аэродрому произошла судьбоносная встреча президентского «Фалькона-50» со снарядом из зенитного ракетного комплекса «Игла-1». Живых не осталось.

Солдат «Руандийского патриотического фронта» у обломков президентского самолёта

Кто именно отдал приказ и нажал на спуск — неизвестно. Сразу же после известия о гибели президента группа военных — радикальных хуту — взяла власть в свои руки.

По всей стране начались убийства — за исключением северных территорий, где власть находилась в руках РПФ. Сначала убили премьер-министра и её охрану — с особой жестокостью. Через считанные часы полыхнуло по всей стране.

Убивали соседей — причём зачастую предупреждали заранее: «Сообщаем, что завтра мы вас убьём». Учителя убивали учеников. Ученики — учителей.

На дорогах выросли блокпосты из армии и ополченцев — и горе тому, в чьём паспорте была запись «тутси»! Возраст значения не имел — убивали и глубоких стариков, и недельных младенцев. Священники-хуту призывали паству убивать ближних — тех, с кем ещё вчера вместе пели в церкви. Храмы перестали быть прибежищем — их взрывали, забрасывали гранатами, поджигали или били по ним в упор из орудий. Тутси бежали в леса — леса выжигались. Люди прятались в полях — но по полям шли ополченцы и стреляли во всё, что двигалось.

В качестве орудий убийства использовалось абсолютно всё — от крупного калибра до швейных иголок. Трупы не хоронили — просто оттаскивали на обочину, чтобы не мешали движению. В сельской местности использовали мачете — когда лезвие тупилось, нож выбрасывали и брали новый. Патроны не считали, гранаты — тем более.

Машина смерти работала на полных оборотах.

Впрочем, стоит отметить, что некоторые руандийцы не поддались массовому безумию и остались людьми. На свой страх и риск они спасали тех, кому грозила гибель.

В Кигали управляющий отелем «Тысяча холмов» спрятал несколько сотен человек. В деревнях хуту прятали соседей-тутси — зная, что если это вскроется, то вырежут всю семью.

Увы, таких смельчаков было слишком мало.

Куда смотрело мировое сообщество?

Никуда. Его это не интересовало.

Командующий контингентом ООН канадский генерал Ромео Даллер умолял о срочном вмешательстве. Штаб-квартира молчала. В Нью-Йорке в это время рассуждали, действительно ли в Руанде происходят массовые убийства или это всего лишь слухи.

Американские СМИ поначалу публиковали статьи с ужасающими подробностями — но как только всех иностранцев эвакуировали из Руанды, пресса быстро потеряла к ней интерес.

В мае того же года в ЮАР проходили первые свободные выборы после отмены режима апартеида. Событие освещали больше трёх тысяч журналистов из всех стран мира. В Руанде же работали несколько внештатников, которые мотались туда-сюда и документировали резню. Белых не трогали — наоборот, им с удовольствием позировали перед кучами трупов. Но информацию, которую журналисты присылали из сердца Африки, не спешили ставить на первые полосы газет.

В официальных кругах вполголоса передавалось высказывание неназванного дипломата одной сверхдержавы: «В Руанде нет ничего, кроме людей — да и тех слишком много».

На помощь никто не спешил. Когда пресс-секретаря Госдепартамента США Кристин Шелли спросили: «Сколько актов геноцида требуется, чтобы признать это геноцидом?», — она сказала: «У меня нет полномочий для ответа на этот вопрос».

Американцы изо всех сил избегали термина «геноцид». Еще не прошёл шок от боя в Могадишо в октябре 1993 года, когда за один день от рук «немытых ополченцев» погибли 18 бойцов элитных подразделений. После такой пощёчины Вашингтон зарёкся посылать миротворческие миссии в Африку — если только эта миссия не затрагивала прямо интересы США.

Когда маховик резни раскрутился до немыслимых оборотов, в дело вмешалась Франция. В конце июня, заручившись мандатом ООН, в Руанду прибыли подразделения Иностранного легиона, морской пехоты, ВДВ, спецназа и ВВС и взяли под контроль юго-запад страны.

Как торжественно заявили в Париже, операция «Бирюза» спасла 15 тысяч жизней. Правда, Елисейский дворец не упомянул, что благодаря французскому «безопасному коридору» большинство организаторов и исполнителей геноцида бежали в соседние страны.

В Руанде до сих пор придерживаются мнения, что в событиях 1994 года Франция сыграла весьма зловещую роль. Она могла как предотвратить массовые убийства, так и прекратить их в любой момент. Совсем уж глухие слухи ходят о связях руководителей геноцида и семьи Миттеран — но эта информация охраняется строже, чем ядерные арсеналы.

Чем всё кончилось?

Очередной резнёй и восстановлением порядка. Геноцид не прекратился сам собой — его остановила армия тутси Поля Кагаме, который к тому времени занял пост главы РПФ.

Пол Кагаме

Сразу же после начала резни Кагаме потребовал её прекращения, пригрозив, что наплюёт на перемирие и перейдёт в наступление — и слово своё сдержал.

Отряды РПФ двинулись на юг, круша вялое сопротивление ополченцев-хуту. Как и во всех подобных случаях, исполнителям геноцида очень нравилось убивать, но совершенно не хотелось нести за это ответственность.

Хуту бежали от армии тутси сначала сотнями, а потом тысячами. Причем бежали в буквальном смысле, понимая, что бойцы РПФ поступят с ними так же, как и они поступали с тутси. Около полумиллиона хуту ушли в Танзанию, ещё миллион предпочёл скрыться в Заире.

Подразделения РПФ, занимая города и деревни, видели горы трупов. Естественно, симпатий к хуту это не прибавляло.

Теперь уже хуту оказались в роли жертв — с ними не церемонились, а просто расстреливали.

К середине июля РПФ взял под контроль всю территорию страны, и Кагаме объявил о прекращении гражданской войны. К его чести, мстить он не стал. На следующий день сформировали правительство национального единства, в котором 12 министров из 18 были хуту.

Новый президент Пастер Бизимунгу, хуту, был родственником покойного Хабиариманы, но категорически не разделял взгляды бывшего главы государства. Сам Кагаме отвёл себе роль вице-президента.

Сразу после прекращения геноцида международное сообщество вдруг резко озаботилось судьбой тех, кто бежал от наступления РПФ. В мировых СМИ замелькали фото- и видеорепортажи из лагерей беженцев-хуту в Заире. Президент США Клинтон, который и пальцем не пошевелил для спасения тутси, немедленно объявил ситуацию «крупнейшей гуманитарной катастрофой современности».

В американских ВВС немедленно нашлись самолёты, которые под прицелом телекамер доставили продовольствие и одежду в лагеря беженцев. Более 150 международных организаций объявили о посылке волонтёров в Заир для помощи обездоленным хуту. ООН неожиданно нашла деньги — финансовая помощь тем, кто организовал и проводил в жизнь геноцид, превысила 1 миллион долларов в день.

Спустя некоторое время из руандийской искры разгорелось пламя Конго, и в огненной пляске исчезли уже четыре миллиона человек. А пресловутые «цивилизованные страны» вновь повели себя как обычно — ничего не заметили.

Увы, если дело не касается тех, кто всегда в партере мирового театра, глаза остаются закрытыми.

Серж дю Тойт