Пару лет назад отрастила я "русы косы до пояса".

Ну, пусть и не русы, и не до пояса, но уж какие получились.

Все, кто когда-либо косы имел или хотя бы как-то к этому стремился, — знают, что помимо цистерн с шампунем и кондиционером, косы эти требуют от своей хозяйки жертвоприношений в виде ободков, резинок, заколок, шпилек, невидимок и еще бог знает чего.

Не все идут на поводу у собственной гривы, не все.
Но я к этим стоикам не отношусь, естественно. Стразы, пайетки, бумажные цветы и поддельные бриллианты — это все мое родненькое с детства.

И набрела я как-то в торговом центре «Европейский» на отдел с говорящим (для адекватных людей, само собой, не для меня) названием «Элитзаколка».

Что  в  моем  понимании  значат  приставки  «элит»  и, присосавшаяся  к  ней  чуть  позже,  «лакшери»?
«Элит» — это магазин, открывшийся в 1989 году на Новом рынке города Барнаула, где предприимчивые кавказские долгожители торговали мохеровыми кофтами, люрексовыми платьями и сапогами из кожи молодого дерьмантина.
А «лакшери» — бутылка кефира из магазина Barvikha Luxury Village по цене хамоновой ноги. Скисшее молоко с бактериями. Лакшери-бактерии.

Я посмеялась и забыла. Зря.

Стою, выбираю заколочки:
— Ой, мне вот эту, с бархатным бантиком, и вот этот крабик с перышком и стразиком, и вооон ту с камушками. Да-да, которая вся в камушках. И еще резиночку красную, с золотыми ниточками и бусиками.
Все достали, показали, пробили чек:
— С вас двадцать тысяч, девушка.
Пауза.
— Сколько? (вкрадчиво)
— Двадцать тысяч рублей (надменно-раздраженно)

Я минуты две изображаю композицию «Красноярские заповедные столбы» и, пытаясь достать откуда-то из трахеи голос, хриплю поднадоевший девам за прилавком вопрос:
— Сколько-сколько?
Девы, уже окончательно понявшие, что перед ними нищая сумасшедшая, рявкают мне в ответ:
— Двадцать тысяч рублей!!! (… — это они уже про себя, заходятся в молчаливом крике).

Я разуваю свои очи и фокусирую взгляд на ценниках. Мать честная… Как же я так опростоволосилась-то (даром, что теперь копна волос нехилая, ахаха...) ? Пять тыщ заколочки, три тыщи резиночки с бусиками, ободки по десять.
— Девчонки, ради бога, извините. Расслабилась, не придала значения вашей говорящей вывеске, и на ценники не посмотрела, вот за ради Христа, простите! Я не нарочно! Я просто в метро такие же видела, но все руки не доходили купить, думала у вас то же самое!
Вот так цинично, нагло и беспардонно дев и не принадлежащие им заколки, видимо, до меня никто не оскорблял:
— Да как вы смеете? Какое метро? Там дешевка, китайский беспредел, а наши аксессуары, все как один, сделаны из натурального природного пластика!

Ещё раз:   НАТУРАЛЬНОГО  ПРИРОДНОГО  ПЛАСТИКА!!!!!!!

— Какого-какого пластика? — прокряхтела взбодрившаяся я.
— Женщина, вы глухая? Это натуральный природный пластик, поэтому он так и стоит!
— Где добывают? — сухо и по-деловому спрашиваю. — Сертификаты, названия месторождений! Цигель-цигель! Вы сейчас мошенническим путем пытаетесь всучить мне втридорога вещь, которая месяца через три начнет разлагаться на моей буйной голове! (чай мы тоже не дураки, про биополимеры кой-чего слыхали).

Девы попытались вызвать охрану, дабы избежать принудительной лекции «Пластик биологического происхождения», но охрана не вызывалась и не вызывалась, а нудная тетка по другую сторону прилавка бухтела про какую-то одноразовую посуду и разлагающиеся пакеты из кукурузного крахмала.

Расстались врагами.

Короче, со времен "бутика дяди Самвела" ничего не изменилось.

Кожа молодых дерьмантинов по-прежнему идет по цене крокодиловой, а пластиковые стразы с куриными перьями выдаются за самоцветы с перьями жар-птицы. А все кругом твердят — нет стабильности.

Вот же она, стабильность,  в чистом виде!

Волосы я остригла и с тех пор в такие неловкие ситуации не попадала.

(с)  Ульяна Меньшикова